Фото: Руслан Пряников
Цели в области устойчивого развития (ЦУР) – это 17 взаимосвязанных целей, которые были разработаны в 2015 году Генеральной ассамблеей ООН. Одна из них – ЦУР 2 – связана с обеспечением продовольственной безопасности. В беседе с корреспондентом центра деловой информации Kapital.kz президент Республиканской ассоциации сельскохозяйственных кооперативов «АгроСоюз Казахстана» Алик Сагиндыков поделился мнением о том, как в стране обстоят дела с продбезопасностью, какие сельскохозяйственные продукты имеют экспортный потенциал, а также что может стать угрозой продовольственной безопасности в Казахстане в ближайшем будущем.
- Алик Сабырбекович, как бы вы оценили продовольственную безопасность Казахстана на сегодняшний день?
- Казахстан в целом продвигается по пути наращивания своей продовольственной корзины. Но нужно сказать, что всё-таки мы не совсем независимы в этом плане. В целом внутренний рынок РК обеспечен на 80% и более 24 из 30 основных видов продовольственных товаров. Но по шести позициям – яблоки, рыба, колбасные изделия, сыры и творог, сахар, мясо птицы – обеспеченность составляет ниже 80%. И это длится уже десятилетиями. Но Казахстан в целом выглядит неплохо в плане продовольственной безопасности на внутреннем рынке.
Отмечу также, что в моем понимании импортозамещение – это не всегда правильно. Это не выход и не панацея. Ведь продовольственная безопасность и импортозамещение – не одно и то же. У нас любят говорить, что нужно поддерживать отечественного производителя, развивать импортозамещение и так далее. Но я думаю, что мы этого никогда не достигнем. Потому что у нас разные условия для производства этих товаров. Допустим, тот же сахар, который приходит к нам совсем по другой цене. Мы никогда не сможем достичь такой себестоимости производства сахара, как в тех странах, откуда мы его импортируем. Потому что у нас маленькая экономика и другие климатические условия. К тому же природные катаклизмы тоже сказываются на сельском хозяйстве.
Любая страна расценивает продовольственную безопасность как основу своей национальной безопасности. Поэтому здесь самое главное, чтобы каждая страна понимала, что она подразумевает под этим термином. Для некоторых стран Африки продовольственная безопасность – это доступность продуктов питания. Для стран ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития – Ред.) – качество и безопасность продуктов.
Казахстан должен, прежде всего, определить для себя, что он подразумевает под продовольственной безопасностью: кто мы, условно говоря, на этом рынке. Мы все время о ней говорим, но никто даже не задумывается, что это такое вообще, в чем смысл продовольственной безопасности. Как я говорил выше, каждая страна понимает ее по-своему. Поэтому мы должны понять, чего мы хотим, когда говорим о продовольственной безопасности: обеспечить себя продуктами питания (что мы делаем и сейчас) или стать ведущим игроком в этой сфере.
- В своем Послании народу Казахстана от 1 сентября 2023 года глава государства обозначил следующую задачу: в течение трех лет увеличить долю переработанной продукции в АПК до 70%. А стратегическая цель нашей страны – стать одним из ведущих аграрных центров евразийского континента. Что нужно предпринять в первую очередь для достижения этих задач?
- Сейчас доля переработанной продукции в АПК в среднем составляет около 30%. Когда президент говорил об этой задаче, то предполагал, что нужно сначала принять программные документы по продовольственной безопасности – я так думаю, но, возможно, и ошибаюсь. Допустим, в той же России есть Доктрина продовольственной безопасности. Они определяют её стратегическим документом, где прописаны цели, задачи, основные направления.
Что касается практической стороны вопросы, то я думаю, что руководство страны надеется на то, что в новом Налоговом кодексе будут предусмотрены льготные режимы для всех отраслей перерабатывающей промышленности, преференции, инвестиционное субсидирование и прочая господдержка.
В то же время не должно случиться так, чтобы за счёт переработчиков страдал производитель сырья. Это все должно быть уравновешено. Преференции, льготы, инвестиции должны охватывать всю систему, а не так, чтобы крен был в сторону переработчиков. У нас всегда существовали эти перекосы. Должны быть охвачены все звенья – это здесь самое главное.
- По словам президента, в приоритете должны быть перспективные для страны направления: глубокая переработка мяса, молока и зерна, развитие промышленного тепличного хозяйства. Что бы вы еще сюда добавили? Что нужно развивать в первую очередь?
- Нужно планомерно развивать растениеводство и животноводство – их процентная сопоставимость должна быть примерно одинакова. Они должны работать не в ущерб друг другу, условно говоря. Сейчас у нас идет перекос в сторону растениеводства.
Последние 20-30 лет пшеница занимает 80-85% площадей всех посевов. Много посевных площадей также идет на сою и другие масличные культуры на юге и востоке страны. Не всегда соблюдаются севообороты – приносится вред плодородию почвы. Из-за тех же пестицидов и удобрений происходит деградация почвы.
Что касается животноводства, то оно основывается на кормовых культурах, которых у нас очень мало. Как я говорил ранее, это мешает развитию животноводства в Казахстане. Кормовые культуры занимают 13-15% общей площади посевов в стране, а в советские годы этот показатель составлял 30%. Как мы будем развивать животноводство, если у нас нет кормовых культур? Отмечу также, что животноводство, в отличие от растениеводства, подразумевает круглогодичную занятость и производство.
- Давайте теперь поговорим об экспорте нашей сельскохозяйственной продукции. Сегодня из сферы АПК только пшеница относится к основным товарам экспорта из Казахстана (1,8 млрд долларов или 2,4%). Какую продукцию сферы АПК вы видите в списке основных экспортных товаров в будущем в первую очередь?
- Скорее всего, на экспорт у нас должна пойти мясная продукция: прежде всего говядина и баранина. Но над этим вопросом нужно много работать. Мы все уже несколько лет говорим о том, что нужно создавать крупные агропромышленные комплексы и холдинги для производства и экспорта мяса.
Из растениеводства, помимо пшеницы, экспортно ориентированными продуктами у нас всегда были ячмень и кукуруза. Я бы также назвал перспективными для экспорта семена льна, мёд, подсолнечник, рапс, сою. Помимо этого, я бы отметил рыбу – для ее производства сейчас предоставляются субсидии, есть льготные налоговые режимы, и в целом осуществляется господдержка.
Нам бы еще запустить производство органической продукции, о которой мы говорили 10-15 лет назад. Это экологически чистая сельхозпродукция, выращенная на органических землях. Люди в той же Европе, Америке и других странах готовы платить за нее. А наши земли все-таки более экологически чистые по сравнению с другими странами.
Но для этого нужно пройти целый путь. Сначала сертифицируют земли – приезжают инспекторы из Европы. Потом сеют сертифицированные биосемена. Через два-три года снова приезжают инспекторы и подтверждают, что это органически чистая продукция: семена были экологически чистые, пестициды и гербициды в почву не вводились, использовались естественные удобрения и так далее. Если такая продукция сертифицирована, то они дают разрешение на экспорт.
Это очень большой рынок, который мы можем занять. Мы и так сейчас продаем все это по низким ценам. А если мы пройдем весь этот путь органической сертификации и получим разрешение, то цены реализации нашей продукции будут в два раза выше. Но над всем этим, конечно же, надо усердно работать.
- А как бы вы оценили эффективность мер господдержки АПК? Как ещё можно поддержать развитие этого сектора?
- У нас все время увеличивают объемы субсидирования, а также расширяют отрасли применения данного инструмента. Это одна из мер финансовой поддержки. Но есть также и противники субсидий, которым больше по душе льготное кредитование, поскольку они считают, что субсидирование идет «в песок», его получают одни и те же и так далее. Я думаю, что здесь нужно подходить сбалансированно: оставить оба инструмента.
В целом, я думаю, раз мы ставим такие стратегические цели (стать одним из ведущих аграрных центров евразийского континента – Ред.), то нужно максимально увеличивать все механизмы господдержки. И все-таки, я считаю, что нужен отдельный Агропромбанк. Агропромышленный банк, который долгосрочно финансирует под низкие проценты именно сельскохозяйственную отрасль, есть в любой стране. В нем также доступны услуги по страхованию и прочие дополнительные услуги для этого сектора.
Отмечу также, что любой фермер скажет, что лучше он возьмет долгосрочный кредит под низкие проценты, чем будет бегать и выбивать субсидирование, где может быть замешана коррупция и так далее.
- Что нужно делать самим фермерам для развития агропромышленного комплекса?
- Фермеры, в первую очередь, рассчитывают на государство. У них, как правило, нет ликвидного залога, землю в залог тоже никто не принимает. Думаю, им нужно объединяться в сельхозкооперативы или другие объединения, региональные и районные ассоциации и, грубо говоря, «качать права»: лоббировать свои интересы в районных акиматах, банках и так далее – решать таким образом свои вопросы. Также нужен контроль во избежание коррупционных схем – чтобы фермеры видели, кому выделяются или не выделяются земли. Это первое.
Второе – фермерам нужно обучаться, повышать свой профессиональный уровень, квалификацию. Только 12% специалистов в этом секторе имеют высшее образование. И при этом не всегда аграрное. Нужно развивать центры распространения знаний, которые есть при научно-исследовательских институтах (НИИ) и сейчас. Государство выделяет на это средства. Но таких центров очень мало – всего 11 или 13 на всю страну. По большому счету их должно быть сотни. Со стороны фермеров в данном случае нужно лишь желание обучаться, а со стороны государства – открывать больше таких центров. Причем работа должна проводиться на самом деле, а не формально для отчета. В США таких центров – тысячи. Эта система называется Extension, она признана во всем мире.
И третье – фермерам нужно активно участвовать во всех этих программах микрокредитования. Одним словом, быть в курсе происходящего – они сами должны быть немного активнее. А для этого должны работать их ассоциации и объединения.
- Что, по вашему мнению, может стать угрозой продовольственной безопасности Казахстана в ближайшем будущем?
- Продовольственная безопасность – это, как говорится, мировая проблема. ЦУР 2 ей и посвящена. Из всех 17 целей в области устойчивого развития она – главная. Но все страны, как я уже говорил, понимают продовольственную безопасность по-своему.
Что в этом вопросе может стать угрозой для Казахстана? Во-первых, наша несбалансированная аграрная политика: приходят одни, уходят другие, меняются подходы – это всё тоже влияет на продовольственную безопасность.
Глобальное изменение климата, потепление, ухудшение природно-климатических условий также могут быть угрозой не только нашей, но и мировой продбезопасности. Из всего этого вытекает деградация наших почв и пастбищ. Это уже третья угроза продовольственной безопасности.
Четвертая – все понимают, что у нас снижаются реальные доходы населения, в то время как растут цены на продукты и услуги. Спад доходов населения тоже приводит к уменьшению доступности качественных продуктов.
Отмечу также снижение самого качества и безопасности продуктов питания. Время от времени происходят массовые отравления. Поэтому пятая угроза продбезопасности – это отсутствие эффективного надзора над качеством производства продуктов: ветеринарного, санитарно-эпидемиологического и так далее.
Низкий менеджмент управления водными ресурсами также относится к рискам продовольственной безопасности. Мы все зависимы от воды, а эта проблема сейчас обостряется. Все знают, что водная инфраструктура изношена. Также наблюдается неумелое потребление воды в сельском хозяйстве – сама система очень слабо работает.
В целом, я считаю, нам нужно принять какую-то продовольственную программу, доктрину, концепцию – все-таки необходим стратегический документ, который будет определять цели, задачи, принципы продовольственной безопасности в Казахстане.
