Страховой сектор достаточно успешно развивался в последние годы, это подтверждает и то, что августовские события и падение курса тенге не слишком затронули игроков данного рынка. Однако девальвация, высокая зарегулированность и не всегда честные правила игры могут «притормозить» развитие сектора в ближайшие годы. Как с этим бороться и чего ожидать в будущем, «Капитал.kz» обсудил с Борисом Умановым, председателем правления страховой компании «Евразия».
- Борис Григорьевич, как страховой рынок развивался в уходящем году и как он справился с девальвацией?
- Страховой сектор достаточно устойчивый, на протяжении последних 10 лет он демонстрирует стабильный рост. В этом, кстати, имеется и немалая заслуга Национального банка. Несмотря на то что сегодня его модно критиковать, но в части страховой системы он внес большой вклад. За это время была мудро выстроена система страхования, создана тарифная система (правда, сейчас она немного устарела, но для того времени она была адекватной). Кроме того, за эти годы был создан Фонд гарантирования страховых выплат. Когда произошли дефолты двух крупных компаний в конце 2000-х годов – «Алтын Полис» и «Premier Страхование», фонд смог рассчитаться с клиентами. После этого дефолты были только в казахстанских банках.
Сегодня возникают попытки приватизировать этот фонд или тратить его деньги на побочные цели. Наша компания всегда выступала против этого. Важно, чтобы деньги фонда были в целости и сохранности. Более того, он должен быть под пристальным вниманием не только Нацбанка и проверяющих органов, но и вас, прессы, потому что благосостояние автолюбителей зависит от данного фонда.
Если говорить об отдельных игроках, то они очень успешно пережили девальвацию и, более того, заработали на том, что не доверяли тенге и вкладывали свои средства в доллары. В дальнейшем, конечно, будут возникать новые вызовы – какие-то компании с ними будут справляться лучше, какие-то хуже. Но радует, что, скорее всего, все страховые компании по итогам этого года будут прибыльными. Это хорошо, поскольку означает, что страховщики платят налоги. Но другой вопрос в том, как они платят страховые выплаты? Это уже большая проблема. Клиентов мало интересует, есть ли фонд или сколько страховых компаний в стране, для них важно, как они осуществляют страховые выплаты. И, к сожалению, сегодня суды завалены исками недовольных клиентов.
Если эта проблема не будет решена в ближайшие годы, то клиенты просто не будут страховаться. У нас даже по обязательным видам страхования не 100% выплат, в некоторых регионах этот показатель составляет всего 20-30% по таким видам, как гражданско-правовая ответственность владельцев транспортных средств или обязательное страхование от несчастных случаев. Клиенты иногда не хотят судиться со страховыми компаниями, потому что им дороже выйдут адвокат и судебные издержки. К тому же гарантии того, что они выиграют, нет. Поэтому очень важно, чтобы страховые компании думали о выплатах, а не о своих зарплатах.
Что касается нас, мы долгое время остаемся лидерами по страховым выплатам и гордимся не тем, что мы самые большие, а тем, что больше всех осуществляем выплаты. К концу года, по нашим ожиданиям, эта сумма составит 18-19 млрд тенге, что в 2-3 раза больше, чем следующая за нами страховая компания.
В целом же отмечу, что рынок достаточно развитый – появилось много специалистов, если раньше в Казахстане было всего 10 андеррайтеров, то сейчас их около 100.
- Согласны ли вы с тем, что в Казахстане кризис?
- Люди, которые пережили 90-е годы, не считают это кризисом. Все зависит от точки зрения: для людей, которые зарабатывали, арендуя площади в торговых центрах и сдавая их под бутики Pierre Cardin, – это кризис. Для тех, кто торговал «сникерсами» 25 лет назад, нет. Я, кстати, не стесняюсь своего опыта – я тоже торговал «сникерсами» и «марсами», утюгами и чайниками.
- Однако эксперты все же предрекают снижение экономики. Не ожидаете ли вы в связи с этим увеличения количества сделок слияний и поглощений на рынке?
- Слияния были и в этом году, а какие-то компании и вовсе ушли, например, «БТА Страхование». Другой вопрос, что казахстанский финансовый рынок – это касается банков, страховых компаний, брокеров, дилеров – настолько непрозрачный, что никто не хочет с ним связываться, поэтому слияния происходят очень редко. Обычно, когда компания идет под банкротство, приходит инвестор и ее выкупает. А вот чтобы две нормальные компании сливались, я не припомню. Поэтому слияний не ожидаем.
- А сокращения числа игроков?
- Сокращение, скорее всего, будет. Однако не в следующем году, так как девальвация произошла не так давно, а вот в 2017 году число игроков может сократиться. После девальвации выросли цены на услуги автосервиса, увеличилась стоимость медицинского страхования, поскольку выросли цены на лекарства, по некоторым позициям рост составил 100%. В итоге страхование становится убыточным.
- Вы уже поднимали вопрос критики Национального банка… Как вы могли бы оценить регулирование страхового сектора и собственно саму критику?
- Критиковать главу Нацбанка – это очень выгодная позиция не только журналистов, но и обычных людей. Это воспитано в поколениях, это было еще в 90-х годах. Ведь очень просто свои личные неудачи или неуспехи компании объяснять не собственными провалами в стратегии, а тем, что Кайрат Нематович (Келимбетов – прим. ред.) не доглядел за парой «тенге – доллар». Но хочу вас разочаровать: от главы Национального банка не так много зависит – он не может влиять на цены на нефть, темпы роста в Китае или цены на медь. Насчет обсуждений публики, на мой взгляд, лучше создать стартап в интернете, чем сидеть в социальных сетях и ругать бывших председателей Нацбанка.
Отвечая на первую часть вопроса – страховой рынок сильно зарегулирован. Нам есть с чем сравнивать, поскольку мы работаем в 100 странах мира и ни в одной нет такого регулирования. Как правило, там ты получаешь лицензию, а раз в квартал у тебя запрашивают какие-то данные. У нас необходимо отчитываться каждые 10 дней. Почему это делает Нацбанк, ведь он заинтересован в развитии страхового сектора? Какое может быть развитие, если 20-30% цены вашего личного страхового полиса – это то самое регулирование. Мы могли бы сократить людей и продавать продукт дешевле, если бы не зарегулированность. Если бы Нацбанк регулировал мясокомбинаты, мясо было бы еще дороже... В итоге автовладельцы переплачивают 20-30% за полисы, потому что половина из этой суммы лежит в регулировании. Повторюсь, в других странах такого нет. Более того, за рубежом любые попытки ужесточить регулирование натыкаются на очень серьезную оппозицию со стороны рынка.
Приведу в пример внедрение Solvency II у нас и за рубежом. Эта программа имеет общие модели, которые необходимо внедрять, но есть одно большое отличие. Solvency II предполагает возможность создания регулирования под свою компанию. Что это означает? Я предоставляю документы и говорю, что вот по таким позициям вы меня будете регулировать, а то, как регулируется другой игрок, неважно. В Англии уже 18 компаний прошли эту процедуру и могут самостоятельно выстраивать модель. В Казахстане же не разрешается создавать индивидуальную модель регулирования, а применяется одна и та же как к маленьким, так и большим компаниям. Мы поддерживаем внедрение аналога Solvency II, но в классическом варианте, а не частично. Нельзя все компании грести под одну гребенку.
- Предлагали ли вы свое видение внедрения этой программы и прочих инициатив?
- Мы люди не молчаливые и, безусловно, предлагали ряд мер в прошлом и этом году, но пока на наши вопросы мы не получили ответы. Конечно, Нацбанк должен учитывать мнения всех игроков, но всегда найдется тот, кто не доволен.
- Есть ли какие-то ожидания от нового председателя Нацбанка?
- У нас нет, пусть поменьше внимания обращают на нас. Мы платим налоги, даем рабочие места, делаем выплаты. Наша социальная ответственность заключается в том, что мы берем людей на работу, а не увольняем. Это, собственно, касается и заводов, и рудников, и прочих компаний.
- Удастся ли новому главе Нацбанка вернуть доверие к тенге?
- Вполне, но не за один день – нужно набраться терпения. Доверие будет восстановлено в том случае, если у нас будет последовательная и долговременная политика Нацбанка. Дайте подольше поработать новому председателю, не надо его все время критиковать. Полгода не будем его критиковать и посмотрим, что получится.
- Не обсуждая главу Нацбанка, поговорим о переходе на инфляционное таргетирование… Своевременно ли оно было внедрено?
- Я бы не очень хотел уподобляться тем людям, о которых говорил раньше… Если же в общих чертах, это сложный вопрос, и понятно, что ни у кого нет понимания, как это делать. Единственное, что я могу сказать, что теперь пара «доллар – тенге» будет волатильной. Эту проблему вряд ли удастся решить в ближайшее время, еще два-три года эту пару будет лихорадить. Я уже не говорю о влиянии геополитики, или цен на сырьевые товары — это все накладывает отпечаток. Необходимо мыслить в тенге и товары продавать в тенге.
Добавлю также, что невозможно выстроить инфляционное таргетирование и стабильный валютный рынок на падающем рынке, он должен достичь хотя бы дна. Когда же цены постоянно меняются, выстроить нормальный курс будет невозможно.
Мы со своей стороны, конечно, рады, что половина нашего бизнеса находится за рубежом – мы зарабатываем в долларах, евро, фунтах, рублях и т.д. Мы продаем их на нашем рынке и платим людям зарплату в тенге. В этом смысле мы меньше зависим от этой волатильности.
- Очень удачно, когда бизнес географически диверсифицирован…
- Да, но мы много потеряли от наших инвестиций в рубли, однако еще больше заработали на наших инвестициях в доллары.
- Кстати, как-нибудь сказались события в России на вашем бизнесе?
- Нам легко понимать Россию, потому что мы говорим на одном языке и наши менталитеты похожи. Но любопытно, что после создания Таможенного союза перестраховочный бизнес сжимается. Почему это происходит, мы не знаем. Но в ближайший год мы не ожидаем роста этого бизнеса в России.
- Несколько лет назад вы говорили о том, что Казахстан использует пустые советы МВФ и Всемирного банка?
- Поясню: я их назвал глупыми. Но сразу разграничу: сам Международный валютный фонд является очень серьезной и уважаемой организацией, а вот советы его консультантов иногда никуда не годятся. Почему? Они нанимают на работу лузеров и ауткастов. Если у человека не сложилась карьера в Германии, он идет работать советником или консультантом для развивающихся стран в тот же МВФ. При этом если он неудачлив в Германии, что он может посоветовать для Казахстана? Вот как раз рекомендации таких сотрудников глупые. Я вам скажу больше, для нас, как для компании общего страхования рекомендации иногда дают консультанты по страхованию жизни. Мы с этим неоднократно сталкивались за годы, которые в бизнесе.
Если бы сюда приехал директор МВФ, мы бы с удовольствием с ним поговорили. Но приезжают нанятые им консультанты, советы которых вызывают вопросы и улыбку.
- Немного о банковском секторе… Как вы могли бы его оценить в настоящее время?
- За меня это уже сделали все рейтинговые агентства, которые негативно оценивают перспективы казахстанского банковского сектора, как, впрочем, российского и других стран. В Штатах, например, негативный прогноз для 8 крупнейших банков – то есть в стране, где добывают сланцевую нефть, а национальной валютой, между прочим, является доллар.
Я думаю, что в ближайшие годы банковский бизнес будет не очень прибыльным, я бы даже сказал, проблемным. Но это даже хорошо, потому что можно дешево купить банк – если не в США, то в Казахстане. Многие, кстати, не против избавиться от этого бизнеса, другое дело, что избавляться уже поздно...
- Как простимулировать финансовый сектор Казахстана, чтобы он вышел из кризиса?
- Почему страховой сектор здоровый и нас никто не стимулирует? Мы живем без стимулов, я бы даже сказал жестче, мы живем без допингов. На мой взгляд, самый лучший способ стимулирования банковского рынка – оставить его в покое и не требовать от него невозможного. Чрезмерное внимание не всегда хорошо. Вспомним хотя бы, как у нас стимулировали пенсионную систему... Стимулировать нужно плохих банкиров, потому что они без этого не могут, а хороших лучше оставить в покое.
- О рисках... Во время прошлого кризиса вы говорили, что важен вопрос управления рисками. Не изменилась ли ваша точка зрения в нынешний кризис?
- Нет. Когда рынок растет, экономика развивается, цены на наши товары растут, никто о рисках думать не хочет – накачивают банки, госкомпании – сотрудниками... Когда же все падает – они задумываются, а зачем мы эти деньги тратили? В свое время у нас был создан Нацфонд, резервы которого мы сейчас расходуем. В России, например, по нашим расчетам, эти резервы закончатся через год или два. В Казахстане резервов хватит на больший срок, если мы сейчас будем правильно управлять нашими рисками, а самое главное – не тратить больше, чем зарабатывать. Это касается как семьи, компаний, так и всей страны. Я, например, никогда не езжу на джипах, потому что это не экономично.
- Кстати, говоря о покупке, нет ли у вас планов по приобретению «дочек»?
- В Казахстане нет, но всегда готовы приобрести страховую компанию в Европе. Хотим воспользоваться тем, что там вводится Solvency II и на рынке есть компании для продажи. За последние полтора-два года мы посмотрели две компании в Германии, но они нам не понравились, сейчас смотрим еще одну.
- Многие компании в период кризиса начинают оптимизировать свой бизнес. Нет ли у вас таких планов?
- Нет, увольнять никогда не собираемся. Нет, конечно, бездельников мы увольняем, но хороших сотрудников нет. Сокращений у нас не было последние пятнадцать лет.
- Рынок страховых компаний не слишком большой, как складываются отношения внутри сообщества?
- Мы дружим со всеми компаниями, нам делить нечего. Мы не самая бедная компания, поэтому не боимся, когда нам кто-то вставляет палки в колеса. А это иногда бывает. Сейчас, например, госфонд «Самрук-Казына» решил, что не будет работать со страховой компанией «Евразия». Хорошо, мы будем работать с фондом Temasek Holdings в Сингапуре или другими фондами в других странах.
- Почему?
- Не хотелось бы вдаваться в подробности, но могу сказать, что цена вопроса была 3 доллара. И это не фигура речи. Госфонд «Самрук-Казына» решил не работать с самой крупной страховой компанией Казахстана по причине разногласий ценой 3 доллара США. Но в целом мы спокойно к этому относимся, потому что работаем за рубежом и имеем самый высокий рейтинг. Если «Самрук-Казына» не хочет с нами работать, есть 30 других компаний, которые хотят.
- Небольшие прогнозы на следующий год…
- Наша компания продолжит развиваться, и следующий год мы планируем закончить с прибылью. Мы ожидаем падения по автоКАСКО, медицинскому страхованию, поскольку год будет тяжелым. Но мы восстановим эти деньги, работая за границей.
