Приобретение в свое время «КазМунайГазом» Rompetrol вызвало немало критики со стороны экспертов. Высказывалось мнение, что средства, которые были вложены в румынский актив, могли быть использованы для модернизации нефтеперерабатывающих заводов в Казахстане. По официальным данным самой компании, за последние пять лет «КазМунайГаз» вложил в НПЗ Petromidia более $1,5 млрд. Сейчас KMG International в рамках программы приватизации продает 51% акций китайской China CEFC Energy Company Limited.
На неформальной встрече с журналистами Азамат Жангулов, старший вице-президент KMG International, рассказал, в каком финансовом состоянии находится компания в настоящее время, чем она смогла привлечь китайских инвесторов и как в целом чувствует себя сектор нефтепереработки.
Как залихорадило нефтепереработку
«Главный драйвер нашей деятельности не цена на нефть, а маржа переработки. Сейчас маржа переработки ушла в тренд роста, но мы понимаем, что она никогда не будет такой же сумасшедшей, как в 2007 году, – $10-13 на баррель, $95 на тонну», – начал рассказ спикер.
В 2005-2006 годах стоимость нефти составляла $40-50 за баррель, движение котировок вверх было плавным – тогда-то маржа переработки и выросла до $95 на тонну. «Широкая полоса, большой запас – все аналитики говорили: все будет нормально. Банки не регулировали свои хеджинговые операции, имели супердоходность. Они пошли в нефть. И раскачали цены на нефть до $140 за баррель. Но потом жестко просела недвижимость, вслед за этим так же жестко просел банковский сектор – стоимость нефти стала падать», – рассказывает Азамат Жангулов.
И вот в это время нефтепереработку залихорадило. Вслед за глобальной нестабильностью наступили «исключительно европейские» факторы. С 2008 года Европа перешла на жесткое регулирование стандарта Евро-5. Из-за этого резко увеличилось потребление дизеля. Все заводы, которые производили стандартную корзину (дизель плюс бензин), начали резко терять в доходности: они не могли произвести столько дизеля, сколько нужно, а бензин девать некуда. Цены на бензин резко ушли вниз. Европа начинает экспортировать бензин в США и в то же время импортировать дизель. То есть европейский рынок жестко просел.
Спикер приводит в пример компанию, которая имела в свое время семь НПЗ в Европе, а сейчас «возможно, один завод работает». «Рынок такой, никто не мог предугадать, все верили в компании по переработке», – говорит Азамат Жангулов.
Тренд инвестиций из КНР
Отметим, что в последние годы инвесторы из Поднебесной «поймали» новый тренд, и этим можно объяснить их интерес к активу в КМГ в Европе.
Ежегодно Китай получает профицит платежного баланса порядка $500 млрд. Естественно, с дополнительным объемом валюты нужно что-то делать. Один из вариантов – развивать внутренний рынок IPO. Страна попыталась это сделать, но слегка перегрела сектор (так, что центральный банк вынужден был вмешаться).
Проблема перегрева в экономике заставила власти КНР пересмотреть стратегию размещения свободных средств. Теперь китайские инвесторы нацелены на выход в реальный экономический сектор.
Речь идет не только о нефтегазовой отрасли. Китайские инвесторы идут в те сектора и проекты, которые им понятны. Например, недвижимость – она понятна с точки зрения менеджмента. Инфраструктурные проекты – так же понятны, потому что поддерживаются правительством. Энергетика: проекты в этой сфере содержат тарифную составляющую, поэтому понятен механизм их окупаемости.
Этот тренд – выход Китая с инвестициями – глобален, он, по оценкам некоторых экспертов, сохранится в течение 10-15 лет.
Приватизация «в чистом виде» не работает
Чем для китайских инвесторов привлекательная нефтепереработка? Азамат Жангулов так отвечает на этот вопрос: «Нефтепереработка, поскольку была недооценена, имеет потенциал роста. Поэтому инвесторы из КНР заходят в эту сферу, в Европе в частности».
Он поясняет: сейчас приватизация «в чистом виде» не работает. Никому не нужен завод без поставок нефти, без менеджмента. Те же россияне выходят с рынка. Один из крупнейших игроков намерен продать весь пакет своего европейского даунстрима (нефтепереработки, – прим. ред.).
Компания, которая проявила интерес к KMG International, по словам спикера, придерживается такой позиции: мы примерно понимаем этот бизнес, но у нас нет такой глубокой экспертизы управления им, какая есть у «КазМунайГаза», поэтому нам нужен лишь пакет, а не 100% компании. Азамат Жангулов уточняет: будь это другая компания с вертикальной интеграцией нефтяного бизнеса, подход был бы совсем другим.
В то же время мотивы самой KMG International основываются на экономической составляющей. «Если мы в этом бизнесе остаемся, мы сохраняем свою стоимость. Потом сможем выйти по лучшей цене. Если захотим. Если же сейчас мы скажем китайскому партнеру: купите 100-процентный пакет, он ответит, к сожалению, такой цены (по которой сейчас покупается доля, компания не раскрывает сумму до завершения сделки, – прим. ред.) не будет. Потому что цена базируется на том, что бизнес будет дальше поддерживаться, управляться с нашей стороны»», – поясняет собеседник.
О конкретном интересе
Если говорить конкретно о KMG International, то можно предположить, что китайских инвесторов привлекло то, что у компании есть нефть и этот поток стабилен. Также – финансовая устойчивость самой компании (за счет присутствия «КазМунайГаза» она гораздо выше, чем у компаний, которые «сидят» исключительно в секторе переработки). Маржа переработки начала восстанавливаться, рыночная стоимость компании выше, чем в 2011-2012 годах.
Компания несильно зависит от внутреннего рынка. НПЗ Petromidia находится на море. Если на внутреннем рынке конъюнктура окажется неблагоприятной, всегда есть возможность работать на экспорт. Сейчас, например, КМГИ порядка 40% продукции отгружает на внутренний рынок, около 60% поставляет на экспорт.
Кроме того, KMG International занимает существенную долю в румынской нефтепереработке: из 10-11 млн тонн в год – порядка 5 млн тонн в год.
При этом казахстанскую нефть компания покупает по мировой цене. Этого требует закон о трансфертном ценообразовании: вся нефть, которая из Казахстана вывозится на экспорт, продается по мировой цене. Вся доходность от цен на нефть остается в Казахстане. Толлинга нет. Этим, к слову, объясняется то, почему компания сильно проигрывала, когда цена на нефть резко дернулась.
О финансовом состоянии
Говоря о финансовом состоянии KMG International, Азамат Жангулов отметил: «Мы для себя ориентируемся на показатель EBITDA, не на показатель чистой прибыли, потому что есть активы – различные установки, – которые нужно ежегодно списывать, это может искажать отчетность с точки зрения управления», – пояснил старший вице-президент компании.
С начала этого года операционная прибыль составила $106 млн, больше прошлогоднего полугодового результата на $30 млн, план по году – $200-210 млн. При этом, как вспоминает спикер, были периоды – в 2010-2011 годах, – когда она составляла $50-60 млн. «Это был критический показатель, потому что доходности едва хватало на выплату процентов по текущим займам», – комментирует он.
Кроме того, выросла маржа переработки. «Сейчас цены на нефть могут взлететь на $5 за один день, а маржа переработки не может увеличиться так же резко (потребители не смогут платить). Показатель выравнивается постепенно», – говорит эксперт. В настоящее время маржа переработки у KMG International составляет $40-50 на тонну, это в два раза меньше, чем когда покупался Rompetrol, но в полтора раза больше, чем в 2008-2014 годах. «В то время, если маржа переработки составляла $35, это было супер, потому что бывало и $20, и $18, и были периоды, когда вся нефтепереработка в Европе уходила в минус», – комментирует спикер.
Азамат Жангулов отмечает также, что у компании хорошо растут продажи в контролируемых каналах – через дочерние компании: в Румынии – за I полугодие плюс 12%, в ближнем зарубежье – плюс 13%.
Также были существенно сокращены затраты на НПЗ. «Сегодня мы держим себестоимость на НПЗ чуть больше $16 на тонну. В 2008 году затраты на переработку у нас составляли $35-45 на тонну, при марже $35-40 это убыточно», – поделился цифрами собеседник.
