«Обухом по голове» - так ряд экспертов и аналитиков назвали внезапное решение Великобритании выйти из состава Евросоюза. Весь мир сегодня наблюдает за последствиями так называемого «Брекзита». А противники ЕС с нескрываемым удовольствием пророчат в скором времени «Грекзит» и «Свекзит», обещая, таким образом, выход в ближайшее время из состава союза Греции и Швеции. Чем может обернуться для Казахстана и его партнеров по ряду объединений и союзов, если не распад, то заметное ослабление Европейского союза и что в целом грядет в мировой экономике с политическим переделом на фоне решения, принятого властями Великобритании? На вопросы корреспондента центра деловой информации Kapital.kz ответил экономист, генеральный директор компании Almagest Айдархан Кусаинов.
- Айдархан, прежде всего, интересна ваша реакция на решение Великобритании покинуть Евросоюз. Насколько оно было для вас ожидаемым или, может быть, напротив, неожиданным?
- Вы знаете, оно было и ожидаемым, и неожиданным одновременно. С одной стороны, для меня это вполне логичный шаг – принятие решения о выходе из Евросоюза. Оно давно зрело, такие настроения давно развивались в Европе, в том числе и в Великобритании. Тем не менее неожиданным оно было, потому что это действительно важный шаг, который меняет и политический расклад сил, это во-первых, а во-вторых, на самом деле то, что произошло, демонстрирует внутренний раскол среди элит. Заключается он в том, что результаты референдума очень значимы и во многом определяют дальнейшую политику и дальнейшее развитие в какой-то степени мирового порядка. Не секрет, что когда был референдум в Шотландии и выборы президента США, во многих демократических странах результаты очень часто отражают не столько мнение народа по большому счету, сколько мнение элит. Поэтому для меня было достаточно неожиданным, что официальные результаты оказались таковыми – за выход из Евросоюза.
- Если говорить о последствиях Brexit, хотелось бы услышать ваш комментарий касательно заявления, сделанного главой Еврокомиссии Жаном-Клодом Юнкером, который назвал выход Великобритании из ЕС «катастрофой, из-за которой все западное и трансатлантическое сообщество станет слабее».
- Здесь важно отметить, что на самом деле само по себе проведение референдума ничего не значит. То есть это просто волеизъявление - народ так хочет. Предстоит целая процедура в дальнейшем - согласится правительство с мнением народа или нет, с каким окончательным решением оно обратится в Евросоюз и так далее. По сути, формально, история всего лишь о том, что народ высказал свое мнение. Это никакое еще не политическое решение, это никакое тем более юридическое решение. Это воля народа. Но здесь я соглашусь с оценкой Юнкера в том, что это катастрофа, из-за которой все западное сообщество станет слабее. Понимаете, развеян очень мощный миф, очень большая легенда. По сути, произошло следующее: народ страны с лидирующей экономикой, одного из ключевых игроков в Евросоюзе, заявил: «Ребят, мы не хотим вот этой вашей истории с единой Европой, все мы европейцы, и прочий бред. Мы решили, что нам лучше быть отдельно». И это есть разрушение легенды. Оценивая значимость, представьте, что было бы, если бы Brexit произошел на три года раньше, то есть во время той ситуации на Майдане (Евромайдан, события в Украине 2013-2014 гг., – прим.ред.). Тот образ, что все мы большая счастливая и дружная семья, и туда нужно попасть даже ценой собственного суверенитета, потому что там будет счастье, он разбит. Вдруг «бах» - и один из ключевых игроков этой семьи говорит: «Здесь что-то не совсем так хорошо, как кажется, мы хотим уйти». Это огромный удар по идеологической машине, по внутренней слаженности Европы. Это очень сильный удар по «продаваемости» идеологии. А в Украине ее как раз-таки продавали, когда расписывали, мол, евроинтеграция, будете как европейцы, вам будет замечательно, как и всем остальным странам. И в этой продаже, в этой риторике, заключались жесткие экономические условия. Страны на это соглашались. Сегодня ситуация такой быть не может.
- Слушая вас, я понимаю, что будь вы британцем, вы были бы в числе тех, кто проголосовал за выход из ЕС?
- Однозначно. Понимаете, сам по себе Brexit, само это решение, как я уже сказал, не имеет большого значения с точки зрения юридических или экономических последствий. Но тем не менее, посмотрите, экономические проблемы Евросоюза растут, они дополняются миграционными вопросами. На самом деле ЕС, как и экономика США, до сих пор не вышел из кризиса 2008 года. И те сценарии, предложения, которые формируются там сегодня, они не ведут к выходу из Евросоюза, они просто, грубо говоря, продлевают агонию. С точки зрения британцев я бы посчитал, что лучше выходить из этого союза, потому что в одиночку, без бюрократии, жить легче. Вернуть управление себе, свой суверенитет и самостоятельное оперативное принятие решений гораздо более важно сегодня. Это один аспект. И второй – есть глобальная идея о том, что будет многополярный мир. По факту так и происходит. Тем или иным способом, через Сирию, через Украину и так далее, но действительно создается многополярный мир, и с этой точки зрения для каждой страны очень важно принимать определенные собственные решения. Меняется геометрия сил. Я не говорю, что выход из ЕС приведет к однозначно правильным решениям, но во всяком случае это будут самостоятельные решения. А британцы или другие страны - члены Евросоюза не будут нести ответственность за шаги, предпринятые не ими, а Брюсселем, Германией или Францией.
- Вот о других странах - членах Евросоюза я и хотела спросить, кто, на ваш взгляд, близок к тому, чтобы объявить свой exit?
- Здесь все очень непонятно. Евроскептицизм растет давно, и в Дании, и во Франции, и в Германии, и в Великобритании. Все эти идеи распространяются, и понятно, что выход британцев подогрел эти настроения. Но кто выстрелит вперед - очень трудно предсказать, потому что, с одной стороны, усиливается партия евроскептиков, с другой стороны, скажем так, ужесточаются, повышаются требования со стороны сторонников Евросоюза. И сейчас такая ситуация возникла, что где кто победит, сказать сложно.
- По подсчетам некоторых экспертов, выход Великобритании из Евросоюза займет порядка семи лет. Может ли случиться так, что официальный Лондон передумает и, покаявшись, вернется?
- Скорее всего, это невозможно. Другой вопрос, что за эти семь лет не будет полного разрыва взаимоотношений. Я повторюсь, сам по себе Brexit существенно никак не повлиял на ситуацию в мире, это одна ключевая экономика, и в любом случае взаимодействие будет. Как-нибудь они передоговорятся. И я не думаю, что и европейцы, и англичане будут как-то целенаправленно строить друг другу козни или наказывать. Да, обидно. Да, неприятно. Да, мы сейчас слышим много жестких заявлений. Но когда они сядут за стол переговоров обсуждать экономику, понятно, что экономики этих стран настолько сильно связаны, что друг друга наказывать смысла нет.
- А насколько сильно связаны экономики европейских стран, насколько серьезной будет вот эта образовавшаяся из-за Brexit брешь?
- Принципиального удара нет, Я уверен, они найдут возможность не мешать друг другу. Да и вы сейчас посмотрите - первая паника уже улеглась. Все курсы, рынки стабилизировались. Единственное, фунт не вернулся, что, в общем-то, хорошо для Великобритании. А все остальное - индексы, евро, фондовые рынки - вернулось, понимая, что ничего ужасного не произошло и не произойдет.
- Ну, кое-кто, а конкретно бизнес-гиганты Евросоюза, все еще продолжают истерить. К примеру, руководители ряда таких компаний, как Deutsche Bank, British Airways, телекоммуникационный гигант Telefonica SA, продолжают публиковать свои пессимистические прогнозы, уверенные в том, что все будет плохо…
- Да, наверняка, есть отдельные узконишевые компании, которые как-то ощутят это на себе. Но в целом я все-таки придерживаюсь того мнения, что все эти рассказы - «все пропало» и «все будет плохо» - они слишком эмоциональны. В том числе и политические заявления, которые делаются сегодня на этом фоне. В политике и в бизнесе работают, прежде всего, люди, которым просто нужно выживать. Я думаю, все негативные и позитивные эффекты сейчас очень сильно переоцениваются. Все утихомирится.
- Если проецировать ситуацию в Евросоюзе на Центрально-Азиатский регион, а конкретно на Казахстан, как нам может аукнуться Brexit?
- Абсолютно никак. Сегодня самое живое, что нас волнует, – это цены на нефть, но они вернулись, также стоят на том же месте. На валюту тоже не повлияет, потому что мы больше привязаны к рублю. Я думаю, что скорее нам это вернется даже в положительном обличии. Но опять-таки не с точки зрения экономики, а с точки зрения того, что ЕС ослаблен, а Британия была сторонником санкций против России, то есть шло поддержание этой изоляции, этой торговой войны. С выходом Великобритании, я полагаю, что значительно упростятся позиции по санкциям, а если снимутся санкции против России, тогда экономика соседнего государства начнет развиваться, и, естественно, мы, как ближайшие соседи, от этого только выиграем. Еще раз: Brexit не несет в себе прямых экономических последствий, он меняет политическую расстановку сил, а это повлечет решения, которые в целом, я думаю, будут позитивными для Казахстана. И второй момент: при любом раскладе тенге будет набираться сил. То есть, смотрите, если во всем мире наступит полный швах, то это будет стимулировать европейцев снимать санкции с России и укреплять взаимодействие. Нам – плюс. Если в мире все будет хорошо, а значит цена на нефть тоже будет хорошей, опять же плюс нам.
- Айдархан, давайте поговорим о казахстанской экономике, не привязываясь к Brexit? Каково положение дел сегодня?
- Совсем недавно я выпустил книгу «Экономика Казахстана: мифы и реальность. Новая экономическая политика», где попробовал обозначить более четко свое видение положения дел в отечественной экономике. Написал книгу я после того, как долго ждал, когда будет слитная экономическая политика, принципиально новая. Я считаю, что именно такая нам и нужна. Получилось достаточно много материала, потому что в первую очередь пришлось рассмотреть некие мифы. Например, о том, что Казахстан – большая нефтяная страна. Да, это миф, потому что наш пик добычи оставляет желать лучшего. Мы все время живем великой будущей нефтью, вот-вот у нас будет много денег, но при этом с 2012 года добыча нефти падает в стране, соответственно, падает и экспорт. Мы физически не можем больше добывать, мы молимся на Тенгиз и Кашаган, а надо просто избавиться от иллюзии, что завтра или послезавтра у нас будет море нефти. Упование на нефть бессмысленно. Есть второй миф о том, что мы жутко привязаны к курсу доллару и от него зависит наше благосостояние. Это порожденное в голове заблуждение, что у нас цены на недвижимость в долларах, и все вокруг тоже. Все так боялись девальвации, но в результате мы видим, что никто не умер, никто кардинально не обнищал. Другой миф - у нас многие политики думают, что наша экономика конкурентная. Да, у нас есть отдельные рынки - Алматы, Астана, другие города, но нам нужна олигопольность, нужно развивать экономику через регионы. Когда мы разрабатываем экономическую политику, мы позиционируем себя связанным, единым рынком. Это не так. И здесь нужно многое менять. Начать со структуры правительства, которое сегодня заточено на импортозамещение. Нужно менять информационное пространство. А вот это как раз очень часто упускается из виду. Экономика, если совсем просто, состоит из того – купил человек или не купил, пошел в ресторан или нет, купил книжку или отложил, сказав себе, что нужно экономить, а может быть он на последние деньги пошел и купил автомобиль, еще и в кредит залез. Экономика – это поступки человека, а они в свою очередь рождаются в правильной идеологии. Если модно покупать дорогие и ненужные вещи и быть крутым, то человек это делает. Если в обществе модно делать что-то другое, то он будет делать по-другому. То есть идеология и информационное поле очень сильно связаны с экономикой, поэтому я уделил отдельное внимание этим моментам. Если не будет нормальной информационной политики, экономика страны обречена.
- Давайте поговорим о перспективах Евразийского экономического союза. Как думаете, возможно ли повторение британского сценария в рамках ЕАЭС?
- Во-первых, замечательно, что ЕАЭС - подчеркнуто экономический союз и поэтому таких развалов в нем быть не может. В ЕС, как я уже сказал, развал политический, там и решения были, в общем-то, по миграционной политике, по принятию решений, когда многие говорили «мы просто хотим вернуть суверенитет», «мы хотим проводить свою политику». ЕАЭС эти вопросы исключает. Хорошие позиции, когда в российско-турецких отношениях наш президент выступает модератором. Это наглядный пример того, что есть взаимовыгодный союз, и новая экономическая политика в полной мере использует эти выгоды общего рынка. ЕАЭС – это экономическое пространство, из которого максимально много нужно выжимать в области экономики, при этом полностью поддерживать свой информационный суверенитет, создавать и работать над собственным информационным пространством.
- А на фоне возможного пусть не развала, но ослабления Евросоюза, может случиться так, что у ЕАЭС появятся новые возможности для развития?
- Да, убежден в этом. Как сейчас оценивают американские и западные источники, называя решение Великобритании победой Путина, в какой-то степени это действительно так. Это победа евразийской идеи. Несомненно, есть проблема в том, что Запад не хочет видеть Евразийский экономический союз, совсем недавно на саммите ЕАЭС это обсуждалось. Теперь с точки зрения того, что Евросоюз ослаб и он будет искать новые возможности взаимодействия, роль ЕАЭС на этом фоне вырастет.
- Будем надеяться, что ваш прогноз сбудется. Спасибо за интересную беседу, Айдархан. Успехов вам!
