Алишер Еликбаев, можно смело утверждать, вошел в историю отечественного PR. Считается, что ему по силам «раскрутить» и сделать успешным любой продукт. Сегодня известный PR-щик пробует себя и в бизнесе, Алишер владеет долей в Tutti Frutti Frozen Yogurt — калифорнийской франшизе по продаже замороженного йогурта. Как живет гуру казахстанского PR, на чем зарабатывает, с кем дружит, от чего получает удовольствие в жизни — обо всем этом он рассказал в интервью «Капитал.kz».
— Алишер, давайте сразу о бизнесе. О Tutti Frutti Frozen Yogurt. Вы недавно уже давали интервью моему коллеге. Прошло три месяца. Насколько успешно функционирует бизнес?
— Tutti Frutti Frozen Yogurt к моменту, когда я приходил во владение, успешно функционировал. Он уже был достаточно прибыльным бизнесом, окупаемым, у него была проблема только с узнаваемостью. Многие до сих пор путают, что это мороженое, то есть мы все равно конкурируем с мороженым, хотя не должны. Мы должны конкурировать с полезными десертами, на этом рынке у нас равных нет. Если верить основному совладельцу бизнеса, касса за эти месяцы возросла примерно на 20%. Естественно, мы ожидали больше, это нормально, когда ты ждешь больше, но я всегда объясняю людям данный процесс: мы растем, мы набираем обороты, узнаваемость бренда увеличивается.
— Вы своего партнера назвали основным совладельцем. Можете назвать ваши доли? Вы также говорили, что планируете наращивать свою долю в этом бизнесе, настолько он перспективен, на ваш взгляд?
— К сожалению, я не могу озвучить. Даже если появляется новый вкус, то только после согласования, и цифры я могу озвучивать только после согласования. Действительно, у меня доля небольшая, потому что все финансовые вложения были не мои на начальном этапе. Это оборудование куплено не на мои деньги, изначально бизнес развивался не на мои средства. То есть я пришел на все готовое, и в этом отношении, конечно, будет справедливо, что есть основной совладелец. Есть идея удвоить мою долю в ближайший год, если будет успешность. Сейчас мы ведем переговоры с еще двумя торговыми центрами, чтобы там тоже открыть точки.
— Вам, как пиарщику, насколько легко или сложно продвигать такой продукт, как замороженный йогурт? Как аудитория реагирует на этот продукт?
— Самые классные бизнесы, где я имею возможность показать свою силу, это те бизнесы, где есть свои особенности. Например, будь это донерная, я бы не смог. Там нелегко конкурировать на рынке. Когда продукт новый и у него есть какие-то особенности, как в нашем случае — полезный, вкусный, натуральный, о котором мало кто знает, вот здесь я люблю рассказывать о нем. Проводить ликбез. Я просто рассказываю, что это не мороженое, ребят, не путайте. Это йогурт с аминокислотами, пробиотиками, который готовится рано утром специально для вас. Он не стоит месяцами замороженный в боксах, там не присутствуют не очень полезные вещества, в том числе сахар, жиры и так далее. У нас, если йогурт недоеден, все к вечеру сливается, на утро готовится новый, эти все вещи мы пытаемся объяснять.
— Цены у вас ближе к сегменту премиум?
— На самом деле нет. Люди оценивают, что один шарик мороженого весит 50−70 граммов, они берут у нас 100 граммов — 700 тенге. Люди сами себе накладывают, то есть ты можешь положить 100 граммов, ничего страшного, будет весить как-то же самое мороженое. Просто за счет того, что он легкий, полезный, они съедают не 100, а 400−500 граммов. Это уже выходит в нормальную стоимость.
— Еще в каком-то бизнесе у вас есть доля?
— У меня есть большая проблема в том, что когда я говорю, что я выступил продюсером фильма какого-нибудь, меня тут же заваливают сценариями и просят, чтобы я был у них продюсером. Когда я говорю, что я купил долю в Tutti Frutti, ко мне начинают обращаться все, вплоть до завода по изготовлению тушенки, с просьбой «купите, пожалуйста, долю в бизнесе». На самом деле я не бизнесмен, не продюсер, я зарабатываю на жизнь PR, я помогаю крупным компаниям позиционировать себя на рынке, те же акции для Lexus, Toyota, для LG, других крупных компаний — этим я зарабатываю на жизнь. Постепенно я буду, конечно, заходить в какие-то бизнесы, но именно с точки зрения того, что там, я вижу, нужен ликбез, там я могу показать хорошие результаты. Долей в других бизнесах у меня нет, и в ближайшее время вряд ли появятся. Все потому, что у меня сейчас есть такой канал, воронка, куда отправляются все деньги, которые я зарабатываю. А для того чтобы вкладываться в чужие бизнесы, нужны свободные средства.
— И все-таки, Алишер Еликбаев в разных ипостасях — журналист, блогер, пиарщик и так далее. Какие «ништяки», как сегодня принято говорить, вы получаете от каждой из сфер деятельности?
— Я не люблю слово «блогер», я по образованию журналист, ваш коллега, по второму образованию я учился коммуникациям, в магистратуре. Вот они две мои основные профессии. Да, по стечению обстоятельств я стал известным в Сети, да, я зарабатываю при помощи рекламы в интернете, да, крупные компании хотят со мной работать, но когда меня спрашивают — кто вы, если отключат интернет, инстаграм, фейсбук и ютуб, кем вы станете? Я отвечаю: вернусь в свою нишу. Я был достаточно известным специалистом и до эпохи социальных сетей и интернета. Поэтому «ништяки» я беру отовсюду — меня узнают в кафе, делают скидку — «ништяк». Прихожу к стойке регистрации, мне делают апгрейд с экономкласса в бизнес — «ништяк». И таких «ништяков» очень много, я в принципе понимаю, что моя аудитория очень хорошая, и она очень сильно мне помогает по жизни двигаться. Самые главные бенефиты, которые я получаю — это люди, с которыми я общаюсь. В отличие от аудитории вайнеров, поп-звезд и всех остальных, у меня аудитория очень адекватная, воспитанная и хорошая. Многие думают, что я плохие комментарии подчищаю у себя, на самом деле — нет. У меня не бывает плохих комментариев, очень редко, когда кто-то там самоутвердился за мой счет с плохим комментарием. Обычно, это просто диалог, и люди, если сейчас подойдут, узнают меня, захотят сфотографироваться, они подождут, пока интервью закончится. Они не будут лезть ко мне, отодвигать ваши камеры. Я это видел в Вегасе, когда с Нурланом Сабуровым ходил на бой Головкина. Когда увидел его аудиторию, я сказал — нет, мне достаточно моей.
— А что не так с его аудиторией?
— Она бесцеремонная. Мы стоим, разговариваем, подходит парень казах, не прерывая нашу беседу, становится рядом с Нурланом, его с другой стороны фотографируют, и он уходит. То есть «ни здравствуйте», не важно, против Нурлан или за то, чтобы его фотографировали. И я ему на казахском языке говорю: эй, ты хоть разрешение попроси с ним сфотографироваться, это же ненормально! Он на Нурлана смотрит — можно? Ну, ты же уже сфотографировался! Было несколько таких эпизодов, по которым я понял, что мне комфортно с моей аудиторией, пусть она не такая большая, я не миллионник, я планомерно приближаюсь к 100 тыс. в инстаграме и 50 тыс. в фейсбуке. Но она очень кайфная, она платежеспособная, интеллигентная и интересная.
-Так вот, если все-таки что-то случится с интернетом, Алишер Еликбаев — журналист, куда он подастся? Из традиционных СМИ, что вам сегодня симпатично?
— По образованию и специализации я радиожурналист. Я мечтал работать на радио всегда, но там никогда много не платили. Мне нравится вести эфиры, интерактив, я кайфую от этого. Просто семью на эти деньги не прокормишь, я не знаю, как живут вообще радиоведущие.
— Еще одна ваша сфера деятельности — это бренд-амбассадорство. Вы сегодня представляете только один бренд — samsonite?
— Контракты всегда годовые и мне выгоднее работать с разными компаниями, потому что ценник у меня достаточно высокий на бренд-амбассадорство.
— Какой?
— Ну, будем говорить, что когда доллар был по 150 тенге, это была шестизначная цифра, когда стал 360 — пятизначная цифра в долларах. Это вопрос переговоров, ответственности и обязательств. Чем больше обязательств, тем больше ценник. Немногие себе могут это позволить, просто samsonite исторически сложившийся бренд. Я хочу, чтобы это был бизнес-кейс долгий, на многие годы.
— А еще поступали предложения?
— Постоянно. Многие думают, что я беру всех рекламодателей, на самом деле нет. Бывает, что переговоры заканчиваются ровно перед подписанием контракта. Потому что для многих это дорого, многие говорят: «Я хочу 20 постов в месяц», ты им объясняешь, что можно убить свою аудиторию, два поста будет достаточно. Они говорят: «Нет, вы что, мы хотим, чтобы о нас заговорили». Объясняю: «Хотите, чтобы о вас заговорили в положительном или отрицательном ключе? Бывает, что 10 публикаций, даже 5 публикаций это много». Они мне: «Вы такие деньги берете». Я знаю, что из 10 переговоров 8 заканчиваются ничем, два остаются, мы устраиваем друг друга по обязательствам, по цене. У меня небольшое количество рекламы, хотя если взглянуть на мой аккаунт, кажется, что только реклама, но это большая ошибка. У меня очень дорогая реклама, дороже, чем у многих — у 90−98%, все для того, чтобы ограничить ее.
— Алишер, не хочу вам льстить, но я думаю, вы со мной согласитесь, что сегодня сложилась некая каста, группа людей, которые ведут образ жизни, присущий вам. Они активны, успешны, их имена связывают с крупными брендами. Я говорю сейчас о вас и ваших друзьях — Ержане Рашеве, Бейбуте Алибекове. Вы друзья или больше партнеры?
— Этот проект, в котором есть я, Бейбут Алибеков, Кайрат Кудайберген и Ержан Рашев, был придуман Бейбутом Алибековым. Мы в повседневной жизни часто не встречаемся, у каждого из нас свой круг общения, мои друзья — они с детского сада, со школы, университета, просто они несильно присутствуют в социальных сетях, большую часть времени я провожу именно с ними. С ребятами мы просто поддерживаем друг друга. Если у Ержана есть клиент, надо чтобы присутствовал я — я еду. Если я продюсирую фильм, Ержан поедет ко мне. Помню, нас однажды подвел один поп-певец, не приехал на съемки, все застопорилось, потому что нет главного объекта. Бейбут в это время улетал в Лондон. Я ему звоню: «Быстро приезжай, нужно, чтобы ты приехал». Он говорит: «У меня самолет, я в Лондон улетаю». Я прошу: «На час». И вот он успел — тютелька в тютельку, снялся в ролике, быстро вскочил на самолет и улетел. Мы выручаем друг друга. У меня есть друзья-журналисты — Гульнар Бажкенова, Галина Рыжкина, Даша Бублик, это то же самое — ты их поддерживаешь много лет, есть другой подтип — те, с кем я каждый день, мы обедаем, вечером с семьями ходим друг другу на мероприятия, это другой круг общения. Есть деловые контакты, есть коллеги. Просто когда все думают, что мы все время вместе вчетвером, это большая ошибка, потому что у нас объективно нет друг на друга много времени.
— Очень интересно с вами говорить, Алишер. Еще один вопрос: вы довольны на сегодняшний день положением всех дел в вашей жизни?
— Нет, безусловно, я не доволен, я считаю себя недореализованным, считаю, что достоин большего. И этот червяк сидит постоянно. Я при этом понимаю, что это нормально, что в противном случае перестану развиваться и скажу — вот он, потолок мира, которого я стремился достичь. Я с женой много дискутирую на эту тему. Мне кажется, женщины в этом отношении проще, она говорит — я счастлива, ну, а я — нет. У меня двое прекрасных детей, красивая жена, отличный дом, нормальные машины, я узнаваем. Но ощущения счастья нет.
— Но вы делаете свою жену счастливой, это ли не счастье?
— Да, мне кажется, она тоже притворяется (смеется). Как это? Мне кажется, человек не может быть счастлив абсолютно. Он может быть счастлив минутами, когда ты летишь из Сеула, скажем, в Сиэтл, ты знаешь, что там тебя ждут крабы и пятизвездочный отель. И вот на этой высоте — ровно 7 часов ты счастлив. Приземлился — все, нет этого счастья. И это абсолютно нормальное явление. Мне кажется, счастлив может быть не очень умный человек, просто потому, что ему для счастья много не надо. А человек, раздираемый противоречиями, который чувствует, что он может больше… Или вот Ержан Рашевменя спрашивает: ты боишься потерять узнаваемость? Я не боюсь ее потерять ровно до того момента, пока она в финансовую часть не вмешивается. Я могу быть абсолютно неузнаваемым, но хорошо зарабатывать, и меня это полностью устроило бы. Несмотря на то, что я немного реализую себя в бизнесе, я не бизнесмен по натуре. Я абсолютно творческий человек, я не люблю работать и я не люблю вставать рано утром, куда-то спешить, на интервью или еще куда-то. Я люблю жить в свое удовольствие. Но проблема в том, что мне для этого нужно какое-то количество денег. Мне нужно, чтобы мой продукт потребляли, чтобы я мог спокойно на Мальдивах отдыхать, а вы ели йогурт и делали меня богаче.
