Низкие цены поставили в тяжелые условия казахстанскую нефтяную отрасль. На объем добычи нефти в стране они пока не повлияли, однако доходность сокращается, рассказал в интервью корреспонденту «Капитал.kz» председатель президиума Союза нефтесервисных компаний Казахстана Рашид Жаксылыков. При этом заниматься освоением новых нефтегазовых месторождений при сохранении текущей ценовой конъюнктуры никто в ближайшее время не станет, отметил он. А нефтесервисные компании экспортируют свои услуги и отправляют сотрудников работать за рубеж.
- Рашид Хасенович, в первых числа сентября стоимость Brent рухнула ниже $40 за баррель. Чем, на ваш взгляд, объясняются нынешние колебания цен на нефть?
- Месяц назад Саудовская Аравия снизила цены для азиатских клиентов на 30-60 центов за баррель и запустила хорошие скидки для европейских клиентов. Нельзя забывать, что пандемия коронавируса негативно отразилась на мировой экономике. Кроме этого, далеко не все страны выполняют обязательства, взятые в рамках соглашения ОПЕК+ о рекордном сокращении добычи нефти.
Например, Казахстан обязан достичь 7% сокращения добычи нефти к концу года. Однако уже за полгода в стране добыли порядка 44 млн тонн нефти, до конца года будет добыто в общей сложности 88 млн тонн, а должно быть 84 млн тонн. В итоге сокращение составило всего 2%. Так и остальные участники рынка не смогли добиться сокращения в полном объеме. В итоге добыча растет, однако предложения на мировом рынке нефти давно превышает спрос. Так что наши доходы от продажи нефти напротив уменьшаются.
- Как действовать казахстанскому нефтегазовому сектору в подобной ситуации?
- Осваивать новые месторождения и давать людям работу. Тем более что действующие месторождения в Мангистауской, Кызылординской и Актюбинской областях уже на грани истощения. Это закон природы – местные скважины нам достались еще с советских времен. Если в 2015 году на каждом из месторождений добывалось до 9 млн тонн нефти в год, то в настоящее время всего 4 млн тонн. Добыча падает. При этом пока цена на нефть не вернется к уровню $60 за баррель, никто не станет разрабатывать новые месторождения. С другой стороны, можно сконцентрироваться на реализации уже начатых проектов, куда вложены большие деньги. В данном случае речь идет о проекте расширения нефтегазового месторождения Тенгиз.
- Как обстоят дела с освоением этого месторождения?
- После отмены карантина изменения есть. В сентябре начали обратную демобилизацию рабочих и полное расконсервирование. До конца года туда планируют завезти порядка 9-11 тысяч работников, а к марту 2021 года вернется вся команда из 45 тысяч. С другой стороны, мы не знаем, что будет с пандемией в ноябре или декабре. Вторая волна коронавируса уже началась во многих странах. Самое главное, что в проект вложены огромные деньги – уже порядка $45 млрд. Инвесторам эти деньги надо как можно быстрее вернуть. Тем более, как принято сейчас говорить – инвестиции не заражаются. Уже выкуплено все нефтегазовое оборудование, которое доставят из Кореи в ноябре. Ни для кого нет смысла останавливать такой проект, его реализацию наоборот ускорят. Ну, а такие проекты, как «Абай» (нефтегазовое месторождение на шельфе Каспия – Ред.) вряд ли смогут получить развитие в ближайшее время. Месторождение так и осталось на стадии проектирования, скорее всего, его просто заморозят.
- По данным Минэнерго, за полгода объем экспорта сырой нефти составил 37,3 млн тонн на $15,1 млрд. Как вы оцениваете эти цифры?
- Это совсем небольшие деньги. Из $15 млрд на операционные расходы у нас уходит до 70-80%. Если цена на нефть составляет $40 за баррель, то по нефтепроводу из России мы продаем ее всего за $32-33. Так что деньги небольшие. В ближайшие два года ситуация не изменится. Однако 2023 год может стать годом нефтесервисной отрасли. К тому времени проблем с вакцинацией уже не будет и цена нефти, возможно, вырастет до $100 за баррель. Вся мировая экономика начнет работать по формуле возвращения к упущенным возможностям.
- Скажите, как на сегодняшний день нефтесервисный бизнес переживает кризис в отрасли?
- Мы надеялись на поддержку со стороны правительства, но этого не произошло. Просили снизить налоги, но нас даже не выслушали. Мы просили поддержки у акиматов нефтяных регионов, но там никому нет дела до бизнеса. Просили помощи у самих нефтяных операторов. Из трех операторов реальную поддержку работникам нефтесервиса оказал «Тенгизшевройл». До 1 сентября они выплачивали зарплату всем работникам. Тем временем казахстанский нефтесервис постепенно уходит работать в другие страны. В России на газоперерабатывающий завод мы уже отправили более 3 тысяч казахстанцев, планируем довести до 11 тысяч работников. Недавно Туркмения дала хороший объем, туда отправилось 180 наших специалистов. Также мы работаем в Саудовской Аравии и ОАЭ. Экспортируя наши услуги за рубеж, казахстанский нефтесервис может зарабатывать больше, чем на родине.
