Рейтинговое агентство Standard&Poor's исключило Кашаган из своих расчетов прогноза ВВП Казахстана.Хотя на протяжении последних 5-6 лет перспектива запуска этого месторождения служила опорой для прогноза экономического роста Казахстана.«Мы перестали смотреть оптимистично на этот проект, потому что он уже не раз откладывался», – указал причину такого решения Карен Вартапетов, заместитель директора группы «Государственные финансы» S&P. Проект, добавил он, будет «приятным дополнением» к модели экономического роста, но уже сейчас агентство не использует его в своей рейтинговой конструкции.
Насколько показательно с экономической точки зрения исключение Кашагана из расчета ВВП Казахстана рейтинговым агентством и стоит ли оправдывать замедление роста экономики РК лишь нереализованным Кашаганом?
Доллары, лежащие под дном
«Кашаган для рейтингового агентства был важной частью модели роста экономики страны», – отмечает экономист Алмас Чукин. Это утверждение основывается на цифрах, заложенных в проект. «Запасы этого крупнейшего в мире месторождения, открытого в XXI веке, составляют около 13 млрд баррелей, из которых 4-8 млрд баррелей считаются извлекаемыми. То есть по сегодняшним ценам ($50) там лежит от $200 млрд до $400 млрд. Первоначально планировалось, что Кашаган начнет давать 370 тыс. барр./сут. с выходом на 1,5 млн барр./сут. через 2-3 года. Нетрудно посчитать: по ценам 2014 года это составило бы $37 млн в день или $13,5 млрд в год. С выходом на полную мощность это составило бы примерно 550 млн баррелей в год, или 78 млн тонн, то есть производство нефти в Казахстане могло бы удвоиться», – говорит эксперт.
Неоднократные срывы сроков пуска Кашагана переполнили чашу терпения аналитиков рейтингового агентства, и они решили не учитывать его в расчетах до тех пор, пока он не станет реальностью. Это одна причина, почему S&P временно «отказалось» от Кашагана.
Другой причиной, по мнению Алмаса Чукина, стало то, что из-за падения цены на нефть в 2 раза аналогично «обесценилось» и значение проекта в экономике Казахстана. «На первоначальном этапе общая выручка составит $6-7 млрд в год. Это совсем мало, потому что Кашаган основан на принципе раздела продукции. Согласно его уставным документам, в первую очередь инвесторы должны вернуть свои вложения и только потом начнется распределение прибыли», – поясняет спикер.
Искать первопричину в другом
«Начиная с этого года первопричиной определенных негативных явлений в экономике страны стали называть нереализованный пока Кашаган. Сформировалось мнение: нефтегазовая сфера, и в частности этот проект, оказывает сдерживающее воздействие на экономику Казахстана», – продолжает Акбар Тукаев, советник генерального директора инжиниринговой компании «КАЗГИПРОНЕФТЕТРАНС». Но, напоминает он, именно нефтегазовая отрасль в эпоху благоприятной внешней конъюнктуры позволила нарастить Национальный фонд – подушку безопасности страны. И Кашаган – это лишь один из проектов в стране.
Собеседник приводит второй аргумент. В последние 5-6 лет доля нефти в экспорте Казахстана составляла около 70%. Экспорт рассчитывается в долларах. Цена на нефть по сравнению с прошлым годом упала на 40%. «То есть по идее доля черного золота в экспорте страны должна снизиться почти в 2 раза, и другие отрасли, цены в которых не упали столь резко, должны были бы заполнить эту нишу. Но доля нефти в экспорте сохранилась на уровне 70%. Значит, все другие отрасли экономики, которые обеспечивают экспорт страны, тоже просели – на 40%. Это и говорит о том, что не только нефть является основным фактором изменения ВВП Казахстана», – делает вывод эксперт.
Трудно извлекать, трудно прогнозировать
Решением не учитывать Кашаган в прогнозе экономического роста агентство Standard&Poor's попало в общий тренд сдержанно-пессимистических оценок, считает Акбар Тукаев. В кризис 2008-2009 годов аудиторским компаниям предъявлялось очень много претензий из-за того, что они давали не совсем объективную картину происходящего, более радужную, чем она была на самом деле. «И после этого практически все ведущие аудиторские компании мира заняли более осторожную позицию в оценке ситуации как в странах, так и в отдельных компаниях. Я думаю, действия S&P – это продолжение политики осторожного прогнозирования», – говорит аналитик.
Но рейтинговое агентство тоже можно понять. В настоящее время в среднем по миру порядка 50% запасов считаются трудноизвлекаемыми – глубоководные, мелководные с широким спектром осложняющих факторов, глубоколежащие горизонты. Речь идет не только о Кашагане, но и, например, о бразильском проекте глубоководной добычи, который оценивается в $150 млрд, о проектах в Арктике. «Все они имеют ряд осложняющих факторов, и первоначальные оптимистичные прогнозы по ним не всегда сбываются», – комментирует собеседник.
Робкие проблески дают проекту шанс
Но вместе с тем, мнению Акбара Тукаева, ситуация с Кашаганом будет лучше, чем сейчас прогнозируют. Предпосылки делать такой вывод есть. Если посмотреть на «соотношение» настроений игроков на биржах, где торгуются фьючерсы на Brent, покупать и продавать, то сейчас есть робкие проблески того, что цена на нефть будет расти. Если, конечно, снова не вмешаются геополитические факторы.
Можно в качестве аргумента привести и мнение аналитиков британского Barclays, которое они озвучили на прошлой неделе. «Цены на нефть при любом развитии дальнейшего спроса с учетом сценариев ежегодного увеличения спроса на 0,9-1,4 млн барр./сут. в 2016-2020 годах должны показать более значительный рост, чем сейчас прогнозирует фьючерсный рынок нефти. Иначе на рынке будет недостаточно предложения.Наш базовый сценарий предполагает достижение ценовых уровней по нефти марки Brent в $85 за баррель к 2020 году. Это примерно на $20 выше текущих оценок рынка», – цитирует отчет портал Вести Экономика.
«Те лекала и шаблоны, которые применялись лет 10-20 назад для прогнозирования изменений стоимости нефти, в нынешних условиях уже не подходят. Надо рассматривать ситуацию комплексно», – комментирует Акбар Тукаев. По его мнению, года через 1,5-2 разница между спросом и предложением может нивелироваться, не исключено, что возникнет недостаток предложения.«И если к указанному времени Кашаган начнет работу, выйдет на коммерческие объемы, он будет запущен как раз в то время, когда цены на нефть могут подойти к планке $100», – считает собеседник.
Если же говорить об окупаемости Кашагана, то в оценке нельзя не учитывать тот факт, что точная сумма вложений в него неизвестна: вероятно, от $50 млрд до $110 млрд. «Даже если взять середину – $80 млрд – и предположить, что проект будет давать высокую рентабельность и возвращать инвесторам $4 млрд в год, потребуется 20 лет, прежде чем Казахстан получит прямые выгоды от проекта. А если учесть проценты по кредитам и время, то этот проект может не окупиться никогда», – считает Алмас Чукин.
Тем не менее, продолжает эксперт, для Казахстана этот проект важен и, скорее всего, он состоится. «В целом, даже без прибыли, работа такого огромного предприятия и экспорт нефти даст большую пользу экономике страны. Десятки миллиардов долларов инвестированы и должны давать отдачу, обеспечивая работой тысячи людей напрямую и еще десятки тысяч – косвенно», – говорит эксперт.
