Астанинскую площадку для переговоров по урегулированию конфликта в Сирии трудно переоценить. Благодаря ей впервые удалось добиться важных результатов по урегулированию ситуации. Во-первых, удалось добиться прекращения военных действий между группами и сторонами, принимавшими участие в Астанинском процессе. Во-вторых, удалось впервые усадить за стол переговоров враждующие стороны и тем самым сделать первый шаг к мирному урегулированию конфликта. В-третьих, итогом переговоров в Астане может стать открытие единого фронта против террористических организаций. Об этом в Центре аналитических исследований «Евразийский мониторинг» рассказали политологи и эксперты, подводя итоги переговорного процесса по Сирии, передает корреспондент центра деловой информации Kapital.kz.
Отметим, что в рамках Астанинского процесса делегатами принято решение создать трехсторонний механизм, который будет обеспечивать режим «полного прекращения огня в Сирии».
По мнению казахстанского политолога Жаксылыка Сабитова, Казахстан удален от всех сторон конфликта, что и дало нашей республике необходимый авторитет при организации диалога.
«Мы находимся в равноудаленной степени от сторон конфликта. Это может нести плюсы, потому что у нас нет никаких особых национальных интересов в Сирии. Это внушает определенный оптимизм. Мы видим, что триумвират „Турция-Россия-Иран“ в настоящее время поддерживает Башара Асада. Турция делает это условно, так как у нее есть свои национальные интересы — ее главное внимание сосредоточено на том, чтобы не возникло курдское государство. Распад Сирии для Турции не является целью. Поэтому в большей степени недовольна исходами переговоров сирийская оппозиция. В любом случае во многом соглашение носит рамочный характер: конкретных механизмов не проработано, и конкретных решений пока нет. Понятно, что за день переговоров это невозможно сделать. Но это шаг вперед, и мы находимся в начале пути», — констатировал Жаксылык Сабитов.
Он добавил, что сам конфликт в Сирии во многом похож на ситуацию, которая сложилась в распадавшейся Югославии. Страна была одна — хорваты, сербы и боснийцы говорили на одном языке, но религии их разделили. «И здесь то же самое — религиозный вопрос их разделил: суннитов, шиитов и алавитов. И мы подходим к тому, что, возможно, следует создавать новые государства на основе Сирии», — заявил Жаксылык Сабитов.
В свою очередь кандидат исторических наук, доцент кафедры регионоведения ЕНУ им. Л.Н. Гумилева Таисия Мармонтова отметила, что Астанинский процесс — это действительно шаг вперед только потому, что главы противоборствующих сторон и главы группировок встретились за одним столом.
«Впервые удалось свести непосредственно все группировки, заслуга Астаны в том и заключается, что все они находились в одной комнате. Очень сложно говорить, будут ли они придерживаться принятого документа. Следует учитывать, что в переговорах не участвовали курды, которые уже однозначно заявили, что они не будут придерживаться документа, принятого в Астане. Единственное, я бы не согласилась с тем, что нужно работать на раздел Сирии: Ближний Восток такой регион, где любой раздел может закончиться бесконечным атомным дроблением. При этом Сирия всегда была регионом мультиэтничным, мультирелигиозным и мультикультурным», — подчеркнула Таисия Мармонтова.
Директор казахстанского Института геополитических исследований Асылбек Избаиров также отметил, что в Астанинском переговорном процессе есть свои «плюсы» и «минусы».
«Казахстан начал свою деятельность как непостоянный член Совбеза ООН с такого большого шага. Для нас это определенные политические дивиденды. Имеются и „минусы“ в том плане, что США не были представлены своей делегацией. Только посол США в РК участвовал в процессе как наблюдатель. Кроме того, в конфликте обнаруживаются разновекторные противоречия: существует блок „Россия-Иран-Сирия-Ирак“, или так называемый шиитский блок, но основную роль в нем играют Россия и Иран с более поздним включением Турции. А для усиления суннитского блока, возможно, сюда бы в Астану можно было пригласить и Саудовскую Аравию. Хотя нужно понимать, и как в этом признался один из деятелей сирийской оппозиции, в Астанинском процессе были в первую очередь представлены интересы крупных держав — России, Турции и Ирана», — пояснил Асылбек Избаиров.
Между тем президент общественного фонда Eurasian Expert Council Чингиз Лепсибаев напомнил, что переговоры происходили на фоне статус-кво и в это время не было военных действий в сирийской республике. Но на территории Ирака они все еще идут — там, где находится запрещенная в Казахстане группировка «Исламское государство».
«Почему именно Астана? Казахстан занимает уникальную позицию в этом переговорном процессе. Мы дружим с Россией, которая является основным партнером и союзником Сирии. Мы в неплохих отношениях с Турцией. И Астана была посредником на переговорах Турции и России по вопросу урегулирования ситуации после сбитого военного самолета. И мы, что удивительно, находимся в очень хороших отношениях с Ираном. А это большая редкость в мире — пожалуй, больше нет таких стран, которые одновременно поддерживают хорошие отношения с Ираном, Турцией и Россией, а также сохраняют хорошие отношения с США. Поэтому нет более оптимального места для подобных переговоров, чем Казахстан», — объяснил Чингиз Лепсибаев.
Российский эксперт, глава Евразийского аналитического клуба Никита Мендкович разъяснил некоторые нюансы Астанинского процесса и приоткрыл завесу над тем, что стало основным достижением переговоров в столице Казахстана.
«Сейчас еще нет полного списка участников, хотя была информация, что в переговорах принимали участие до 15 групп. Изначально участие тех групп, которые спонсирует Турция, заключалось именно в том, чтобы курды не участвовали в Астанинском процессе. Таково было условие Турции. Что касается „Хезболлы“, то эта группировка сейчас выступает в качестве военного союзника официального Дамаска. Поэтому смысла перегружать переговорную площадку в Астане не было. К тому же речь идет о привлечении тех групп, которые присоединились к соглашению о прекращении огня», — рассказал Никита Мендкович.
Он отметил, что астанинский формат оказался очень важен, так как резко контрастировал со швейцарским.
«Здесь участники находятся в одной комнате в отличие от Швейцарии. Кроме того, в Астане не участвуют те представители оппозиции, которые давно находятся в Европе, — ни на что не влияют и ничего не контролируют. В Женеве кроме телевизионной картинки больше ничего нет. А в Астане действительно участвуют представители вооруженных групп, которые действуют на территории Сирии, обладают реальными ресурсами и реальными возможностями. В этом как раз и состоит принципиальная инновация данного переговорного формата», — сказал Никита Мендкович.
Эксперт особо подчеркнул, что в переговорах в астанинском формате не участвуют террористические организации — это недопустимо.
«Несомненно, успех переговоров в Астане поможет улучшить ситуацию в Ираке, поскольку участники переговоров смогут сосредоточиться на борьбе с ИГИЛ и Джабхат ан-Нусра, не опасаясь ударов в тыл друг друга. В лучшем варианте, переговоры в Астане позволят создать антитеррористическую коалицию, которая сможет успешней бороться с терроризмом в регионе», — заявил Никита Мендкович.
