Эксперты из России и Казахстана так и не пришли к единому мнению, несет ли членство в ЕАЭС обещанные экономические выгоды или эта мера была необходима для обозначения политического партнерства. На форуме в Алматы CFO Idea Exchange and Networking Event 2019 спикеры обсудили тему целесообразности членства Казахстана в союзе, сообщает корреспондент центра деловой информации Kapital.kz.
Модерировал панельную дискуссию «Геополитические тренды и экономика Казахстана: эффект «падающего альпиниста» или покорение новых вершин?» известный политолог, директор «Группы оценки рисков» Досым Сатпаев. По мнению участников саммита, это была самая триггерная тема, потому что спикеры практически сразу поделились на три группы. Те, кто отстаивал необходимость ЕАЭС: Екатерина Трофимова, экс-генеральный директор АКРА (РФ), и Михаил Делягин, действительный государственный советник РФ, по совместительству главный редактор журнала «Свободная Россия» (бывший «Коммунист»). Группа, которая апеллировала к экономическим потерям Казахстана: старший партнер Центра стратегических инициатив CSI Group Олжас Худайбергенов, председатель СД Visor Kazakhstan Айдан Карибжанов и дипломат Берлин Иришев из Parlink Consulting (Франция). К группе, которая видит выгоду для частных компаний, примкнул CEO ТОО «Алматинский вентиляторный завод» Марат Баккулов.
В качестве предисловия Досым Сатпаев привел данные социологических исследований, проведенных среди руководителей крупных корпораций. По данным исследования, геополитическая напряженность и неуверенность в завтрашнем дне оказывают сильное давление на коммерческий мир.
«Пессимисты считают, что мир сошел с ума, мир стал более непредсказуемым. Тема недавнего экономического форума, который проходил в начале года, была посвящена формированию глобальной архитектуры в эпоху четвертой промышленной революции. Но о какой глобальной архитектуре может идти речь, если у нас нет вообще глобальных архитекторов? Никто не хочет брать на себя ответственность», - сказал Досым Сатпаев.
Он отметил, что есть оптимисты, которые считают, что это некая метла, которая все сметет со старой сцены, появится новый миропорядок и некоторые страны, которые находились на полупериферии, вырвутся в лидеры. Но относится ли Казахстан к таким счастливчикам? Сможем ли мы добраться до своей вершины или улетим в пропасть вместе с другими альпинистами, находясь в одной связке? Такие вопросы поднял Досым Сатпаев.
Модератор задал спикерам и общий вопрос: «Что мешает хорошо танцевать казахстанской экономике? Чужие драки на глобальной танцплощадке или плохие танцоры внутри страны?»
Марат Баккулов лаконично ответил: это, скорее всего, «драки». Михаил Делягин сказал, что в отношении России драки бывают всегда – это объективная реальность, а мешают плохие танцоры внутри. Его соотечественница, чтобы не повторяться, назвала проблемы с музыкой и исполнением. Айдан Карибжанов считает, что проблема в самой пьесе. Развернутый ответ дал Олжас Худайбергенов, который считает главной проблемой неэффективность государственного управления, которое «достигло такой бюрократии, что условно можно применить аналогию, когда змея укусила саму себя за хвост».
Несмотря на то что Екатерина Трофимова считает, что в Казахстане вслед за Россией темпы экономического роста будут снижаться, ее можно отнести к оптимистам: «ЕАЭС находится в позитивной зоне, и нет явных триггеров для давно обсуждаемого нового витка мирового кризиса». А, учитывая, что темпы роста мировой экономики существенно замедлились, то вполне возможно, что «Казахстан даже с ростом 3,2-3,3% будет опережать рост мирового ВВП».
Берлин Иришев придерживается другой точки зрения. «Тренд Национального Банка противоречит мировому тренду из-за тактики высоких ставок», - считает он.
Казахстанские участники дискуссии выразили скепсис относительно того, что Россия, порядка 22% предприятий которой находятся под влиянием санкций, не потянет с собой вниз и экономику Казахстана. Так, Михаил Делягин заверил, что при желании «есть кому оспаривать вопросы неадекватной российской бюрократии». Российский советник поспешил сообщить, что новый тренд – это новые технологии, которые «меняют и нас», и в последнее время российский бизнес предпочитает расширяться в сторону Казахстана, а не, к примеру, Беларуси. А сомнения, в честности, партнерства с казахстанской стороны закономерны. «Никакому управляемому не нравится управляющий», - сказал Михаил Делягин.
Олжас Худайбергенов напомнил российским коллегам, что до 2010 года товарооборот Казахстана с Россией имел отрицательное сальдо, а до 2014 года была неправильная расстановка голосов в ЕАЭС, а доля Казахстана в таможенных поступлениях всего лишь 7,11% (у России – 85,33%, у Беларуси – 4,55%, Армении – 1,11%, Кыргызстана – 1,9%. - Ред.). Таким образом, с «точки зрения экономической выгоды скорей Казахстан является рынком сбыта для северного соседа, при этом не особо эффективно действуя внутри страны», считает экономист.
Спикеры довольно долго дискутировали о цели создания ЕАЭС. К примеру, Досым Сатпаев выразил сомнения относительно того, что при вхождении Казахстана в союз были учтены все возможные риски. Марат Баккулов отметил, что промышленность в Казахстане представлена всего лишь несколькими предприятиями, и ему, вопреки перспективам, описанным экономистом Алмасом Чукиным, с Китаем работать менее комфортно, чем с Россией: знание языка, технические регламенты, похожая ментальность.
На вопрос корреспондента центра деловой информации Kapital.kz о том, если вдруг Казахстан сочтет невыгодным свое присутствие в ЕАЭС и захочет сделать так называемый Kzexit, есть ли у него шансы, российский советник Михаил Делягин ответил: «Если вдруг при каких-то обстоятельствах Казахстан решит, что быть вне ЕАЭС лучше, чем внутри, неважно, это будет экономически оправданно или неоправданно, он встанет и выйдет. Скажем, Брекзит объясняется не экономическими факторами, а деградацией европейской системы управления. Мы видели, что европейскими управленцами рассматривается самоубийственная трансатлантическое торговое партнерство».
Екатерина Трофимова поддержала его слова заверениями, что российское влияние на казахстанскую экономику слишком незначительно и носит точечный и ограниченный характер.
«Как вы думаете, где находится та критическая точка, после которой Казахстан все-таки принял бы решение о выходе из союза?» - обратился корреспондент Kapital.kz ко всем спикерам.
Айдан Карибжанов привел в пример Румынию, Венгрию и ГДР, «которые вроде бы теоретически могли выйти из Совета экономической взаимопомощи, но даже в 1968 году, да и ранее, у них это не очень получалось до тех пор, пока в Москве не произошли изменения». Михаил Делягин выразил сомнения, что кто-то в Москве или Пекине может повлиять на решения Казахстана, назвав это «фантомными болями». Досым Сатпаев пояснил, что «так как союз носит скорее политический характер, то любое отклонение может рассматриваться как недружественный шаг, и команда президента Путина спокойно отнесется к подобному решению Казахстана, как в случае вопроса размещения военных сил на берегах Каспия».
