Экс-министр национальной экономики Куандык Бишимбаев, давая показания в суде, продолжил настаивать на собственной невиновности и непричастности к предъявляемым ему обвинениям, передает корреспондент центра деловой информации Kapital.kz из зала суда.
«Я не причастен к тем преступлениям, о которых здесь идет речь (…) О том, что я не причастен, я хочу донести до общества и, самое главное, до главы государства, Лидера нации Нурсултана Абишевича Назарбаева. Именно главе государства я обязан всеми своими профессиональными достижениями, учебой по стипендии „Болашак“, успешной карьерой. В 2009—2010 годах мне выпала честь работать в Администрации президента в качестве заведующего отделом экономики Администрации президента, помощником президента по экономике. Это было время разгара мирового экономического кризиса, и Казахстану выпали многочисленные трудности. Я видел, как работает глава государства, все проекты экономических мер тщательно оценивались президентом, реализовывались под его личным контролем», — заявил подсудимый.
По словам Куандыка Бишимбаева, его подвели люди из близкого окружения.
«Я осознаю, что виноват перед президентом. Люди, которых я знаю, которых я пригласил на работу, Жаксыбаев, Джакупов, подвели меня. Я несу за это ответственность перед главой государства. За всю эту ситуацию мне стыдно и больно. Не оправдал доверие президента — и так ошибся при подборе кадров. Приблизил людей, которые использовали меня и мое доверие. Я прошу у главы государства, у всего нашего народа прощения за это. И, несмотря на ситуацию, в которой я оказался, я всегда был и буду человеком, глубоко преданным президенту и интересам нашей страны и народу», — подчеркнул Куандык Бишимбаев.
Бывший министр национальной экономики объяснил, почему не давал показания в течение года.
«На протяжении года я не давал показания, этому есть объяснение. С первого дня моего задержания все следствие относительно меня велось с обвинительным уклоном, я видел предвзятое отношение со стороны следствия. Некоторые подозреваемые на ставках со мной заплакали, и я знаю, почему. От безысходности и давления машины следствия, которое давило всех и заставляло называть мою фамилию. Давать показания, даже если эти люди меня не знали. Это давление я в полной мере ощутил на себе, неоднократно и меня приглашали на своего рода непроцессуальные беседы без адвоката, в которых предлагали признаться во всем, иначе мне дадут по максимуму. Неоднократно следователи заявляли, что могут влиять на суд. Остановите этот беспредел! Я и сейчас в шоке, и нет мне покоя», — отметил он.
