Опубликованная декабрьская статистика по депозитному рынку продемонстрировала разворот ноябрьского тренда на довольно резкую долларизацию. В ноябре прошлого года на фоне снижения цен на нефть и сокращения аппетита к рискам на внешних рынках и остающегося достаточно стабильным тенге валютные предпочтения депозиторов менялись существенно. Причем это касалось, прежде всего, юридических лиц. Общий уровень долларизации вырос до максимума в 49,4%. (На начало 2018 года этот показатель составлял 47,7%). Тенговые депозиты юридических лиц снизились сразу на 8,1%, а валютные выросли на 13,1%. Уровень долларизации депозитов юридических лиц составил 50,2%, превысив половину таких обязательств впервые с сентября 2016 года. Традиционно уровень долларизации выше у розничных депозитов, а физические лица обычно в большей степени подвержены влиянию ситуационных факторов. Рынок не реагировал остро на ноябрьскую смену предпочтений депозиторов. Средневзвешенные ставки по депозитам юридических лиц в национальной валюте повысились в ноябре на 0,1%, до 7,2%, а в декабре, согласно данным Нацбанка, вернулись на уровень в 7,1%. При этом по более дорогому фондированию, связанному с депозитами физических лиц, средневзвешенные ставки продолжали снижаться: с 10,7% до 10,6% в ноябре и 10,4% в декабре.
Ноябрьский рост долларизации депозитов юридических лиц также не вызвал никакого видимого напряжения с ликвидностью, уровень ее изъятий Нацбанком на конец ноября составил 2,7 трлн тенге, хотя и уменьшился за месяц на 600 млрд тенге. Спрос на тенге поддерживался приходящимся на конец ноября периодом налоговых выплат. В декабре объемы изъятий вновь вернулись к цифрам выше 3 трлн тенге.
Возвращение тенговых вкладов
При отсутствии признаков существенного изменения внешней ситуации и роста ставок по тенговым депозитам юридических лиц ситуация поменялась тем не менее кардинально. Депозиты в тенге выросли за декабрь на 6,1%, в валюте – на 2,1%, и уровень долларизации снизился до 48,4%. Депозиты юридических лиц в тенге выросли на 6,8%, а в валюте – на 2,4% и уровень их валютных вкладов вновь оказался ниже 50-49,3%. Эти изменения невозможно объяснить только тем, что происходило на валютном рынке. В отличие от низко волатильного ноября биржевой курс тенге ослаб в декабре с 371,30 до 384,61 тенге за доллар. Покупки клиентов обменных пунктов на нетто-основе составили 223,5 млрд тенге. На покупку долларов пришлось 57,6% от этой суммы. В ноябре на нетто-основе в обменных пунктах было куплено 253,4 млн тенге, из которых на доллары приходилось 63%. При этом ноябрьский и декабрьский спрос на наличный доллар не дотягивал до уровня августа и сентября 2018 года, когда не происходило столь резких подвижек в валютной структуре депозитов.
Динамика корпоративных депозитов демонстрирует стагнацию
Двумя другими ключевыми факторами помимо уровня долларизации депозитов, который не удается снизить в фондировании банков, остаются высокая доля квазигосударственного сектора (согласно имеющимся оценкам, на начало прошлого года доля вкладов организаций, связанных с государством, выросла с 20 до 34% за несколько последних лет) и отсутствие роста корпоративных депозитов. Оба фактора сработали в прошлом году.
В прогнозе развития ситуации в экономике и банковском секторе от Halyk Group отмечается, что, несмотря на хороший рост, наблюдается достаточно слабый прирост депозитов в банковском секторе. Основным драйвером роста депозитов в 2018 году выступил прирост вкладов населения, при этом динамика роста вкладов корпоративного сектора демонстрирует стагнацию. Отсутствие роста корпоративных вкладов, по мнению экспертов группы, связано со значительным выводом и размещением на валютных счетах в иностранных банках долларовой выручки экспортеров. При этом аналитики Halyk Finance испытывают и определенный скепсис относительно возможного роста депозитов в 2019 году. По их мнению, совокупный прирост депозитов корпоративного сектора будет отставать от роста ВВП (который в большинстве прогнозов оценивается на уровне ниже 4%). В то же время аналитики считают, что на прирост депозитов крупного бизнеса положительное влияние будут оказывать восстановление доверия к банковской системе и достаточно неплохой рост экономики, ожидаемый в 2018-2021 годах. В результате восстановления роста доходов населения продолжится прирост депозитов, который будет немногим выше результатов 2018 года.
Между тем, если бы не 6-процентный рост депозитов в тенге корпоративного сектора в декабре прошлого года, в этом сегменте, вполне возможно. была бы зафиксирована вообще близкая к нулевой динамика, несмотря на 15-процентное ослабление тенге и соответствующий рост валютных депозитов в тенговом выражении.
Волатильность, связанная с перетоком депозитов на банковском рынке после возникновения проблем у «Цеснабанка»,была первоначально следствием оттока средств квазигосударственного сектора. Если в 2016 и 2017 годах кризисные ситуации настигали банки второго эшелона, во многом слишком быстро растущие за счет фондирования национальных компаний, то сейчас проблемы возникли у системно значимого банка, официально признанного таковым, по крайней мере, в качестве кредитора агросектора.
Новая реальность
В роли тихой гавани выступали крупнейшие казахстанские банки и «дочки» иностранных игроков. Доля десяти крупнейших банков в сегменте депозитов юридических лиц выросла: на начало года было около 60%, на конец декабря – более чем 76%. Единственным крупным банком, существенно снизившим свое участие в сегменте корпоративных депозитов, выглядит как раз «Цеснабанк»: на начало года в нем было примерно 5,15% вкладов юрлиц, на конец – 3,86%. Значительно прибавившим банком стал «Ситибанк», у которого рост составил с около 4% до 6,5%. Вырос показатель у «АТФБанка», «Евразийского банка», ДБ «Сбербанка» и «Халыка» (у последнего более 38% против 25%, которые были вместе с «Казкомом» на начало года). Сдержанность ряда банков в привлечении корпоративных депозитов, вероятно, связана с тем, что многие из них обладают избыточной ликвидностью и не готовы на какое-либо агрессивное наращивание своей доли, тем более в том, что касается валютных депозитов юридических лиц и квазигосударственного сектора, которые не выглядят адекватной базой для осуществления тенгового кредитования. Возможное развитие событий и то, будет ли желание наращивать тенговое фондирование драйвером для роста ставок на рынке корпоративного долга и по корпоративным депозитам, во многом будет зависеть и от общей экономической ситуации, и от упоминавшегося уровня доверия к банковскому сектору. Не менее важным фактором остается то. будет ли продолжать меняться система размещения средств в банках со стороны крупнейших национальных холдингов и как банки будут конкурировать за квазигосударственные ресурсы. Не ясно, произойдет ли изменение правил игры для депозиторов сектора в случае возникновения кризисных ситуаций и насколько интенсивным будет процесс консолидации банковской системы.
Все происходящее может стать достаточно существенной сменой модели фондирования для значительной части сектора, по своим последствиям напоминающей исчерпание внешних заимствований как основы в ходе кризиса 2007-2009 годов. Пока происходящие изменения смягчаются существующей в секторе избыточной ликвидностью и тем, как медленно растет кредитование из-за недостатка качественных заемщиков в несырьевых секторах.
