О российском проекте «Диссернет» знает весь научный мир. Активисты «Диссернета» изучили тысячи научных работ и во многих нашли некорректные заимствования, проще говоря, плагиат. Первым громким делом проекта стало лишение степени доктора экономических наук депутата Госдумы от Татарстана Ришата Абубакирова. А теперь «Диссернет» идет в Казахстан и Кыргызстан. Профессор Андрей Ростовцев, один из сооснователей проекта, на своей странице в Facebook написал: «Сравнительная социология производства научной лажи продолжается. На очереди ученые Киргизии и Казахстана». О том, зачем Андрей Ростовцев решил поработать своей «диссерорубкой» в Казахстане, профессор рассказал в интервью «Капитал.kz». По его мнению, очень странно, что кыргызские диссертационные советы интенсивно «одиссертачивают» ученых из Казахстана. Вольное сетевое сообщество «Диссернет» планировало разобраться с этим явлением, но Высшая аттестационная комиссия Кыргызстана закрыла доступ к диссертациям на своем сайте.
— «Диссернет» уже находил плагиат в диссертациях казахстанских ученых. Интересно, сколько всего трудов ученых из Казахстана проверили активисты проекта и сколько из них оказались с плагиатом?
— Работа «Диссернета» устроена сложнее, чем просто проверка случайно выбранных диссертаций. По опыту мы уже знаем, что проверять все подряд неэффективно. Поэтому выбор диссертаций проходит через систему специально разработанных фильтров таким образом, что когда диссертация поступает на окончательную проверку, то почти на сто процентов вероятности она содержит масштабный плагиат. Поэтому ответа на вопрос, сколько диссертаций проверили, — не существует. Есть ответ на вопрос, в скольких диссертациях уже обнаружен масштабный плагиат.
— В скольких диссертациях казахстанцев «Диссернет» уже обнаружил плагиат?
— Фальшивые диссертации казахских ученых к нам попали неожиданным путем. Мы проверяли диссертации, защищенные в Кыргызстане, и оказалось, что кыргызские диссертационные советы любят «одиссертачивать» казахстанцев. Уж я не знаю, почему. Так, видимо, сложилось. При этом казахстанские ученые не едут массово защищаться, к примеру, в Таджикистан. Зато массово липовые диссертации в Таджикистане приобретают гости из Ирана. Такой вот диссертационный туризм по направлениям. Поэтому на правильно поставленный вопрос, «в скольких диссертациях казахстанских ученых и политиков, защитившихся в Кыргызстане, „Диссернет“ обнаружил плагиат», ответ будет звучать так: «примерно в 30-ти или 40-ка». При этом надо понимать, что в данном случае мы не занимались систематическим исследованием этой проблемы. В случае с казахстанскими учеными «Диссернет» вообще больше похож на археолога, роющего пробные шурфы. Мы просто зафиксировали массовое явление и при необходимости можем раскрыть еще как минимум сотню подобных диссертационных жуликов из Казахстана. Но при этом у «Диссернета» нет цели проверить и «разоблачить» всех жуликов поголовно. «Диссернет» — это социологический проект и чем-то схож по методам работы с социологическими опросами.
— Активисты «Диссернета» говорят, что главная цель — бороться с фабриками липовых диссертаций, а это можно сделать только проверкой на плагиат?
— Нет. Много фальшивых работ, в которых имеется подлог данных и просто фальсификация научного исследования. Проверяются не только диссертации, но и публикации в научных рецензируемых журналах. Повторюсь, главная задача «Диссернета» — не разоблачать. Я формулирую задачу «Диссернета» иначе — это консолидация научного экспертного сообщества. Для этого необходимо прорисовать ландшафт фальсификаций в науке, выявить опасные очаги, изолировать от научно-аттестационной деятельности сообщества мошенников, готовить практические рекомендации по запросам Минобра, РАН, университетов. Мы развиваем методологию борьбы с распространяющейся заразой фальсификаций в науке и в каком-то смысле даем опору тем, кто готов вносить реальный вклад в науку и образование. «Разоблачения» — всего лишь побочный продукт нашей деятельности, но этот продукт как раз заметнее всего, поскольку лежит на самой поверхности.
— Почему диссертационный совет не может поймать плагиатора?
— Потому что плагиатор — не случайный диссертант. У совета, являющегося фабрикой липовых диссертаций, задача не ловить плагиатора, а получить с него деньги за оказанную услугу. Кроме того, плагиаторы — клиенты «Диссернета» — это не те, кто сам списывал чужой текст, это не те, кто хотя бы прочитал свою диссертацию, чаще всего они диссертацию даже не видели.
Однако надо понимать, что только один совет ничего не сможет сделать без поддержки таких же мошенников в ВАК и редакциях журналов. В целом речь идет о вертикальной коррупционной цепочке, уходящей высоко во власть. Диссертационный совет, пропускающий через себя десятки и сотни липовых диссертаций, — лишь одно звено такой цепочки.
— Интересно узнать, из 15 бывших советских республик, где научный мир более честный?
— Точного научного ответа на этот вопрос нет. Есть примерная оценка — ситуация с фальшивыми диссертациями в постсоветских странах в среднем ухудшается с запада на восток.
— А в советское время плагиата в науке было много?
— Да, и в советское время диссертации писали на заказ, но это явление не было таким масштабным, как сегодня. В советское время подобными услугами пользовались в основном большие партийные начальники.
— Как оправдываются ученые, уличенные в плагиате? Угрожают? Подают в суд?
— В основном никак не защищаются. Им это не нужно. Их защищает государство, приняв закон о сроке давности и ряд других актов, облегчающих жизнь ученых-жуликов. Те немногие, которые все-таки лишились ученой степени из-за плагиата, в основном сидят тихо, и лишь в отдельных случаях строчат доносы на членов сообщества «Диссернет» в различные силовые органы. Гораздо больше страдают журналисты, пишущие о «находках» «Диссернета». Некоторых из них региональные власти, уличенные в плагиате и заказных диссертациях, увольняют с работы или подают на них в суд. Но это тоже не массовое явление.
— В Таджикистане «Диссернет» «встретили» не очень радушно, но все равно решительно идете дальше — на очереди ученые Кыргызстана и Казахстана.
— «Диссернет» — исследовательский проект и ему абсолютно безразлично, как его «встречают». Это скорее проблема Таджикистана и им с ней жить. Для нас важна сама реакция, которая, как в ходе социологического опроса, позволяет поставить диагноз.
