Перспектива выхода дополнительных объемов иранской нефти на мировой рынок становится все более близкой. Переговоры «шестерки» и Ирана по вопросу «Иран сокращает свою ядерную программу – США и ЕС снимают экономические санкции» окончились предварительными соглашениями. К 30 июня этого года ожидается подписание итогового документа – при условии, конечно, что Иран выполнит свою часть обязательств. После этого страна получит доступ к мировому рынку, на который она сможет поставлять, по разным подсчетам, от 1 млн до 3 млн баррелей в сутки, и это, как ожидается, должно обрушить и без того низкие цены – оценки сводятся к $30-50 за баррель.
Деловой еженедельник «Капитал.kz» попросил экспертов оценить ситуацию: действительно ли дополнительные поставки углеводородов из Ирана станут долгосрочным фактором, серьезно влияющим на стоимость черного золота на мировом рынке, и как это затронет Казахстан, с учетом планов по запуску Кашагана.
Наиболее вероятный сценарий
До вступления в силу санкций Иран занимал вторую строчку среди производителей нефти в ОПЕК: в 2005 году объем добычи составлял в среднем 4,2 млн баррелей в сутки. По данным Bloomberg, в феврале текущего года страна добывала 2,8 млн баррелей в сутки, и это переместило ее на 5-6 место среди коллег по картелю.
В марте министр нефти Ирана Биджан Намдар Зангане заявил, что государство способно увеличить экспорт на 1 млн баррелей в сутки, причем сделать это оно сможет в течение нескольких месяцев после снятия эмбарго.
Если соглашение будет подписано в установленный срок, то фактически иранская нефть попадет на рынок уже в июле-августе, считает Анна Кокорева, аналитик «Альпари». «После отмены санкций Тегеран, безусловно, будет наращивать добычу – она может увеличиться с 1 млн до 3 млн баррелей в сутки. Но происходить это будет постепенно, пик наступит к началу 2016 года», – предполагает эксперт.
О 2016 годе, но только не о его начале, а о конце, говорит и Евгений Слесарев, инвестиционный консультант компании FIBO Group. Он отмечает, что за это время может произойти множество событий, которые изменят расстановку сил. Это затрудняет предсказание стоимости барреля. Но падение к отметкам $35-40 вполне вероятно, однако это явление будет не долгосрочным, и потом все равно произойдет возврат к справедливым значениям – как минимум, к $50-60 за баррель.
Дмитрий Баранов, ведущий эксперт УК «Финам Менеджмент», вообще призывает не торопиться с оценкой снятия санкций как свершившегося факта: Ирану еще предстоит сократить свою ядерную программу на две трети – за этим процессом обещала следить Европа, и только после этого будет принято окончательное решение об отмене санкций.
Кто надавит на рычаг?
В целом высказывания аналитиков сводятся к тому, что, даже если нефть и подешевеет под влиянием дополнительного иранского сырья, то рано или поздно котировки все равно пойдут вверх.
Ситуация будет урегулирована с помощью нескольких рычагов воздействия, уверен Олег Егоров, главный научный сотрудник Института экономики МОН РК. Во-первых, нельзя забывать о договоренностях, связанных с поставкой иранского сырья в Россию (так называемая бартерная сделка «нефть в обмен на товары», которая в настоящее время до финала еще не доведена – прим. ред.) – сырье не будет «выброшено на внешний рынок», его используют для переработки внутри РФ. «Но, конечно, это не означает, что вот такие рамочные соглашения будут осуществляться сразу», – подчеркивает аналитик.
Во-вторых, для увеличения объемов добычи Ирану нужно будет расконсервировать производства. А это дело не одного дня и даже не одного месяца. То есть дополнительные объемы иранской нефти – те, о которых заявляет руководство страны и которых ждут аналитики, не сразу начнут поступать на рынок. К тому же есть игроки, подобные Ливии и Ираку. Нефтепромыслы там находятся в руках некоторых групп, которые «ведут торговлю с определенными странами», поэтому местная отрасль работает не на полную мощность. Это может сыграть роль противовеса, когда дополнительные объемы иранской нефти выйдут в глобальное пространство.
В-третьих, если черное золото подешевеет, не исключено, что найдутся страны, которые, пользуясь случаем, станут покупать сырье про запас. Бесконечно наполняться хранилища и резервуары не могут, поэтому рано или поздно баланс цен на рынках будет восстановлен.
Анна Кокорева указывает на не столь мирный вариант воздействия на стоимость нефти. Удержать цены от снижения, по ее мнению, сможет лишь усугубление конфликтов на Ближнем Востоке, например, в Йемене.
Негативный эффект от усиления Ирана в качестве поставщика нефти почувствуют в первую очередь его ближайшие соседи – Саудовская Аравия, Катар и другие экспортеры. Евгений Слесарев поясняет: с момента введения санкций, в том числе европейских, по большей части именно эти страны, но также и Великобритания, заняли место конкурента на европейском рынке. После снятия ограничений Иран постарается постепенно отвоевать свое пространство, причем сделает это, как полагает аналитик, за счет предоставления определенного дисконта для старых клиентов и посредством заключения более долгосрочных договоров.Что предпримут оппоненты в ответ? «Можно увеличить объем поставок на рынок, сбить цены на нефть, чтобы Иран не мог делать скидки. Да, Саудовская Аравия может себе это позволить. Но каких-то еще шагов от нее вряд ли приходится ожидать», – считает представитель FIBO Group.
Найдет ли иранская нефть покупателей?
То, что Иран готов снабжать мировой рынок дополнительными объемами, – это понятно. По мнению Евгения Слесарева, Исламская Республика вполне в состоянии увеличить добычу до тех уровней, о которых говорит – с точки зрения имеющихся ресурсов (недра страны содержат 10% от общемировых запасов нефти). «Вопрос в техническом обеспечении. Пока действовали санкции, оборудование устарело. Хотя Иран и инвестирует активно в высокотехнологичные проекты, все равно на обновление, а значит, и на увеличение добычи, понадобится время», – поясняет спикер.
Вместе с этим возникает вопрос: готов ли рынок принимать такой объем, найдутся ли покупатели сырья? Ведь сейчас, по мнению многих аналитиков, предложение превышает спрос. К тому же Иран за время санкций потерял свои позиции в экспорте.
Дмитрий Баранов согласен с тем, что этому игроку еще придется поискать покупателей – последние могут быть не готовы к новым объемам, даже если сам потенциальный поставщик обновит добывающую инфраструктуру. Вместе с тем эксперт считает, что в интересах импортеров не полагаться только на Иран и поддерживать хорошие отношения с другими поставщиками, в том числе Россией – «чтобы сохранить энергетическую безопасность и диверсифицировать поставки».
В качестве одного из основных покупателей иранской нефти называется Китай. Эта страна и так является серьезным партнером Тегерана в части поставок черного золота: по информации «Вести Экономики», она купила почти половину персидского экспортного сырья, с тех пор как санкции в отношении Ирана были ужесточены в 2012 году. На этой неделе официальные лица Тегерана прибыли в Пекин для обсуждения поставок нефти и китайских инвестиций. «У Китая и Ирана, наверняка, есть долгосрочные договоры, и если санкции будут сняты, это развяжет Китаю руки для увеличения объемов покупки и ухода от каких-то своих поставщиков», – отмечает Евгений Слесарев. Однако на глобальном рынке нефти, по его мнению, это не отразится, потому что увеличение добычи и поставок – вопрос следующего года, соответственно, стоимость нефти будет реагировать плавно, а не резко. По мнению аналитика, вполне можно ожидать захода Ирана на европейский рынок. Самыми активными пользователями станут Германия, Нидерланды, Франция – старые нефтяные контакты Исламской Республики.
Олег Егоров отмечает, что основными восточными импортерами для Ирана были Япония, Китай и Индия. «Если японцы имеют тесные связи с американцами и, возможно, в какой-то степени берут и их нефть, но в основном в Японию идет арабская нефть, то Китай может переориентировать свои производства на какой-то определенный объем иранской нефти», – говорит аналитик.
Анна Кокорева согласна с тем, что спрос на иранскую нефть будет и в Азии, и в Европе. Однако не факт, что увеличенные объемы добычи будут полностью реализованы, поскольку на рынке и так избыток предложения.
Кашаган в ожидании решений
Может ли потенциальная иранская нефть повлиять на решение о запуске Кашагана из-за снижения стоимости нефти? Ранее глава «КазМунайГаза» Сауат Мынбаев говорил, что предел окупаемости у этого проекта находится на уровне $100 за баррель.
Олег Егоров считает, что если запуск все-таки состоится в конце 2017 – начале 2018 года (более ранние сроки маловероятны), то к тому времени баланс цен на нефть уже будет установлен. Баррель, вероятнее всего, будет стоить $80-90, а это довольно высокая цена.
Дмитрий Баранов отмечает, что стоимость нефти – величина непостоянная: цены то растут, то падают, при этом продолжительность периодов меняется от нескольких дней до достаточно долгого времени. «Поэтому будет катастрофической ошибкой принимать решение о начале реализации или о закрытии тех или иных нефтяных проектов в республике лишь на основании изменения стоимости барреля. В любой момент котировки могут либо скачкообразно вырасти, либо резко упасть. Исходить следует из того, что нефть – это ресурс, на который в мире сохраняется значительный стабильный спрос. Замены ей ни в качестве топлива, ни в качестве сырья для выпуска тысяч наименований товаров пока нет», – говорит Дмитрий Баранов.
Жарас Ахметов, директор компании OilGasProject, считает, что откладывать или нет запуск Кашагана при подешевевшей нефти – решать консорциуму. «С одной стороны, капитальные расходы уже понесены, с другой – низкие цены на нефть увеличивают сроки окупаемости. Выбор, конечно, сложный, и сейчас невозможно его предсказать», – говорит аналитик.
В любом случае, по его мнению, у Казахстана есть время подготовиться к самым неблагоприятным сценариям – наконец-то диверсифицировать экономику и создать альтернативные источники бюджетных поступлений взамен выпадающих нефтяных. «Для этого – уже многими и неоднократно было сказано – необходимо провести либеральные рыночные реформы. Если же этот путь отвергнут, останется проедать Национальный фонд и ждать, когда цены на нефть поднимутся до приемлемого уровня», – заключает Жарас Ахметов.
