Спустя семь лет после того, как страхование жизни и здоровья работника на производстве передали от компаний по общему страхованию к компаниям по страхованию жизни, здесь многое что изменилось. Например, уверенно выросли страховые сборы, хотя эксперты вовсе этого не ждали, отмечая отсутствие у компаний по страхованию жизни разветвленных каналов продаж в лице страховых агентов, что, по мнению экспертов, не способствовало поддержанию объемов продаж на нормальном уровне.
Скепсис экспертов, однако, был посрамлен. На начало января 2012 года, когда страхованием стали заниматься компании по страхованию жизни, премии составляли 22,6 млрд тенге. Спустя 5 лет, на начало 2017 года, собрали уже 38,6 млрд тенге. Результат говорит сам за себя: в новых руках страхование работников не только «не умерло», но даже прибавило обороты.
Одновременно передача права страхования работников сопровождалась изменением его названия. На смену обязательному страхованию гражданско-правовой ответственности работодателя за причинение вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей (ОСОР) пришло обязательное страхование работника от несчастных случаев при исполнении им трудовых (служебных) обязанностей (ОСНС). Разница, на первый взгляд, небольшая, однако смысл страхования сместился в сторону травматизма, что нашло подтверждение в принятых страховых поправках.
Министерство труда и социальной защиты с Национальным банком оптимизировало страхование, стимулируя работодателей активнее заниматься профилактикой техники безопасности и условий труда на вредных и опасных производствах. Если раньше финансовая ответственность работодателя перед работником была необъятной: травмы плюс заработанные профессиональные заболевания, оплата которых ложилась на страховые компании, и суммы всегда были внушительными, то сейчас ответственность подсократили. Она не покрывает отдельные стадии заболеваний и отсекает пенсионеров-регрессников от обязательных выплат. Лиц, достигших пенсионного возраста, ставят перед выбором: продолжать получать выплаты из страховой компании или же получать пенсию от государства.
Понятно, что с социальной точки зрения права людей должны быть защищены. Но и укладывать все расходы на страховые организации тоже неверно, поскольку последние никак не отвечают за минимизацию травматизма на производстве. К тому же профессиональные заболевания не носят социальный характер, а значит должны оставаться в поле зрения работодателя, а не страхования.
До того, как норму с регрессниками отредактировали, многие предприятия с повышенным риском для здоровья и жизни работников не уделяли большого внимания профилактике профессиональных заболеваний, понимая, что платить за них будет страховая компания. Принцип и уверенность, что заплатит другой, порождали безответственность бизнеса, а медицинская бюрократия в вопросах освидетельствования работников приводила к частым нарушениям и даже мошенничеству между потерпевшим, медицинским учреждением и работодателем. Отсутствие ценовой дифференциации уравнивало в стоимости страхования предприятия с высоким и низким уровнем травматизма и занижало поступление премий.
Когда страховщики перестали оплачивать отдельные группы профессиональных заболеваний, это положительно сказалось на страховом бизнесе. Количество выплат сократилось, хотя объемы выплат подросли: за 2011 год было выплачено 4,8 млрд тенге, за 2017 год — 5,2 млрд тенге.
Все ли так хорошо?
Не стоит думать, что обновленное ОСНС принесло страховщикам безоблачные дни. Бизнес осложняют как минимум две главные проблемы. Во-первых, компании по общему страхованию продолжают оплачивать профессиональные заболевания, доставшиеся им от старых договоров. Счет идет на сотни миллионов и даже на миллиарды тенге, ведь платежи растянуты на годы. Проблему усугубляет ситуация, когда ОСНС предусматривало покрытие профессиональных заболеваний в размере 5−19% от степени утраты профессиональной трудоспособности (УПТ).
Чтобы осуществлять такие выплаты, компания должна иметь хорошую финансовую подушку и перекрывать платежи из других источников (инвестиционный доход или сборы по другим страховым продуктам), поскольку премии по ОСНС она уже не собирает.
Если страховая компания небольшая, с ограниченными возможностями по росту продаж из-за отсутствия большого числа филиалов и неспособности перекупать агентские сети, единственным решением остаются деньги акционеров. Понятно, что владельцы страховой компании не горят желанием нести на себе ее обязательства, ведь, как правило, бизнес должен кормить своего владельца, а не тянуть из него деньги, превращаясь в бездонную бочку.
И совсем уж неоднозначна ситуация, и здесь мы переходим ко второй острой проблеме страховщиков по ОСНС, когда страховой компании удается заполучить в клиенты очень крупную рыбу — металлургический комбинат или сырьевую компанию. Риски для работников на таких производствах всегда высоки, нежели, к примеру, для офисных работников, поэтому и страховые суммы получаются огромными, в пределах 5−6 млрд тенге. Однако и сумма покрытия получается колоссальной.
В Казахстане не так много крупных индустриальных объектов, и охота за ними ведется серьезная. Конкуренция приводит к демпингу, по итогам которой страховщик-победитель получает право страховать работников ниже суммы, которая реально оценивает производственный риск.
Если все пройдет хорошо и предприятие избежит большого числа серьезных страховых случаев, страховые поступления перейдут в прибыль страховщика. Если возникнут внештатные ситуации, платить придется по полной, то есть выплачивать в том числе из своего кармана недополученную разницу по страховым премиям
Платить, как выясняется, хотят не все страховые организации и не за все. Уже есть прецедент, когда тяжба между страховой компанией и крупным клиентом по ОСНС привела к тому, что акционерам компании оказалось проще заморозить ее, чем платить по огромным счетам.
В мае 2013 года достоянием общественности стал конфликт между металлургическим комбинатом «АрселорМиттал Темиртау» и страховой компаний «Альянс Полис». Последняя отказалась платить по договору ОСНС, сославшись на то, что «АрселорМиттал Темиртау» при заключении договоров страхования предоставил заведомо ложные сведения о количестве страховых случаев в предыдущие годы и состоянии страхового риска на предприятиях. Притом что «Альянс Полис» сам договор не заключал, а получил его в портфеле «Пана Иншуранс», с которым «Альянс Полис» объединился. Страховая премия составила 2,5 млрд тенге, а объем ответственности страховщика получился несравнимо больше — 100 млрд тенге. В «АрселорМиттал Темиртау» подсчитали, что фактические выплаты работникам не превысили 500 млн тенге, то есть всего 0,5% от страховой суммы. В итоге иностранный инвестор, который так любит рассуждать об инвестиционном климате, выиграл суды и обязал страховщика платить по полной.
Лидерство чревато последствиями
Урок страховой рынок получил суровый, однако звон монет перевесил чувство опасности. Страховые компании все так же демпингуют, предлагая крупным клиентам ОСНС по заниженной стоимости. И надо сказать, что выплаты по ОСНС вновь пошли в гору. Если в 2014 году они составили 13 млрд тенге, то дальше стали падать: в 2015 году выплатили 8 млрд тенге, в 2016-м — 6 млрд тенге, а в 2017 году - 7 млрд тенге.
О том, что борьба за «жирного» клиента усиливается, говорит статистика Национального банка. В 2013 году рынок ОСНС между собой делили 8 крупных компаний из 34, занимая 91,6% рынка (премии собирали в то время не только компании по страхованию жизни, но и по общему страхованию в качестве агентов и перестраховщиков). Каждая крупная компания собирала чуть больше 1 млрд тенге. Две из них (одна — небанковская компания по страхования жизни, другая — «дочка» крупного банка, первым ушедшим в историю из тройки крупнейших банков) были особенно агрессивны и собирали свыше 2 млрд тенге каждая, контролируя 53,6% рынка.
В 2017 году ситуация переломилась. Уже 12 компаний из 32 занимали 94,6% рынка, собирая свыше 1 млрд тенге каждая, из которых восемь собирали по 2 млрд тенге премий (81,3% рынка). Вперед выбились 4 компании, собиравшие по 4 млрд тенге, занимая 57% рынка.
Борьба привела к изменению лидеров в страховании ОСНС. До 2016 года первое место по сборам и по доле рынка ОСНС занимала небанковская крупная розничная компания по страхованию жизни. С 2016 года ее доминирование пошло на убыль, и рыночная доля сократилась с 43,5% в 2014 году до 18,2 % в 2017 году. Уже другая банковская компания по страхованию жизни другого системообразующего банка увеличила скорость, повысив долю ОСНС с 0,6% до 19,9%.
Интересно, что смена лидера слабо отразилась на истории выплат. Старый лидер — небанковская компания — продолжает платить больше всех (свыше 1 млрд тенге), собирая уже меньшие премий, а новый лидер, собирая больше премий, выплачивает в два раза меньше. В 2017 году убыточность двух компаний составила 16,5% и 0,8% соответственно на фоне средней убыточности по рынку в 16,3%.
Желание страховых организаций «разбогатеть» за счет крупных премий по ОСНС приводит к печальным последствиям. Рынок становится дикими джунглями, выжить в которых могут не все. Однако и крупных страховщиков вряд ли спасут имя и капитал, поскольку крупные клиенты в лице добывающих компаний и металлургических и обрабатывающих комбинатов жестко бьются за свои финансовые интересы, не спуская страховщикам ни одного народного тенге. Отсутствие четких правил по страхованию ОСНС, слабая статистическая база по рынку, отсутствие джентльменских соглашений с работодателями, а главное — отсутствие внятного разграничения по профессиональным заболеваниям между государством, работодателем и страховым сектором: кто и за что должен платить и отвечать, — становится серьезным риском для страхового сектора, игнорировать который становится все дороже.
