Не самый актуальный вопрос для туриста. Но самый насущный для обитателей этого неспящего-кипящего-бурлящего мегаполиса. Просторы Центрального парка давно не вмещают всех желающих растянуться на травке в воскресный денек. А бродить по «дну» каменного колодца не всякому социофилу по плечу после адских офисных будней. Допустим, миссия выполнена, и вы таки осмотрели 99,9% «mustsee», указанных в путеводителях. Пора увидеть другую Америку. Доля здравого авантюризма и сети Всемирной паутины вам и нам в помощь.
Садовый штат
Недолгие поиски увенчались успехом. По запросу «NewYorkandNewJerseyevents» Google выдал десятки сайтов и сотни самых разнообразных событий – от парада гильдии художников на Бродвее до фестиваля воздушных шаров на левом берегу Гудзона.
Решив провести день вдали от суетливой толпы у подножья небоскребов, мы отправились вглубь соседнего штата Нью-Джерси на поиски новых впечатлений.
Буквально в часе езды от Манхеттена, гораздо южнее всех знакомых среднестатистическому туристу населенных пунктов в этой местности, на карте отмечена гигантская лесопарковая зона. Аллейр Стейт Парк (AllaireStatePark) – это 1,2 тыс. гектаров натурального рая для биологов, зоологов и прочих ботаников (американцев хлебом не корми – дай сохранить флору и фауну в первозданном виде).
По всей округе ученые насчитали более 200 видов полевых цветов, деревьев и растений. Недаром Нью-Джерси носит неофициальное название «Садовый штат». Надпись «GardenState» красуется и на автомобильных номерах.
В пойме реки Манаскуин кто только не гнездится и не роет норы. Как утверждают колумнисты NewScientist, парк Аллейр расположен вдоль так называемого атлантического перелетного пути – эдакого придорожного мотеля для пернатых мигрантов.
Живности здесь столько, что олени, барсуки, еноты и скунсы едва успевают разбегаться из-под колес (последние не упустят возможности изрядно подпортить воздух).
Знатоки местного биоразнообразия утверждают, что весь этот зоопарк «не мешает туристам, а велосипедисты и всадники не нарушают покой лесных жителей. На многочисленных парковых тропах места хватит всем» (allairevillage.org).
Welcometoюрта!
Переночевать путешественникам предлагают в кемпингах, палатках, трейлерах и… в юртах! В арсенале парка несколько «круговых палаток на деревянных рамах, с полом и освещением» ($40 за ночь). Предчувствие не обмануло – за словом yurt скрывался сборный домик, идентичный традиционному жилищу казахов. Вот только вместо войлока бизнесмены из Колорадо используют ткань наподобие брезента. Говорят, побывав однажды под гостеприимным шаныраком, многие американцы горят желанием променять свои благоустроенные дома и квартиры на такие вот апартаменты, доставшиеся в наследство от кочевников. Кто-то лишь на время отпуска, а некоторые раз и навсегда. Цена в $14-20 тыс. за мобильное жилье с планировкой openspaceэкспериментаторов устраивает вполне.
Более привычный вариант ночлега – кемпинги, палатки и трейлеры($25 за ночь) с мангалом-очагом и столами для пикника.
Место на двухэтажных нарах в шелтере (shelter) или так называемом «приюте» обойдется дороже ($60 за ночь).
Серьезно сэкономить смогут корпоративные клиенты. На весь коллектив из офиса, школы или факультета предусмотрена специальная группа кемпингов (до 250 человек) с очагами, столами для пикника и биотуалетами. При этом любой тип ночлега адаптирован для лиц с ограниченными возможностями. Цены для нерезидентов более чем демократичные ($5 с человека за ночь). Постоянных жителей штата балуют регулярными скидками и спецпредложениями.
Мусор на вынос
Массовое паломничество в окрестности парка случается в любое время года. И хотя рядовые американцы всерьез придерживаются писаных и неписаных правил экотуризма, программы по сохранению природных красот обновляют регулярно. К примеру, волонтеры инициировали проект «Внос-Вынос» (Carriin-Carryout). Работает эта система просто – к информационным плакатам и навигационным картам прикреплены пакеты для мусора. В них можете сложить остатки пищи и прочий хлам, который ненароком принесли с собой.
Кстати, именно здесь начинаешь по-новому воспринимать волонтерскую деятельность. До сего момента лично мне это занятие казалось истинной блажью праздношатающихся безработных. На деле эти люди оказались не только ревностными хранителями истории, но и неплохими ее продюсерами. Ежегодный доход проекта AllaireVillage, о котором пойдет речь далее, в среднем составляет полмиллиона долларов (!). А это рекорд среди некоммерческих организаций. Причем не только в США.
Кузнецы из Нового Света
Фаворит природного парка – историческая деревня Аллейр (AllaireVillage) – последние несколько лет удерживает первенство в рейтингах «Лучшая историческая достопримечательность в Нью-Джерси», «Лучший однодневный тур», «Лучший блошиный рынок». Фанаты и критики не лукавят – такой концентрированный дух старины вам вряд ли удастся ощутить где-либо еще.
Кузнецы, пекари, плотники, жестянщики, белошвейки и ткачихи трудятся дни напролет, не покладая рук. Одеты они по старинной моде – мужчины в штанах из грубого сукна на помочах и парусиновых рубашках, женщины в батистовых чепцах и льняных фартуках, надетых поверх разноцветных платьев в пол. За мелочами следят тщательно: никаких современных аксессуаров и стильной обуви. Единственное, что выдает некоторых «персонажей», – так это оправы очков.
Наиболее известно это место как поселение кузнецов HowellWorks. С начала ХIХ века британские промышленники, имевшие определенное влияние на Восточном побережье, занимались в этих краях производством чугуна и свинца, строили паровозы и железную дорогу (Pine Creek). Джеймс Питер Аллейр, чье имя носит деревня, был одним из первых производителей парового двигателя в Северной Америке.
За пару столетий от густонаселенной деревни осталось меньше десятка построек. Наилучшим образом сохранились магазин, лавки купца и плотника, дом управляющего, дом главного строителя и церковь. В деревенском храме со скрипучим дощатым полом и ровными рядами скамеек для прихожан по сей день проводят обряды венчания. Кстати, не только постановочно-костюмированные, но и для современников из внешнего мира. Один из бараков, построенных когда-то для сезонных рабочих, в настоящее время выполняет функцию музея и информцентра.
История в лицах
Деревенский плотник – седовласый старик, как две капли похожий на Марка Твена, терпеливо рассказывает о своем ремесле. Стоя за дубовым верстаком, он хрипловатым голосом повествует об игрушках того времени. Непринужденно запускает миниатюрную карусель (за $25 в деревенской сувенирной лавке), попутно стряхивая с обтесанных кленовых дощечек свежую стружку, морщинистыми узловатыми пальцами подтягивает на веревочках выточенную из дерева фигурку медвежонка ($10).
«Сейчас мало кто знает, как работают механизмы этих игрушек. А в те времена законы физики мог применить любой школьник», – заговорщически подмигивает колоритный ремесленник. Косолапый лихо «карабкается» по канатикам, а мы вместе с детьми не можем оторвать глаз от этого действа. Как, впрочем, и от самого мастера. В своей белоснежной полотняной рубахе, шейном платке, повязанном в виде галстука, он скорее походит на сельского рыбака, чем на «папу Карло». Дополняет образ соломенная шляпа Stetson, опоясанная черной лентой. По стенам мастерской развешаны напильники, ножовки, топорики, тесаки, на многочисленных полочках расставлены рубанки разных размеров и форм, в ящичках бережно разложены долота, скобы и самодельные гвозди из соседней кузницы. Все остальные инструменты тоже созданы местными умельцами. Жители деревни привыкли поддерживать отечественных производителей, тем более что обитают они практически на одной улице.
Свою мастерскую плотник-«Марк Твен» делит на двоих с жестянщиком. Каково же было наше удивление, когда вместо такого же убеленного сединами старца мы увидели молодую девушку. В тусклом свете огарка свечи пышнотелая Лорин по-хозяйски расставляла инвентарь на полки, одновременно устроив нам викторину, – предложила угадать, который из двух «ночных горшков» является супницей, а какой использовали по назначению.
Белый льняной фартук, коса через плечо, очки на кончике носа и полное отсутствие макияжа создали девушке имидж отличницы клуба юннатов. В ее жестяном раю масса занимательных вещиц и любопытных предметов интерьера, которые могли бы составить достойную конкуренцию поделкам современных дизайнеров. Однако в большей степени меня интересовало, как сама Лорин оказалась в эпицентре этого рабоче-крестьянского хозяйства. Все просто: моя героиня – актер-доброволец.
«К волонтерской группе я присоединилась прошлым летом и была сражена наповал той искренностью и энтузиазмом, с которыми здесь работают все эти люди, – рассказывает девушка. – Всю зиму я готовилась к новому сезону – шила это платье с целым ворохом юбок и подъюбников. Правда сейчас его почти полностью скрывает рабочий фартук».
Пока шилось платье, новоиспеченная крестьянка стала настоящим гуру истории костюма. Новые знания и навыки решила применить в ходе своего ежедневного спектакля – стала главным костюмером деревни.
«Сшить такое платье вручную – непростая задача! – рассказывает Лорин. – Пришлось научиться новым техникам шитья и «полировать» каждый стежок. Эти два месяца мне стоили многих бессонных ночей». Зато сейчас ассортимент сувенирной лавки регулярно пополняется воздушными чепцами ($25) и накрахмаленными фартуками ($35), а гардероб друзей-добровольцев – новыми платьями и камзолами. А когда закулисная жизнь с иголкой и нитками надоедает, деревенская белошвейка снова сменяет на посту жестяных дел мастера.
То, что раньше было производственной необходимостью, теперь превратилось в увлекательную игру. Здесь у каждого своя роль, а сценарии пишет сама жизнь начала ХIХ века. Кстати, билет в прошлое нам обошелся всего в $5 за те три часа, которые наша «машина времени» провела на парковке деревни Аллейр.
