Фото: Руслан Пряников
По мнению банкира, казахстанское законодательство позволяет БВУ в полной мере управлять качеством своих активов. При этом многое зависит от того, насколько быстро менеджеры банков принимают грамотные, взвешенные с учетом риска решения.
Каким проблемам по оздоровлению финансового сектора должно быть уделено наибольшее внимание, что ожидает рынок после AQR и какие тренды будут способствовать его развитию? На эти и другие вопросы в интервью корреспонденту «Капитал.kz» ответил председатель правления АО «First Heartland Jýsan Bank» Айбек Кайып.
- Айбек, на прошлой неделе, как мы знаем, были объявлены долгожданные итоги AQR, в целом результаты удовлетворительные. Как вы считаете, повысится ли теперь доверие к банковскому сектору?
- Я считаю, что AQR это хороший инструмент, не только для государства, но прежде всего и для самих банков и их акционеров в части понимания качества их деятельности. Ни для кого сегодня не секрет, что финансовый регулятор лучше, чем кто-либо другой обладает достоверной информацией о банках, и те отчеты, которые мы ему сдаем ежедневно, к тому располагают. В свою очередь, AQR тем и была полезна, что выработала третье независимое мнение, подтвержденное международными консультантами, и по крайней мере предоставила возможность каждому участнику рынка критически оценить подходы в своей работе. При этом эффект от проведения AQR рынок ощутит спустя какое-то время.
- Регулятор уже озвучил и о новых подходах регулирования. Не приведут ли они, по вашему мнению, к большей зарегулированности банковской системы? Соответственно, как это может отразиться на операционной деятельности БВУ?
- На мой взгляд, казахстанский банковский рынок в меру зарегулирован, в меру либерален, то есть я не вижу таких моментов, которые мешали бы нам расти и развиваться в сфере кредитования или обслуживания клиентов.
При этом снижение темпов роста кредитования в первую очередь связано не с зарегулированностью банковского сектора, а с макро- и микроэкономической ситуацией в стране.
Что касается новых подходов, то, я считаю, что они предоставляют достаточного пространства для имплементации управленческих решений.
В то же время ожидать, что новый подход в регулировании или риск-ориентированный надзор (РОН), про который мы говорим, станет сразу успешным, было бы не совсем верно. Ведь это большой длительный процесс, к которому в первую очередь нам, банкам, нужно будет постепенно адаптироваться, и следовательно, научиться выстраивать правильный диалог с регулятором, так как прямых кейсов использования РОН в Казахстане пока не было.
Относительно стандарта МСФО 9, я бы отметил, что одним из элементов процедуры AQR как раз явилось то, насколько корректно банки внедрили у себя данные стандарты.
Если говорить про глобальные тренды, то в настоящее время действительно повышаются стандарты регулирования банковского сектора, происходят значительные изменения в части комплаенс-контроля, а также усиливается ответственность банков на уровне понимания клиентов.
- Недавно президент сказал, что надо срочно оздоровить банковскую систему, иначе не избежать серьезных последствий. По вашему мнению, каким вопросам стоит уделить наибольшее внимание?
- На самом деле механизмов по оздоровлению финансового сектора в Казахстане достаточно. Законодательство, например, позволяет банкам управлять стрессовыми и проблемными активами. Как мы знаем, в Казахстане довольно эффективно реализован механизм ОУСА (организаций по управлению стрессовыми активами). Однако все зависит от качества этого управления и насколько банки в состоянии создавать новый актив самостоятельно, или в партнерстве с другими инвесторами.
При этом нельзя забывать, что банки здоровы настолько, насколько здоровы клиенты.
Чем лучше государство будет понимать жизнь сегодняшнего предпринимателя, тем более эффективно оно сможет помочь ему. И в данном случае, я считаю, не стоит ограничиваться лишь улучшением доступа предпринимателя к финансированию, а также обратить внимание на другие аспекты его деятельности.
Также необходимо уделить внимание финансовой грамотности. И здесь банкам необходимо взять на себя часть ответственности по формированию финансовой культуры среди населения и предпринимателей.
- В этой связи поддерживаете ли вы госпрограммы, направленные на поддержку МСБ?
- В целом я поддерживаю стремление государства предоставить субъектам МСБ доступное финансирование. Чтобы ответить на вопрос эффективно это или нет, нужен уже другой более системный подход, сформированный чиновниками.
С другой стороны, в части государственной поддержки всегда необходимо находить баланс и не допускать нарушения рыночных механизмов. Если, например, завод производит неактуальную продукцию, какие бы государственные меры поддержки к нему не предпринимали, никто данную продукцию покупать не будет. В данном случае только рынок диктует правила.
- На ваш взгляд, насколько сегодня закредитовано население и стоит ли предпринимать какие-либо действия для того, чтобы развивался реальный сектор экономики?
- Я считаю, что внимание не должно быть сконцентрировано на банковском секторе, как на основном источнике поддержки малого и среднего бизнеса.
Доступ к финансированию является важной, но не составной частью успеха по поддержке МСБ. Необходимо четко понимать, с какими трудностями встречается бизнес на пути своего развития и под это максимально направлять госпрограммы.
В то же время должны существовать другие мотивы, которые способствуют развитию реального сектора экономики, например, изменения в законодательном плане, облегчение режима ведения бизнеса и так далее.
Что касается потребительского кредитования, то, на мой взгляд, оно находится сегодня на достаточно адекватном уровне. Если в Казахстане размер средней задолженности по кредитам населения составляет два номинальных среднемесячных дохода, то в России – около пяти, а в странах с развитой экономикой – свыше десяти. Соответственно, если банки активно заходят в розничный сектор, на то есть рыночные причины.
В целом по банковскому сектору мы ожидаем, что процентные ставки для физических лиц будут снижаться, и это позволит клиентам получать качественные банковские продукты по низкой стоимости.
- То есть будет снижаться маржинальность банковских продуктов?
- Да, когда имеет место массовое производство, даже если мы говорим не только о финансах, то оно со временем приводит к снижению маржинальности. Я считаю, что это хороший здоровый тренд, который ведет к тому, что БВУ будут искать другие источники удовлетворения потребностей клиента, чтобы повысить свои доходы.
Все идет к тому, что рыночные механизмы определяют стоимость и маржинальность продукции.
- Тем не менее многие банки сегодня жалуются на отсутствие хороших заемщиков...
- Я придерживаюсь мнения, что всегда можно найти своего клиента, в зависимости от того риск-профиля, который ты выбираешь. И здесь процентная ставка не всегда играет определяющую роль, особенно если мы говорим про кредитование МСБ. Например, клиенты этого сегмента, в первую очередь, обращают внимание на скорость и качество обслуживания.
Следовательно, те банки, которые знают, чего от них ждет рынок, получают лучших заемщиков.
- В таком случае, какие тренды банковского сектора вы бы отметили?
- В первую очередь, это экосистемность, когда обслуживание клиентов происходит в одном окне и не только по банковским продуктам и услугам, но и в дополнительных сферах. Второй глобальный тренд – это переход от физического контакта в цифровые каналы. Уже сейчас взаимодействие с клиентом выходит за рамки рабочего дня, поэтому банки должны быть на связи с ним круглосуточно, независимо от расстояния. И третий тренд – это искусственный интеллект. Конечно, каждый участник вкладывает свой смысл в данное понятие, но в целом его можно охарактеризовать как глубинное понимание потребности клиента и возможность предоставить ему на основе анализа больших данных те виды продуктов, в которых он действительно нуждается.
И самое важное здесь не то, сколько мы зарабатываем, а то, что мы можем предоставить на этот рынок. Потому что если продукт будет правильным, он однозначно привлечет за собой финансы.
- На ваш взгляд, как преобразится банковский сектор Казахстана в ближайшей перспективе?
- На протяжении последнего десятилетия ведется очистка сектора от слабых банков, поэтому я полагаю, что консолидация продолжится. При этом банковский сектор все больше будет погружаться в ретейл и МСБ.
Как мы уже отметили, снизится маржинальность некоторых продуктов и услуг. Однако, я считаю, что все вышеперечисленные изменения в итоге сыграют на руку конечному потребителю.
- За прошлый год Jýsan Bank заработал больше 30 млрд тенге, что на это повлияло, и каких финансовых результатов банк планирует достичь в текущем году согласно новой стратегии?
- Да, по данным пока неаудированной отчетности, чистая прибыль Jýsan Bank за 2019 год составила порядка 35 млрд тенге. Но я бы хотел пояснить, что такая большая прибыль сформировалась в результате проводимой на протяжении всего года работы, направленной на оптимизацию расходов и повышение доходов, оздоровление проблемного портфеля, снижение размера провизий. Все это оказало эффект на рост операционных показателей.
Вместе с тем 2020 год объявлен мобилизационным годом, и мы полностью посвятим его внутреннему улучшению, будут осуществляться значительные капиталовложения в IT-инфраструктуру.
В долгосрочной перспективе мы хотим выйти за рамки традиционного банковского и транзакционного бизнеса и предоставлять продукты и услуги по принципу экосистемности.
Более того, одна из наших амбициозных задач – в ближайшие 5 лет войти в тройку лидеров банковской системы по размеру активов. Но мы понимаем, что для того чтобы ее реализовать, нам предстоит вдвое нарастить кредитную и депозитную базы. Исторически банк ушел от аграриев, но открытость к этой индустрии остается, в частности к субъектам малого и среднего бизнеса, которым наряду с розничным сектором отведена особая роль в стратегии банка.
