Наверное, только ленивый в последние 3−4 года пристально не отслеживает работу Национального банка РК и плоды, которые она приносит финансовому сектору. Причина заключается не только в ситуации на внутреннем рынке и в государственной кадровой политике. Имеет значение и внешний фон, который так или иначе влияет на ситуацию в казахстанской экономике.
Пласт ответственности, который лежит на регуляторе, в Нацбанке понимают. По крайней мере такое ощущение возникает, когда во время конференций рейтинговых агентств, международных форумов, докладов глобальных финансовых институтов, которые с приятной регулярностью проводятся в стране, в первых рядах спикеров можно увидеть управленцев из Нацбанка. Из памяти опытных финансистов и экономистов еще не стерлись те времена, когда от главного банка страны участники рынка и профессиональное сообщество получали меньше информации, чем требовалось и хотелось.
После назначения на должность председателя Национального банка РК в ноябре 2015 года Данияр Акишев пообещал, что ситуации суждено измениться в лучшую сторону. Знал ли он тогда, скольким переменам суждено случиться? Мы решили не увлекаться цитированием заявлений Нацбанка, а побеседовать с профессионалами рынка.
Делайте ваши ставки
Итак, в августе 2015 года, то есть перед назначением Акишева, на совместном брифинге правительства и Нацбанка на тот момент еще премьер-министр Казахстана Карим Масимов сделал важное заявление: регулятор переходит к новой денежно-кредитной политике, отпускающей тенге в свободное плавание. Скоро минет уже три года с того момента. С учетом тех результатов работы, которые на сегодняшний день имеет финансовый рынок, можно положительно оценить политику Нацбанка. Хотя в какой-то степени регулятору сопутствовала удача в виде позитивного внешнего фона, считает член правления, управляющий директор АО «Казкоммерц Секьюритиз» Айвар Байкенов.
«Два года назад параллельно с приходом Данияра Акишева на должность председателя Нацбанка начала улучшаться ситуация на внешних рынках: цена на нефть стала расти, ситуация в российской экономике стала стабилизироваться. Это позволило снизить инфляцию в Казахстане и стабилизировать курс тенге. Но, конечно, Нацбанк проделал плодотворную работу по улучшению ситуации в финансовом секторе», — сказал он.
Основным инструментом ДКП является базовая ставка, которая два года назад была скорее условным понятием на рынке. В октябре 2015 года Нацбанк повысил ее с 12% до 16%, объясняя этот шаг высокой инфляцией, но пообещал, что по мере ее снижения ставка последует вниз. Так и произошло. В апреле годовая инфляция составила 6,5%, а базовая ставка Нацбанка в апреле этого года установлена на уровне 9,25%.
«На сегодняшний день базовая ставка Нацбанка выполняет свою ключевую задачу — выступает ориентиром при формировании ставок. В принципе все ставки доходности — по облигациям, кредитам, депозитам — ориентируются на изменения базовой ставки. Причем с конца прошлого года рыночные ставки стали действовать на опережение: меняются исходя не из фактического уровня базовой ставки, а из ожиданий того, что базовая ставка будет снижаться дальше вместе со снижением уровня инфляции», — заметил Айвар Байкенов.
Сейчас есть возможность в любой момент привлечь деньги или разместить их у Нацбанка под залог ГЦБ по верхней и нижней границе установленного коридора, продолжил он. То есть в зависимости от потребностей преимущественно у фининститутов есть возможность либо разместить деньги в Нацбанке не ниже определенного им самим предела, либо заимствовать средства у Нацбанка под залог ГЦБ не ниже какого-то потолка. Игроки действуют в этом диапазоне, и в большинстве случае сделки репо так и проходят. Конечно, бывает, что происходит какой-то всплеск активности на рынке или избыток ликвидности зашкаливает. В таких редких случаях бывает, что уровень ставок оказывается ниже, чем ставка привлечения Нацбанка, засвидетельствовал эксперт.
По большому счету нынешняя денежно-кредитная политика Национального банка обеспечивает предсказуемость действий регулятора в моменте, считает Айвар Байкенов. Игроки рынка могут сформировать свои ожидания таким образом, что они могут совпасть с будущими действиями регулятора. Есть понимание, что существуют внутренние факторы, которые стимулируют определенные действия со стороны Нацбанка по снижению базовой ставки, и внешние факторы.
«Рынок видит, что в сравнении с Россией в Казахстане существуют определенные дисбалансы. В частности, есть разница между процентными ставками, и эту разницу Нацбанку придется постепенно сокращать по мере планируемого снижения инфляции. Опять же в моменте есть определенный риск. В России большой процент иностранного капитала, вложенного в ГЦБ, так как уровень реальной ставки высокий», — заметил наш собеседник.
Постепенно этот разрыв сокращается, и по последним размещениям еврооблигаций в тенге очевиден повышающийся интерес иностранцев к казахстанским бумагам. С одной стороны, это хорошо — будет приток иностранного капитала в казахстанскую экономику, в бумаги Министерства финансов РК, что повлечет в свою очередь укрепление курса тенге. Но, с другой стороны, есть риск того, что если ставки снизятся до уровня, не привлекательного для иностранных инвесторов, это также повлечет за собой отток капитала теперь уже из Казахстана, рассудил Айвар Байкенов.
В ожидании подъема сектора
Однако какой бы ни была денежно-кредитная политика регулятора, осуществлять ее приходится в действующих рыночных условиях. Роль банковского сектора в экономике страны фактически снижается с 2007 года, если говорить об абсолютных показателях, заметил директор аналитического центра Ассоциации финансистов Казахстана (АФК) Павел Афанасьев. Доля кредитного портфеля БВУ по отношению к ВВП страны фактически достигла 11-летнего минимума, составив 24,4% в 2017 году. Однако эксперт ожидает, что по мере завершения трансформации регуляторного поля роль банков в финансировании экономики возрастет, но едва ли достигнет предкризисных уровней в ближайшие пять лет.
По последним данным, в еврозоне показатель составляет около 160%, в России — 66%, в Индии — 57%, в США — 152%, добавил наш собеседник. Сейчас влияние государственного и квазигосударственного секторов растет — сложности в экономике решаются благодаря субсидиям для бизнеса. Фондирование банков тоже во многом зависит от государственного и квазигосударственного секторов, заметил Павел Афанасьев.
«Внешнеэкономическая конъюнктура пока способствует улучшению ситуации в экономике и в банковском секторе. Нужно использовать любые возможности при текущих ценах на энергоресурсы и казахстанский экспорт в целом», — призвал он.
Если говорить о конкретных событиях, то предпринятые меры — сделка по приобретению «Казкома», выделение средств из Фонда проблемных кредитов, та же программа повышения устойчивости банковского сектора — помогли сектору. Сейчас банки имеют возможность качественно наращивать ссудные портфели с учетом новых требований и законодательных изменений, в том числе за счет новшества в виде риск-ориентированного надзора и мотивированного суждения. Это происходит не только в Казахстане, но и во многих странах мира, а также соответствует принципам Базельского комитета, добавил аналитик.
«На фоне оказанной поддержки усиление надзора является вполне логичным продолжением политики Национального банка», — сказал Павел Афанасьев.
Good programs
С учетом сказанного нашим собеседником о благоприятном внешнем фоне, возможно, нужно пристальнее присмотреться к программам Нацбанка. На сегодняшний день самыми обсуждаемыми из них являются: программа рефинансирования валютных ипотечных займов (началась в 2015 году), программа повышения устойчивости банковского сектора (запустили в 2017 году), программа ипотечного кредитования «7−20−25».
И, что важно, две из них имеют большое социальное значение, а одна (оздоровления банков) — пусть не прямое, но тоже народное предназначение. Однако это предполагает огромные затраты госбюджета. На программу рефинансирования ипотечных займов, в том числе валютных, выделено 267 млрд тенге, на поддержку банков — 700 млрд тенге, на программу «7−20−25» планируется дать 1 трлн тенге. Стоит ли такая игра свеч?
Социальные программы всегда нужны, уверен финансовый консультант Расул Рысмамбетов. Рефинансирование ипотечных займов было крайне важным для того, чтобы держать под контролем социальные настроения.
«Мы помним, как ипотечники осаждали офисы банков. Сейчас эти митинги прекратились, следовательно, проблему решили. Пусть большими деньгами, но решили. В конце концов надо помнить, что государство существует и работает не ради себя, а ради своих граждан», — считает он.
Поддержка банков, которая обходится бюджету в 700 млрд тенге, является помощью малому и среднему бизнесу, заметил Расул Рысмамбетов. В идеале банки должны финансировать экономику, поэтому часть этих средств пойдет на новые кредиты, а другая часть компенсирует банкам потери от ранее выданных кредитов. Наш собеседник ответил на сомнения общественности о том, по назначению ли используются новые кредиты.
«Тяжело быть в этом уверенным, но Нацбанк не в состоянии контролировать всех заемщиков, он может лишь одобрять кандидатуры настоящих этичных и профессиональных банковских менеджеров», — сказал Расул Рысмамбетов.
Что же касается «7−20−25», то это трехсторонняя программа, в рамках которой бюджетные средства распределяются между банками и строительными компаниями, но определенную пользу получит и население, добавил он.
Основная заслуга Данияра Акишева заключается в том, что он начал расчищать тот пласт проблем, который накапливался в предыдущие годы в банковской системе, считает в свою очередь генеральный директор DAMU Capital Management Мурат Кастаев. Речь идет о работе с неработающими займами, о переоценке выданных кредитов. Более внятной стала позиция регулятора на валютном рынке. Тот факт, что Нацбанк стал публично раскрывать свою политику по покупке и продаже иностранной валюты, по интервенциям или их отсутствию, означает позитивные изменения в его работе, добавил эксперт.
«То есть положительные изменения в плане предсказуемости, открытости действий регулятора нельзя отрицать», — подытожил он.
