Петиция по утилизационному сбору будет рассмотрена министерством промышленности и строительства. Об
этом в интервью редакции Primeminister.kz сказал Роман
Скляр.
Алишер Кожасбаев спросилпервого заместителя премьер-министра:
«Как найти
баланс между тем, что хотят производители и тем, что, давайте говорить
откровенно, хочет существенная часть народа, а она хочет снижения стоимости?»
Роман Скляр ответил: «В настоящее время различные люди сознательно работают
против собственной страны, против собственной промышленности. Обрабатывающая
промышленность — это основа экономики любой страны. Они пытаются манипулировать
общественным мнением.
Я 2,5 года
назад говорил об этом. Давайте разберемся все же, кто главный бенефициар
утильсбора? Непопулярное решение. Мы в конце концов не должны стремиться
принимать только популярные решения, быть для всех удобными людьми. Журналистам
я всегда предлагал: «Ищите, кому это выгодно, кто финансирует это движение».
Говорят, что мы не можем производить автомобили, не можем производить
сельхозтехнику, это фейковые производства — прикручивают только колеса. В конце
февраля 2022 года более 100 блогеров и журналистов поехали в пресс-тур по
предприятиям. Они убедились, что это не так, никто не прикручивает колеса. Есть
крупноузловая сборка сельхозтехники и автомобилей, есть мелкоузловая
сборка.
Один
немаловажный момент: импортеры, которые привозят готовые автомобили (это тоже
нормальный бизнес, мы ничего против них не имеем), имеют массу возможностей
оптимизировать налоги. Они могут поставить 2-3-4 «прокладки»: дилера,
дистрибьютора и т.д. Автомобиль заходит с такой стоимостью, которую мы
проследить особо не можем.
Есть дилерские центры, где сами автопроизводители
назначают цену и говорят: вот в Казахстане должна быть на этот автомобиль 10
тыс. долларов стоимость, в соседней стране – 11 тыс. долларов, в другой — 9 тыс. долларов, несмотря ни
на какие затраты.
Когда приходит машкомплект на наш автосборочный завод,
в соответствии с законом «О промышленной политике» и в соответствии с
контрактом «О промышленной сборке» цена открыта, посредников нет.
Кроме того, создаются сопутствующие производства.
Когда методом мелкоузловой сборки производится автомобиль или комбайн, мы
требуем от них, чтобы они отдали всю конструкторскую документацию нашим
машиностроительным предприятиям для последующей локализации. Мы должны
создавать попутно рабочие места. В декабре 2019 года, когда мы ввели
утилизационный сбор на сельхозтехнику, только через 1,5 года известный
германский бренд пришел в нашу страну, построив завод в Казахстане. Не там, где
у нас развито машиностроение, а в Петропавловске, в Северо-Казахстанской
области. Это предприятие никогда бы к нам не пришло осуществлять производство,
но мы сделали некоторые поправки по достижению локализации, внесли даже
несколько изменений в законодательство, которые позволили им зайти на наш
рынок.
А вот другой известный бренд не хочет заходить на наш
рынок, потому что продает их американскую продукцию почему-то швейцарская
компания. Я часто говорил об этом журналистам — вас ничего не смущает? Меня вот
смущает, почему не казахстанская и не американская компания являются
дистрибьюторами, а швейцарская. Я ничего против них не имею.
Что касается самого утильсбора – по сути, это
косвенный налог. Ранее таможенная пошлина до вступления нашей страны в ВТО
составляла 30% на автомобиль. Мы все покупали их, никто не возмущался, эти
деньги уходят в бюджет. Вступив в ВТО, мы приняли на себя обязательства,
открыли свой рынок – таможенная пошлина стала составлять 15%. Однако, находясь
в Едином экономическом пространстве с Российской Федерацией, с Беларусью,
которые производят автомобили и ввели утилизационный сбор, мы не можем остаться
в стороне от этого. Они ввели утилизационный сбор, мы также ввели 15%
утилизационный сбор. Раньше в Экологическом кодексе была такая норма, что
частный оператор РОП управляет средствами, которые приходят от данного
косвенного налога. Как им управляли, мы знаем. Ситуацию эту исправили в 2022
году, сейчас это государственное акционерное общество «Жасыл даму», которое
использует деньги на поддержку экологических программ.
Что касается автокредитования, 100 млрд тенге мы
фондировалив ФРП для того, чтобы выдать дешевые кредиты. Порядка 15 тыс.
займов первоначально выдали, потом револьверным способом дальше продолжилась
эта программа, и мы выдавали под 4% годовых на 7 лет через ФРП. Это тоже вклад
в защиту экологии, потому что люди покупают новый автомобиль отечественного
производства, деньги идут в экономику страны, не портят экологию. Так вот,
сказать, что бенефициарами утильсбора являются только автопроизводители, будет
неверно. Прямым бенефициаром является государство в лице АО «Жасыл даму»,
структурной «дочки» министерства экологии и природных ресурсов. Деньги, которые
идут на реализацию экологических программ – строительство
мусороперерабатывающих заводов, развитие лесоохраны — оказывают существенное
влияние на экологическую обстановку. Если бы не было этих средств у «Жасыл
даму», нам пришлось бы их тратить из бюджета, это тоже для всех должно быть
очевидно.
Говорят, когда смотрят отчеты: оператор РОП, потом
«Жасыл даму» платят в виде субсидий автопроизводителям и
сельхозмашиностроителям миллиарды тенге якобы за счет потребителей, которые
покупают автомобили. А о чем идет речь? Автопроизводитель купил машкомплект в
разобранном виде, ввозит его и тут же выплачивает утильсбор. К слову, утильсбор
у нас в 3 раза ниже сейчас, чем в Российской Федерации, если брать
Узбекистан, то там действует более 100% таможенная пошлина, кроме утильсбора.
Защита собственного рынка у Узбекистана в гораздо больших масштабах, чем у нас.
Давайте условно: привозя машкомплект, они платят утильсбор – 1 млн тенге, как
только продали, отдают соответствующие документы в «Жасыл даму» и получают
назад этот миллион. На языке «Жасыл даму» в соответствии с Экологическим
кодексом это называется стимулированием автопроизводителей. Противники развития
промышленности говорят «субсидирование». По сути, это возврат средств.
Сказать, что бенефициарами являются автопроизводители,
хозяева этих заводов – отчасти может быть правильно. А не являются
бенефициарами, например, люди, которые работают на этих заводах? Продать
готовый привезенный автомобиль может один человек — продавец в автосалоне,
кто-то окажет транспортные услуги и прочее. А когда делают мелкоузловую сборку,
это уже инвестиции: завод, который потребляет тепло-, электроэнергию, платит
налоги, люди получают заработную плату, кормят свои семьи, повышают
квалификацию. Это очевидные вещи, которые я вам сказал. Абсолютно все отрасли
экономики нашей страны получают в той или иной мере тарифные, нетарифные,
инвестиционные, институциональные и иные преференции. Если мы говорим об
автопроме — освобождение от НДС, режим свободного склада либо свободная
экономическая зона, то, что и все получают. Никаких прямых субсидий от этого
нет, но заставить ведущие крупные автоконцерны строить у нас заводы и
производить технику, невозможно, если такого барьера не будет. Пришла бы у нас
известная западногерманская компания свои комбайны выпускать? Однозначно нет,
они не приходили в течение 15 лет. Одна корейская компания, которая строит
завод на 70 тыс. автомобилей в Костанае. Или вот предприниматель Нурлан
Смагулов сейчас строит завод на 90 тыс. автомобилей китайских мультибрендов
методом мелкоузловой сборки. Манипулировать вот так вот общественным сознанием,
я считаю, нехорошо. В этом нет ничего зазорного, в том, что мы делаем. Это
общемировая практика.
Возвращаясь к Китаю, там практически не ввозят
автомобили, которые обложены гигантскими таможенными пошлинами, только
собственное производство. Если какой-то концерн заинтересован в большом рынке,
он должен организовать там производство. У нас хотя и маленький рынок, но
как-то стимулировать по-другому не получится.
Те средства, которые идут в виде косвенного налога,
тратятся открыто — это АО «Жасыл даму» ежегодно показывает в своих отчетах, они
тратятся на нужды государства, на нужды людей. В то же время решается
другая задача по развитию собственного производства. Следующая задача, которая
решается, — создание сопутствующих производств и сопутствующих отраслей. Я вам
однозначно скажу, что та же южнокорейская компания не пришла бы строить завод,
если бы у нас не было хотя бы каких-то базовых компетенций. Соседние страны
обладают гораздо большими компетенциями, однако, учитывая наш инвестклимат, они
выбрали Казахстан.
Сейчас петиция, которая набрала достаточное количество
голосов, будет рассмотрена министерством. Однако я хочу сказать, что будут
соблюдены, в первую очередь, интересы страны, интересы государства. Сейчас у
нас имеется чуть более 5 млн автомобилей при населении 20 млн. Почему-то никто
не спрашивает тех людей, кто не имеет машин — хотите ли вы, чтобы старые
автомобили здесь ездили, чтобы мы превратились в автопомойку, отменили все
барьеры, регистрационный сбор на автомобили старше 3 лет? Пусть завозят
20-летние, 30-летние автомобили со всех стран, освобождают их рынок: они
покупают себе новые автомобили, а у нас здесь будет все старое. Популистски я
бы тоже мог сказать: «Да, конечно. Хорошо, дешевая машина». Молодой человек по
достижении 18-летнего возраста за 500 долларов купит автомобиль и будет ездить,
хорошо же это, наверное. А вот спросили ли у других 15 млн человек: хотите ли
вы вдыхать выхлопы от этих автомобилей? Их голос тоже нужно услышать, поэтому министерство соответствующее решение примет.
Если вы спросили мое мнение, я считаю
однозначно, что любые меры поддержки, которые идут на пользу развитию
промышленности, решают несколько задач одновременно, должны применяться. Все же
утильсбор — это косвенный налог. Можно сколько угодно манипулировать различными
цифрами, говорить, что это плохо, приводить примеры некоторых стран, которые не
защищают собственные рынки, которые не поддерживают собственную экономику. Мы
на это не пойдем. По крайней мере вот моя личная позиция. Я всегда об этом
открыто говорил. Мы должны поддерживать собственное производство, мы должны
поддерживать собственную промышленность и не оглядываться на разные лозунги.
Лозунгами, как говорится, сыт не будешь. Советовал бы зайти на эти заводы и
поговорить с людьми, которые там работают. Это завод Hyundai Trans Kazakhstan,
завод по производству автобусов DAEWOO BUS KAZAKHSTAN, завод «СемАЗ» в Семее,
два завода сейчас строятся в Костанае и Алматы. По выпуску
сельхозтехники – это Петропавловск, выпускает комбайны CLAAS, Кокшетау
выпускает комбайны «Вектор», в Семее производится техника белорусской
разработки. В Костанае есть три предприятия по производству сельхозтехники (тракторы
«Кировец», «Беларусь» и комбайны белорусского производства «Есиль»). Там
работают люди, достаточно высокая локализация, особенно что касается
сельхозтехники — все навесное оборудование, кабина, сварка и окраска. Еще одно
предприятие я забыл сказать — это «Камаз-Инжиниринг» в Кокшетау производит
автомобили уже с достаточно высокой степенью локализации.
Наша главная задача —
стремиться к увеличению локализации. Цель, которую мы сейчас перед собой
ставим — создание сопутствующих производств, чтобы извлечь для страны как можно
больше пользы. Наши автопроизводители выпустили в прошлом году 142 тыс.
автомобилей. Кто купил эти автомобили, не платил утильсбор. Многих людей
обманывают, говорят: «Ты купил новый автомобиль казахстанского производства и
заплатил утильсбор». Я спрашиваю у других людей, которые иного мнения: «Почему
не должен человек, который привез дорогой джип или люксовый автомобиль из-за
рубежа, заплатить утильсбор?» При том, что он совершенно мизерный — от 1-2
литров платит 642 тыс. тенге, а вот люксовый автомобиль — максимум 2,5 млн
тенге. Почему он не должен заплатить утильсбор? Почему деньги не должны идти на
экологические проблемы, которые в стране сейчас решаются за счет этих средств.
Поверьте, никто никому не платит никаких субсидий. Мы стимулируем тем самым
развитие производств. Если брать другие сферы нашей экономики, мы делаем
практически то же самое, только другие меры, которые не называются экологические
сборы. Бенефициаром роста промышленности все-таки является каждый гражданин».