Серия рейтинговых решений агентства S&P, посвященных казахстанским банкам, и отчасти комментарии в заключительном заявлении миссии МВФ про ситуацию в финансовом секторе так или иначе оценивают изменения, связанные с усилением концентрации на банковском рынке.
S&P оценило происходящее как «поляризацию», ставшую следствием волатильности квазигосударственных депозитов, усиления конкуренции, фактором господдержки и возрастания влияния деловых связей собственников. Доля квазигосударственного фондирования в депозитах казахстанской банковской системы оценивается примерно в 25%, при этом зависимость некоторых банков от них чрезмерно высока. Происходящее с фондированием в банковском секторе во многом оценивается аналитиками агентства как перетекание денег из «слабых небольших банков в не слишком сильные крупные казахстанские банки». Очевидно, в этих оценках была статистика с начала года до начала октября (поскольку октябрьские данные не продемонстрировали явного тренда в пользу перетекания депозитов в более крупные банки). В секторе очень многое зависит от государственной поддержки, при этом решения правительства иногда «недостаточно последовательны и понятны с точки зрения внешнего наблюдателя». S&P отмечает также выборочное применение регуляторных санкций в секторе, связанных с формированием резервов и капитализацией.
У миссии МВФ решения о поддержке тех или иных банков в логике поляризации не вызывали до недавнего времени каких-либо сомнений. Неопределенным остается лишь отношение к решениям, принятым по Цеснабанку, но если порицание вообще имеет место, то оно выглядит очень мягким: «в последние несколько месяцев Нацбанк обоснованно отозвал лицензии нескольких небольших банков по причине систематических нарушений пруденциальных требований». Однако недавнее выделение дополнительной финансовой поддержки Цеснабанку вызывает озабоченность. Трудности, испытываемые банком, привели к необходимости приобретения Фондом проблемных кредитов сомнительных активов по номиналу на сумму 450 млрд тенге. Эксперты указывают на то, «что согласно имеющейся информации, в настоящее время банк проходит через крайне необходимую комплексную реструктуризацию, включая усовершенствование управления кредитными рисками».
Цеснабанк восстанавливает доступ к фондированию
S&P в свою очередь сохранило рейтинг Цеснабанка на уровне В с негативным прогнозом еще в начале октября, до последней серии своих рейтинговых решений. Тогда еще не состоялся выкуп всего проблемного аграрного портфеля банка, но агентство предполагало, что волатильность квазигосударственных депозитов в банке существенно снизится в предстоящие месяцы и оценивало вероятность дефолта в ближайший год как крайне низкую. Основаниями для снижения рейтинга в тот момент назывались возможность срыва выкупа портфеля на сумму в 450 млрд тенге Фондом проблемных кредитов и сохранение значительного оттока депозитов компаний, связанных с государством. Прогноз мог бы быть пересмотрен на «стабильный» в случае успешной реструктуризации проблемных кредитов. Сам банк на прошлой неделе убеждал рынок в том, что его проблемы остались позади. Основной предпосылкой для этого называется текущий запас ликвидности, позволяющий ему комфортно выполнять все свои обязательства. По итогам октября регулятор показывал нарушение у Цеснабанка двух пруденциальных нормативов, связанных с валютной позицией и уровнем размещения средств во внутренние активы. Банк, однако, подчеркнул, что с середины ноября притоки денежных средств устойчиво превалируют над оттоками. Другими продемонстрированными козырями стало то, что Цеснабанк располагает как краткосрочным, так и долгосрочным фондированием.
26 ноября Фонд проблемных кредитов был проинформирован об исполнении всех обязательств в рамках сделки по продаже портфеля агрокредитов на 450 млрд тенге. В частности, завершено переоформление залогов, связанных с передаваемыми активами. В ближайшее время ожидается поступление последнего транша в рамках данной сделки. Полученные от ФПК средства планируют направить на финансирование бизнеса клиентов, а также на досрочное погашение займа Нацбанка.
Основной негатив для банков позади
Несмотря на усиление давления на небольшие банки и периоды активного перетекания депозитов, S&P не стало поляризовать ситуацию еще больше и практически во всех случаях подтверждало рейтинги, а не меняло их в соответствии с улучшающимися или ухудшающимися возможностями фондирования. Одно из объяснений состоит в том, что рейтинговое агентство считает, что признание основных проблем в кредитных портфелях уже состоялось, и дальнейшее формирование провизий, видимо, будет ограничено: «негативное влияние затянувшейся фазы коррекции на банковский сектор уменьшилось. Ожидается нормализация расходов на создание резервов по кредитам на уровне около 1,5−2% в 2018—2020 годах. Фактором дополнительного давления на резервы могут стать переход на новые принципы надзора и ослабление тенге, которое все же произошло в 2018 году (хотя его масштабы были несопоставимы с сопровождавшими прежние кризисы разовыми девальвациями).
МВФ поддерживает намерения Нацбанка достаточно безоговорочно. По оценкам, содержащимся в заключительном заявлении: «на основе недавних изменений действующего законодательства, Нацбанку следует эффективно использовать свои новые надзорные полномочия с переходом на надзор на основе рисков. Можно дать положительную оценку намерению Национального банка дополнить надзор на основе рисков проведением внешней оценки качества активов (ОКА). Это ключевой инструмент по оценке достаточности капитала и определения дальнейших действий». Предостережения связаны, главным образом, с возможностями расширения программ вливаний в капитал банков. «Государственная поддержка банкам второго уровня оправдана только для системных дееспособных банков, при условии признания банком убытков до рекапитализации со стороны государства (чтобы избежать оказания финансовой помощи акционерам), а также на основании наличия эффективного плана реструктуризации и корпоративного управления, усиления поднадзорности и повышения прозрачности». Нацбанк, однако, достаточно жестко ограничил участие в своей программе совместной рекапитализации пятью системно значимыми банками из первой десятки.
Рейтинги потенциальных выгод получателей также достаточно скромны
Подтвердив рейтинг Халык Банка на уровне ВВ со стабильным прогнозом, S&P отметило, что ожидает, что затраты на формирование новых резервов снизятся до 1% против 9% в процессе интеграции Казкоммерцбанка, улучшатся также показатели капитализации. В то же время оценки роста кредитного портфеля банка в ближайшие два года весьма консервативны — 3−5%, что означает отсутствие наращивания рыночной доли в кредитовании со стороны наиболее явного или даже единственного полюса в секторе.
Рейтинг ForteBank сохранен на уровне В с позитивным прогнозом, банк сообщил о своих сильных сторонах в восприятии агентства: высокопрофессиональная управленческая команда, акционеры, низкий объем операций со связанными сторонами, уровень ликвидности и качество управления ликвидностью. Подтвержденный рейтинг, однако, не выше, чем у большинства банков первой десятки. Позитивный прогноз связан с ожиданиями, что «банк продолжит генерировать новый бизнес и восстанавливать проблемные кредиты, а также сохранит свою конкурентную позицию в секторе».
Достаточно любопытными также выглядят комментарии, обосновывающие подтверждение рейтингов Kaspi Bank на уровне BB-. Эта оценка на одну ступень выше собственной кредитоспособности Kaspi из-за того, что S&P традиционно достаточно высоко оценивает вероятность поддержки банка благодаря значимой доле в сегменте розничных депозитов. Концентрация на розничном фондировании и диверсифицированная база депозиторов делают институт практически неуязвимым для вызовов, связанных с возможностями резких оттоков квазигосударственных депозитов. Уровень текущей ликвидности намного выше объема обязательств. Тем не менее повышение рейтингов, накануне возможного лондонского IPO, оценивается как маловероятное с учетом того, что розничное кредитование сопровождается высокими рисками, и банк наращивает портфель слишком высокими темпами — 15−20% в 2018 и 2019 годах, что значительно выше средней скорости в секторе.
В комментариях по поводу Банка ЦентрКредит в качестве плюса была названа более диверсифицированная бизнес-модель, нацеленная во многом на появление новых бизнесов и клиентскую базу из перерабатывающих отраслей. Это отличает банк от многих конкурентов, специализирующихся преимущественно на рознице, либо на корпоративном секторе. Сдерживающим фактором остаются относительно низкие прибыли банка в последние 10 лет и ограниченные возможности дальнейшего наращивания капитала.
Остальные решения, представляющие собой подтверждение рейтингов (за исключением TengriBank), основаны во многом на вероятности поддержки со стороны государства в рамках программы рекапитализации, участниками которой в прошлом году стали АТФБанк и Евразийский банк, а также со стороны материнских структур в случае с казахстанскими «дочками» Альфа-Банка и ВТБ или стратегического акционера в BankRBK.
Возможно, одним из ключевых комментариев МВФ относительно того, что могло бы изменить ситуацию в секторе, стало несогласие с субсидированием ставок по кредитам и предоставлением дешевой долгосрочной тенговой ликвидности. Причем точка зрения была выражена значительно более определенно, чем во фрагментах заявления относительно вливаний в капитал банков.
Как отмечает миссия фонда: «усилились призывы к проведению государственных мер, направленных на предоставление субъектам экономической деятельности и домохозяйствам более дешевых долгосрочных кредитов. Примерами служат программа „7−20−25“ (казалось бы, наиболее оправданная с точки зрения решения социальных проблем и мультипликативного эффекта на экономику), планы инвестирования 200 млрд тенге в облигации банков второго уровня и новая инициатива о выделении 600 млрд тенге на отраслевые программы». По мнению экспертов, несмотря на обоснованность мер по устранению барьеров и снижению стоимости кредитов, субсидии должны быть адресными и временными и осуществляться за счет бюджета, а не Нацбанка или ЕНПФ. Помимо возможного инфляционного эффекта субсидирование кредитования вызывает перекосы и противоречит стратегической задаче по сокращению роли государства в экономике. Также «обоснованность новых мер ослабляется достаточным наличием ликвидности в банках второго уровня. Поэтому следует продолжить работу по усилению стабильности банковского сектора. Укрепление доверия к банкам снизит неопределенность и волатильность депозитов, обеспечив, таким образом, предоставление долгосрочной ликвидности реальной экономике».
