Сегодня в Казахстане не так много молодых режиссеров, громко заявивших о себе с первых работ. Но еще сложнее найти тех, кто не желает плыть по течению и открыто бросает вызов сложившимся в киноиндустрии законам и порядкам. Адильхан Ержанов - одна из самых обсуждаемых персон в отечественном кинематографе. Его фильмы имеют успех на крупнейших международных кинофестивалях, но не попадают в казахстанский кинопрокат. А картина «Хозяева», последняя из созданных при поддержке «Казахфильма», вовсе была названа министром культуры и спорта Арыстанбеком Мухамедиулы «позорящей» Казахстан.
Главный инициатор и активист движения «Партизанского кино» рассказывает, почему он не снимает коммерчески успешные фильмы, что привело его на путь сопротивления и чем казахстанская буржуазия отличается от европейской или американской.
- Как вы считаете, за счет чего именно ваши фильмы получают призы на международных кинофестивалях?
- Есть различные мнения о фестивальных успехах наших фильмов. Одно из самых распространенных гласит, что такие фильмы, как «Хозяева», «Чума в ауле Каратас», «Шлагбаум» - это якобы заказ «оси зла» под названием Запад, нацеленный на то, чтобы разрушить общество в хороших добрых странах. Но если включить логику, то становится понятно, что в самом Западе немало кинолент про недостатки их общества или системы управления. Например, «Любовь» Михаэля Ханнеке, который получил главный приз на Каннском фестивале. И потом, в мире снимается несколько тысяч картин на социальные темы, но не все из них получают призы. Просто снять фильм, полный критики, недостаточно для того, чтобы он стал искусством. Необходимы оригинальные подачи. Поэтому считаю, что теория о разрушении общества Казахстана через авторские фильмы - выдумка дилетантов. В истории еще ни один фильм не разрушил страну - были обратные случаи, когда искусство консолидировало общество, но не наоборот.
- Почему бы вам не замахнуться на «Оскар»?
- Я думаю, что Оскар - это другая весовая категория, структура, где меня не ждут. Не думаю, что мои фильмы там интересны.
- Понятно, что на фестивальном кино много не заработаешь. А у вас не было желания попробовать себя в коммерческом кино?
- Для меня грань между коммерческим и авторским кино размыта. Однако я не умею делать то коммерческое кино, которое сейчас существует в Казахстане. Мне очень сложно настроить себя на ту целевую аудиторию, которая предпочитает кино про свадьбы, бесконечный гедонизм, про то, как цветет Астана и всем вокруг хорошо и весело. Я считаю, что талантливых людей, работающих только в этом направлении, у нас предостаточно. Но я не отношусь к их числу.
- Вы являетесь одним из активистов движения «партизанское кино». А есть ли подобные движения в других странах?
- Мы не придумали ничего нового. Подобные движения существовали еще с 60-х годов прошлого века - «рассерженные» в Великобритании, «манифест третьего кинематографа» в Аргентине. Эти движения выступают именно за раскрытие социальных сторон в кино. Сюда же я отношу «новую волну» кинорежиссеров, которая появлялась в каждой стране и своим творчеством восставала против существующих догм. «Партизанское кино» - это реакция на так называемое застойное буржуазное кино, которое охватило нашу страну. Так происходит в любой культурной среде, которая переживает периоды стагнации. Появляется группа молодых креативных людей, которые хотят что-то поменять в кино, или любом другом виде искусства. Так возникает движение. Все это происходит циклично. Если кинематограф живой, то эти волны периодически возникают. Гораздо хуже, если никто ничего не предпринимает и не пытается снять «новое кино». За счет подобных движений и происходит обновление кинематографического фундамента. Я думаю, что появление «партизан» - естественная необходимость для самого кинематографического общества, это происходит не только в Казахстане.
- На съемки фильмов нужны деньги. Если «партизанское» кино не коммерческое, то чем вы зарабатываете?
- Любое кино требует затрат. Пусть даже это мелкие расходы вроде оплаты за бензин. Но преимущество «партизанского кино» в том, что оно не требует больших финансовых вложений. Мы изобрели такой механизм, с помощью которого можно, образно говоря, сварить кашу даже из топора. Все остальное делают люди, которые на энтузиазме помогают снимать фильм. В этом наше главное отличие от любого другого кино, снять которое за условные 6000 долларов невозможно. Но, если кино снимает команда идейных ребят, которые любят кино, все возможно.
- Скажите, «партизанский» фильм окупает вложенные в него затраты?
- У нас нет цели окупить фильм или продать его. К примеру, если фильм отметили на фестивалях, это не приносит никаких денег, но прокладывает пути к сотрудничеству, что в кино гораздо важнее денег. Я бы даже сказал, дружба важнее денег, как и в любом другом виде деятельности. Так что, партизанское кино - не убыточное занятие. Потому что главный капитал «партизан» - это идея и дружба, тот капитал, которого нет ни у одной крупной студии Казахстана. Но хочу уточнить важный момент. Просто маленький бюджет фильма не может автоматически приравнять его к партизанскому. В нем должна быть заложена еще идея протеста, желание рассказать правду. А если человек просто снял без бюджета какую-то плаксивую мелодраму, то он не может считаться партизаном.
- Что не хватает молодым кинематографистам для того, чтобы снимать качественные фильмы?
- Я не могу говорить за все молодое поколение киношников. Но достаточно часто в их творчестве прослеживается хронический конформизм, или попросту страх перед самовыражением. Чтобы честно сказать о чем-то, им требуется серьезное усилие над самими собой. Зачастую все их лучшие мысли не находят отражения в кино, потому что они почему-то занимаются самоцензурой. Сейчас в нашей стране нет цензуры на государственном уровне, но очень высок уровень самоцензуры, именно она уничтожает творчество. Молодые режиссеры пытаются убежать от реальности, боятся социума. Они стараются запечатлить все, что угодно, но только не существующее в реальности.
- Как вы оцените состояние рынка казахстанского кино?
- С точки зрения технического качества я бы поставил казахстанскому кино самый высший бал. У нас все необходимые мощности для съемки даже технически сложных фильмов, среди стран бывшего СССР мы идем на втором месте после России в этом отношении. Однако, если взглянуть с точки зрения свободы самовыражения внутри кино, то мы не далеко ушли от наших соседей по Средней Азии. У нас создается очень много технически качественных фильмов, но среди них крайне мало таких картин, которые имеют сцепление с обществом.
- А что бы вы хотели изменить на казахстанском рынке кино?
- Я бы хотел, чтобы молодое поколение режиссеров отказалось от, простите меня за это слово, буржуазных целей. Человек, посвятивший себя кино, не должен думать о том, как заработать на нем, прославиться, получить призы на фестивалях. Ему необходимо создавать такие фильмы, которые оставят след в истории кинематографа, общества, создать собственный почерк в кино. Если это станет главной целью, то это будет здорово.
- Расскажите, как кризис сказывается на вашей работе в кино? И вообще, так ли страшен кризис для режиссера, снимающего «партизанское кино»?
- Я думаю, что кризис - полезное явление. Не только для кино, но и для страны в целом. Мое мнение, что деньги - это зло. Они мешают думать, говорить честно. Чем скорее исчезнут деньги, тем быстрее на Земле наступит счастье. Буржуазия - это оковы для ума. Если помните, у Носова есть сказка «Незнайка на Луне», где всех отправляли на остров развлекаться, отдыхать и пировать. Сейчас в Алматы с каждым годом появляются все новые торгово-развлекательные центры. И когда я захожу туда, то сразу вспоминаю остров из сказки Носова. За эти 25 лет у нас в городе не строили библиотеки, зато открылось очень много ТРЦ. Получается, у нас сформировалось общество идеальных потребителей. А это и есть целевая аудитория буржуазии, где необходима толпа, готовая платить за все без лишних раздумий. В такой ситуации очень трудно найти не только зрителя мыслящего, рефлексирующего, но и просто человека, с которым есть о чем пообщаться.
- А что же вы скажете о Европе и США, где царит капитализм и та же буржуазия?
- А у них есть прививка от превращения в общество потребления. Они все когда-то прошли эпоху социальных протестов, борьбы за свои права. Сейчас у них во всех сферах присутствует жесткая критика, идет постоянное обсуждение насущных вопросов между людьми, имеющими противоположные точки зрения. В их обществе, на мой взгляд, сложно быть просто сытым и ленивым. У них есть гражданское общество, которого нет у нас.
- Вспомните, легко ли вам было продвигать свои первые фильмы, находить для них зрителя?
- В плане продвижения есть разница между моим первым фильмом и теми проектами, что я делаю сейчас. Например, мой последний фильм - «Чума в ауле Каратас», еще на стадии пост-продакшн был приглашен на кинофестиваль в Роттердам. Раньше приходилось самим предлагать свои фильмы. Разница заметна и приятна. В плане популярности отмечу, что никогда не ощущал ее. Больших денег у меня никогда не было. Как ни странно, именно кинокритики самые большие друзья режиссера. Потому что только критики могут дать авторитетную оценку твоему творчеству и способствовать продвижению фильма.
- А где общество, которое вы хотите изменить, должно смотреть ваши фильмы? В наших кинотеатрах оно не крутится из-за боязни потерять доходы.
- Они резонно полагают, что такое кино не окупится. Это бизнес, ничего личного. Массовый зритель, к сожалению, не готов к таким фильмам. Чтобы изменить это, нужно воспитывать вкусы зрителя. Получается замкнутый круг - кинотеатры не готовы в убыток себе показывать «партизанское кино», но без его демонстрации на широком экране не изменить отношение зрителя. И все-таки я думаю, что партизанское кино найдет площадку, где будет показывать свои фильмы, думаю, что аудитория постепенно будет расширяться. Пусть она будет небольшой, но это будут те люди, которые искренне интересуются по-настоящему независимым кино.
- Вы о телеканале ПартизанТВ?
- К сожалению, я не имею никакого отношения к его созданию. Но хочу выразить огромную благодарность актеру и журналисту Константину Козлову и Олегу Белову, которые организовали его. Я рад, что возникают такие площадки, независимые от нас. Это значит, что идеи «партизанского кино» находят отклик у людей и мы делаем свое дело не напрасно.
- Как вы считаете, в чем предназначение искусства?
- Искусство, на мой взгляд, это форма мышления человека в чистом виде. Человеческий мозг так устроен, что ему легче и интереснее думать, когда какая-либо форма реальности переходит на язык образов, иносказаний. Например, информация, преподнесенная человеку в форме притчи, пословицы или поговорки, воспринимается гораздо более точно. Искусство способно вместить в себя столько информации, что ни одна математическая структура не способна тягаться с ним. Простая сказка может содержать в себе гораздо больше смысла, чем трактат; картина - больше, чем 100 серий сериала. Искусство, прежде всего, катализатор мысли, и чем больше комбинаций этой мысли заложено в произведении, тем лучше.
