Уже почти полтора года как в стране объявлен плавающий курс тенге, или так называемое инфляционное таргетирование. Другими словами, монетарные власти ориентируются не столько на бесконечно меняющийся курс, который может то вырасти, то снова снизиться, сколько на коридор инфляции, который им необходимо сдерживать. Аналогичные меры приняты как в России, так и Украине, которые пошли по такому же пути непредсказуемого курса, высокой базовой ставки и, как результат, ограничения кредитования и инфляции. С той лишь разницей, что в соседних странах начались дискуссии о смене экономической политики — денежной кредитной эмиссии, стабилизации курса и снижения базовой ставки.
Эмиссия раскрутит гиперинфляцию
Сторонники кредитной эмиссии предлагают зафиксировать курс нацвалюты к доллару, снизить базовую ставку кредита, что дало бы возможность малому и среднему бизнесу «кормиться» через банки второго уровня и развивать свое производство. Тогда как насытить МСБ и производства деньгами сторонники этого подхода предлагают за счет печати нацвалюты. По их словам, именно так живут и работают экономики всех развитых стран. А инфляция сдерживается за счет целевого контроля эмиссионных денег, которые идут по назначению, вкладываются в производство, что приводит к повышению конкуренции на рынке.
В то же время противники этого подхода полагают, что эмиссия ничем не обеспеченных тенге приведет к раскрутке гиперинфляции, а этого, по их словам, ни в коем случае нельзя допустить. Ведь суть инфляционного таргетирования в том и заключается, что монетарные власти не контролируют курс, а контролируют именно инфляцию. А значит, излишков денежной массы, образовавшейся на руках населения, нельзя допустить.
Проведя опрос среди официальных должностных лиц и экспертов, центр деловой информации Kapital.kz убедился, что и у нас в восприятии экономической политики существует жесткий водораздел между сторонниками инфляционного таргетирования и кредитной эмиссии.
Так, глава Национального банка Данияр Акишев в комментарии нам отметил, что Нацбанк не рассматривает какой-либо отмены плавающего курса.
«Все действия Нацбанка строго регламентированы, все обязательства, которые финрегулятор взял на себя, выполняются. Мы перешли на свободно плавающий курс не для того, чтобы его отменять», — заверил он.
В свою очередь глава Банка развития Казахстана, известный финансист Болат Жамишев, надеется, что плавающий курс — это то, что будет всегда.
«Альтернативой плавающему курсу является фиксированный курс. Фиксированный курс нужно держать, а держать курс неправильно и невозможно, поэтому всегда будешь испытывать проблемы, когда держишь, а потом в один миг роняешь. И опять держишь, и опять роняешь. А плавающий курс определяется состоянием экономики. Поэтому курс перестанет быть синонимом чего-то нестабильного и ненадежного только тогда, когда экономика перестанет быть такой как сейчас, но хотя внешние шоки, они все равно будут во многом через курс абсорбироваться — внешних шоков не избежать, и поэтому, если говорить о перспективе, то альтернативы плавающему курсу нет. Слабость валюты — это недиверсифицированность и слабость экономики, чрезвычайная зависимость от стоимости нефти. Если эта зависимость не будет столь чрезвычайной, то не будет таких гигантских скачков и провалов», — подчеркнул глава БРК.
По словам Болата Жамишева, проблемы в экономике через эмиссию не решить, а можно только нагнать инфляцию. «Потому что у банков для кредитования экономики деньги могут появиться только из самой экономики: от населения, от юридических лиц. Если Нацбанк начнет раскручивать эмиссию, то есть из воздуха доставать деньги и распределять их между банками, то это приведет к инфляции, а инфляция приведет к очередной нестабильности. Волшебная палочка существует только в сказке. Не хотел бы, чтобы мой ответ выглядел как-то пессимистически, но однозначно стабильность валюты зависит от стабильности экономики, а стабильность экономики зависит от того, как быстро и успешно мы диверсифицируемся. Если по-прежнему нефть будет нашим всем, то мы с нефтью будем то взлетать, то падать», — рассказал Болат Жамишев.
Наша экономика не готова к вливанию денежной массы
Известный казахстанский экономист, директор консалтинговой компании «Алмагест» Айдархан Кусаинов тоже против эмиссии, но по другим причинам. В целом он считает ее нормальным инструментом, с той лишь разницей, что применять ее необходимо при развитом рынке и готовности экономики. К тому же здесь многое зависит от работы правительства.
«Сейчас это нереальная политика. В настоящее время она не может служить противовесом инфляционному таргетированию по ряду причин. Но первая и самая главная причина заключается в том, что экономика к этому не готова. Чтобы таким образом вопросы решать эмиссией денег, должно быть отработано определенное финансовое регулирование. Должен быть финансовый рынок, фондовый рынок, процентные ставки. А вторая причина — это сама экономика: она должна быть готова „съесть“ эти деньги. Сегодня же нет ни первого, ни второго. Поэтому это будет просто инфляция — вы будете печатать деньги, а эти деньги будут обесцениваться», — констатировал Айдархан Кусаинов.
Он пояснил, почему в условиях неразвитости рынка нельзя проводить эмиссию.
«Сегодня у нас есть предприятия, имеются мощности, но рынка у нас нет. Предприятия должны что-то продавать. Но мы этим не занимались, не вели системную политику, в том числе и экспортную, а также по поддержке предпринимателей. Так, если сейчас у предприятия объем продаж условно 100 млн тенге, то вы ему хоть 400 млн тенге дайте, он все равно продажи будет наращивать до 200 млн в течение пяти лет. С этой точки зрения предприятию, конечно, можно дать 400 млн, но оно их просто „проест“ и „прогуляет“, да к тому же раздует инфляцию. А чтобы эти предприятия ориентировать на рынки ЕАЭС, нужно в первую очередь на эти рынки зайти. А для этого должна быть проделана большая работа, в том числе по линии МИД. Понятно, что Россия, как и другие страны, пытается закрыться, не допустить чужого на свой рынок. Но это нормально — это то, чего Казахстан, к сожалению, не делает. То есть когда есть большая государственная поддержка, когда достигаются межправительственные соглашения, когда идет и давление, и лоббирование, тогда бизнес заходит на рынок другого государства. Однозначно сегодня вся международная торговля идет рука об руку с политической поддержкой. Свободный рынок — это миф. Только двусторонние и многосторонние торговые союзы, специальные соглашения и договоры, что доказывает, что международная торговля не продвигается без мощного политического продавливания. А Казахстан в этом направлении вообще никак не работал в течение не только последних лет, но и на протяжении всей своей истории», — заявил Айдархан Кусаинов.
В связи с этим, по мнению эксперта, фактически наши предприниматели при продвижении своих товаров на рынок других государств остаются один на один с рыночными силами и лоббизмом местных производителей. И так везде.
«Девальвации уже никакой не будет, необходимо перестать об этом говорить, потому что, когда равновесный курс, девальвация не делается. Девальвация проводится, когда у вас курс неравновесный, вы отпускаете, и курс „отскакивает“, а когда у вас курс в равновесном плавании, то девальвацию сделать невозможно. Потому что, если раньше, чтобы держать заниженный курс, Нацбанк продавал доллары, то сейчас насильственную девальвацию можно сделать в том случае, если Нацбанк начнет их активно скупать. Таким образом, Нацбанк должен выйти на рынок и сказать — мне нужен миллиард долларов, куплю по любой цене! Но это бессмысленно», — объяснил Кусаинов.
В то же время, возвращаясь к ключевому вопросу, эксперт резюмировал, что варианты денежных количественных смягчений, денежной эмиссии работают, если к ним готова экономическая инфраструктура.
«Если экономика готова переварить эмиссию. А сейчас она не готова, поэтому инфляционное таргетирование остается единственно верным подходом. Я всегда настаиваю, что Нацбанк с точки зрения монетарного регулирования сделал все, что можно. А изменить экономику и экономическую ситуацию — это задача правительства. Если правительство примет новую экономическую политику, начнет в этом направлении работать год, два и три, то тогда можно будет о чем-то говорить. Потому что от принятия решений экономика не меняется: принять решение — это одно, нужно еще и работать. Проработает у нас правительство два-три года, заложит новые основы, новые возможности, тогда можно будет разговаривать о какой-то целенаправленной политики смягчения или эмиссии», — подытожил Айдархан Кусаинов.
Таргетирование и плавающий курс — это не суверенная политика
Между тем директор Центра макроэкономических исследований Олжас Худайбергенов придерживается противоположной точки зрения. В беседе он заметил, сам по себе тезис, что эмиссия вызывает инфляцию, ошибочен. С точки зрения определения инфляции цены растут, когда денег становится больше, чем товаров. Иначе говоря, инфляция получается тогда, когда деньги идут на рост доxодов населения, а не на рост товарной массы и не на инвестпроекты.
«Если же деньги идут на стимулирование инвестиционной активности и последующий рост производства, то инфляции не будет. А вообще, эмиссия тенге идет постоянно, варьируясь по объемам. А в 2000-x годаx ежегодный рост денежной массы составлял 50% в среднем, однако инфляция была в пределаx 6−8%. Потом, согласно данным самого Нацбанка, инфляция на 80% имеет немонетарный xарактер, либо вызывается девальвацией и удорожением импорта», — отметил Олжас Худайбергенов.
В свою очередь в беседе с Kapital.kz экономист Петр Своик заметил, что переход к национальной кредитной эмиссии это не просто важное новшество. Он считает, что для перехода на эту политику прежде всего должно быть политическое решение.
«Мы, начиная еще с политики макростабилизации, еще со второй половины 90-х годов находимся в ситуации внешнего финансирования, когда тенге через привязку к доллару является всего лишь „местным долларом“, а вся эмиссия нацвалюты имеет обменный, а не кредитный и не инвестиционный характер. Эмиссия производится, но исключительно как функция Нацбанка как замыкающего игрока на валютной бирже: Нацбанк скупает долларовые излишки или, наоборот, продает недостающие доллары. Соответственно, если он скупает долларовые излишки, то он эмитирует во внутреннюю экономику тенге в эквивалентных количествах. То есть эмиссия у нас исключительно обменная. И это не только экономическая основа такой модели, сколько ее идеологическая платформа», — констатировал Петр Своик.
В то же время, как заверяет эксперт, плоды этой эмиссионной модели достаются только сырьевым экспортерам. Даже не казахстанским банкам, а именно экспортерам-сырьевикам.
«Потому что они продают свою валютную выручку на бирже, для того чтобы покрывать свои внутренние затраты в нацвалюте. И к этой обменной эмиссии, достающейся только сырьевым экспортерам и используемой ими на расширение своего же сырьевого экспорта, добавляются внешние источники финансирования, как-то иностранные инвестиции и внешние кредиты. И то, и другое, понятно, направляется на расширение того же сырьевого экспорта. А обратной стороной этой модели является инвестирование и кредитование внешней дистрибуции по Казахстану всего того, что наша промышленность не производит. То есть и потребительских, и производственных товаров, импортируемых извне. Таким образом, Казахстан встроен в мировой рынок исключительно как территория добычи здесь на вывоз сырья и завоз импортных иностранных промышленных и потребительских товаров. И вся финансовая система страны настроена на восприятие такого внешнего обменного эмитирования, внешнего инвестирования и внешнего кредитования», — объяснил Петр Своик.
По его словам, в этом случае национальное необменное эмитирование валюты находится под полным процедурным и идеологическим запретом.
«Нужна ли национальная кредитная эмиссия? Ответ — да, конечно. Потому что схема вот такой сырьевой встроенности Казахстана в мировой рынок с абсолютно несуверенным, а внешним финансированием, она элементарно исчерпывается, выдыхается. Цены на сырье сейчас низкие, а долговая нагрузка Казахстана и соответственно обслуживание этой нагрузки становится все более тяжелым якорем: денег не хватает, и схема захлебывается. Правительство пытается выкарабкиваться и пока что держаться. В частности, через введение обязательного медицинского страхования, то есть фактически через дополнительное налогообложение бизнеса. Через всеобщее декларирование в надежде и здесь что-то собрать, через приватизацию непрофильных и профильных активов нацкомпаний и нацхолдингов в надежде и тут получить хоть какую-то денежку. Наконец, через освобождение монопольных рынков и монопольных цен. Таким образом, эту модель пытаются все время продлить. Тогда как ее необходимо вылечивать», — разъяснил Петр Своик.
Правильная эмиссия инфляцию не разгонит
По мнению Петра Своика, так или иначе подходит пора перехода от обменной к национальной кредитной и инвестиционной эмиссии. А для этого действительно необходимо многое что менять, в том числе большинство институтов.
«Если экономика у вас выстроена сугубо под сырьевую зависимость и с очень высокой зависимостью от импорта, то менять структуру такой экономики, надеясь на ту же самую „невидимую руку рынка“, невозможно. Для того чтобы менять структуру с упором на ту самую индустриализацию, которая была запущена в 2009 году после кризиса, но работающую сейчас недостаточно эффективно, необходимо соблюсти ряд условий. Неэффективна она потому, что против рыночного течения, чтобы выгребать, необходимо строить настоящий корабль, а не плыть на лодке ФИИР. Потребуется поставить нормальный двигатель и идти по заданному курсу, что в переводе на экономический язык означает, что необходимо планировать объекты индустриализации и целевым образом под национальную кредитную инвестиционную эмиссию снабжать их деньгами. Вовсе не значит, что необходимо переполнять экономику продукцией печатного станка, эмиссия должна быть четко выверенной, достаточно ограниченной и обязательно целевой, и такая национальная эмиссия не должна утекать через спекулятивные каналы мимо предназначенных объектов, а тем более вливаться за рубеж. То есть переход к такой политике потребует серьезного изменения и законодательной базы, и всех банковских институтов, которые сейчас настроены на внешний „слив“, а их нужно перестраивать на внутреннее инвестирование», — заверил Петр Своик.
Он также напомнил, что эмиссию можно проводить по-разному. Например, в 90-е годы в Казахстане она была проведена бездарно.
«Например, когда Казахстан перешел к национальной денежной единице тенге в ноябре 1993 года, то это была суверенная валюта. И тогда правительство и Нацбанк проводили суверенную денежную политику, но проводили ее самым бездумным и губительным способом. Тенге за несколько лет своего суверенного существования меньше чем за „5 тенге за доллар“ девальвировал до более чем „80 тенге за доллар“. Потому что шла бесконтрольная раздача кредитов: частично, предназначенная для решения проблемы неплатежей, а частично эти средства выдавались под заведомо невозвратные кредиты. То есть у Казахстана есть своя история с 1993 по 1997 год, когда была попытка проводить национальную, подлинно независимую монетарную политику. Однако после этого в течение двух-трех лет по кредитам стэнд-бай под руководством МВФ Казахстан отказался от национальной кредитной и инвестиционной эмиссии и перешел исключительно на обменную эмиссию, превратив тенге в „казахский доллар“. Посредством программы „Болашак“ и других структур воспиталась целая плеяда экономистов, которые знают только про инфляционное таргетирование, произносят какие-то другие слова, которым их выучили. Хотя, возможно, они понимают, что мы в монетарном смысле превратились в колонию и такая монетарная политика загнала нас сугубо в экспортно-сырьевую и импортно-товарную зависимость», — подчеркнул Петр Своик.
