Более полутора лет назад Казахстан перешел на инфляционное таргетирование, но эта политика все еще вызывает массу вопросов не только среди населения, но и в экспертном сообществе. Очередной спор о пользе свободно плавающего курса разгорелся на форуме CFO Sammit, который состоялся в Алматы. Сторонник фиксированного курса Рахим Ошакбаев считает, что новая политика серьезно угнетает деловую активность и стимулирует безработицу. Его оппонент Умут Шаяхметова уверена, что при фиксированном тенге нужно закрывать границу и выходить из ЕАЭС.
В ходе форума экс-министр по инвестициям и развитию РК, экономист Рахим Ошакбаев отметил, что переход на инфляционное таргетирование, возможно, был серьезной ошибкой, поскольку нужно учитывать специфику экономики страны. Казахстан, по его мнению, даже в большей степени, чем Россия, зависит от большого количества экспортных товаров, и соответственно даже по официальному признанию на курс тенге влияет цена на нефть и другие ресурсы. «Эти индикаторы очень волатильны. В итоге мы имеем очень большую волатильность тенге. То есть если на минимуме доллар к тенге был 310, то после серьезного ослабления на максимуме он достиг 380, что будет завтра — никто не знает», — рассуждает Рахим Ошакбаев. По его словам, сейчас он совместно с НПП готовит очень большой обзор. Судя по некоторым итогам, плавающий курс тенге очень серьезно угнетает деловую активность и стимулирует безработицу. «Поэтому мне кажется, что в этом году мы должны начать дискуссию по этому поводу. У предыдущего главы (Нацбанка Кайрата Келимбетова. — Ред.) любимая идея была в том, что у нас тенге очень сильный и он такой и будет. Сейчас любимая тема (Данияра Акишева. — Ред.) в том, что программа, с которой он пришел, — это инфляционное таргетирование», — пояснил экономист. Не преминул он напомнить и о том, что глава государства дал поручение Нацбанку совместно с правительством отвечать за экономический рост. «Но тем не менее, Тимур Сулейменов (министр национальной экономики), прошу обратить внимание — Нацбанк эту тему полностью игнорирует. То есть финрегулятор заявляет, что в 2017 году он будет заниматься инфляционным тергетированием, удерживать инфляцию. Как минимум публичная здоровая дискуссия на эту тему точно не помешает», — заметил Рахим Ошакбаев.
В то время как Рахим Ошакбаев видит больше плюсов от фиксированного курса, глава Народного банка Умут Шаяхметова подчеркнула, что выступает против такой валютной политики. Фиксированный курс, по ее словам, может быть только в том случае, если Казахстан закроет границу и выйдет из ЕАЭС. «Кстати, это большой вопрос — насколько ЕАЭС оказал позитивное влияние на развитие нашей экономики. То, что мы видим сегодня, к сожалению, показатели (торговли стран ЕАЭС. — Ред.) нерадужные. Показатели (товарооборота ЕАЭС. — Ред.) показывают больше негативное влияние союза. То есть сейчас, когда есть ЕАЭС, когда в России плавающий курс (при введении фиксированного курса. — Ред.), мы будем каждый раз запаздывать (по курсу. — Ред.), Казахстан будет вынужден идти на девальвацию, если ослабление курса будет происходить у нашего ближайшего партнера России», — подчеркнула банкир.
В свою очередь Тимур Сулейменов считает, что казахстанцы «не стали в два раза беднее» после ослабления тенге в 2015 году. «Мне тоже хочется ездить за рубеж куда-то по курсу 150, а не по 320 тенге за доллар… Но мы беднее не стали», — подчеркнул глава ведомства. Причем основной темой, по его мнению, является дедолларизация сознания. «И эту долларизацию из наших голов, из наших умов нужно убирать», — уверен он. «Я какое-то время прожил в России, там если спросить кого-то, сколько в долларах что стоит, россияне затруднятся ответить, будь то квартира, машина, зарплаты, что бы то ни было», — пояснил министр экономики, добавив, что там даже речи нет, что какая-либо инициатива ЦБ сделала их беднее. «Потому что это (ослабление рубля. — Ред.) уже произошло, они мыслят только в своей национальной валюте. И это правильно, это касается и бизнесмена, и обывателя. Мы должны все мерить в тенге и не говорить, что девальвация делает нас беднее. Есть эффект (от девальвации. — Ред.), понятно, никто его не отрицает», — подытожил Тимур Сулейменов, отметив, что пришла пора перестать говорить, что девальвация сделала граждан беднее. Он подчеркнул, что государство стоит посередине между интересами бизнеса, «которому девальвация нужна была, и интересами граждан, которым девальвация нужна не особо».
