Главным действующим лицом второй публичной лекции из цикла KASE Talks, посвященной ее 25-летию, стал экс-президент биржи Дамир Карасаев, когда-то, в 1999 году, возглавивший ее в 24 года. Он уже давно работает вне Казахстана. По словам организаторов цикла, в общении с Карасаевым перед выступлением выяснилось, что он даже не знаком с некоторыми из историй, которые казались страшно важными для локального рынка. Такая отстраненность, невовлеченность в детали относительно того, что происходит сейчас, и самоирония спикера позволили ощутить атмосферу времен, когда возникал биржевой рынок и все было впервые и всерьез.
«Мое назначение, наверное, самый серьезный недочет отдела кадров»
Дамир Карасаев до сих пор склонен считать, что его появление во главе биржи было следствием слишком короткого списка возможных кандидатур, имевшихся у кадровиков. К моменту назначения новый президент, начинавший с позиции практиканта, работал на KASE, однако, уже 4 года и очевидно видел основные ориентиры для дальнейшего развития рыночной инфраструктуры. Все же подобный кадровый экстрим, немыслимый с точки зрения сегодняшних реалий, когда до должностей директоров департаментов часто дорастают в результате десятилетия или двух напряженной работы, был следствием огромной скорости изменений, происходивших тогда.
Дамир Карасаев затруднился с определением того, где в те годы и до, и после его назначения были главные драйверы изменений — в национальной комиссии по ценным бумагам или на бирже. Естественно, биржа очень активно предлагала те или иные шаги комиссии, и «казалось, что продвигаются самые важные вещи», но сейчас спикер все-таки думает, что при всей важности биржи ее роль ограничена.
Он вспоминает, например, что очень верил во влияние пенсионных фондов на рынок и много внимания уделял тому, в какие инструменты могли бы инвестировать пенсионные фонды. Они, несомненно, сыграли свою роль, а вот с другими предполагаемыми внутренними институциональными инвесторами — Фондом медицинского страхования и компаниями страхования жизни — результаты оказались гораздо скромнее, несмотря на большое количество усилий, направленных на то, чтобы эти механизмы заработали.
Репо, форварды и «Шахармунайгаз»
Что касается чисто биржевых инструментов, то спикер вспомнил, как увидел столбцы, на которые приходились значительные объемы сделок на Стамбульской бирже. Оказалось, что это сегмент репо, и потом KASE прилагала весомые усилия, чтобы репо заработало и у нас.
По оценкам интервьюирующего Дамира Карасаева заместителя председателя правления биржи Андрея Цалюка, созданная в результате система автоматического репо точно не является заимствованием и предлагает другие решения, нежели на ближайших биржевых рынках.
В 90-х на бирже работала также система валютных срочных контрактов, за отсутствие которой KASE упрекают сейчас, но этот рынок, похоже, был сведен к минимуму в результате девальвации 1999 года, когда один из банковских игроков в лице «Бизнес Банка» понес очень существенные потери в существовавших тогда масштабах, поставив на стабильность курса тенге.
Еще одно из прозвучавших знаковых воспоминаний было связано с листингом печально известной компании «Шахармунайгаз». Биржа в отличие от одного из аудиторов из «Большой четверки» увидела, что активы компании в значительной степени «нарисованы», и вероятность дефолта велика. Тем не менее на попытку отказать в листинге последовал протест Генпрокуратуры, поскольку компания формально соответствовала листинговым требованиям. Бюрократический опыт и возможности биржи, существовавшие на тот момент, не позволили настоять на своем, и через несколько лет произошли дефолт и потеря средств нескольких рисковавших пенсионных фондов.
При всей любви к KASE еврооблигациям не было альтернатив
Дамир Карасаев, говоря о том, был ли кто-то персональным отцом казахстанского фондового рынка, отметил, что таковым можно считать лишь главу государства, который всегда понимал важность функционирования финансовых рынков. Это позитивное отношение и поддержка прослеживаются на всех этапах существования финсектора. Роль экс-председателя Нацбанка и НКЦБ Григория Марченко состояла в том, что он умел очень ясно и точно говорить о том, в чем смысл тех или иных действий экономических властей, чего иногда не хватает сегодняшнему казахстанскому правительству.
Экс-президент биржи ушел от подробных комментариев на вопрос «Капитал.kz» о том, был бы казахстанский фондовый рынок иным, реализуйся планы 1998 года о выводе на биржу пакетов акций нацкомпаний. По его мнению, «возможно, было бы получше», но для обстоятельного ответа на этот вопрос потребовалось бы времени больше, чем на всю лекцию и подробный экскурс в историю Казахстана.
Говоря о том, почему, будучи уже после биржи финансовым директором казахстанских компаний, размещавших еврооблигации, он не пытался привлечь эти деньги на KASE, г-н Карасаев отметил, что речь об очень больших объемах — $400 млн.
«Даже не знаю, сколько людей пришлось бы обойти, чтобы привлечь тогда эти деньги на внутреннем рынке», — говорит он. Это, однако, вызвало довольно ревнивые возражения, что, например, РД КМГ сформировала значительную часть инвесторской базы в 2006 году именно на внутреннем рынке. Спикер отметил, что упоминание о том, что он возглавлял KASE и лично знаком с новым президентом биржи, и у бумаг будет и внутренний листинг, всегда очень благосклонно встречалось иностранными инвесторами. Это пошло еще с конца 90-х, когда казахстанские евробонды повели себя в кризисной ситуации лучше, чем российские, и рынок начал осознавать, что в Казахстане есть класс внутренних институциональных инвесторов в лице НПФ.
До и после девальваций
Говоря о том, чему Казахстан мог бы поучиться у Камбоджи, первого зарубежного рынка, на котором г-н Карасаев работал начиная с 2005 года, он отметил сильную бедность, существовавшую в стране, и в то же время очень высокие темпы экономического роста с 2000 года и отсутствие какого-либо серьезного влияния кризисов, происходивших на внешних рынках. Тремя базовыми отраслями в стране остаются туризм, сельское хозяйство и швейная промышленность. Все три приоритета объединяет высокая трудозатратность.
При этом то, чему, возможно, следовало бы поучиться у Камбоджи, — это абсолютная экономическая свобода, нет никаких препятствий, например, для открытия своего бизнеса иностранцами, и есть свободное хождение доллара, используемого в качестве главного средства накопления и расчетов.
Между тем для казахстанской экономики ключевым показателем состояния всегда было соотношение «тенге — доллар», и угроза девальвации — один из важнейших факторов, ограничивающих долгосрочные инвестиции в тенговые активы. Фондовый рынок недостаточно развит в силу того, что что-то не так с экономикой в целом, и первой бросающейся в глаза особенностью является очень большая зависимость от природных ресурсов. На стадии высоких цен на них в казахстанской экономике трудно заниматься чем-то другим, но снижение сырьевых цен приводит к переоценке стоимости практически всех активов.
Особняком, конечно, стоит и финансовый сектор, в наибольшей степени, помимо сырьевых компаний, способный привлекать деньги с рынков в силу высокой доли частного капитала и более продвинутого корпоративного управления.
После Камбоджи рабочим рынком Дамира Карасаева был Непал, а сейчас это Сингапур. Инвестбанкир отметил, что его команда все же не столь велика, чтобы заниматься большим количеством направлений. Были выбраны два. Первое — фонд облигаций, позиционирующийся как управление пенсионными накоплениями с агрессивной инвестиционной стратегией и доходностью на уровне примерно 9% годовых в долларах, с помощью и долгового плеча, без которого доходность была бы существенно ниже. Второе — фонд пред-IPO, специализирующийся на инвестициях в самые крупные технологичные компании еще до стадии их первичного размещения акций на фондовом рынке.
Биржа — лишь финал финансового центра
Казахстан, по оценкам инвестбанкира, остается весьма привлекательным для вложений, и идея создания международного финансового центра, безусловно, имеет смысл. Он, однако, считает, что биржа является лишь финальной и не определяющей стадией для такого центра, и, возможно, гораздо более важной задачей становится возвращение доверия к банковскому сектору, хранению денег и увеличение возможностей финансовых рынков.
Спикер безоговорочно признал, что KASE в очень высокой степени повлияла на его формирование как личности и профессионала. По признанию Дамира Карасаева, ему потом нигде не удавалось встречаться с таким количеством талантливых людей из самых разных сфер, будь то регулирование или, наоборот, бизнес, задумывающийся о привлечении средств с фондового рынка. Люди, знакомство с которыми состоялось в период работы на бирже, остаются в его круге общения.
