Сельское хозяйство вырвалось в топ отраслей, взявших на себя основную нагрузку по поддержке национальной экономики Казахстана. Считается, что оживление в секторе стало возможным в первую очередь благодаря активной кредитной поддержке государства. Вот только насколько посильна та ноша, которую взваливают на себя отечественные фермеры?
Общая площадь земель сельскохозяйственного назначения в Казахстане составляет 222 млн 600 тыс. гектаров. Из них под пашней находится 24 млн гектаров, сенокосами охвачено 5 млн, пастбищами — 189 млн гектаров. Это то, чему могла бы позавидовать не одна страна мира. О ресурсах Казахстана ходят самые настоящие легенды. И профильное министерство в последние годы изо всех сил старается соответствовать статусу аграрной страны. На сегодняшний день казахстанское фермерство сумело обеспечить самодостаточность по большинству продуктов питания за исключением таких видов продукции, как сахар, растительное масло, мясо птицы, овощи и фрукты в периоды межсезонья. Отрасль животноводства, которая для Казахстана является традиционной, также демонстрирует успехи, при этом почти 90% скота находится в домашних хозяйствах населения. Для государства, позиционирующего себя молодым, но процветающим, это весьма солидные показатели.
«Учитывая площади нашей огромной страны, где, наверное, 80% занимают сельскохозяйственные земли, а процент населения, проживающего на селе, составляет более 43%, мы в какой-то мере могли бы называться аграрной страной, если бы не ряд оговорок. Те меры господдержки, которые все эти годы оказываются, были достаточно эффективными, но повлияли еще и внешние экономические факторы. Я думаю, у нас большой потенциал стать действительно аграрной страной. Но к этому еще нужно идти», — считает Гульназ Атамкулова, председатель правления АО «Аграрная кредитная корпорация».
«Во-первых, мы всегда были, есть и будем аграрной страной. И по площадям, и по структуре населения, и по традициям. Это очень хорошо, это наш шанс, особенно после падения цен на нефть и огромного спроса на здоровую продукцию сельского хозяйства. У нас действительно есть большой шанс, имеются огромные рынки по периметру страны. Как мы этим воспользуемся — зависит от нас», — озвучил свое мнение экономист Мухтар Тайжан.
Однако нужно понимать, что шансом этим должно воспользоваться в первую очередь правительство посредством создания максимально комфортных условий для развития сельского хозяйства страны. И условия кредитования фермеров здесь во главе угла. Первым шагом стала государственная программа развития сельских территорий РК на 2004−2010 годы, примерно в эти же годы было принято решение выделить средства из Национального фонда на развитие сельскохозяйственной отрасли, тогда отечественные крестьяне стали получать первые «дешевые» деньги в банках, микрокредитных организациях, профильных аграрных корпорациях. Сегодня главными институтами, ответственными за заботу о селе, принято считать все структуры национального управляющего холдинга «КазАгро». И, по словам Гульназ Атамкуловой, с этой задачей они справляются.
«Если мы говорили о поддержке в 40 млн тенге в первые годы, то на сегодня эта цифра достигает более 400 млн тенге. Это в общем объеме, учитывая и субсидии, и прямое финансирование. То есть рост с 2005 года практически в 10 раз. Это серьезные показатели, и как всегда надо, наверное, учитывать, что нужно время. Все эти меры, тем более в сельском хозяйстве, учитывая, что мы находимся в достаточно сложных климатических зонах, которые, как известно, огромное влияние оказывают и на растениеводство, и на развитие животноводства — это достаточно позитивный сдвиг в мерах государства именно относительно этой сферы экономики», — убеждена Гульназ Атамкулова.
Мухтар Тайжан — большой знаток практически всех этапов развития отечественного фермерства — также не склонен умалять роль государства в этом вопросе. Финансирование есть, механизм правильный, но не всегда верно расставлены акценты в обозначении целевой аудитории, считает экономист. Так, маленькой, но значимой победой фермерства можно считать то, что государство сегодня готово отказаться от погектарного субсидирования сельского хозяйства. До недавнего времени львиная доля бюджетных средств уходила в руки так называемых латифундистов — владельцев больших земельных наделов, тогда как «выхлоп» здесь минимальный, произведенную продукцию на данных гектарах никак нельзя было сопоставить с полученными казенными миллионами. Теперь чиновники от Минсельхоза планируют делать ставку на мелкое и среднее крестьянство. И, надо надеяться, что это не единственный случай, когда профильные государственные ведомства прислушаются к инициативам экспертного сообщества, тем более что идей у последнего немало.
«Я вот на прошлой неделе встречался с представителями министерства сельского хозяйства. Они действительно переходят на новую модель, меняется принцип выделения субсидий — не погектарно, а на произведенную продукцию. И это справедливо. Что еще хочу здесь отметить: механизм должен быть открытым, выделение средств должны быть под контролем общественных комиссий, не только аким, условно говоря, должен решать, кто получает деньги, а кто нет. Кроме этого, мы должны стимулировать не только господдержку, но и частные инвестиции в сельское хозяйство, потому что государственные инвестиции выдаются, но каков их возврат в связи с тем, что они государственные? Эти вопросы будут всегда», — говорит Мухтар Тайжан.
О необходимости ухода от погектарного выделения субсидий говорит и другой, не менее именитый эксперт в области сельского хозяйства Жарас Ахметов. Обоснованность этой меры экономист подтверждает конкретными цифрами, статистикой Национального банка. Так, по данным финансового регулятора, на 1 октября этого года всего сельскому хозяйству республики было выдано 688 млрд кредитных тенге. Из них 676 млрд — юридическим лицам и 12 млрд — мелкому и среднему фермерству. Тогда как именно небольшие хозяйства и берут на себя наибольшую ответственность по обеспечению населения сельскохозяйственной продукцией.
«Если посмотреть на структуру сельского хозяйства с точки зрения производства, то получается, что крестьянские фермерские хозяйства в совокупности дают где-то 70% или даже больше объема валового выпуска сельскохозяйственной продукции. И вот на них приходится 12 млрд тенге. Соответственно, где-то 25, ну, может быть, ближе к 30% приходится на сельхозпредприятия — юридические лица. А им выделяется 676 млрд тенге. То есть мы видим явную диспропорцию. Те, кто производит больше сельхозпродукции, получают совершенно мизерный объем кредитования. И, наоборот, те, кто производит меньше, у кого самая маленькая доля производимой продукции, получают львиную долю сельхозкредитования. Этот вопрос очевидный — нужно что-то делать с этой диспропорцией», — объясняет Жарас Ахметов.
Привлечение же частных инвестиций в свою очередь предполагает необходимость решения еще одного вопроса — аффилированности компаний — участников рынка. Согласно 448 статье Налогового кодекса Казахстана, если налоговая инспекция установила какую-либо связь между предприятиями, ведущими деятельность в сфере сельского хозяйства, эти компании лишаются специального налогового режима. Но при этом критерии, по которым будет определяться эта самая аффилированность, не установлены.
«То есть, если в акционерных обществах дается точное определение аффилированности, то здесь что может означать „влияют или могут влиять на решение друг друга“? Мы можем быть соседями и при этом влиять на решение друг друга? То есть в этом случае закон оставляет право решать налоговому инспектору. Я считаю, что это прямая коррупционная норма, нет критериев. А, во-вторых, какая разница, влияют они на решение друг друга или нет? Если они делают инвестиции, они должны иметь специальный налоговый режим. Это очень серьезно», — говорит Мухтар Тайжан.
Свои мысли и идеи касательно введения четких критериев аффилированности Тайжан уже озвучил в парламенте, Национальной палате предпринимателей «Атамекен», министерстве сельского хозяйства. Везде, по словам экономиста, он нашел понимание и согласие в том, что норма действительно коррупционная. Исключением стало министерство национальной экономики, в структуре которого и находится Налоговый комитет — позиция этого ведомства в данном вопросе экономистам не ясна. И в настоящее время это главный фактор, сдерживающий поток частных инвестиций в отрасль. А значит, рассчитывать фермерам приходится пока лишь на помощь государства. Здесь, как эксперты уже отметили, нужно признать, что формы поддержки в последние годы особенно дифференцировали и «подогнали» под нужды крестьянства.
Действовали, кстати говоря, согласно международному опыту, который предполагает активное вхождение государства на первоначальном этапе развития сегмента. Поскольку только власть может позволить взять на себя все риски фермерства, учитывая долгую оборачиваемость инвестиций, затраты участников рынка и многое другое. Для этих целей, в общем-то, и был создан национальный управляющий холдинг «КазАгро», в котором и предполагалось структурировать все кредитные продукты для крестьянства. Только при участии Аграрной кредитной корпорации с 2001 года за 15 лет было создано порядка 160 кредитных товариществ. Это системы кредитных коопераций, из состава учредителей которых Аграрная кредитная корпорация со временем вышла. И на сегодняшний день уже частными инвесторами создано 181 кредитное товарищество во всех регионах республики, в 183 сельских районах. Это достаточно серьезная сеть, в составе которой находится порядка 13 тыс. фермеров в формате ИП, ТОО или фермерских хозяйств.
«Из тех финансовых институтов, которые участвуют в поддержке аграриев, нужно выделить, наверное, несколько крупных блоков. Это квазигосударственный сектор, частные финансовые институты и те институты, которые были созданы при непосредственной поддержке государства, то есть через структуры холдинга „КазАгро“. Банки в свое время также активно участвовали, но, учитывая два последних кризиса, они достаточно серьезно обожглись и отошли. Теперь основную долю финансирования в сельском хозяйстве взяли на себя структуры „КазАгро“. Здесь нужно также обязательно указать, что если Фонд финансовой поддержки сельского хозяйства берет на себя функционал по поддержке микробизнеса и малого бизнеса, а также личных подсобных хозяйств, то Аграрная кредитная корпорация охватывает сектор малого, среднего и, частично, крупного бизнеса. Что касается „КазАгроФинанса“, после освоения выделенных из Национального фонда средств эта структура переходит полностью на ту изначальную функцию, которая была заложена в ее деятельности, — лизинг сельхозтехники и оборудования, то есть обеспечение доступности финансирования для приобретения такой техники», — проинформировала Гульназ Атамкулова.
При этом глава корпорации совершенно откровенно признает: назвать действующие условия кредитования привлекательными для отечественных фермеров пока очень сложно. На рынке нет дешевых средств. В текущем году, учитывая растущие потребности финансирования, из бюджета было выделено 52 млрд тенге холдингу «КазАгро», из которых 10 млрд ушли в Фонд финансовой поддержки на финансирование кооперативов и личных подсобных хозяйств. 41 млрд тенге получила Аграрная кредитная корпорация для финансирования экспортно ориентированных проектов в сфере сельского хозяйства. И отдать эти деньги сельхозработникам по ставке ниже, чем 11%, увы, пока невозможно.
«Для нас эти деньги поступили в уставный капитал, в соотношении один к одному, из ЕНПФ, у которого, естественно, дорогая ставка, — 15%. И на выходе у нас получилась ставка 11,3%. Сказать, что это очень комфортная ставка для фермеров, конечно, сложно. И она не будет субсидироваться. Но пока возможностей удешевить эту ставку у нас нет. В то же время, учитывая, что это долгий срок кредитования — до 10 лет, это крупные проекты, которые будут иметь экспортную выручку, мы будем надеяться, что все-таки деньги будут пользоваться достаточно большим спросом, учитывая, что будут льготные периоды по основному долгу и по вознаграждению. Мы встречались с коллегами из России, там сегодня очень либеральная политика по поддержке финансирования сельского хозяйства. Если они до конца этого года финансировали под 14%, из которых 10% субсидировало государство, то с 1 января 2017 года россияне выдают из бюджета средства под 5% годовых, им это удалось», — призналась Гульназ Атамкулова.
Нельзя забывать и о том, что сельское хозяйство всегда находится в зоне риска по невозврату кредитов. Прежде всего, это погода. Фермер должен грамотно рассчитать, когда ему нужно сеять, собирать урожай, научиться понимать, засушливое будет лето или нет. И без кредитов тут фермеру не обойтись. У каждого крестьянина должна быть денежная подушка безопасности, чтобы при наступлении форс-мажора суметь разрешить ситуацию безболезненно.
«Вот человеку надо весной посеять, чтобы осенью собирать урожай, значит ему нужно получить где-то финансирование на закупку ГСМ, потом надо наносить удобрение — еще один кредит, финансирование на покупку удобрений, корма круглый год надо покупать — ну как же здесь без кредитов. Конечно, нужно кредиты. Опять же та же самая уборочная кампания начинается — снова нужны ГСМ. Деньги нужны всегда», — резюмирует Жарас Ахметов.
«Что касается нашей корпорации, на сегодняшний день у нас 226 млрд ссудный портфель, и просрочка составляет порядка 23 млрд тенге. Это на уровне 10%. Я думаю, показатель для отрасли и в целом для финансового сектора очень хороший, даже если с учетом погашения до конца года мы планируем по нашему стресс-тесту порядка 13% - это просрочка перед Аграрной кредитной корпорацией. При этом нельзя сказать, что это невозвратные кредиты, это проблемы с погашением, которые возможно оздоровить, можно помочь чем-то, ну и какой-то невозвратный процент получится не такой большой», — рассказала о положении дел в Аграрной кредитной корпорации Гульназ Атамкулова.
Отметим, на сегодняшний день существует система градации субсидирования сельского хозяйства, принятая Всемирной торговой организацией, членом которой является и Казахстан. Согласно правилам ВТО, допускается субсидирование сельскохозяйственной отрасли различными методами до 8% от ВВП сегмента. В настоящее время объем сельхозсубсидирования в Казахстане равняется 4%.
