Еще больше встреч с участниками финансового рынка, журналистами, коллегами по цеху. Обсуждения, прогнозы, анализ сегмента. Таков рабочий график председателя Совета АФК, члена Совета директоров Казахстанского фонда гарантирования депозитов и фонда проблемных кредитов Магжана Ауэзова. В последние дни и недели – особенно жаркая пора. Первое полугодие на посту главы АФК стало весьма продуктивным для финансиста и сегодня ему есть что рассказать, прокомментировать и спрогнозировать. О валюте, рисках, с которыми могут столкнуться казахстанцы, и в целом о развитии финансового рынка республики – в беседе корреспондента центра деловой информации Kapital.kz с Магжаном Ауэзовым.
- Магжан Муратович, предлагаю начать с интересного, я думаю, всем казахстанцам заявления главы Национального банка Данияра Акишева о том, что финрегулятор начал подготовку к новой политике Банка. Что она предполагает? И так ли уж она – новая политика Нацбанка – необходима?
-Согласно планам, которые озвучили в Нацбанке, во втором полугодии мы, скорее всего, увидим целый ряд новых мер, которые будут строиться на уже продемонстрировавших в первом полугодии успешность принципах. Они будут направлены в основном на работу по преодолению каких-то системных, накопившихся вопросов в секторе. Давайте начнем с того, что уже произошло за последние полгода. Что мы имеем? Первое. Это, конечно же, то, что произошла стабилизация валютного курса. Мы видим, что переход к свободно плавающему обменному курсу, который был анонсирован, он состоялся. Мы видим, что сегодня валютный курс очевидно определяется состоянием дел на рынках наших основных экспортных товаров. Та несбалансированность в экономике, которая возникла после резкого укрепления тенге в прошлом году относительно наших основных торговых партнеров, в том числе российской валюты, этот дисбаланс был устранен. Таким образом, в течение первого полугодия, мы видим, что восстановилась конкурентоспособность казахстанского бизнеса. С точки зрения управления валютным курсом, Национальный банк придерживается заявленной позиции. И однозначно, что колебания валютного курса становятся все более и более понятными.
- И менее безболезненными.
- Ну, видите, степень безболезненности - это уже вопрос планирования. Если мы видим, что происходит на том же рынке нефти, или, что есть определенные тенденции на мировом рынке, позволяющие прогнозировать некоторые события в отечественной экономике, конечно, можно предугадать поведение валюты. Мы интегрированы не только в регион, но и во всю мировую систему. И понятно, что наша валюта, для того, чтобы казахстанский бизнес мог оставаться максимально конкурентоспособным в такой ситуации, она будет реагировать на то, что происходит вокруг. Поэтому мне кажется, что первое, что нужно отметить как базовое, главное – это то, что декларированный свободно плавающий обменный курс стал реальностью, в которой мы живем. Второе, что также очень важно - это то, что за этот период произошло значительное снижение процентных ставок на межбанковском рынке. Если посмотреть на динамику полугодия или 9 месяцев, можно понять, что в определенные дни ставки на «межбанке», то есть это процентные ставки, по которым банки финансируют друг друга, на овернайте, буквально на один день - доходили до опасных уровней, когда ни одна финансовая система не может функционировать в течение какого-то времени. Поэтому из ключевых задач, которые были поставлены Нацбанком, и которые были выдержаны – это нормализация уровня процентных ставок. Сегодня он намного более предсказуем и понятен. Финансовым регулятором был внедрен и он придерживается той базовой ставки, о которой мы давно говорим. Сегодня она есть, она работает и благодаря ей у участников рынка появилась возможность прогнозировать свою краткосрочную ликвидность.
- Насколько серьезно это помогло тем же банкам выровнять положение после августовской девальвации?
- Если посмотреть на цифры, которые у нас есть, с начала года активы банковской системы выросли, и рост составил порядка 6 с небольшим процентов. Учитывая то, что основной девальвационный эффект произошел в прошлом году, второе, что мы наблюдаем - это рост депозитной базы с начала года. При этом депозиты выросли больше, на 10 с лишним процентов. Также внутри структуры депозитного портфеля происходят изменения. Постепенно население начинает выходить из доллара и увеличивать свою депозитную базу в тенге. В начале года порядка 70% депозитной базы было в твердой валюте, сегодня эта цифра составляет значительно меньше.
Очевидно, что это процесс, который не происходит за один день. Но в то же время тренд хорошо понятен. Кредитные портфели банков за этот период выросли незначительно. С начала года общий совокупный кредитный портфель банковской системы увеличился всего на полпроцента. С практической точки зрения, первую половину года мы видели снижение кредитных портфелей, потому что в отсутствие источника денег для кредитования и долгого фондирования, банки были ограничены в выдаче займов. Начиная с июля-августа, такое ощущение, что тренд начинает немного разворачиваться и кредитные портфели также набирают объемы. Теперь, говоря об этом, возникает главный вопрос – в чем же основной вызов? Что впереди? Я повторюсь, что базовые параметры мы определили, основа заложена, мы начали работать согласно свободно плавающего курса, у нас более или менее стабилизировались процентные ставки на внутреннем рынке, и появилась возможность у банков, да и у остальных игроков рынка, прогнозировать некоторый уровень процентных ставок. С точки зрения краткосрочной ликвидности - ее много, она дорогая, но она есть и поэтому сегодня это база, основа. Задача второго полугодия, в частности, о чем говорил и Данияр Акишев, прежде всего - продолжать придерживаться заявленной политики инфляционного таргетирования, сдерживания роста цен.
- То есть, можно с уверенностью говорить о том, что инфляционное таргетирование себя оправдало?
- Мы к этому движемся. Первые результаты налицо, но это как раз тот процесс, который нельзя ни в коем случае бросать на полпути. Если заявлена политика Центральным банком о переходе к инфляционному таргетированию, значит этого нужно придерживаться. Давайте объясню простым языком, что такое инфляционное таргетирование. Это комплекс основных задач, предусматривающих контроль за ростом цен - чтобы не происходило стремительного подорожания, не происходили события, которые условно будут носить очень большую волатильность и нестабильность в потреблении, планировании и так далее. Это достигается разными результатами. В связке со свободно плавающим обменным курсом, инфляционное таргетирование часто означает активную политику со стороны Национального банка через управление процентными ставками по изъятию или же наоборот пополнению ликвидности финансовой системы. Поэтому первое – это дисциплинированно придерживаться заявленного принципа и планов по инфляционному таргетированию.
Второе. Это важная, большая задача – кредитование. Банковская система, кроме того, что она является сервисной индустрией, и банки сегодня предлагают массу новых продуктов, тем не менее, никто не отменял ее ключевую роль в финансовой системе. Речь идет о депозитной, кредитной функциях, когда банки принимают депозиты населения и выдают кредиты ему, компаниям, юридическим лицам. Тем самым создавая возможности по расширению бизнеса и внося свой вклад в экономический рост. Пока мы видим, как я уже отметил, в первую половину года кредитование не росло. Говорить об этом, как о тренде, наверное, еще рано, потому что есть еще серьезные вопросы, которые необходимо решить для того, чтобы кредитование показало результат. Есть вопросы системного, фундаментального характера. К таковым, например, относится обсуждение по госпрограммам – нужно сделать их максимально простыми, доступными для всех участников. Почему госпрограммы? Потому что у банков большие сети. Банки знают клиентов, клиенты знают их. И когда стоит задача стимулирования кредитования МСБ, каких-то отраслевых направлений, то банковская система – это естественный и очень хороший партнер для государства в том плане, что у банков есть клиенты, они умеют и знают как оценивать риски. Государство, за счет специальных программ, включая субсидирование, предоставление долгого тенгового фондирования по более низким ставкам, через банки может проводить эти деньги до конечного потребителя. То есть это однозначно решаемая задача. И мы видим, что этот процесс сейчас движется достаточно быстро. Посмотрите, сколько было в последнее время продуктивных обсуждений по программам «Нурлы жер», по программам кредитования «Даму», по ипотеке и так далее. В этом плане банковская система однозначно готова к росту кредитования.
- Но ведь и этого недостаточно, государство, на мой взгляд, может лишь помочь в этом вопросе. Что может и должно стать главным в стремлении «вытянуть» кредитование?
- Правила игры. Что здесь я имею в виду? Все просто. Если кредит взят, он должен быть возвращен. Если сделка совершена, возврат должен произойти. Потому что за банками всегда стоят вкладчики. Банки, когда кредитуют, они управляют деньгами лиц, которые доверили им эти деньги. Поэтому с этой точки зрения, для того, чтобы банки были в состоянии выполнять свои обязательства, должна работать система в обе стороны. Здесь очень важны обсуждения, которые будут в течение этого года. Я имею в виду закон «О коллекторской деятельности» - очень важный документ, потому что работа коллекторов должна быть понятной и прозрачной для всех участников рынка. Не менее важные обсуждения – судебная практика. Когда возникали и, к сожалению, продолжают возникать, и это нормальная часть делового цикла, бизнес-цикла, ситуации, когда какие-то компании-заемщики, по тем или иным причинам оказываются неплатежеспособными, и начинает работать механизм, по которому кредит все-таки будет взыскиваться. Это очень серьезный вопрос и вторую половину года мы увидим много обсуждений по этой части. Это не совсем, наверное, Нацбанк, но в том числе. Говоря о более фундаментальных вопросах, здесь ключевой вопрос в том, чтобы банковская система могла привлекать более долгосрочные, дешевые деньги, и в меньшей степени опираться на господдержку. Как следствие – будут происходить определенные вещи с рейтингами банков. Пока мы можем наблюдать, что рейтинговые агентства достаточно осторожные, и часто негативно относятся к эмитентам всех стран. Казахстан – не исключение.
- А чем объясняется такая настороженность?
- Страны, которые экспортируют нефть, металлы, дают повод делать вывод о том, что доходы в бюджет снижаются, а это оказывает давление абсолютно на все – ухудшаются кредитные портфели, и так далее. Наверное, логика во всем этом есть. Но задача, которая стоит перед нами в долгосрочном периоде - мы хоть и не являемся крупными заемщиками на мировых рынках, но этот механизм должен быть всегда открытым. Сейчас мы видим, что Россия заявила об очередном, достаточно крупном размещении своих еврооблигаций. Это должно помочь всем корпоративным эмитентам из Российской Федерации. Это хорошо. А для того, чтобы переломить отношение рейтинговых агентств к Казахстану, важно обеспечить решение ключевого вопроса – это расчистка накопленных, старых вопросов по проблемным кредитным портфелям. И это следующий серьезный блок вопросов, которым, прежде всего, Национальный банк, вместе с правительством будут заниматься. Поиск механизмов и путей решения по старым накопленным долгам, которые сегодня есть в системе. Если все суммировать, мне кажется, что первоочередные задачи - это, те, что вызваны коллапсом нефтяных цен, стремительной девальвацией российского рубля, которая оказала огромное давление на нашу экономику. Вот эти задачи должны быть решены. Но мы также видим, что ситуация стабилизировалась, начался рост депозитов, с начала года он идет опережающими темпами по сравнению с ростом активов банковской системы. Мы видим, что с точки зрения какой-то предсказуемости того же курса, уровня процентных ставок, ситуация значительно улучшилась. Теперь перед сектором, перед Национальным банком стоят более серьезные задачи - что же дальше, как будет выглядеть наша финансовая система, каким образом будет происходить ее дальнейшее реформирование, как она будет готовиться к огромным вызовам?
- О каких вызовах идет речь?
- Мы вступили в ВТО. Буквально через несколько лет иностранные банки смогут открывать свои отделения в Казахстане без каких-либо особых требований, которые к ним предъявляются сегодня. И это тоже нормально, это свободный рынок. Мы видим очень много обсуждений по гармонизации регуляторного законодательства в рамках ЕАЭС, это также оказывает очень большое влияние. Нужно стремиться к тому, чтобы через несколько лет наша финансовая система была независимой, способной быть проводником, в том числе по части госполитики. Наша финансовая система должна удовлетворять потребностям нашего рынка. Для всего этого, я снова подчеркну, нужно поработать над такими вопросами, как очистка портфелей, повышение рейтингов, поиск долгосрочной стабильной ликвидности, поиск новых продуктов и повышение конкурентоспособности. Нашим банкам нужно будет конкурировать со Сбербанком, с Альфа-Банком, с ведущими иностранными банками, которые будут заходить на наш рынок. Наверное, ничего невозможного нет. Время покажет.
- Магжан Муратович, Вы достаточно четко обозначили, что поведение валютного курса сегодня уже адекватное, понятное и предсказуемое. Значит ли это, что новых резких скачков на валютном рынке в ближайшей перспективе не будет?
- Когда речь идет о том, что мы, как страна придерживаемся все-таки свободно плавающего обменного курса, говорить с высокой степенью вероятности что будет так и не иначе, наверное, неразумно. Потому что мировой рынок, он тем и интересен и многообразен, что там постоянно что-то происходит. Все мы знаем, что есть определенные неожиданные события, которые сильно меняют конъюнктуру рынка. Они происходят нечасто, но когда происходят, это огромный шок. Если убрать в сторону события такого плана, то когда мы говорим о предсказуемости, мы больше говорим о том, что к августу прошлого года, когда была проведена коррекция курса, был накоплен очень большой объем дисбалансов. Мы видели, что просто захлестывал казахстанский рынок поток товаров из России, таких дисбалансов сегодня конечно не наблюдается.
- То есть то, что произошло тогда, это было закономерно?
- Не просто закономерно, это было необходимо, критично и очень важно в первую очередь для выживания нашего казахстанского бизнеса. Того бизнеса, который создает рабочие места, который платит зарплаты и налоги.
- Интересно Ваше мнение касательно такого вопроса: возможно ли в Казахстане повторение кипрских событий 2013 года, речь идет о заморозке депозитов, частичных списаний сумм, превышающих минимальные гарантированные. А также греческих событий 2015 года, когда были введены суточные ограничения на снятие депозитов?
- Кипр – это уникальный пример, который случился несколько лет назад и его уникальность в ряде факторов. Давайте я напомню, что тогда произошло, более детально. Экономика, банковская система оказались относительно размера страны раздутыми, полностью зафондированными внешними деньгами, причем деньгами в основном нерезидентов. И большой объем этих средств, какие-то бумаги европейских эмитентов оказались под большим стрессом. И если понимать, насколько быстро в Европе решают такого рода проблемы, то они все остались. Тогда было принято несколько беспрецедентных решений. Одно из них – внедрение такой практики, когда вклады крупных вкладчиков были заморожены. Кроме того, они были конвертированы частично в акции этих самых банков, и тем самым превратились из депозитов в вообще другого плана инструмент. Так в чем уникальность ситуации в Кипре? Отмечу, что подобного в мире, наверное, уже и не будет. Ситуация точно радикально отличается от казахстанской. Если откровенно говорить – что такое был Кипр? Страна является членом Европейского союза, при этом основными вкладчиками банковской системы, теми, кто как раз попал под такую реструктуризацию, были нерезиденты, не граждане Кипра. И многие из них столкнулись с вопросами легализации средств, насколько деньги были задекларированы. То есть фактически, это были не совсем деньги, размещенные в оффшорной зоне, но что-то очень приближенное. Была проведена рекапитализация банковской системы за счет нерезидентов, которые с ней согласились, но среди прочего они получили также возможность получения гражданства и гражданство Евросоюза. Таким образом, реструктуризация, которая прошла, она все-таки прошла не за счет граждан Кипра. Вот это важно понимать. Коренное население, наверное, в наименьшей степени оказалось затронутым теми решениями, которые были приняты. И в этой связи, опыт Кипра невозможно повторить ни в одной стране.
- Ваша оценка событиям в Греции?
- Там проблема фундаментально была другая. Она заключалась в том, что в Греции стоял серьезный вопрос с государственным бюджетом. Это просто фантастический внешний долг, который был привлечен в разные наиболее тучные годы. Страна вошла в Евросоюз, эмитенты получили возможность привлекать большие объемы долговых заимствований по достаточно льготным условиям. Сама же экономика, собираемость налогов низкая, эффективность предприятий, которые работают, относительно той же Европы, Германии - намного ниже. Вступив в Евросоюз, Греция фактически утратила возможность управлять валютным курсом, проводить независимую политику и многое другое. Это все правила игры, которые начинают действовать, когда вступаешь в такого плана союзы, как ЕС. И получается, что страна с относительно слабой экономикой и очень высокой долговой нагрузкой, низкой собираемостью налогов, экономикой, которая была во многом менее конкурентоспособной относительно стран-партнеров, потеряла ключевые механизмы выхода из кризиса. Поэтому ситуация в Греции оказалась болезненной, сложной и тяжелой. Она продолжается и сейчас. И там единственный рычаг – это сокращать госрасходы. А это потеря рабочих мест, еще большее давление на налоги и так далее. Все то, что мы сегодня наблюдаем. Понятно, что ситуация очень сильно отличается от Казахстана. Во-первых, у нас с точки зрения госбюджета все намного лучше. Если посмотреть просто на базовые цифры – соотношение долга к ВВП, хоть мы и говорим постоянно о кризисе, у нас очень успешная собираемость налогов, более того, насколько я знаю, планы даже перевыполнены в первом полугодии. С этой точки зрения мы, будучи экономикой сравнительно небольшой, но с большим экспортным потенциалом, более устойчивы. Есть еще один важный фактор - это то, что мы сохраняем нашу независимость в принятии решений в монетарной политике. Это ключевой фактор. Другими словами, нам нужно было провести в прошлом году девальвацию, мы ее провели. И вот этим мы отличаемся от Греции.
- Магжан Муратович, не могу не спросить у Вас совета – как наиболее качественно сохранить свои сбережения? Сохранить и может быть даже приумножить?
- Знаете, в свое время, был озвучен замечательный совет, который дал Григорий Александрович Марченко. Он заключался в следующем: «чтобы меньше переживать и нервничать, нужно держать свои накопления в той валюте, в которой ты планируешь их тратить». Понятно, что есть запланированные траты – обучение детей, лечение, планирование отпуска, какие-то приобретения. Вот в этом случае, чтобы не произошло сюрпризов, я рекомендую держать деньги в той валюте, в которой они будут потрачены. Все расходы привязывать к курсу - во-первых, это эмоционально очень сложно. А во-вторых, мы же видим, что даже сама себестоимость того, чтобы бегать в обменник, постоянно менять, при всем этом можно потерять гораздо больше, чем заработать. Когда-то разные назывались формулы, например, 50 на 50, сегодня она наверное по-прежнему справедлива, и все-таки, я бы советовал учитывать валюту расходов. Еще раз - те огромные накопленные дисбалансы, которые мы видели к августу пошлого года, они сняты. Значит, с этой точки зрения стало чуть-чуть более предсказуемо и понятно.
- Еще одну рекомендацию хотелось бы от Вас получить – касательно выбора банков. На что нужно обратить внимание?
- Первое, что важно всем помнить - это то, что государство у нас гарантирует вклады. Речь идет о вкладах до суммы в 10 миллионов тенге для тенговых вкладов, и пять миллионов тенге для валютных. Поэтому с точки зрения выбора банков, наверное, остаются два условия, на которые нужно смотреть. Сначала можно попытаться сделать финансовый анализ банка, посмотреть его отчетность, банки сами о себе сейчас дают столько информации, что там читай-зачитаешься. Но мне кажется, что для ежедневных своих целей, самое главное – это удобство. У какого банка наиболее удобная IT-платформа, хорошее и комфортное мобильное приложение, какой банк находится ближе географически, какой банк обслуживает наиболее качественно и быстро. Сегодня ставки регулируемые, у всех банков более-менее одинаковые ставки по депозитам. Все они являются частью системы гарантирования депозитов или вкладов. Другими словами, большой, принципиальной разницы нет.
Остальное все индивидуально. Если ты ходишь в банк раз в два месяца на пять минут, наверное, вообще нет никакой разницы в какой идти банк. Если же ты активный пользователь, то важно, чтобы у этого банка не было сбоев, хорошо работали системы, все было удобно в использовании.
- И завершающий вопрос. Поделитесь ближайшими планами Ассоциации финансистов Казахстана. Какие вопросы в первую очередь берете на вооружение?
- АФК – это одна из старейших профессиональных Ассоциаций в нашей стране. Она была создана еще в 1999 году. Членами АФК являются более 160 компаний, которые предоставляют весь спектр финансовых услуг. Это банки, брокерские компании, страховые компании, финансовые консультанты, IT-консультанты. С этой точки зрения, наша ключевая задача – быть профессиональным, хорошо подготовленным, аргументированным и очень логичным партнером Нацбанка, правительства, акимата и потребителя финансовых услуг в выстраивании правильной политики. Финансы не любят непредсказуемость, все должно быть понятно, нужны правила игры, которые позволят финансовому сектору, если говорить о нем предметно, платить больше налогов, создавать больше рабочих мест и выполнять свои ключевые функции в финансовой системе. Это задачи, которые мы перед собой видим. Мы готовы представлять интересы 160 компаний, которые являются нашими членами, при этом наша главная задача – помогать в формировании, в построении сильного профессионального, независимого финансового сектора республики.
- Спасибо большое за беседу, успехов Вам!
