Китай, экономика которого разрастается из года в год, постепенно проникает и в страны Центральной Азии. По словам экспертов, регион может ожидать «односторонняя большая игра», хотя действия Поднебесной в этом случае можно считать больше произвольными, нежели целенаправленными. При таком объеме инвестиций, а в период с 2000 по 2013 год он заметно подрос – с $1,8 млрд до $50 млрд, Китай может изменить расклад сил в регионе, учитывая, что в соседней России, на которую издавна была ориентирована ЦА, наступила рецессия.
Кружок по интересам
Аналитики британского издания Financial Times не так давно выпустили занятный материал о смене расстановки сил в Центральной Азии относительно Китая. Рафаэлло Пантуччи из британского Королевского объединенного института оборонных исследований, который выступил автором статьи, высказался на этот счет так: «Это «непреднамеренная» империя Китая. В этой части мира Китай явно становится самым важным игроком. Мне не кажется, что они отдают себе отчет в том, что это означает в долговременной перспективе». Как выяснилось, проникновение Китая в регион оправдывается стремительным ростом потребления нефти и газа в стране. Близлежащим регионом со значительными запасами этого сырья удачно оказалась Центральная Азия. По некоторым данным, в РК на долю китайских компаний в нефтедобыче приходится до 25% от всей доли, а китайские инвестиции в Казахстан, Узбекистан и Туркмению превышают российские почти в 11 раз. В будущем баланс будет меняться далеко не в пользу России».
«У Китая свои интересы в регионе. Поднебесная заинтересована в энергоресурсах стран Центральной Азии. Руководство КНР стремится диверсифицировать поставщиков. На сегодня от 70 до 80% нефти Китай завозит через Малаккский пролив, который находится под контролем ВМС США. Транспортировка нефти и газа из стран нашего региона безопасна и осуществляется по наземным трубам. К тому же в перспективе есть возможность продлить сухопутные магистрали до севера Ирана и дальше до Ближнего Востока», – говорит политолог Шынгыс Нурланов.
Директор Центра интеграционных исследований Евгений Винокуров, напротив, утверждает, что Китаю не все интересно из того, что интересно странам ЕАЭС, и абсолютизировать конкуренцию между Россией и Китаем не стоит. Например, в плане транспорта Китай будет всячески продвигать «широтные» коридоры по направлению Восток-Запад. Но ему малоинтересны «меридиональные» коридоры по направлению Север-Юг, которые исключительно важны и для Казахстана, и для России (направления на Иран, Ближний Восток, в перспективе – на Индию).
«В настоящее время Китай реализует впечатляющую по своей активности политику экономической экспансии в странах Центральной Азии. Китайские прямые иностранные инвестиции (ПИИ) являются важным ее элементом, включая практическую реализацию идеи Экономического пояса Шелкового пути (ЭПШП)», – говорит эксперт. Согласно данным, предоставленным «Капитал.kz» Центром интеграционных исследований ЕАБР (ЦИИ ЕАБР), на начало 2015 года объем накопленных прямых инвестиций из Китая в Казахстан составил $23,6 млрд, в то время как в Россию – $3,4 млрд.
«Объем китайских ПИИ впечатляет, но следует иметь в виду следующее: почти все инвестиции китайских транснациональных компаний (98%) связаны с топливным комплексом – добычей нефти и природного газа, а также их транспортировкой. Инвестиции в другие секторы, столь важные для устойчивого развития казахстанской экономики, малы. Они есть, конечно. Например, в Казахстане с 1993 года действуют два китайских банка Industrial&Commercial Bank of China и Bank of China. Их уставные капиталы в конце 2014 года составили $58 млн и $36 млн соответственно», – приводит данные Винокуров.
Мягко стелет
Отношения России и Китая к Центральной Азии часто описывают как «мягкое соперничество». То есть обе стороны знают и понимают свои и чужие интересы в регионе, но не воспринимают их в качестве повода к открытому конфликту. Китай в отношении ЕАЭС проводит, как выразились специалисты, «политику приспособления к изменяющейся обстановке». Например, недавно КНР удалось подписать Соглашение о создании зоны свободной торговли с Евразийским экономическим союзом, тем самым получив максимум возможных выгод из сложившейся ситуации. Также Китаю удалось в полной мере воспользоваться ухудшением отношений между Россией и странами Запада, что сделало Россию более внимательной к китайским инициативам.
По словам политолога Кайрата Бекова, наиболее показательным в этом плане является достижение соглашения с Россией о координации развитии Евразийского экономического союза и Экономического пояса Шелкового пути. Из-за этого сейчас Китай совместно с Россией проводит политику координации усилий в ЦА. Китай всячески старается подчеркнуть тот факт, что он всегда учитывает мнение российской стороны к странам Центрально-Азиатского региона. В отношении экономики Китая дела обстоят не так благополучно, как все считают. Пресловутые провалы рынка в виде «ловушек среднего класса» и «средней зажиточности» выходят на первый план.
«Некое имперское (в хорошем, масштабном смысле этого слова) инвестирование во все мало-мальски ликвидные проекты за рубежом заставляет многих экономистов и политологов уже говорить о некоем явлении «китайского мира». Негативную реакцию тут может вызывать само поведение казахстанских монетарных властей, которые в пику отказа от привязки тенге к доллару первым делом гарантировали Китаю, что все инвестконтракты остаются в силе. Тут не стоит так уж идти на поводу пусть у стратегического, но все-таки инвестора, который преследует интересы, прежде всего, своей прибыли и отдачи от вложенного капитала», – говорит эксперт Евгений Тищенко.
Спикер утверждает, что Казахстан полностью доверяется китайской модели поведения с преобладанием госрегулирования, что в свою очередь может оставить отпечаток. Россия, конечно, отстаивает паритетное соприкосновение на пространстве ЦА и настаивает на некоем разделении труда. Специальные режимы инвестирования в предприятия в зонах трансграничного приложения общих усилий России и Китая тут будут только в помощь.
Таким образом, возросшую активность Поднебесной Центральной Азии будет неверно воспринимать как автоматическое снижение российского влияния. Здесь скорее имеет место своеобразное разделение усилий, когда Китай занимает в Центральной Азии те ниши, которые Россия не может заполнить в силу ограниченности своих экономических возможностей.
«Необходимо иметь в виду, что сами государства Центральной Азии вместо выбора одной приоритетной страны будут скорее стремиться к балансированию между несколькими центрами силы», – резюмирует Кайрат Беков.
