Генеральный директор «Дождя» в эксклюзивном интервью для Kapital.kz о финансовых затруднениях, стагнации бизнеса и о том, как все это преодолеть.
— Наталья, ваше имя в последнее время связывают с Госдепом. В СМИ появились публикации, которые говорят о том, что канал «Дождь» был открыт и содержит его госбюджет. Действительно ли это так? Кто инвестировал в канал и откуда берутся деньги сегодня?
— Много про нас говорят, и даже то, что мы тратим деньги Госдепа, но это не так, ведь только сейчас люди стали понимать нашу значимость и важность, только «Дождь» может помочь, приехать и снять, показать то, чего не может ни один федеральный канал, и в поисках этой справедливости приходят к нам. Конечно, говорить многое про нас любят и делают это специально, пробиться через весь этот «информационный мусор» очень сложно. Мы много лет мы живем в режиме «боевых действий». Инвестиции личные. У меня был выбор — купить дом или открыть канал. Я сделала правильный выбор 8 лет назад и нисколько не сомневаюсь. Я верю, что у нас все получится. 65% процентов наших сегодняшних поступлений — это подписка. Также мы используем инструменты интернет-маркетинга, прямой рекламы — это все, что приносит нам деньги. Да, сейчас мы не зарабатываем и все время живем чуть-чуть в долг. 2015−2016 годы мы прожили хорошо, но в 2017 году мы стали вкладывать, но, к сожалению, расходы увеличились, а количество подписчиков не увеличилось. Наш долг все время переходит из месяца в месяц. Единственное, что, я никогда не задерживаю зарплату сотрудникам и оплату налогов. Но даже налоги иногда с задержкой плачу, это тоже не совсем приятная история.
— Два года назад в интервью центру деловой информации Kapital.kz вы озвучили своих подписчиков — 70 тысяч, за два года ничего не изменилось. Может, это предел? И стоит остановиться, потому что больше просто не может быть?
— Развитие подписки началось с того момента, когда нас отключили от кабеля. Сработал эмоциональный момент. Люди стали подписываться, поддерживая нас. Подписная модель — это то, во что я верю, хотя она очень тяжелая и мы постоянно работаем над этим и разрабатываем разные инструменты и механизмы, чтобы увеличивать подписку. 80% наших подписчиков — это Москва и Санкт-Петербург. Есть у нас подписки в регионах, и их немало, но мы видим, как люди беднеют, для них и это становится дорого. Люди пишут нам: «Мы хотим, очень, но мы не можем. У нас нет денег». И вот сегодня у нас одна из задач — попробовать сделать другой продукт.
— Будете ли вы развивать подписку дальше и какие инструменты используете для увеличения количества подписчиков? Зачем платить, если все можно получить бесплатно? Когда планируете выйти на точку безубыточности?
— Действительно, это очень хороший вопрос, который мы задаем себе постоянно! Мы планируем это каждый месяц. Это как «качели», а раскачивает сильно. Есть месяцы, когда мы хорошо зарабатываем, например, в конце года мы зарабатываем больше, чем тратим, но это все уходит на закрытие долга. В последнее время мы работаем над созданием новых программ, и в этот процесс вложено много денег. Это очень рискованная штука. С одной стороны, мы сокращаем расходы, а с другой, снова их увеличиваем, но уже на развитие. Конечно, это легло на команду, мы сократили заработную плату сотрудникам на 10 процентов, эти деньги используем на развитие. Мы надеемся, что новые проекты снова принесут новых подписчиков, но, если этого не случится, например, мы, грубо говоря, в ноябре-декабре должны будем предпринимать, еще что-то перестраивать, снова что-то сокращать. Главное, идея, которой мы живем, и вера в нас как в бизнес. Нашу команду ждет перестройка внутренняя, организационная трансформация, которую мы пытаемся реализовать. Создать как бы внутреннюю конкуренцию. Просчитать каждую минуту нашего эфира, каждый проект, то есть попытаться монетизировать наш контент. Сейчас это «один мешок», все доходы идут туда — от рекламы, дистрибуции, спецпроекты и др. Все это рейтинг «Дождя», а не отдельного проекта. Сейчас мы хотим разделить все на разные бизнесы. Новости, например, дают хороший контент, но приносит ли это деньги? Мы хотим научиться считать и высчитывать. Мы должны просчитать количество минут и количество просмотров и высчитать, сколько это принесло денег, окупился ли проект. Если он не принес денег, то должны понять, почему этот проект убыточен. Тут уже начинается трансформация редактора, ему надо продумать, как это можно монетизировать и какие инструменты применить. Это сложная задача. СМИ — сложный и тяжелый бизнес, и не только у нас в стране. Ведь многое сейчас рассеивает внимание — много того, что можно получить бесплатно, и высеять в информационном шуме важное всегда сложно. Мы конкурируем с Ютюбом и конкурируем с телеграм-каналами.
Там все получают бесплатно, но мы все направления развиваем. У нас часто идут споры, например, с тем же СММ-менеджером. Может, не стоит тратить столько денег на новости, чтобы принести трафик? Трафик все равно приносит мало денег, если сравнивать, например, с подпиской. Или телеграм, мы выложили, и никто не хочет переходить по ссылкам, читатель получил то, за чем пришел, а еще и платить за это? Мы «покормили» телеграм, и что нам это принесло? Да, мы дали читателю удобство, но он снова может к этому привыкнуть. И зачем ему наша платная подписка? Да, это повышает лояльность, они нас смотрят, мы получаем лояльность. Главное, чтобы это понимали журналисты, чтобы все эти цифры видели производители контента и понимали это. Когда мы все просчитаем, будет видно, где мы ошиблись. В контенте или его реализации. Не всегда мы можем давать только платный контент, есть много других интересных материалов, которые мы можем предложить нашему читателю и зрителю. Мы также начали эксперимент с аудиоподкастами. Посмотрим, как это пойдет, когда мы все это просчитаем.
— Есть ли меценаты, которые готовы финансово поддержать канал «Дождь»?
— Есть люди, которые поддерживают тебя морально, которые говорят, что мы большие молодцы и мы должны двигаться дальше, но в России это сложно. Тайну я делать из этого не могу, я вся прозрачная, и не имею на это права, но публичные люди, никто не готов вкладываться. Это же тоже определенный риск. Любой инвестор рано или поздно начнет вмешиваться в политику редакции, а это недопустимо, тогда может наступить конфликт интересов.
— Наталья, кто бы мог стать вашим инвестором? Думали ли вы когда-то над этим?
— Это достаточно сложная история. В СМИ, какой бы партнер ни пришел, возник бы конфликт интересов. В идеале я бы хотела оставаться финансово независимой, вы меня понимаете. Но мы всегда задумываемся над этим, думаю, что если бы пришел инвестор индустриальный, у которого уже есть свой бизнес, например «Амедиатека», у них есть кино и такая же подписная модель. Для нас это был бы идеальный партнер, у них есть своя база и свой контент, а у нас есть постоянный доступ к аудитории и трафику, которые заходят и покупают подписки. Это было бы очень интересное партнерство.
Или канал CNN, например, тоже пришел бы и сказал: «Давайте работать вместе!» Но пока только мечты, и мы будем работать дальше.
— Вас не пускают в Казахстан. Почему?
— Опять же, это во многом все идет из того флера, который нам создали. Что мы антироссийский, оппозиционный канал… Но это же чушь, которую на нам навязали. Но люди, которые не знают и не понимают, они во многом так и думают. В Казахстане у нас было включение, журналист вышел в эфире «Дождя», провел репортаж, но оказалось, что данный журналист считается некомпетентным, он считался оппозиционером, в том числе тоже как-то повлияло. Но я бы хотела сказать, что мы не оппозиционный канал, мы живем в России, работаем в России и хотим, чтобы страна становилась лучше, и мы хотим, чтобы институт СМИ развивался, он нужен. Хотела бы процитировать Вацлева Гавела: «В стране, где царит ложь, любая правда становится оппозицией». Поэтому у нас это ругательное слово, но ярлык вешают постоянно. Хотя ты просто пытаешься сохранить институт СМИ.
— И напоследок хотелось бы спросить, когда у Натальи Синдеевой «сядет батарейка»? Когда Наталья перестанет быть идеалисткой и начнет считать деньги, как инвестор, который хочет хотя бы вернуть свои инвестиции, не говоря уже о прибыли? Неужели никогда не возникало минут отчаяния, потери интереса?
— Усталость бывает, потому что ты стараешься, стараешься, работаешь, работаешь, но не получается! Все твои старания становятся напрасными. Мы хотим стать бизнесом, но мы тратим больше, чем зарабатываем. С другой стороны, я верю в этот бизнес, верю! И, если убрать все внешние факторы, то я верю, что это может быть, мы начнем нормально зарабатывать и возвращать свои инвестиции. Логичней, конечно же, было бы давно все закрыть и жить прекрасной жизнью. Но я верю… И буду верить, пока есть силы. Минуты отчаяния, конечно, случаются, я много путешествую и общаюсь с теми, кто уехал из страны. Что я вижу? Тоску… Я не хочу так, я хочу жить и работать в России. Я оптимист, мне кажется, что вот-вот — и будет все хорошо, и продолжаю в это верить!
Интервью с Натальей Синдеевой стало возможным благодаря компании JTI.
