У Центральной Азии проблемы с имиджем — от бесконечного насилия в Афганистане и Пакистане до культа личности покойного туркменского диктатора, — и два из семи государств, имеющих в своих названиях окончание «стан», хотят «сменить бренд», пишет Foreign Policy. Издание о международной политике считает это «плохой идеей».
Первым в феврале на эту тему высказался президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, который предложил для республики новое название — Казах Ели. А в сентябре лидер влиятельной в Кыргызстане партии «Ар-Намыс» и бывший премьер Феликс Кулов заявил на партийной конференции, что пора поменять название страны, придуманное в советское время. Предлагаются варианты: «Кыргыз Эль Республик» (то есть «Республика Киргизского Народа») и «Кыргыз Джери» («Земля Киргизов»).
Причины просты, пишет издание. В регионе несколько стран, название которых оканчивается на «стан», и западные политики нередко их путают — например, Кыргызстан с Курдистаном, этнической областью, охватывающей части Турции, Сирии, Ирака и Ирана. В феврале 2013 года госсекретарь США Джон Керри несколько раз оговаривался, произнося что-то вроде «кырзахстан» и «кырзыгстан».
Наконец, образ Казахстана порядком подпорчен американским комиком Сашей Бэроном Коэном, снявшим фильм о казахстанце Борате, где нравы и обычаи страны представлены далеко не в лучшем свете. И, хотя содержание фильма не имеет практически никакого отношения к реальному Казахстану, но однажды дошло до реального конфуза, когда в 2012 году на соревнованиях по стрельбе в Кувейте в честь победительницы Марии Дмитриенко сыграли не настоящий гимн Казахстана, а пародийный — из фильма «Борат».
Но все же такие переименования вряд ли произойдут в обозримом времени, пишет издание. И дело не только в том, что для этого потребуются всенародные референдумы, а затем огромные расходы на замену символики — от национальной валюты до паспортов.
