На днях сенат парламента одобрил поправки в республиканский бюджет на 2015-2017 годы. Финансирование, согласно этому документу, будет направлено на новые антикризисные меры, включенные в проект программы «Нурлы жол». В их числе – активизация проведения геологоразведки. Деловой еженедельник «Капитал.kz» попросил экспертов оценить, какой эффект может получить Казахстан, если это направление будет активизировано.
Все ли так плохо в геологоразведке?
«Казахстанская геологическая школа всегда была одной из передовых в Советском Союзе, поэтому Казахстан и стал одной из республик с солидными углеводородными запасами», «Несколько поколений геологов создали в Казахстане мощную минерально-сырьевую базу по углеводородному сырью, которая приносила в общесоюзную казну крупные доходы», – такие характеристики прозвучали от экспертов, когда они обрисовывали картину прошлых лет.
Совсем другие краски использовал Балтабек Куандыков, президент Казахстанского общества нефтяников-геологов, когда рассказывал о том, что стало происходить потом – когда профильные комитеты, министерства и ведомства дробились или закрывались, научная база геологоразведки была фактически разрушена, прекратилось производство оборудования, многие разведывательные подразделения практически прекратили существование. Следствиями этого стали отток квалифицированных кадров, резкое сокращение объемов работ, дисбаланс между отработанными и приращиваемыми запасами. Однако, по словам эксперта, постепенно государство взяло курс на усиление этой отрасли – пришло понимание того, что если игнорировать ее состояние, то последствия для страны будут негативными, ведь нефтегазовая отрасль является локомотивом развития экономики Казахстана. Тем более нужно учесть, что при имеющихся достижениях науки и разработанных методах недра до глубины 5 км практически изучены и до этой глубины «едвалибудетнайденвторой Кашаган или Тенгиз на территории страны». Теперь нужно обращаться к более глубокимгоризонтам.
Акбар Тукаев, советник генерального директора инжиниринговой компании «КАЗГИПРОНЕФТЕТРАНС», предлагает смотреть на ситуацию оптимистичнее. «Существует стереотип, что за годы независимости мы, кроме Кашагана, ничего больше не разведали. На самом деле геология в стране развивается достаточно сильно, в отрасли используется довольно широкий арсенал современных технических и технологических новинок», – говорит эксперт. По его словам, мы привыкли мыслить масштабами: если найти месторождение, так сразу на миллиард тонн. На Западе нормально воспринимаются и более мелкие находки – на 10-20 млн тонн. За последние годы в республике было сделано порядка двух десятков небольших и малых открытий. «В Казахстане начали добывать нефть с начала XX века, за это время получено более 1 млрд тонн. В то же время только за годы независимости мы с учетом Кашагана и других открытий прибавили в своих запасах также более 1 млрд тонн», – иллюстрирует аналитик. По его мнению, казахстанская геология способна на сильные прорывы…
… но все дело в финансировании
Один из сложных вопросов геологоразведки в Казахстане – финансирование. Проект государственной программы инфраструктурного развития «Нурлы жол» предполагает, что в 2015 году на новые антикризисные меры будет выделен 101 млрд тенге. Геологоразведке предназначено 6 млрд тенге. На что именно пойдут эти средства и какая их часть достанется нефтегазовой отрасли, пока не известно. Если предположить, что нефтянка получит часть или даже всю сумму целиком – много ли это? Достаточно ли –с учетом формулировки «активизация проведения» работ?
Судя по экспертным комментариям, которые получил «Капитал.kz», это совсем не большая цифра. Геологоразведка требует существенных вливаний – исчисляемых миллиардами долларов. Акбар Тукаев, например, считает, что в направление необходимо ежегодно вкладывать приблизительно $4-5 млрд – пятую или четвертую часть тех доходов, которые страна получала от добычи нефти и газа при стоимости барреля Brent $100 и выше. Мировая практика такова: определенная часть поступлений от добычи и реализации нефти и газа рефинансируется в разведку. Таким образом, геология получает возможность развиваться опережающими темпами в сравнении с добычей. «В Казахстане же за годы независимости акцент был сделан на социально-экономическое развитие страны, доходы от отрасли направлялись в основном на проведение реформ, а рефинансирование геологоразведки осуществлялось в очень скромных объемах. Помогало то, что шли прямые иностранные инвестиции. Итог – мы свою нефтянку в части геологии развивали не за счет отечественных ресурсов, а по большей части за счет иностранных вложений», – комментирует аналитик.
Балтабек Куандыков также говорит о необходимости вложения солидных сумм. В этом вопросе можно вернуться к тому принципу финансирования, который существовал в советское время – на геологоразведку направлялось приблизительно 8% от всех нефтяных налоговых поступлений. Также было и в первые годы независимости Казахстана. Сегодня ситуация иная: из бюджета выделяется определенная сумма, но каждый год она разная. По мнению эксперта, необходимо вернуться к прежней системе – определить процент от налоговых поступлений, который будет направляться на разведку. И тогда работы будут вестись системно и по плану.
Как отмечает Акбар Тукаев, направлять часть нефтяных доходов в геологоразведку вовсе не означает тратить деньги впустую. Это вклад в будущее. Даже если лет через 20 нефть утратит свое значение в качестве горючего, она все равно останется элементом перерабатывающей промышленности. Нефтехимия сейчас развивается активно, из нефти получают несколько десятков видов различной продукции. То есть следующим поколениям нужны будут достаточные объемы ресурсов, и получить их можно именно благодаря разведывательным работам и достаточному их финансированию.
Не потерять свой статус
И все же: что лучше для Казахстана – активное привлечение в геологоразведку иностранного капитала или финансирование своими силами? «В этом вопросе нужно исходить из степени изученности территорий, на которых планируется проведение геологоразведочных работ, – считает Балтабек Куандыков. – Более перспективные блоки, на мой взгляд, целесообразно отдавать инвесторам посредством конкурса. А вот на малоизученных территориях государство должно проводить геологоразведочные работы за свой счет – выявлять там перспективные структуры и переводить их в категорию перспективных участков». По мнению эксперта, способствовать привлечению инвесторов в геологоразведку можно с помощью упрощения и облегчения для них законодательства о недропользовании. Сейчас идет разработка принципиально нового Кодекса «О недрах и недропользовании» – он должен значительно улучшить условия для инвесторов. В этом вопросе учитывается мнение экспертов отрасли, в том числе иностранных, а также представителей бизнеса.
С другой стороны, если ориентироваться исключительно на привлечение западных или российских инвестиций, то есть опасность того, что произойдет размывание статуса Казахстана в геологоразведке, предупреждает Акбар Тукаев. Обратное действие, то есть активное выделение средств из бюджета или применение того же рефинансирования части налоговых поступлений от нефтяной отрасли, даст обратный эффект: Казахстан сможет укрепить свои позиции и продвинуть уровень отечественной геологии.
Тут еще важно учесть такой момент: ситуация в мире с ценами на нефть и возможностями иностранных инвестиций «совсем не радужная», достаточно активно идет оптимизация расходов по бюджетам крупнейших нефтегазовых компаний. Но в то же время значение нефтегазовой отрасли в мировой экономике не уменьшается и не уменьшится еще 20-30 лет (по самым скромным оценкам, черное золото и голубое топливо будут занимать минимум 60% среди всех энергоресурсов, сейчас – больше 60%).
Мировое нефтяное господство
Как поясняет Акбар Тукаев, один из приоритетов развития нефтегазовой отрасли – это опережающее добычу восполнение ресурсов. «Сейчас, – говорит спикер, – Казахстан находится на 12-м месте в мире по запасам нефти. Это достаточно солидная, серьезная позиция. Но если мы хотим по-настоящему влиять на расклад в мировой нефтяной сфере, то мы должны быть в десятке». Попасть в топ-10, по его мнению, Казахстан может двумя путями – через реализацию проекта «Евразия» и разведку сланцевых ресурсов. И это опять-таки связано с укреплением собственных позиций в геологии.
Если будет реализован проект «Евразия», предполагающий комплексное изучение Прикаспийской низменности, и будет осуществлено сверхглубокое бурение, геологические запасы нефти Казахстана могут увеличиться в 2-3 раза, и это вообще может рассматриваться как прорыв в мировой геологии.
По поводу проекта «Евразия», который был презентован президентам Казахстана и России в сентябре 2014 года, Балтабек Куандыков рассказал: по распоряжению премьер-министра РК сформирована межведомственная рабочая группа, возглавил ее первый вице-министр энергетики РК Узакбай Карабалин. В состав рабочей группы входят ведущие специалисты практически всех министерств и ведомств, имеющих отношение к нефтегазовой отрасли. Есть также координационный совет при ассоциации KAZENERGY и также существует проектная группа, выполняющая функции рабочего органа по развитию проекта. «Кроме того, сейчас мы совместно с заинтересованными государственными органами работаем над тем, чтобы компаниям – участникам консорциума, которые примут на себя основные технические и финансовые риски, при последующей разведке и добыче были гарантированы льготы и преференции фискального и не фискального характера», – сообщил спикер.
Что касается сланцев, то в этом вопросе Казахстан остается «неизведанным пятном на мировой карте», отставая от тех же США, хотя сланцевая тема поднималась еще в советское время (тогда «перевесили» более легкие для извлечения запасы). Казахстану можно активно использовать те наработки и опыт зарубежных стран. Хороший пример правильной работы по сланцам – крупнейшее сланцевое месторождение США Eagle Ford. Сейчас на нем в качестве операторов присутствуют более 200 компаний, начиная с мировых гигантов, типа BP, Shell, Statoil, и заканчивая мелкими местными игроками, активно действуют 110. Участие небольших операторов, по словам Акбара Тукаева, позволяет более активно и оперативно рассматривать вопросы инноваций.
«С помощью проекта «Евразия» или развития сланцев мы можем очень существенно продвинуть свою геологию в части инноваций и развития технологий добычи», – считает аналитик. Каким образом? К настоящему времени определенные попытки сверхглубокого бурения в некоторых странах Европы и Америки предпринимались (например, в Мексиканском заливе осуществлялось бурение на 10 км), но в целом такой опыт еще нигде и никем не аккумулирован. Казахстан мог бы стать центром мировых компетенций в сверхглубоком бурении.
Недра ждут действий
Кроме привлечения финансов, есть еще некоторые меры, которые могут поспособствовать активизации геологоразведки в Казахстане.
Так, по мнению Балтабека Куандыкова, необходимо утвердить новые регламенты и сделать доступ к геолого-геофизической информации максимально открытым для заинтересованных лиц. Потенциальные инвесторы и национальные компании, заинтересованные в проведении геологоразведочных работ на территории Казахстана, должны иметь возможность получать открыто и без платы геологическую информацию. «Вознаграждением для государства будет получение уже новой геологической информации по результатам проведенных новых геологоразведочных работ», – считает Балтабек Куандыков.
Еще одной мерой активизации геологоразведки эксперт считает масштабное проведение компетентным органом новых конкурсов на предоставление разведочных блоков, тем более что мораторий на проведение конкурсов снят. В 2007 году по поручению президента Казахстана был объявлен мораторий на проведение новых конкурсов по предоставлению права недропользования. Одна из главных причин, почему это было сделано, заключалась в низких ценах на нефть. И плюс за период действия моратория компетентный орган должен был навести порядок по контрактам на недропользование – провести инвентаризацию всех действующих контрактов и исполнения контрактных обязательств. В 2013 году мораторий был снят. В прошлом году министерство нефти и газа провело тендер по трем разведочным блокам. Очередной конкурс по новым блокам, по информации спикера, планируется провести в этом году. То есть препятствий для проведения конкурсов нет. Эта работа начата, главное – четкий и системный подход компетентного органа в данном вопросе.
В целом, если геологоразведка будет активизирована и в этой отрасли будет наведен порядок, по оценке Балтабека Куандыкова, уровень добычи в 130 млн тонн (плато) может продержаться еще как минимум 5-7 лет. А этот уровень Казахстан может достичь к 2025 году (при фактическом объеме добычи 81 млн тонн в 2014 году) – это показал анализ состояния разработки по всем известным в настоящее время и подготовленным, но пока не разрабатываемым месторождениям нефти и газа на суше и на море.
