Долларизация экономики в последнее время только набирает обороты. Уже несколько банков открыто заявили о том, что после девальвации вкладчики конвертируют свои тенговые депозиты в валютные. Между тем, глава «Нурбанка» Кантар Орынбаев считает, что на рынке могут возникнуть ревальвационные ожидания. Так, банкир уверен, что курс тенге недооценен, то есть, завышен, и как только спадут ажиотаж и нервозность вокруг тенге в Казахстане и политическая напряженность вокруг российского рубля, курс может начать движение вниз. Поэтому казахстанцам стоит задуматься – стоит ли переводить средства в доллары. Банкир также поделился своим мнением с корреспондентом делового портала Kapital.kz о том, за счет чего банки могут удешевить кредиты и кто выиграл от девальвации.
- Кантар Бекаралович, как известно 11 февраля Нацбанк провел резкую одномоментную девальвацию тенге. Многие аналитики после практически 20%-ного ослабления тенге говорят, что они не ожидали такого скачка курса. Были ли у вас какие-то девальвационные ожидания?
-
В целом девальвационные ожидания присутствовали на рынке в течение 2013 года. В
первую очередь они были основаны на соотношении курса тенге к российскому
рублю. Если вспомнить 1999 год и 2009 год, когда курс тенге резко ослаб,
предвестником данного тренда было чрезмерное укрепление курса тенге по
отношению к рублю. Накануне, перед девальвацией 2014 года, курс рубля составлял
4,5 тенге. Хотя долгое время курс тенге к рублю держался на уровне 4,7-4,8 тенге.
То есть появился небольшой сигнальчик того, что тенге будет слабеть. Все те
факторы, которые озвучивал глава Нацбанка РК Кайрат Келимбетов в пользу
девальвации, также являлись предпосылками для повышения курса тенге. Например, снижение сальдо счета
текущих операций — это тоже один из
признаков девальвации. Думаю, что большинство аналитиков, банкиров
ожидали не резкой девальвации, а постепенного ослабления курса. К концу 2014
года максимальный прогноз по курсу доллара не превышал 160-165 тенге.
Та корректировка курса, которая произошла, была не рыночной, поэтому участники рынка не могли ее предвидеть через рыночные индикаторы. Курс валюты должен определяться рынком, с помощью спроса и предложения, когда тенге будет слабеть, либо укрепляться под воздействием рыночных факторов. Такие колебания будут меньше нервировать население и не будут провоцировать недоверие к национальной финансовой системе. Получается, что мы сглаживаем колебания курса тенге с помощью интервенций, чтобы защитить население от шоков, а в итоге периодически сами шокируем это же население с помощью подобных резких шагов. Только в первом случае люди винили бы рынок (российский рубль, цены на нефть, происки зарубежных спекулянтов и т.п.), а в последнем – люди винят государственные органы. И хотя я не являюсь государственным служащим, я понимаю, что любой шаг в сторону понижения доверия к власти означает понижение доверия к национальной валюте, финансовой системе в целом, и в проигрыше окажемся мы все. Население начнет копить, рассчитываться в иностранной валюте, тем самым поддерживая чужую систему вместо того, чтобы развивать свою национальную. Когда ситуация на рынке нервозная, пара дурацких sms-ок могут спровоцировать массовый ажиотаж.
- В настоящее время наблюдается долларизация экономики. Какова доля валютных вкладов в депозитной базе? Как вы думаете, продолжиться ли долларизация депозитов в дальнейшем?
- Долларизация депозитов наблюдалась еще в 2013 году, что было связано с преобладанием девальвационных ожиданий на рынке. Некоторые вкладчики конвертировали свои тенговые вклады в валютные. Доля валютных депозитов на конец декабря 2013 года достигла 23%.
Надеюсь, что как только пройдет первая эмоциональная реакция на девальвацию 11 февраля 2014, часть казахстанцев осознает, что курс 185 тенге за доллар они посчитают слегка завышенным и будут ожидать укрепления тенге — ревальвации.
- С 1 марта Казахстанский фонд гарантирования депозитов (КФГД) повысил максимальную номинальную ставку вознаграждения по депозитам физических лиц в тенге с 9% до 10%. При этом рекомендованная ставка по вкладам в валюте с 1 апреля 2014 года снизятся с 4,5% до 4%. Будет ли ваш банк повышать ставки по тенговым вкладам, снижать по валютным? Как вы думаете, как поведут себя другие банки?
- Думаю, это правильный сигнал для рынка. Необходимо увеличивать разницу между ставками на долларовые депозиты и тенговые. Увеличивать привлекательность тенговых и уменьшать привлекательность иностранной валюты. Предпочтение отечественному должно отдаваться везде и во всем.
- Как вы думаете, будут ли вкладчики в связи с инициативой КФГД конвертировать свои депозиты из долларов в тенге?
- Ну, это же просто более выгодно. Как только эмоциональный фон успокоится и уступит место рациональным решениям, тут будет важна только разница между ставками. Компенсирует ли она мои опасения по поводу теоретически возможной девальвации? Если вкладчик останется в долларах, то он недополучит доход в 5% годовых и более.
- Как вы думаете, поменялось ли отношение казахстанцев к Нацбанку после недавней девальвации?
- Первой реакцией на девальвацию тенге была массовая переориентация населения от тенге к долларам. Но это лишь кратковременный, импульсивный порыв. Почему у людей возникает такое ощущение, что курс доллара будет 200 тенге? Почему сейчас люди испытывают недоверие к тенге? Потому что население уже пережило 3 резких девальвации, к которым они не были готовы. То есть у многих вкладчиков возникает боязнь того, что курс снова может быть резко девальвирован, без каких-то фундаментальных рыночных причин. Доверие к национальной валюте на какое-то время пошатнулось. Ослабление курса тенге воспринималось бы более лояльно, если бы тенге девальвировал постепенно, под влияние рыночных факторов, например, из-за падения цен на нефть или курс двигался бы вверх/вниз. В этом случае никаких претензий к регулятору не было бы — это рынок. Я не помню каких-либо волнений по поводу девальвации российского рубля или турецкой лиры.
- Что необходимо предпринять Нацбанку, чтобы повысить доверие к себе?
- Важнее вернуть доверие к национальной валюте. И это задача не только Набанка. Мы все заинтересованы в том, чтобы у нашего государства была надежная финансовая система. Очень важно не идти на поводу у тех, кто просто хочет раскачать лодку, пользуясь любым поводом для этого. Будь то девальвация, будь то ипотечные кредиты, что угодно, лишь бы создать ажиотаж, скандал. Хотелось бы, чтобы люди принимали спокойные взвешенные решения.
- Какие еще есть положительные стороны от девальвации, кроме ревальвационных ожиданий, которые могут возникнуть на рынке?
- Несомненно, из-за девальвации долларовые кредиты у заемщиков, которые получают зарплату в тенге, подорожали на 20%. Но зато тенговые заемщики выиграли от девальвации.
Также плюс девальвации заключается в том, что экспортный потенциал Казахстана заметно вырос. Так, все казахстанские экспорториентированные компании, которых возможно было не так много, как бы получили 20%-ный дисконт. То есть наши местные компании, не понижая заплату своим сотрудникам, не снижая свои издержки, одномоментно снизили себестоимость своей продукции на 20%.
Корректировка курса тенге также положительно отразилась на туристическом рынке страны. Путевки в Европу, которые раньше можно было приобрести, например за 3 тыс. долларов (450 тыс. тенге), теперь стали обходиться в 555 тыс. тенге. Значит, в этом году вы уже задумаетесь, стоит ли вам отправляться отдыхать в Турцию, либо выбрать базу отдыха в Казахстане. То есть в этом случае от девальвации выиграют местные туроператоры.
Или, взять например, казахстанские вузы, после девальвации их позиции также усилились. Если в прошлом году некоторые родители, возможно, планировали направить своих детей на обучение в китайский университет, то после 11 февраля 2014 года, скорее всего они могут передумать. Стоимость высшего образования за рубежом в переводе на тенге стала на 20% дороже.
- Естественно, что после девальвации вырастут цены на импортные товары. В тоже время, могут подорожать и товары казахстанского производства, где использовалось импортное сырье. Как вы думаете, сможет ли власть удерживать цены на местную продукцию?
- Это будет достаточно проблематично. Думаю, что власть может придержать цены на некоторые продукты питания лишь какое-то время, потом цены будет диктовать рынок. Каким образом можно проконтролировать производителя пирожных, чтобы он не повышал цены из-за девальвации? Практически никак. Ведь предприниматель может сказать, что удорожание произошло из-за увеличения издержек на зарплату сотрудникам, за счет улучшения технологии производства, за счет повышения расходов на закуп сырья. Поднимать цены на свою продукцию, либо нет – это личное дело предпринимателя.
Процент, на который местные производители могут повысить стоимость своей продукции, зависит от доли импорта. Например, если в себестоимости вафель импортный сахар составляет лишь 10%, то подорожание сахара на 20% незначительно скажется на стоимости вафель. То есть вафли не подорожают на 20%, даже, несмотря на то, что в их состав входит сахар импортного производства. Если же именно импортный сахар в структуре себестоимости составлял 50%, то тогда бы вафли подорожали на 10%. Также на рост цен может повлиять подорожание бензина. В связи с девальвацией экспортерам нефти становится выгоднее продавать нефть на внешние рынки, нежели на внутренние. Если тенденция наращивания объема продаж нефти за рубеж продолжится, то объем предложения нефти на казахстанском рынке снизится. В результате – цена на ГСМ на местном рынке будет рваться вверх. Казахстану придется искусственным образом направить нефть на местный рынок. И если эту инициативу не удастся реализовать, то подорожает не только бензин, но и практически все продукты. Ведь стоимость бензина заложена и в продуктах питания, и в одежде и в любом другом товаре.
Девальвация тенге сама по себе не является чем-то плохим. Но курс должен формироваться через рыночные механизмы. Любое искусственное сдерживание порождает предпосылки для шокового изменения курса.
- Каким образом можно ограничить валютные спекуляции, помимо валютных интервенций?
- Самые крупные операторы на валютном рынке — это банки. Регулятор может различными способами предотвращать и выявлять спекуляции на валютном рынке. Например, он может ограничивать размер валютной позиции. Повторюсь, что лучше бы тенге отпустили в свободное плавание. Тогда бы население привыкло бы к скачкам курса, тогда бы при укреплении тенге покупали бы тенге, при укреплении валюты — валюту. Рынок бы балансировал спрос и предложение. А до тех пор, пока люди находятся в неком шоке или ожидании шоковых изменений, они будут отдавать предпочтение иностранной валюте.
- Вы говорили о том, что девальвация тенге выгодна для экспортеров. Есть ли еще какие-то плюсы для бизнеса?
- Казахстанским производителям нужно больше экспортировать. Если какое-то предприятие могло и вовсе не задумываться о выходе на внешние рынки ввиду высокой себестоимости своего продукта, то сейчас оно уже может за счет разницы в курсе осваивать соседние рынки.
- Какой эффект непосредственно на «Нурбанка» оказала девальвация тенге?
- Мы не выиграли и не проиграли от девальвации, в последнее время мы придерживаемся закрытой валютной позиции. Закрытая валютная позиция означает, что если мы привлекали 100 долларов, то мы и разместили эти 100 долларов в долларах. А когда привлекается 100 долларов и эти средства размещаются в тенге или в любой другой валюте, то валютная позиция считается открытой.
- Как вы думаете, много ли таких банков как вы, которые закрыли валютную позицию?
- Не могу назвать конкретные банки, я не вижу их валютных позиций. Думаю, что некоторые банки могли обжечься на валютных спекуляциях, если они продавали доллары накануне налоговой недели. То есть, участники рынка могли уходить в короткую валютную позицию, продавать доллары в ожидании падения его курса, чтобы потом купить американскую валюту по более низкому курсу во время налоговой недели. Если кто-то из банков спекулировал на этом, а это вполне может быть, то они понесли потери.
- Как девальвация тенге отразится на тех банках, которые занимали на внешних рынках, и при этом имели закрытую валютную позицию?
- Если этот банк разместил все свои привлеченные средства в иностранной валюте через долларовые кредиты заемщикам, имеющим валютную выручку, то валютный риск сводится к нулю. Если конечный заемщик не имеет валютной выручки, то банк просто переложил свой валютный риск на плечи заемщика. А для банка он трансформировался в кредитный риск, потому что проблемы заемщика выльются в увеличение дефолтов. Вы не можете увеличивать нагрузку на заемщика бесконечно. Если долговое бремя становится ему не по силам, то это становится общей проблемой: банка и заемщика.
- А как насчет «Нурбанка» есть ли у вас валютные заемщики с тенговой выручкой?
- У нас есть компании, которые брали кредиты в долларах, но они в основном имеют валютную выручку. В прошлом году наш банк не выходил на западные рынки. В 2013 году мы привлекли средства на местном рынке в сумме 30 млрд. тенге – это внушительная сумма. Хотя в 2013 году нами рассматривался вариант привлечь фондирование за рубежом в инвалюте. Как оказалось после девальвации, банк сделал правильный выбор, мы избежали валютные риски. Соответственно, после привлечения средств в тенге, мы и раздавали кредиты в тенге, не перегружая заемщика валютным риском.
- Давайте остановимся на рынке недвижимости. Как вы думаете, как будут вести себя цены на рынке жилья?
- Скорее всего, недвижимость будет дешеветь, но цены могут упасть не более чем на 3-5%. Таким образом, рынок может отыграть свои позиции. Как вы помните, последние месяцы цены на рынке недвижимости росли.
Вообще, мне кажется, что люди излишне много уделяют внимания ценам на недвижимость. Доступность жилплощади зависит в первую очередь от того, насколько вы платежеспособны относительно других сограждан. Думаю, что квартира, которая стоила в 90-х 8 тыс. долларов, а сейчас 100 тыс. долларов, имела одинаковую степень доступности и тогда, и сейчас. Потому что в 90-х заработать 8 тыс. на покупку квартиры было также тяжело, как 100 тыс. в наши дни.
- Как вы думаете, какие банки могут все-таки пересмотреть свою кредитную, депозитную политики из-за девальвации? Может быть, свои условия откорректируют банки, у которых объем привлечения и объем размещения в валюте не балансируют?
- Процентные ставки, как по кредитам, так и по депозитам, диктует рынок. Если поток средств пойдет в долларовые депозиты, то процентные ставки по ним будут снижаться, и наоборот. И тренд будет общим для всех банков. Различия будут в степени понижения/повышения.
- Если говорить о качестве ссудного портфеля, какова доля просроченных кредитов в «Нурбанке» в настоящее время? Как вы планируете улучшать свой кредитный портфель?
- Доля кредитов с просрочкой платежей более 90 дней в нашем ссудном портфеле ниже средней по рынку. На начало февраля 2014 года доля «токсичных» займов в «Нурбанке» составляла 29,7%, по рынку этот показатель составляет около 32%.
Для очищения своего кредитного портфеля наш банк планирует создать организацию по управлению стрессовыми активами (ОУСА). В настоящее время мы находимся на стадии получения разрешительных документов, согласований. В этом году мы планируем запустить свою ОУСА.
- На какую сумму «Нурбанк» планирует направить активы в ОУСА?
- По нашим расчетам в текущем году мы планируем передать в ОУСА проблемных активов на сумму около 12 млрд. тенге. Но возможно, что эта сумма будет корректироваться в зависимости от состояния проблемного портфеля.
- В этом году один из банков объявил о создании трех компаний по управлению стрессовыми активами (КУСА). Как вы думаете, насколько оправдана такая инициатива по созданию нескольких КУСА?
- Все зависит от объема портфеля проблемных кредитов. Если объем «токсичных» займов значителен, то думаю, есть необходимость запускать несколько КУСА.
- В середине февраля глава Нацбанка Кайрат Келимбетов заявил, что Нацбанком уже вводятся требования по ограничению темпов роста потребительского кредитования. Так, ежегодный прирост необеспеченных займов в каждом банке не должен превышать 30%. Как вы оцениваете данную инициативу регулятора?
- В целом положительно, но есть определенные тонкости, которые нужно учитывать. Так, нужно рассматривать каждый банк отдельно. У одного банка 30%-ный рост необеспеченных займов может составить 20 млрд. тенге, у другого 20 млн. тенге. А если, к примеру, какой-либо банк захочет начать заниматься таким кредитованием, то он не сможет этого сделать.
- Нацбанк РК с 11 февраля 2014 года ввел ограничение для обменных пунктов между курсом покупки и курсом продажи по доллару – 2 тенге, по евро – 3 тенге. Как вы оцениваете данную меру регулятора?
- Меры Нацбанка РК 11 февраля 2014 года были своевременны. Те обменные пункты, которые не приостановили обменные операции во время девальвации, задирали свою маржу до 30 тенге. Это рынок, и каждый обменный пункт зарабатывал как мог. Обычно, когда на рынке наблюдаются резкие скачки курса, то спрэд априори расширяется. Нацбанк обозначил предел колебания курса в обменных пунктах до конца года. Возможно, когда ситуация на рынке стабилизируется, в 2015 году Нацбанк РК может пересмотреть свою политику по обменным пунктам. Конечно, было бы правильнее, чтобы курс формировался рынком. В противном случае конкуренция и рыночная экономика могут исчезнуть.
- Келимбетов на одной из пресс-конференций озвучил, что Нацбанк может снизить максимальную эффективную ставку по займам. В настоящее время максимальная ставка по кредитам не должна быть выше 56% годовых. Насколько данная мера оправдана?
- Нужно иметь ввиду, что каждый банк при установлении процентной ставки закладывает в нее не только свои затраты, но и свои риски. Процентные ставки по розничным кредитам априори всегда будут выше, чем корпоративные. Во-первых, себестоимость обслуживания розницы в разы выше. Условно, чтобы выдать кредит на 1 млрд. тенге одному корпоративному заемщику, потребуется 1 человек. Для того, чтобы прокредитовать розницу на 1 млрд. тенге, потребуется гораздо больше людей. Каждый розничный клиент в среднем оформляет кредит на сумму не более 100-200 тыс. тенге. К тому же, каждого кредитного менеджера необходимо обеспечить рабочим местом, техникой, заплатить ему зарплату – все эти затраты ложатся на банк. Во-вторых, стоимость возврата дефолтных кредитов в рознице значительно выше, чем в корпоративном бизнесе.
- Есть ли какие-то рыночные инструменты, с помощью которых можно сжать ставку в 56%?
- Снизить ставку можно за счет конкуренции. В настоящее время в любом магазине бытовой техники экспресс-кредиты выдает всего несколько банков. В начале 2013 года мы также активно стали выдавать беззалоговые кредиты через магазины бытовой и компьютерной техники. Если количество банков, предоставляющих необеспеченные кредиты увеличится, то банки будут вынуждены пойти на снижение ставок.
- Что нужно сделать для того, чтобы банки более активно выходили на розничный рынок?
- Многие банки не хотят активно заниматься розницей, потому что считают этот бизнес рискованным и дорогим. Основным источником при получении информации о заемщике является Государственный центр по выплате пенсий (ГЦВП) и кредитное бюро. Чтобы банки были более уверены в платежеспособности заемщика они должны получать более полную информацию о заемщике. Таким образом, чем больше банк будет знать о заемщике, тем охотнее новые банки будут приходить на этот рынок и тем ниже будет ставка по кредиту и другие условия будут более выгодными. От большего предложения услуг кредитования на рынке выигрывает в конечном счете потребитель. Тогда он начинает диктовать условия, а не банк.
- После девальвации особенно актуальным становится вопрос – в какой валюте хранить свои сбережения. Что вы посоветуете?
- Для начала для того, чтобы понять в какой валюте хранить деньги, вкладчику нужно определиться со своей целью. Если человек копит деньги на отдых во Франции, то он должен открыть депозит в евро, если на получение образования в Казахстане – в тенге. Таким образом, валютные риски сводятся к минимуму. И не нужно забывать, что чем больше мы используем национальную валюту, тем больше мы поддерживаем финансовую систему своего государства.
