Как компания SANTO выводила на рынок Казахстана биосимиляр

В 2017 году в клинической практике в Казахстане стала доступна для назначения и применения современная опция биологической терапии: препарат эпоэтин зета – биосимиляр, аналог оригинального биотехнологического лекарственного средства, используемого в лечении больных с хронической болезнью почек. С одной стороны, для Казахстана, как и для других стран, является актуальной проблема: число пациентов, нуждающихся в лечении хронических заболеваний, растет. С другой – биотехнологические препараты все больше применяются в терапии, а внедрение их беспатентных аналогов позволяет значительно удешевить лечение.

В интервью деловому еженедельнику «Капитал.kz» Ирина Чублукова, директор по продвижению специализированных препаратов и доступу на рынок компании SANTO, рассказала о том, что представляет собой рынок биосимиляров в мире, как компания выводила на рынок Казахстана биосимиляр эпоэтин зета, насколько конкурентна среда и каковы перспективы производства аналогов биотехнологических препаратов в нашей стране.

– Ирина, какие страны наиболее сильны в производстве биосимиляров?

– Будущее фармацевтики – за биологическими препаратами. Это можно понять, проанализировав то, какие лекарственные средства сейчас выводят на рынок фармкомпании и какие лекарства находятся у них в научных разработках, на стадии клинических исследований. Фокус делается именно на биологическую терапию, поскольку она позволяет решать нерешенные задачи здравоохранения.

Лидерами в данном вопросе являются наиболее развитые регионы мира – Европа и США. В этих странах наибольший накопленный опыт как в разработке инновационных лекарственных средств, так и в производстве биосимиляров после окончания срока патента на оригинальные биопрепараты. Зачастую технологические площадки и методы производства биосимиляров являются более современными, чем для их оригинальных, референтных, препаратов, так как проходит 10-15 лет от старта выпуска оригинального биопрепарата.

При этом нужно отметить, что именно Европа – первопроходец во внедрении беспатентных версий биологических препаратов. США и Канада в этом отношении значительно отстают. В первую очередь из-за различий в системе защиты интеллектуальной собственности, срок действия патентов, как правило, более длительный и барьеры вхождения биосимиляров на рынок этих стран более высокие, что связано с особенностями «регуляторного пейзажа» этих рынков. К слову, Южная Корея сделала огромный скачок в биотехнологиях, в том числе в производстве биосимиляров.

– Можно сказать, что более строгая в требованиях к биологическим препаратам регуляторная среда – это гарантия того, что биосимиляры, произведенные на этих рынках, более качественные?

– По большому счету, это очень чувствительный и важный вопрос. Регуляторный термин «биосимиляр» в принципе появился в Европе. И европейские страны относятся к так называемому региону ICH, объединяющему страны с высокой регуляторной практикой (их объединяет Международный совет по гармонизации технических требований к лекарственным средствам, применяемым у человека, The International Council for Harmonisation of Technical Requirements for Pharmaceuticals for Human Use), – регион Европейского союза, США, Канада, Австралия, Япония.

Страны, не относящиеся к региону ICH, имеют свое регулирование, и оно не гармонизировано и не всегда соответствует требованиям региона ICH, или может отсутствовать отдельный регуляторный путь для биосимиляров, или такой был только недавно внедрен. Это некоторые страны региона Юго-Восточной Азии, например Таиланд, Китай, сюда можно было отнести Россию еще несколько лет назад. В результате либо отсутствует термин «биосимиляр» и присутствует только регуляторный термин «генерик», либо присутствует термин «биосимиляр», но за ним не стоят жесткие регуляторные требования к регистрации. Это приводит к тому, что понятия «биосимиляр из страны региона ICH» и «биосимиляр не из страны региона ICH» не обязательно сопоставимы по своей сути. Нельзя с уверенностью сказать, что беспатентный препарат, не прошедший все те же строгие требования к сопоставимости с оригинальным препаратом (зачастую ВОЗ называет такие беспатентные биологические препараты «непреднамеренными копиями» или «биокопиями»), в организме человека будет действовать так же, как оригинальное биологическое средство или как биосимиляр, соответствующий строгим регуляторным критериям. Периодически в прессе появляются статьи о том, что, например, таиландские биосимиляры вызвали очень серьезные побочные эффекты со стороны иммунной системы. Но на самом деле, эти биокопии нельзя назвать биосимилярами, эти препараты никогда не проходили всех жестких критериев сопоставимости по качеству, эффективности, безопасности и иммуногенности. И они не должны попадать, так сказать, «в одну корзину» с биосимилярами, которые были зарегистрированы в странах Европы.

– Если говорить о рынке Казахстана, насколько он насыщен биосимилярами и из каких они стран?

– На рынке присутствуют биосимиляры различных поколений: эпоэтины (средство, стимулирующее выработку красных кровяных телец), филграстим (стимулирует выработку белых кровяных телец), моноклональное антитело инфликсимаб (для лечения ревматоидного артрита, болезни Крона). Производители биосимиляров – из разных стран, так, например, биосимиляры эпоэтина и филграстима в основном европейские, билсимиляр инфликсимаба – южнокорейский. Мы видим, что на рынке, в государственных закупках также присутствует индийский производитель эпоэтина, который не имеет регистрации в странах региона ICH. Есть зарегистрированные биосимиляры российской компании, производство которых было частично локализовано в Казахстане, – трастузумаб, бевацизумаб, ритуксимаб (применяются в лечении онкологических, хронических аутоиммунных заболеваний). И даже биопрепараты, произведенные в Казахстане: ритуксимаб, эптаког альфа. Так что можно заключить, что рынок биосимиляров находится на пороге активного развития.

Мы вывели на рынок биосимиляр эпоэтина, эпоэтин зета, для компании SANTO и группы компаний Polpharma – это первый биотехнологический препарат.

– Биосимиляры, которые сейчас существуют на рынке Казахстана, нужны для решения разных задач. Получается, конкуренции среди производителей нет?

– Поскольку портфель биосимиляров у различных производителей дифференцирован, то в большей части напрямую мы не конкурируем, потому что терапевтические области разные, однако у нас есть конкуренция с зарубежными производителями, импортерами по биосимиляру эпоэтина. Скорее, наоборот, мы стараемся объединить усилия в рамках образовательных мероприятий по биосимилярам для управленцев здравоохранения и клиницистов с целью сделать доступной информацию о биосимилярах, о практиках других стран по стимулированию более широкого использования биосимиляров, в первую очередь, в государственных закупках, о пользе для системы здравоохранения, клинициста, пациента и общества в целом от внедрения биосимиляров. Но чем более насыщенным будет становиться рынок биосимиляров, расширяться портфель, тем острее будет конкуренция, что есть хорошо. Так как в итоге честной конкуренции у пациентов в Казахстане будет больше качественных и более доступных по цене опций биологической терапии. Главное, чтобы к этой конкуренции не были допущены препараты, которые недостаточно эффективны и безопасны, так как риски клинических исходов от применения таких препаратов велики.

Вообще портфель биосимиляров довольно небольшой по всему миру, но широко развивающийся. И внедряются биосимиляры по-разному, в первую очередь из-за особенностей патентной защиты. Например, в США первый биосимиляр был зарегистрирован только в 2015 году, в то время как в ЕС первая регистрация была в 2006 году.

Одним из залогов успеха на казахстанском фармрынке можно считать локализацию – для получения эксклюзивности в поставках лекарственного средства.

– В какой степени локализация возможна в Казахстане?

– Казахстан идет по пути развития. Мы знаем, что есть инвесторы, которые уже вложили средства в локализацию биосимиляров – на уровне вторичной упаковки и асептического розлива во флаконы.

Самое сложное в производстве биотехнологического препарата – синтез активной фармацевтической субстанции, то есть самого биологического субстрата. На территории Казахстана на сегодняшний день нет производителя, который бы это делал для биотехнологических средств.

– С чем это связано? Это зависит от объема рынка?

– Дело не в том, что Казахстан не такая большая страна, чтобы локализовать производство на уровне синтеза фармсубстанций. Такова ситуация с биологическими препаратами вообще глобально. Например, фармацевтическую субстанцию эпоэтина зета, нашего первого биосимиляра, производят только на одном заводе в мире – в Германии. И потом эту субстанцию разливают в шприцы на другом заводе на территории Евросоюза, далее препарат транспортируется в особых, жестко контролируемых температурных условиях (это так называемая «холодовая цепь») в различные страны, в том числе и в Казахстан. Сейчас этот препарат проходит этап одобрения в США, и есть вероятность того, что и там будет применяться препарат, произведенный в Европе.

Нужно понимать, что все должно быть целесообразно. Целесообразность производства фармсубстанций на территории Казахстана под большим вопросом. И в России, например, также ставится под большой вопрос производство отдельных фармсубстанций даже для такого большого рынка, как эта страна.

– Каковы планы SANTOв локализации производства биосимиляров?

– SANTO выбрала путь постепенного развития. У нас есть планы развития –биотехнологической части нашего производства, но на сегодняшний день мы запустили наш первый биосимиляр, который полностью производится в Европе и имеет более девяти лет опыта применения в клинической практике в Евросоюзе. Мы взяли на себя определенную часть процесса, связанную с выпуском на рынок, с транспортировкой этого лекарственного средства по холодовой цепи, без изменения его фармацевтических свойств. Потому что мы относимся с полной ответственностью к качеству лекарственного средства и понимаем, что биотехнологические препараты требуют очень высокой экспертизы и особенного отношения к хорошим практикам на протяжении всей цепочки – от момента производства до получения этого лекарственного средства пациентом.

Развитие локализации биологических препаратов для нашей страны – это путь от вторичной упаковки до углубления локализации в виде розлива в асептических условиях в шприцы либо во флакон. Все это происходит в стерильных условиях. Препараты нуждаются в условиях холодовой цепи – ненарушении температурного режима, это высокие технологии, которые будут и дальше развиваться в Казахстане.

– SANTO представила биосимиляр эпоэтин зета. Выбор именно этого препарата связан с распространенностью этой проблемы?

– Однозначно. Мы видим по эпидемиологии рост количества пациентов, подлежащих такой терапии – это пациенты с хронической болезнью почек (ХБП), которые, начиная с третьей стадии ХБП, когда они еще не получают терапию гемодиализом, уже фактически подлежат терапии эритропоэз-стимулирующими средствами при наличии ренальной анемии.

Это мировой тренд в эпидемиологии: количество пациентов с хроническими заболеваниями почек, ведущими к ухудшению функции этого органа, увеличивается. В Казахстане прирост числа пациентов связан с естественной эпидемиологией (люди живут дольше и меняются факторы их жизни, которые влияют на функцию почек), и, кроме того, стали лучше диагностировать таких пациентов. У пациентов фактически появилась возможность получать заместительную терапию гемодиализом («искусственной почкой») и жить долгие годы и даже рожать детей, о чем раньше никто не мог и подумать.

Эпоэтин зета – средство, стимулирующее эритропоэз, для лечения анемии, которая возникает у пациентов с хронической болезнью почек. У таких пациентов вопрос уровня гемоглобина – один из критических для выживания и поддержания нужного качества жизни на протяжении тех лет, пока они получают терапию гемодиализом. И от того, насколько эффективна будет терапия, в том числе в части поддержания уровня гемоглобина, будет зависеть, насколько сохранно человек либо придет к трансплантации почки, либо сможет жить все эти годы как полноценный член общества.

Кроме того, эпоэтин зета одобрен к применению у онкологических и гематологических пациентов, которые получают химиотерапию, для восстановления уровня гемоглобина на этом фоне происходит сильное угнетение кроветворения.

– Насколько этот препарат актуален для Казахстана?

– В Казахстане порядка 4 тыс. пациентов получают терапию гемодиализом и более 2 тыс. пациентов имеют хроническую болезнь почек, но пока находятся на преддиализной стадии, состоят на учете у нефролога и имеют ренальную анемию. На самом деле таких больных больше, чем 2 тыс., зачастую они просто не выявлены: болезнь почек опасна тем, что начинает себя проявлять тогда, когда стадия уже достаточно тяжелая. Это уже вопрос диспансеризации, скринингов для выявления таких пациентов на более раннем этапе. Потому что с точки зрения стратегических затрат государства выделение средств на лечение пациентов на додиализном этапе абсолютно оправдано, поскольку будут снижаться затраты на тех пациентов, которые уже на гемодиализе, а это одна из самых высокозатратных категорий пациентов. Одна процедура гемодиализа стоит около 26 тыс., каждый пациент получает три процедуры в неделю.

– Насколько сложным, длительным и затратным был процесс вывода эпоэтина зета на рынок Казахстана?

– Это однозначно сложный процесс. Связано это с тем, что мы приходим на рынок, который не открывает с радостью двери биосимилярам, в регуляторную среду, в которой не созданы все условия для того, чтобы биосимиляр был очень быстро внедрен и расширено его использование.

Пример Германии или Северной Европы очень иллюстративен – созданы условия для быстрого внедрения биосимиляров и со стороны регуляторов рынка, и со стороны держателей бюджета. Выделяются специальные квоты: если для лекарственного препарата доступен биосимиляр, то его закупка должна составлять до 50-70% всех закупок данного лекарственного средства. То есть создаются стимулирующие меры для производителей биосимиляров.

Когда же производитель биосимиляров приходит в среду, где много барьеров и мифов, это сложный процесс – прокладывать доступ в систему госзакупок, вообще в систему лекарственного обеспечения, образовывать, развенчивать мифы. Тем более когда производителей биосимиляров гораздо меньше, чем поставщиков оригинальных лекарственных средств. И усилия производителей оригинальных лекарственных средств, как правило, объединены через различные НПО. Процесс был непростой, но мы считаем, успешный, потому что сам по себе препарат нужен системе здравоохранения, нужен отдельным пациентам.

– Борьба с мифами и «конкуренция» с производителями оригинальных биологических препаратов были не единственными барьерами, с которыми вы столкнулись?

– Выход на рынок такого препарата – это еще и вопрос доступа в списки лекарственных средств, через которые происходят закупки в системе ГОБМП (государственного объема бесплатной медицинской помощи) или ОСМС, в списки тендера, КНФ (Казахстанский национальный формуляр), клинические протоколы, которые являются регуляторным документом для клиницистов в использовании лекарственных средств.

Вопрос попадания в списки госзакупок представлялся нам на тот момент достаточно сложным, потому что регулирование было непростое и далеко не всегда прозрачное в вопросе того, каким образом новое лекарственное средство, будучи биосимиляром, может попасть в списки, несмотря на то, что имеет очевидные фармако-экономические преимущества, доказанную эффективность и безопасность.

Эпоэтин зета включен в эти списки, на основании солидной убедительной клинической базы данных по регистрационным исследованиям и использованию в реальной клинической практике Евросоюза уже 9 лет, а также благодаря благоприятному ценообразованию, и это послужило основанием для присутствия его на рынке и использования в лечении пациентов.

– Еще какие-то регуляторные особенности в Казахстане вы могли бы отметить?

– Важный момент доступа в систему госзакупок – наличие собственного, казахстанского, опыта применения. Это определенный барьер, но его можно считать обоснованным, потому что когда речь идет о серьезной терапии, нужно понимать, как этот препарат будет работать в реальной клинической практике в Казахстане.

У препарата эпоэтин зета, кроме солидного опыта в Европе, такой опыт есть: он используется в клиниках, работающих по ГЧП, по услугам амбулаторного гемодиализа в Казахстане. Это тоже услуга фактически в рамках ГОБМП и для пациентов наш препарат является бесплатным.

Но для того чтобы препарат попал в список разрешенных к использованию, он прошел очень тщательный анализ клиницистами, рабочими группами, клиническими фармакологами.

– Сколько времени это заняло?

– Больше года. Мы получили регистрацию на лекарственное средство в июне 2016 года, фактически в клиническую практику препарат был запущен в августе 2017 года.

– Была ли как требование выдвинута необходимость проведения клинических испытаний именно в Казахстане?

– Для эпоэтина зета в этом необходимости нет, поскольку биосимиляр производится, был зарегистрирован и используется в странах региона ICH. Это лекарственное средство не новое. Биосимиляр был зарегистрирован в 2007 году в ЕС, то есть фактически 10 лет назад, в реальной клинической практике он применяется уже девять лет. Это один из первых биосимиляров вообще в мире и по нему имеется солидная доказательная база по дорегистрационным клиническим исследованиям и солидная база пострегистрационной реальной клинической практики в ЕС. Всего в регистрационных клинических исследованиях по эпоэтину зета приняли участие более 1600 пациентов, в пострегистрационный период эффект препарата формально оценен более чем у 7400 пациентов.

– А с точки зрения финансов? Насколько процесс вывода был затратным?

– Наши финансовые затраты были бы больше, если бы была необходимость проведения локальных клинических исследований, но такой необходимости, как я уж сказала, не было. Регуляторная доказательная база по клиническим исследованиям, которые были проведены, получена. По большей части наши затраты связаны с проведением образовательных мероприятий.

– В каких объемах SANTO поставляет эпоэтин зета на рынок Казахстана?

– В частных диализных клиниках препарат начал использоваться с конца августа 2017 года, и сейчас применяется у пациентов тысячами шприцов в месяц. Это очень важно на старте запуска препарата. Мы ожидаем, что с января 2018 года препарат будет использоваться у пациентов в нефрологии и онкогематологии через систему бесплатного государственного обеспечения ГОБМП (государственный объем бесплатной медицинской помощи).

Предполагаем, что займем значимую долю использования препаратов эпоэтина в 2018 году, когда пациенты с хронической болезнью почек, находящиеся на преддиализной стадии, начнут получать этот препарат через поликлиники, в амбулаторном секторе.