Выступление главы государства на расширенном заседании правительства, вероятно, определит экономическую повестку ближайших месяцев, а эффективность реализации недвусмысленно сформулированных задач – политическую судьбу Кабмина и Нацбанка. Один из ключевых месседжей для правительства и реального сектора прозвучал следующим образом: «Чего мы боимся? Институт банкротства является достаточно распространенным явлением в рыночных странах. (…) Очистите мне все банки!»
Президент отметил нарастание количества убыточных компаний в экономике, выросшего за последние годы, и то, что банки вынуждены кредитовать неэффективные и закредитованные бизнесы. Дополнительное их кредитование через госпрограммы не решает, а усугубляет проблемы, и экономика может оказаться на грани «лопания пузырей». В то же время «без очистки экономики от банкротов мы не можем нормально развиваться, и правительство, и банки будут все время спотыкаться», считает глава Казахстана. Для возвращения средств должников-банкротов будут задействованы все возможности государства, а умышленное невозвращение кредитов может оборачиваться уголовными делами. Постановка задач для финансового регулятора выглядела не менее грозно. «Создают банк. Люди приносят деньги. Квазигоссектор кладет деньги, а потом акционеры начинают вытаскивать, воровать. Уходят, убегают… А мы зачем сидим здесь? Это говорит о полной несостоятельности», – заявил Назарбаев. Председателю Нацбанка были адресованы слова о том, что он «головой отвечает» за эффективность независимой оценки качества активов банковского сектора. При принятии законодательства существовала более «силовая» версия осуществления такого контроля в виде создания специального комитета, но Нацбанк предпочел сохранить эту прерогативу за собой в виде пусть и ужесточающегося регулирования. Но все же в привычной рыночной парадигме. Одной из главных задач становится также существенное ужесточение правил игры для акционеров банков, которые должны нести прямую ответственность за потерю средств депозиторов, в том числе из квазигосударственного сектора и ЕНПФ.
Предпосылки для столь радикальной постановки вопросов выглядят достаточно очевидно: это события в банковском секторе, происходившие в 2017 и 2018 годах. Принятие политических решений об очистке сектора было крайне непростым, и новое сползание в болото невозвратных корпоративных кредитов практически показывало бы полное бессилие государства. Между тем то, что происходит начиная с прошлого лета с «Цеснабанком», намекает на такую возможность, несмотря на всю специфику агросектора. Признание многолетних проблем в банковском секторе осенью 2017 года и соответствующие вливания в капитал банков со стороны государства и акционеров считались уже состоявшимся радикальным решением. Однако прошлым летом и осенью представители Нацбанка и Ассоциации финансистов говорили о том, что оздоровление окажется бессмысленным без столь же решительных изменений в реальной экономике и появления новых заемщиков.
На расширенном заседании Кабмина председатель Нацбанка Данияр Акишев отметил, что объемы нового кредитования фактически соответствуют потерям; за последние годы выдано новых кредитов на 5,5 трлн тенге, а объемы списаний при ликвидации двух банков и оздоровлении семи составили 5 трлн тенге. Очевидно, что высказанное в предельно жесткой форме поручение главы государства форсировать процесс банкротств в реальном секторе и снова оценивать качество банковских активов дает максимальный политический ресурс правительству и Нацбанку для безоглядных действий, и любые сетования и сопротивление корпоратов и банков будут бессмысленными. Еще одной проблемной темой во взаимоотношениях Кабмина и Нацбанка была координация денежно-кредитной и фискальной политик и разная позиция относительно объемов субсидирования реального сектора. Остается неясным, произойдет ли здесь сближение позиций и на какой основе.
Очень важным выглядит упоминание на высшем уровне о том, что экономические власти «работают не в разных государствах», и им необходимо действовать вместе, а не проявлять амбиции, связанные с ролью того или иного органа.
