В настоящее время в Казахстане зарегистрировано более 30 мини-НПЗ, из них работают десятка полтора. Не выдерживают конкуренции? «Да, не выдерживают. Сейчас производство и реализация продукции нефтепереработки контролируются более жестко, чем раньше. Мини-НПЗ, конечно, сложно в таких условиях, если только не действуют „внутренние договоренности“ — по дружбе, по экономическим соображениям», — Олег Егоров, главный научный сотрудник Института экономики МОН РК, говорит о проблемах малой нефтепереработки в Казахстане. Для делового еженедельника «Капитал.kz» эксперт ответил на вопрос: нужны ли Казахстану мини-заводы по производству топлива.
— Олег Иванович, вопрос необходимости развития малой нефтепереработки в Казахстане весьма актуален…
— Возникновение темы мини-НПЗ относится примерно к тем годам, когда очень интенсивно стали разрабатывать западносибирские месторождения — в конце 1960−70 годов. Местное население, кстати, не воспринимало эту идею положительно. Считали, что мини-заводы по производству топлив и заводы, на которых предполагалось утилизировать попутный газ и производить из него полимерную продукцию, нарушат экологическое состояние региона. И что достаточно просто добывать нефть. Потихоньку местное население убедили, и в том регионе появились гиганты нефтехимии, которые работают и по сей день. Например, Оренбургский газоперерабатывающий завод. У него годовая мощность переработки газа должна была быть примерно 40 млрд куб. м, туда и небольшой объем нашего газа идет. Завод работает нормально уже десятилетия, никаких аварий не было.
— Почему тогда возникла потребность в мини-НПЗ?
— Там были проблемы с локальным обеспечением топливом, поэтому и стали говорить о том, что необходимо построить определенное количество небольших заводов. Наряду с этим обсуждался вопрос использования газа, который там долгое время сжигался на факеле. И потом некоторые исследовательские институты получили, как я понимаю, государственный заказ, разработали схему НПЗ. На таких заводах стали производить в основном топливо и мазут. Когда-то я просчитывал стоимость завода у нас и в Сибири, получалось, что он обходится недорого, но качество продукции вызывает сомнения.
— Почему?
— Раньше было как? Производили бензин, дизтопливо, отправляли на АЗС, пожалуйста — пользуйтесь. Сейчас ситуация совсем другая. Существуют международные стандарты, мы уже приближаемся к Евро-5, должна быть четкая зависимость качества топлива от определенных количественных характеристик присутствия сернистых соединений. С этим всегда приходилось бороться — ставить установки для обессеривания. Но все дополнительное оборудование обходится дорого, и поэтому на мини-НПЗ таких установок практически нет.
В Казахстане есть малые НПЗ, впечатление такое, что все в порядке, но я думаю, что с качеством получаемого продукта все не так гладко. Были примеры в Южном Казахстане, когда население, живущее вблизи мини-завода, начинало возмущаться из-за сильнейшей загрязненности территории. Это не совсем экологически чистое производство и на нем практически невозможно достигнуть европейских стандартов по бензину и дизельному топливу.
— Может быть, малые НПЗ могут продавать свою продукцию на крупные заводы, где ее будут дорабатывать до необходимого качества?
— Это невыгодно. Все стараются построить завод за небольшие деньги и от своей продукции иметь надежную ежегодную прибыль.
В некоторых случаях могут идти другим путем. Есть присадки, например тетраэтилсвинец, добавляя которые в топливо можно повысить октановое число бензина. Но эта присадка содержит свинец — очень агрессивный химический элемент.
— На каком сырье могут работать мини-заводы?
— Если есть возможность получать местное, то на местном. Но, видите, сырье с Карачаганака и Тенгиза, например, содержит различные сернистые соединения, которые необходимо убирать. Когда по соглашению мы поставили первую партию тенгизской нефти — примерно 70 тыс. тонн — в Иран, через некоторое время с той стороны пришла просьба очищать ее от меркаптанов, потому что превышение меркаптанов в нефти оказалось в десятки раз больше, чем допускается в сырье для переработки. Тогда сразу же в России купили установку для демеркаптанизации и стали очищать.
Сырье Мангышлака содержит парафины, их тоже необходимо удалять. Парафины резко ухудшают качество топлив и той продукции, которая получается попутно. Кумкольские месторождения — там тоже есть сера и парафины.
У нас вот такая нефть. Всегда надо иметь определенный участок на заводе, который будет очищать от парафинов и сернистых соединений. А установки увеличивают стоимость продукта в несколько раз.
Заводы должны сознательно выбрать поставщиков сырья, зная особенности казахстанских нефтей из разных регионов, то, что они все имеют разный физико-химический состав. Нужно подбирать под свою технологию ту нефть, при переработке которой можно обойтись меньшими затратами.
— Олег Иванович, а вообще, на ваш взгляд, есть ли будущее у малой нефтепереработки в Казахстане?
— Я его не вижу. Думаю, нам нужен нефтеперерабатывающий четвертый завод — современный. Только модернизации действующих НПЗ недостаточно.
На Атырауском НПЗ японцы лет 10 назад проводили модернизацию. На это были потрачены существенные суммы, но бензина 4-го и 5-го поколения мы не получили, расчет был только на Евро-2. На завод пришли китайцы — опять модернизация. Теперь другая — оказывается, нам надо ароматику «выбирать». Но проблема в том, что вся ароматика пойдет в Китай, оттуда к нам придет новая продукция широкого ассортимента, задавит наш рынок. Нам незачем будет развивать нефтехимию.
Между тем, мы могли бы сами развивать нефтехимию. Может быть, все-таки начнут серьезно относиться к созданию интегрированного газохимического комплекса на Карабатане. На этой площадке можно поставить и нефтеперерабатывающий завод, и газохимический комплекс, это связанные между собой производства. Рядом кашаганская нефть — вот сырье для нефтепереработки. Если завод технологически настроить на эту нефть, можно вообще убирать все вредные вещества, которые мешают получению качественного продукта, и работать десятилетия — пока будет эксплуатироваться месторождение.
