Фото: Руслан Пряников
Банки и микрофинансовые организации в борьбе за заемщика разрабатывают новые продукты по выгодным условиям. Правда, на фоне их заинтересованности наращивать кредитные портфели, эксперты международных рейтинговых агентств говорят о высоком показателе закредитованности населения и указывают, что долги растут быстрее зарплат. Насколько опасна ситуация с закредитованностью казахстанцев для экономики страны, понадобится ли докапитализация финсектору в размере 400-600 млрд тенге и смогут ли банки за несколько лет, но самостоятельно восполнить данную сумму, корреспонденту «Капитал.kz» рассказала председатель Совета Ассоциации финансистов Казахстана Елена Бахмутова.
– Елена Леонидовна, сразу хотелось бы обсудить вопрос о степени закредитованности населения. По мнению специалистов международных рейтинговых агентств, каждый третий казахстанец имеет долг перед БВУ, а долги перед банками растут быстрее зарплат. Насколько такая ситуация может быть опасна для экономики страны?
– На мой взгляд, следует опираться на цифры. Это, наверное, самый объективный подход. Давайте посмотрим, какая статистика в мире отражает закредитованность населения. Есть распространенный показатель, который обычно используется в странах Организации экономического сотрудничества и развития для оценки закредитованности населения – это отношение средней кредитной задолженности к средним доходам населения. В развитых странах этот показатель довольно высок. Например, в Великобритании он составляет 141%, в США –109%, в Дании – 281%. Если говорить о странах СНГ, то в России – это 30%.
В Казахстане, по данным Комитета по статистике и Национального банка, коэффициент задолженности физических лиц к среднедушевому номинальному доходу в расчете на год составляет 32%. Если рассматривать данный показатель относительно потребительского кредитования, то он составляет 20%. Цифры говорят сами за себя.
Здесь надо учитывать, что мы берем среднедушевые располагаемые доходы и объем кредитной задолженности в среднем. Но, как говорится, «дьявол кроется в деталях». И я уверена, что необходим дальнейший мониторинг по задолженности конкретных групп населения, в зависимости от их конкретных доходов. Нужно делать срезы по возрастным группам и в территориальном разрезе. Такие данные вполне можно найти, чтобы продолжать мониторинг и выявлять фокус-группы, подверженные уязвимости относительно средних показателей. И далее принимать уже конкретные меры по «охлаждению» роста, в зависимости от уровня риска.
На сегодня предпринят ряд мер как законодательного характера, так и нормативного регулирования. Например, чтобы получить новый беззалоговый потребительский кредит, необходимо подтвердить, что выплаты по всем ранее полученным и по новому займу не превышают 50% от месячного располагаемого дохода. Были предприняты некоторые уточняющие нормы, касающиеся получателей адресной социальной помощи, чтобы корректно считать их доходы. Несмотря на эти административные меры, я убеждена: самый лучший способ избежать закредитованности населения – это ответственное и сознательное отношение обеих сторон к своим обязательствам – и кредиторов, и заемщиков.
– А что касается банков? Не секрет, что в борьбе за заемщика они готовы на многое.
– Банки оценивают свои риски самостоятельно. Они располагают статистикой дефолтов по ранее выданным займам и могут делать свои прогнозы. Банки – это частный бизнес. Безусловно, они заинтересованы наращивать продажи своих продуктов и увеличивать кредитные портфели, однако в силу особенностей их регулирования БВУ не хотят увеличивать число проблемных заемщиков, так как это прямо влияет на снижение их капитала и прибыли. Они точно не заинтересованы в росте дефолтов в своем портфеле и будут предлагать механизмы ограничения своих рисков. Скоринговые модели, основанные на множестве цифровых данных, с большой долей вероятности помогут как рассчитать доходы потенциального заемщика, так и спрогнозировать вероятность просрочек по займу. Это и есть способ ограничения проблемного портфеля в эпоху цифровизации.
– Есть ли скрытая проблема банков в виде недорезервирования кредитов и непрозрачности реальных размеров капиталов?
– У нас существуют регуляторная и финансовая отчетности. Финансовая отчетность уже давно готовится в соответствии с международными стандартами (МСФО), аудируется независимыми аудиторскими компаниями, имеющими международный опыт, и публикуется в открытом доступе на ежегодной основе. С этой точки зрения, наши банки нельзя назвать непрозрачными хотя бы в силу регуляторных требований.
С 2018 года одновременно с остальным миром в Казахстане применяется стандарт МСФО 9, который призван дать единообразную оценку активов. Важно отметить, что данный стандарт предполагает оценку рисков с учетом не только уже наступившей просрочки по кредитам, но и факторов, которые указывают на возможные потери в будущем. Например, показатели, связанные с ухудшением финансового состояния заемщика, могут привести к его отнесению в так называемую «3 стадию» обесценения по МСФО 9, при этом фактической просрочки по кредиту еще не наступило. Таким образом, внедрение этого стандарта позволяет сформировать провизии на ожидаемые убытки в будущем, что приводит к более всестороннему отражению рисков банков в их отчетности.
Если опираться на первую публикацию предварительных результатов независимой оценки качества активов (AQR), которая была сделана 30 декабря, то Национальный банк озвучил информацию, что «дефицита капитала на системном уровне не наблюдается. Превышение капитала первого уровня – или основного капитала – относительно регуляторного минимума, составляет 70% после AQR, а до оценки – 105%. И запас пруденциального капитала второго уровня также достаточен для полноты покрытия рисков». Это означает, что в совокупности капитал первого уровня, или, для простоты, акционерный капитал, – в системе достаточен, и есть его избыток в размере 70%. Понятно, что это сумма капиталов различных банков, и делиться друг с другом собственным капиталом невозможно. Несмотря на существенный избыток капитала по 14 банкам, достаточность капитала для каждого отдельного банка пока не раскрыта в опубликованном ранее отчете; ожидаем, что эти цифры будут опубликованы в итоговом отчете в конце месяца.
– Есть как открытое, так и кулуарное обсуждение, что банки занижают уровень проблемных долгов.
– Если вы посмотрите на финансовую отчетность БВУ за 2018 год, то доля «стадии 3», то есть кредитов с признаками обесценения, – существенно выше, чем публикуемый показатель неработающих займов с просрочкой более 90 дней (NPL). При этом оба показателя публичны.
Что в Казахстане обычно понимается под неработающими займами? Регулятор публикует информацию о займах с просрочкой платежей свыше 90 дней, то есть их долю в общем кредитном портфеле. По данным на 1 января 2020 года, этот показатель составил 8,2%. Эта информация есть на сайте регулятора по каждому из 27 банков. Там же есть информация о созданных провизиях. При этом объем созданных провизий (резервов) – с избытком покрывает объем таких займов с просрочкой платежей. Где же тогда проблема?
По терминологии, принятой в международной практике в соответствии с МСФО 9, под «неработающими займами» подразумевают не просто кредиты с просрочкой платежей, а те займы, которые не могут (или не смогут в будущем) обеспечить заложенный в моделях процентный доход, то есть имеют признаки обесценения. В настоящее время такие займы не обязательно имеют просрочки по платежам. Раскрытие данных в соответствии со стандартом МСФО 9 и должно дать полную информацию по группам активов, в зависимости от признаков обесцененности. Выглядит на первый взгляд сложно, но зато корректно.
Проведение внешней независимой оценки качества активов (Asset Quality Review) при участии международных аудиторских компаний и экспертов как раз и предполагало применить единый подход к оценке активов каждого из банков с точки зрения используемых моделей, процессов, залогового обеспечения и других вопросов. Причем подход был изначально применен самый консервативный, чтобы оценить максимальные границы потенциальных проблем.
Поскольку подходы к проведению AQR были во многом взяты из практики Европейского центрального банка и международного опыта, то есть основания полагать, что и формат раскрытия информации будет аналогичным. Надеюсь, регуляторы в своем заключительном отчете подробно изложат не только основные приоритетные области для развития банков, но раскроют и возможные риски, и конкретные способы, и сроки реализации мер, определенных по результатам AQR, а также объемы запаса капитала в разрезе банков по состоянию на текущий момент. При этом надеюсь, что будут раскрыты и действия, которые, возможно, должны будут предпринять банки и их акционеры по результатам AQR.
– По методологии одного из международных рейтинговых агентств, после завершения оценки банковскому сектору может понадобиться докапитализация в размере 400-600 млрд тенге. Как вы считаете, способен ли отечественный финсектор самостоятельно восполнить эту сумму, но за несколько лет?
– Конкретные суммы я не стала бы комментировать, потому что они были озвучены регулятором, и было уточнение, что цифра приведена на дату проведения проверок, то есть по данным на 1 апреля прошлого года. Но с тех пор прошло 10 месяцев, и за это время многое в показателях БВУ могло измениться: кто-то из заемщиков мог погасить кредит, предоставить дополнительное залоговое обеспечение; сами банки могли сформировать недостающие резервы или приостановить обещанные кредитные линии. Вполне естественно, что на дату объявления результатов ситуация могла измениться, и о корректирующих мерах желательно узнать с учетом текущего положения дел.
При этом, я думаю, что любые согласованные меры должны быть предприняты достаточно решительно и в оговоренные сроки. Если эти меры предполагают докапитализацию и восполнение капитала первого уровня – основного капитала, то сроки должны быть разумными для исполнения. Из практики – от 6 месяцев до года.
Помимо корректирующих мер по отношению к каждому конкретному банку, на мой взгляд, самым главным будет – определиться с тем, как сложится практика регулирования и деятельность банков после AQR.
Основной целью оценки было повышение доверия к системе и банкам. К тому же необходимо, чтобы меры по развитию процессов, практик банков-участников AQR стали известны всему рынку – в целях обеспечения стабильности системы в будущем. Для этого нужен постоянный профессиональный диалог субъектов рынка с регулятором.
Казахстан объявил о переходе к пропорциональному регулированию и риск-ориентированному надзору с возможностью использования мотивированного суждения регулятора. Это предполагает постоянное информирование рынка о повышении системных рисков, о предлагаемых методах их ограничения, применение единообразия в мерах регуляторного воздействия. Необходимо партнерство, основанное на доверии и ответственности.
