Первые дни февраля ознаменовались значительными изменениями на финансовом рынке Казахстана. Национальный банк страны расширил разницу между покупкой и продажей инвалют, повысил ставку гарантирования по тенговым депозитам и понизил по долларовым. Большой неожиданностью стало то, что регулятор установил учетную ставку на уровне 17%, ведь с ноября прошлого года были отменены все заседания Нацбанка по денежно-кредитной политике.
В своем сообщении регулятор сообщил, что со 2 февраля 2016 года установил базовую ставку на уровне 17% и возобновил операции постоянного доступа с симметричным коридором процентных ставок +/-2 процентных пункта. «Ставка по операциям постоянного доступа по предоставлению ликвидности составит 19% и 15% по операциям постоянного доступа по изъятию ликвидности. Решение по установлению базовой ставки основывалось на предварительной аналитической работе по улучшению системы прогнозирования как макроэкономических показателей (ВВП, инфляция), так и микроэкономических показателей (прогнозирование ликвидности банков) и стало возможным после формирования полноценного режима свободно плавающего обменного курса тенге», – пояснил Нацбанк.
«С ноября 2015 года ставки денежного рынка находились на чрезвычайно высоком уровне после того, как Национальный банк прекратил операции постоянного доступа. Стоимость первичной ликвидности неконтролируемо росла до 300% в декабре 2015 года, прежде чем НБ РК начал предоставлять краткосрочные тенге по 80%. В январе 2016 года ставки постепенно снизились до 25%», – отмечается в сообщении Halyk Finance.
По мнению Мурата Темирханова, члена правления Halyk Finance, снижению ставок могло способствовать ослабление девальвационных ожиданий на фоне роста цены на нефть. «То, что курс тенге усиливался, когда росла цена на нефть, дало понять рынку и населению, что тенге не будет вечно девальвировать, а может и сильно укрепиться. В таких условиях на купленных долларах можно не только выиграть, но и сильно проиграть. Ослабление девальвационных ожиданий означает, что снижается спрос на валюту, и деньги, которые Нацбанк дает банкам, не будут оказывать давление на курс тенге в сторону девальвации», – пояснил Мурат Темирханов. Также, по его словам, снижение ставок было связано с тем, что очень высокие процентные ставки негативно сказываются на банковской системе и всей экономике в целом. Снижение ставок и появление определенности по их уровню на какой-то срок должны оказать положительное влияние на стабильность финансовой системы.
«Возобновление предоставления ликвидности по базовой ставке, а также регулярных обращений способствует повышению предсказуемости ставок и политики, по крайней мере на горизонте до 1-1,5 месяцев. «Приверженность к открытой и прозрачной политике и расширение ее горизонта будут основными факторами для роста доверия к монетарным властям и стабилизации ожиданий, в том числе и курсовых. По мере восстановления доверия к тенге Нацбанк может снизить и сузить процентный коридор до более устойчивых уровней. Однако из-за больших инфляционных ожиданий в ближайшее время ставка вряд ли сильно снизится», – подчеркнул эксперт.
По его мнению, новый уровень базовой ставки будет играть незначительную роль на рынке депозитов. «Ставки по корпоративным депозитам в тенге уже находились на уровне 19-20% в декабре 2015 года. С 1 февраля максимальная ставка по розничным депозитам в тенге была увеличена до 14%. Снижение неопределенности по процентной политике, хоть и на короткий период, может способствовать росту кредитной активности банков, так как появилась определенность по уровню процентных ставок», – уверен Мурат Темирханов.
Со своей стороны Владислав Иноземцев, директор Центра исследований постиндустриального общества, пояснил, что тенге в последние дни демонстрировал умеренный рост к доллару, достигая 358,5 тенге за доллар, хотя совсем недавно курс падал до 386 тенге за доллар. «Возможно, в укрепление национальной валюты внесло свой вклад и последнее решение по ставке, но более вероятно, что укрепиться на 8% тенге позволила подорожавшая почти на треть (с $27 до $36/барр.) менее чем за две недели нефть», – полагает Владислав Иноземцев.
По его мнению, решение, принятое 1 февраля, весьма знаменательно – и оно говорит о том, что новое руководство НБ так и не смогло найти верных ходов по разрешению ситуации. «В России, например, с тех пор, как ЦБ повысил ставку до тех же 17% 16 декабря 2014 года, ставка снижалась 5 раз, и это не приводило к резкому ослаблению рубля вплоть до декабря прошлого года, когда началась новая волна снижения цен на нефть. Однако и в этой ситуации денежные власти России удержались от панических мер (предлагались и дирижистское регулирование курса, и новые интервенции, и ограничения по перетоку капиталов). По сути, задачей повышения ставки является радикальная смена основного тренда, перелом ситуации и последующее смягчение денежно-кредитной политики. В казахстанском случае, похоже, очередное повышение базовой ставки является паллиативным решением, которое принято в удачный момент коррекции нефтяных цен, но которое вряд ли сможет укрепить доверие населения и бизнесов к национальной валюте», – отметил Владислав Иноземцев.
По его словам, и Россия, и Казахстан критично зависят от нефтяных цен, так как обладают сырьевыми экономиками. «Если бы российский рубль за ноябрь-январь прошел тот же путь, что и казахстанский тенге, его курс сегодня достиг бы 140-145 руб./долл. Между тем в России ситуация существенно иная: в середине января, когда цена на нефть достигала 27 долл./барр., рубль котировался по 81-82 руб./долл., в то время как год назад, в декабре 2014 года, он опускался до 67-68 руб./долл., хотя нефть не падала ниже 48 долл./бар. Если бы рубль повторял курс нефти, доллар стоил бы 120 руб., а не 75 руб., как после недавней коррекции», – пояснил Владислав Иноземцев.
«Еще одним аспектом решения от 1 февраля стало то, что Нацбанк Казахстана в очередной раз подтвердил, что ставки будут расти. Причем в момент, когда росла нефть и правильнее было бы сделать как раз противоположный шаг – как сделали в России весной 2015 года. Если сейчас цены на ресурсы вновь развернутся вниз, придется и дальше повышать ставку, если задачей стоит спасение тенге. Это в свою очередь усложнит положение местных промышленников – причем даже нефтяников, так как их издержки в тенге не останутся неизменными», – заключил директор Центра исследований постиндустриального общества.
