Аскар Бисембин в отечественном кинобизнесе заявил о себе сравнительно недавно. Заявил громко, о чем свидетельствуют неплохие кассы его картин. Молодого режиссера, продюсера и сценариста казахстанский зритель успел оценить по достоинству. В первую очередь за неординарный, больше европейский подход в производстве фильмов. О том, в чем секрет успешного режиссера и какие главные проблемы отрасли его волнуют, в свойственной бывшему кавээнщику манере Аскар Бисембин рассказал в интервью «Капитал.kz».
- Аскар, я склонна позиционировать вас как молодого режиссера, если вас это не обидит. И кинотриумф ваш пришелся больше на кризисное время. Не испугала череда девальваций?
- Да, август… Как сейчас помню, перед глазами эти цифры в обменных пунктах.
У нас на самом деле кризис случился. По большому счету все бюджеты сжались, как и любая другая отрасль, мы сразу начали оптимизировать расходы. Но это произошло очень синхронно, в общем, конечно, мы сильно напряглись и пока не знаем, как работать в этих условиях. В состоянии пикового кризиса я снял одну картину – «Замуж в 30», посмотрим по сборам, оправдаются надежды или нет. В принципе я позиционирую себя как коммерчески успешного режиссера, а это подразумевает то, что я готов работать с инвесторами, с людьми, которые хотят зарабатывать на кино. Но в любом случае надо понимать, что за большие деньги в Казахстане никогда нельзя было снимать кино. Свыше 400-500 тысяч долларов бюджет – это уже очень сомнительное предприятие. Поэтому сейчас мы говорим о таких бюджетах, если в долларовом эквиваленте, то где-то 150 тысяч, это совсем если все затянуть потуже и не учитывать рекламную кампанию. А рекламная кампания требует не меньше, чем любой этап создания картины.
- Перед тем, как принимали решение снимать в кризис, наверняка просчитывали риски с учетом экономических условий в стране?
- Я был приглашенным режиссером, и я до сих пор не в курсе цифр, которые были потрачены или которые ожидались.
- И все-таки, та тенденция, которую мы наблюдаем – премьера за премьерой отечественных режиссеров – не может не радовать. Значит, не боятся ваши коллеги финансовых неурядиц в стране?
- Кризис – это правило жизни. Та статистика, которой я располагаю, свидетельствует о том, что кризис – это увеличение зрительской аудитории. Это парадокс, но люди в такие времена чаще ходят в кино. Когда был 2008 год, когда рухнул Lehman Brothers, Голливуд, который традиционно получал объем в 18 миллиардов долларов, стал получать 28 миллиардов. Это был самый пиковый, кризисный период!
Я убежден, что человек, гражданин нашей страны, лучше не полетит в Таиланд, не потратит тысячу долларов, но улететь в другой мир на два часа, такая возможность у него есть. Цена на билеты не поднялась, она осталась докризисной. За счет того, что наши люди будут чаще ходить в кино, мы надеемся, что будет лучше история и с прокатом.
Интересно, что казахстанцы хотят видеть в кадре наших людей, свои родные лица. Были мысли привлечь какую-нибудь российскую звезду, но это на кассе вообще никак не отражается. Я гарантирую, сейчас мы выпустим фильм с какой-нибудь суперзнаменитостью Казахстана, он просто вынесет все эти блокбастеры, у них просто не будет ни одного шанса против такой картины. Потому что если написать хороший сценарий и привлечь под него наши самые трендовые лица, я думаю, что любой зарубежный фильм просто обречен против такого нашего творения.
- А есть у вас такая задумка? Снять отечественную суперзнаменитость в своем фильме?
- Ну вот, я к чему все это и говорю (смеется). Летом мы этот план «Барбаросса» будем выполнять. Я надеюсь, у нас получится все задуманное, и, может быть, мы с вами встретимся снова и я тогда скажу: «Я же вам говорил!» Все идет к тому, что мы можем это. Хотя рынок очень маленький, любой кинорынок или рынок шоу-бизнеса начинается от 80 миллионов населения. У нас 17 с половиной. Не знаю за счет чего тут добирать, за счет бесконечных походов в кино, может быть (улыбается), пока непонятно.
- Давайте поговорим об основных расходах при производстве фильма. Сколько и когда нужно потратить?
- Так как я в первой своей картине был не просто режиссером, а и сопродюсером, мне тогда приходилось закрывать большую часть дел, более того, были вещи, которые мог выполнять только я. Одно дело, когда это твой фильм, другое – когда тебя привлекают, тогда я, конечно, хорошо высыпаюсь, но все равно есть ответственность. Режиссер – это ведь не тот человек, который просто постоянно пьет кофе и смотрит, как снимают фильм. Это человек, который отвечают за все – будет плохо играть актер, будет плохо работать камера – виноват всегда режиссер, и нет человека, который будет виноват больше.
Что касается расходов. На этапе препродакшна расходы все-таки ниже, здесь люди приходят, подписывают договоры, получают какие-то небольшие авансы, мы показываем серьезность намерений, платим деньги. Все. Продакшн затратный, там нужно уже решать какие-то серьезные вопросы. Самое сложное, когда наступает период выплат (смеется), когда все приходят за своими деньгами и говорят: «Все, я свою работу сдал, отдайте мои деньги», и вот придет таких человек десять, весь бюджет и улетает в этот день.
Этап постпродашкна тоже должен быть хорошо контролируемым, рекламная кампания – вообще очень и очень сложный период. Если у тебя нет много денег, придется придумывать какие-то ходы. Мы, например, смогли однажды провести флешмоб бесплатно, количество просмотров за неделю было 300 тысяч, мы вообще этого не ожидали, получился небольшой взрыв. То есть придумывать можно, выходить из положения.
Вы знаете, у нас в Казахстане все говорят: не хватает денег, не хватает средств, техники… и так далее. Никто никогда не скажет: у меня не хватает мозгов, поэтому фильм плохой.
Я учился в США, к нам в академию приходил Тимур Бекмамбетов и рассказывал: «Я снял «Президент Линкольн: Охотник на вампиров», мы там с Тимом Бертоном (продюсер картины, – прим. ред.) спустили 180 миллионов долларов. Так вот, я там допустил столько ошибок, ну, ничего, в следующий раз буду знать». Мне очень нравится такая стойкость духа, без ошибок человек не живет. Любой человек ошибается, в любом возрасте, на любом этапе. Но вот этого умения признать у нас в Казахстане нет.
Есть даже случаи, когда вкладываются и по два, и три, и даже четыре миллиона долларов. В прокате фильм держится две недели максимум, приносит прокатчикам условно 200 тысяч долларов. Что он говорит тогда? – Ну, мы рассчитываем просто на зарубежный рынок (смеется).
- Аскар, а вы сами готовы признаться, что у вас не хватило мозгов в этой или в той картине?
- Конечно, я прямо скажу: в этом году у меня будет два фильма, их должно было быть четыре, но я от двух фильмов отказался. Сказал инвесторам: «Друзья, у меня просто не хватит этих самых мозгов сделать хорошее, качественное кино». Мне легче отказаться, потому что это моя репутация, а в начале пути начинать просто молотить деньги – это неправильно.
Или когда мы пишем сценарий, мне говорят: «Ты же сценарист, можешь это написать сам?» Я отвечаю: нет, сам не напишу, нужен человек. В Москве есть одна хорошая фраза – «набрал работы не по таланту». У нас эта фраза тоже акутальна. Прежде всего, когда ты согласился, у тебя не хватило мозгов отказаться, а когда ты отказываешь – надо признавать, что это физически невозможно. Может быть, человек и талантлив, но у любого таланта есть лимит, любому таланту нужно отстояться.
- Аскар, если говорить о конкретном рецепте успеха кино. Можем ли мы говорить, что по большей части он зависит от актерского состава?
- У нас в Казахстане нет ни одного человека, ради которого другой человек придет в кинотеатр. Разве что Нуртас Адамбаев (улыбается). Никто не скажет: «О, здесь же вот этот актер снимается, значит хороший фильм». Нет такого. У нас все актеры снимаются и в хороших картинах, и в плохих. Если ты в Америке приходишь и говоришь, что подписал контракт с Брюсом Уиллисом, никто сценарий вообще не будет читать, тебе просто отсчитают деньги.
Мы сейчас стараемся сформировать такую актерскую элиту. Хотя нам от этого только вред, они же потом будут заряжать себе гонорары, но зато зритель будет понимать: если здесь снимается этот актер, значит это хорошее кино.
- А насколько у нас сегодня разбалованы актеры? Каковы гонорарные предпочтения?
- Разлет совершенно разный. А вообще, актерский состав – это некая история, случай. Я когда снимал фильм «Адель», у меня сразу в голове был Берик Айтжанов, я знал, что он очень дорогой, пожалуй, самый дорогой актер в Казахстане. Он просто актер от Бога. Я не буду говорить его гонорар, пусть все думают, что он 20 тысяч долларов в смену получает (смеется). Мне было приятно, когда я, сам не зная, выслал ему сценарий в его день рождения. Берик позвонил мне и сказал: «Очень понравилось, за любые деньги буду сниматься». Хотя многим отказывает, потому что бережет репутацию. И мне было очень приятно, в данном случае это и моя репутация. Я уже смело могу сказать актеру: в плохом фильме я вас не сниму.
- А как вы относитесь к тому, что сейчас актерскую деятельность совмещают с певческой, с шоу-бизнесом. Асель Садвакасова, например…
- Асель большая умница. Сейчас вышел фильм «Замуж в 30», я думаю, у зрителя появится ощущение, что она прирожденная актриса. Очень хорошо сыграла, я очень доволен и считаю это своей личной заслугой, потому что мы очень долго работали. И вообще, актеры, артисты – большое им спасибо за то, что готовы зачастую за символические деньги сниматься. Понятно, людям нужно творчество.
- А что касается жанра, что чаще всего смотрят казахстанские зрители?
- Комедии, однозначно. Ужасы мы пока еще не умеем снимать, фантастику тоже не умеем, триллеры тоже. Ничего мы не умеем, кроме комедий и драм. Исторические фильмы мне нравятся, но мне кажется, это большая ответственность.
- Ваш коллега Нуртас Адамбаев очень часто на своей странице в «Фейсбуке» говорит о вопросах, которые возникают с кинопрокатчиками при распределении средств. Вы сталкивались с подобными проблемами?
- Такая проблема существует, к сожалению. И, наверное, каждый с ней сталкивался. Да, есть сложности, есть проблемы. Я думаю, все это может решиться при условии, что у нас примут закон о кино. У нас в принципе нет такого закона, нас собирают уже, наверное, в 15-й раз и пытаются единым фронтом продвинуть закон. Но мало что меняется. Я вам больше скажу: снять фильм в Казахстане гораздо легче, чем запустить в прокат. Все с этим сталкиваются, как только встает вопрос о прокате. Там отдельная кухня, не хочу вас в нее погружать, но проблема существует, и я думаю, что только закон о кино в каком-то виде может повлиять на ситуацию.
- Еще одна проблема – кадровый голод, действительно ли ощущается нехватка кинопрофессионалов?
- Здесь я бы поделил проблему. Не то чтобы я не согласен. В принципе, да. Нет квалифицированных специалистов, но на это можно жаловаться бесконечно. У нас нигде нет специалистов, ни в одной отрасли. Есть редкие самородки и за них держатся, их немного. В вопросе кино эти проблемы виднее, потому что все это показано на экране. То, что нет специалистов в сельском хозяйстве, строительстве, где угодно – это очевидно. Повторюсь, можно сколько угодно об этом говорить. Но сейчас растет новое поколение профессионалов. Если мы говорим о съемочной группе, люди работают по 20 часов с переработками, у них нет закрепленного контракта, по которому они получают за переработку. Понятно, что долго работать они не смогут, выдохнутся уже через год, а ведь это съемки и в холодное время, и в жару, проспать нельзя, тебя штрафуют. Поэтому люди лучше пойдут в спокойное место и будут тихо там зарабатывать. А кино – от случая к случаю.
