Не так много времени осталось до того момента как финндзор в Казахстане станет другим. По словам заместителя председателя Агентства по регулированию и развитию финансового рынка Олега Смолякова, в течение трех лет АРРФР намерено внедрить 2/3 параметров AQR в свою модель. «Проверка качества активов по европейской методологии была уникальной для нашего рынка, это нормальная практика перенимать и привносить лучшее в свою деятельность – что, собственно, сегодня регулятор и делает. Но здесь ключевая задача состоит в адаптации методики под местные реалии», – сказал в интервью корреспонденту «Капитал.kz» председатель правления АО «Банк ЦентрКредит» Галим Хусаинов и пояснил, что под этим подразумевает.
- Галим, в сравнении с сегодняшним SREP это станет ужесточением?
- Ужесточение или нет – покажет время. В надзоре главное
– найти баланс между регулированием и развитием финансового
сектора. Необходимо калибровать модели под действующую среду,
законодательство и т.д. И именно от правильной адаптации и калибровки
методологии будет зависеть то, насколько это ужесточит или улучшит финансовую
систему Казахстана.
- Срок для полного перехода к обновленному
регулированию – 3 года, но при этом перемены будут происходить постоянно, не
будет мгновенной смены надзора. Тем не менее, как вы оцениваете озвученный срок
для рынка?
- Мы – развивающийся рынок и постоянные перемены для нас – это нормально. Думаю, 3 года – срок, которого вполне достаточно для перехода и адаптации к новым условиям и требованиям.
- Регулятор не переживает об ужесточении, потому что считает, что речь идет не о консервативности, а о смене приоритетов надзора. Такое ощущение, что большой разницы на практике нет. Каково ваше мнение?
- Главное в любом изменении – не навредить. Если методология поможет решить вопрос правильной оценки рисков, то это улучшение. Но если методология AQR, которая не будет адаптирована к условиям Казахстана, будет насаживаться, то это приведет к ужесточению и сокращению кредитования, особенно реального сектора экономики, где очень много нестандартных подходов.
Например, в западных странах не придают большого значения юридической защите активов, не создают большое количество юридических лиц, когда отдельное юрлицо создается под отдельный проект. В методологии AQR – это стартап с соответствующими рисками, тогда как у нас – это нормальная практика, когда материнская компания предоставляет гарантию по кредиту и проект развивается. Особенно это актуально в недропользовании, где у Казахстана большой потенциал кредитования и развития, но инструменты и регулирование не позволяют развиваться в данном направлении. Например, в Казахстане платежная дисциплина отличается от западной, у нас могут задержать платеж по тем или иным причинам. В методологии AQR – это потенциально проблемный клиент, у нас же практика показывает, что клиент в течение 5 дней входит в график, и для нас – это нормальная практика. Поэтому мы считаем дефолт после пяти дней просрочки, а не с первого дня. Таким образом, в данном вопросе нужно время для адаптации, и, наверное, 3 года и были для этого обозначены.
- Также было сказано, что обновленная регуляторная модель не сократит количество банков, однако некоторые из них перейдут с одной бизнес-модели на другую. Если бы сейчас у банков были другие, более прибыльные бизнес-модели, они бы не внедрили их?
- Текущая экономическая ситуация такова, что банки начинают менять классические модели ведения бизнеса. Новые модели предусматривают более гибкие и более клиентоориентированные подходы, которые основываются на высокотехнологичных IT-разработках. Происходит трансформация банковского бизнеса, и он создает собственные экосистемы, работает и обслуживает клиентов на маркетплейсах, больше позиционируется уже как финтех-компания.
-Все же, говоря о смене бизнес-моделей, что будет выгодно игрокам в среднесрочной перспективе?
- Думаю, что в среднесрочной, да и в долгосрочной
перспективе все изменения бизнес-моделей будут касаться улучшения качества,
простоты и доступности банковских продуктов, в полной мере учитывающих
потребности клиентов.
- Давайте обсудим нынешнюю ситуацию в секторе. По данным
«Халык финанс», депозиты юридических и физических лиц выросли с начала года. Но
и NPL тоже. Это из-за проблем в экономике в связи с пандемией?
- Несмотря на меры, предпринимаемые со стороны правительства
и регулятора, ситуация с пандемией оказывает негативное влияние на экономику не
только нашей страны, но и мира в целом. Мы являемся частью мира – это как
экосистема, где все связано. Тем не менее, мы считаем, что те меры, которые
предпринимаются у нас в стране, являются действенными и эффективными.
- Также аналитики подсчитали, что чистая прибыль сектора сократилась в августе на 18,7%, а с начала года почти на 29%. Что-то кроме коронавируса на это повлияло?
- Правильнее будет анализировать показатели прибыли за 8 месяцев 2020 года и 8 месяцев 2019 года – здесь рост прибыли составил 40%.
Также, на мой взгляд, необходимо анализировать чистую прибыль как после провизий, так и до них. Нужно понимать операционную деятельность, как она меняется и сколько дохода приносит. Почему это так: на изменение чистой прибыли по банкам, которые участвовали в AQR, помимо пандемии повлияло и дополнительное формирование провизий по результатам проверки.
- За какое время, по вашему мнению, сектор может восстановиться после удара коронавируса? Ведь банки и бизнес неразрывно связаны, а бизнесу сейчас нехорошо, а какому-то совсем плохо.
- Данным вопросом задаются все. Очень сложно ответить с высокой вероятностью, так как многое зависит от ситуации в целом в мире и от мер, которые предпринимаются правительствами стран и, конечно же, от осознанности населения. Например, многие ждут, что будет осенью текущего года, как будет развиваться ситуация с заболеваемостью. Если будет повторение локдауна, то насколько он будет жестким. Все зависит от этого. Но наше мнение таково, что повторение такого же жесткого карантина, как первый – маловероятно. Экономика постепенно восстанавливается.
