Умут Шаяхметова: Нам важно не потерять конкурентоспособность в Центральной Азии

Снизится ли зависимость Казахстана от рублевой экономики? С какими вызовами столкнется банковский сектор страны? Будет ли Halyk Bank пересматривать свои плановые показатели на 2022 год и выплачивать дивиденды акционерам за прошлый год? Какие возможности для развития открывает новая среднесрочная стратегия финансового института? И собирается ли Halyk Bank все-таки приватизировать Казпочту? 

На эти и другие вопросы в интервью корреспонденту центра деловой информации Kapital.kz ответила председатель правления Halyk Bank Умут Шаяхметова.

-  Умут Болатхановна, по вашему мнению, как последние события, связанные с российско-украинским конфликтом, могут сказаться на банковском секторе Казахстана? 

- Ситуация, связанная с антироссийскими санкциями, одна из самых беспрецедентных и полномасштабных в экономической истории всего мирового сообщества. Безусловно, она имеет эффект не только на банковский сектор, но и в целом на экономику нашей страны. Мы видим, как затрудняются транспортные и финансовые потоки, прерываются торгово-логистические цепочки, будь то экспорт или импорт товаров, разрываются контракты, закрываются предприятия. Соответственно, турбулентность и волатильность, которые сейчас происходят на рынках, влияют как на деятельность самих банков, так и их клиентов. 

В частности, если говорить про дочерние организации крупнейших российских банков, которые сегодня попали под санкционный список, то они уже сталкиваются с серьезными проблемами и вынуждены распродавать свои кредитные портфели, перераспределять активы, депозиты, валютные контракты. Происходит значительный переток их клиентской базы в другие финансовые институты. 

Вполне возможно, что бренд-неймс этих российских банков вообще уйдут с рынка Казахстана, не исключено, что кто-то из местных игроков захочет их купить.

В этой связи, полагаю, что, во-первых, количество активных участников банковского сектора будет сужаться и дальше, то есть произойдет перераспределение их долей в системе. Во-вторых, влияние на сектор происходит непосредственно через наших корпоративных клиентов, которые закупали товары из России, либо поставляли их туда. Бизнес этих клиентов, к сожалению, тоже пострадает из-за сложностей в логистике или прямого прерывания экспортно-импортных контрактов. Более того, мы наблюдаем, что кроме глобальных санкций сама Россия ввела ограничения на вывоз определенных товаров, таких как сахар, зерно, оборудование, бумага, канцелярские товары и так далее, причем сделала это в одностороннем порядке, нарушая принципы ЕАЭС. В-третьих, стоит добавить, что потребители тех самых товаров, а именно физические лица, должны будут теперь перестраивать свои покупательские предпочтения в силу возникновения не только дефицита, но и с точки зрения макроэкономических факторов, таких как рост инфляции, девальвация национальной валюты, повышение базовой ставки. Сегодня через кредитование розничных клиентов мы уже наблюдаем снижение платежеспособности населения.

Однако кроме глобальных изменений нельзя забывать и про трагические январские события в Казахстане. Они подвигли на большое количество изменений внутри самой страны как на политической, так и на экономической арене. Конечно, если бы не все эти события, ситуация в Казахстане была бы совершенно иной. На фоне роста цен на нефть и металлы золотовалютные резервы страны могли бы увеличиваться, тенге бы укреплялся, экономика бы росла, но всегда нужно понимать вызовы, они указывают на проблемы и подсказывают, как их решать.

- Насколько воздействие антироссийских санкций сейчас более критично по сравнению с ограничительными мерами 2020 года, когда многие страны объявили полный локдаун и закрывали свои границы? Сколько времени, на ваш взгляд, может понадобиться Казахстану на урегулирование ситуации внутри страны? 

- Мы думали, с коронавирусом прилетел черный лебедь, но страшнее войны ничего не может быть. Если ранее мы знали, что локдаун - краткосрочное или среднесрочное явление, то глобальные санкции - это надолго, скорее всего, на несколько лет. Здесь уже точно стоит ожидать тектонических изменений в плане производственных и торговых направлений, перестройки экономических отраслей, партнерских отношений и прочее.

Я полагаю, что лаг восстановления поставок будет в пределах 3-6 месяцев, соответственно, этот период будет сложным для Казахстана с точки зрения дефицита и наличия выбора товара. Тем не менее сейчас мы видим, что правительство очень активно вовлечено в решение этих вопросов, особенно по выстраиванию новых транспортных путей и экономических связей по поддержке поставщиков. 

- Считаете ли вы, что влияние рубля на экономику Казахстана теперь будет снижаться? Помню, в прошлом году на конгрессе финансистов, вы говорили, что из-за увеличения импорта российских товаров конкурентоспособность казахстанских производителей падает, в то время как насущным вставал вопрос не о долларизации, а рублевизации нашей экономики…

-  Да, и сегодня мы наглядно убедились, что российский рубль оказывает большее влияние на наш тенге, чем даже цена на нефть или глобальное укрепление доллара. Это лишний раз доказало, насколько сильно мы зависим от рублевой экономики. 

С одной стороны, в нынешней ситуации, когда импорт российских товаров будет сокращаться, во-первых, из-за объявленных санкций, во-вторых, как я уже говорила, из-за того, что Россия сама в одностороннем порядке закрыла поставки отдельных товаров в Казахстан (несмотря на заключенные контракты и подписанные договоры), можно предположить, что влияние рубля должно снижаться. С другой стороны, Россия объявила, что любые покупки ее товаров должны теперь осуществляться только в рублях, соответственно, какая-то часть перетечет из долларовых контрактов в рублевые, и здесь есть вероятность, что потребность в рубле будет сохраняться или даже расти.

Поэтому однозначного ответа на данный вопрос пока у меня нет, еще и потому, что мы не видим весь перечень товаров, который попали под ограничения. Чтобы понимать, какие потоки импорта из России в Казахстан и экспорта из Казахстана в Россию будут идти в рамках платежного баланса, Нацбанку и правительству потребуется как минимум месяца три.

Однако ситуация ранее была сложная и в силу других причин, например, дешевой кредитной ставки по рублю - арбитраж составлял порядка 5% между рублем и тенге. Соответственно для наших товаропроизводителей на тот момент более выгодно было кредитоваться в рублях. Сегодня же, когда базовая ставка в России установлена на уровне в 17%, а в Казахстане - 13,5%, мы ожидаем переток из рублевых займов в тенговые. 

- Вы упомянули, что Россия в одностороннем порядке ввела ограничения на импорт своих товаров, тем самым нарушая принципы ЕАЭС. Может, сейчас нам стоит воспользоваться этим и выйти из союза?

- Я с самого начала говорила, что не поддерживаю вступление Казахстана в ЕАЭС, потому что на тех условиях, на которых мы туда входили, было понятно, что это делалось не совсем в пользу наших товаропроизводителей: перекос в сторону интересов российских компаний был очевиден. Наблюдая за нашими корпоративными клиентами, мы видели, как они достаточно тяжело заходят на российский рынок, и при этом как легко заходят российские предприниматели в Казахстан. Более того, для нас, как для казахстанских потребителей, многие импортные товары в силу высоких пошлин стали намного дороже, взять, например, автомобили, а все потому, что мы пытались защитить российский автопром. 

Сейчас, принимая во внимание, что Россия в одностороннем порядке прекратила ввоз товаров в Казахстан, я считаю, есть повод для того, чтобы как минимум предпринять ответные зеркальные меры. 

Тем не менее не стоит исключать, что существует еще и политическая составляющая, и там все намного сложнее. На самом деле вопрос для нас очень чувствительный и непростой, и Казахстан пока не имеет такой возможности, чтобы огульно говорить: «давайте прервем наше партнерство».

При этом есть еще один наболевший вопрос – о создании в рамках ЕАЭС единого наднационального органа по финансовому регулированию. Речь также идет о введении единой наднациональной валюты — это, я считаю, однозначно надо приостановить, особенно сейчас, в условиях санкций, применяемых к российским банкам, иначе возникнет много конфликтов в регулировании между Казахстаном и Россией. Тогда нашей стране точно грозит попасть под вторичные санкции Запада. 

- Касательно дочерних российских банков, известно, что на днях Halyk Bank выкупил 25% розничного портфеля Сбербанка на сумму 330 млрд тенге… 

- Да, действительно, мы выкупили часть ссудного портфеля физических лиц, тем самым предоставив дополнительную ликвидность казахстанскому Сбербанку. Но подчеркну, это был качественный портфель, без просрочек и проблемных кредитов. Сделка затронула автокредиты, оформленные по программе льготного кредитования Банка Развития Казахстана, часть беззалоговых кредитов, займов на неотложные нужды и ипотечных кредитов. Также между Сбербанк Казахстан и Halyk Bank была заключена сделка по уступке займов порядка 7500 предприятий из сектора МСБ. Согласно ее условиям, в Halyk Bank перешла часть качественного коммерческого портфеля СберБанк Казахстан общим объемом 105 млрд тенге и доля кредитов, выданных по госпрограммам фонда «Даму», на сумму 4,9 млрд тенге. 

- Рассматривали ли покупку одной из казахстанских дочек российских банков?

- Нет, не рассматривали, хотя предложения поступали.

- С учетом текущих реалий, пересматривал ли Halyk Bank уже свои планы по финпоказателям на 2022 год? Я знаю, что прошлый год вы закрыли с достаточно хорошими результатами… 

- Да, за прошлый год мы заработали 462,4 млрд тенге, это свыше 1 млрд долларов, то есть нам удалось нарастить прибыль почти на 30%. Наряду с этим у нас более чем на 30% или около 2 трлн тенге увеличился объем кредитования, в том числе кредиты, выданные корпоративным клиентам, выросли на 22%, малому и среднему бизнесу - на 31% и розничному сектору - на 44%. То есть на сегодняшний день мы являемся основным драйвером по кредитованию реального сектора экономики в Казахстане, и если вычесть нашу долю по рынку, то показатели банковского сектора покажут снижение. 

Тем временем на собрании акционеров мы приняли решение пока воздержаться от выплаты дивидендов по результатам прошлого года. При этом, я не исключаю, что мы можем вернуться к данному вопросу во второй половине 2022 года, как сделали это в сложный ковидный 2020-й, когда ситуация стала нам понятной.

Что касается планов на 2022 год, то они остаются позитивными, хотя недавно мы сильно подкорректировали бюджет, сократив показатель чистой прибыли до 350 млрд тенге. Это дает нам возможность при хорошем уровне капитализации инвестировать в развитие всей группы. 

По результатам первого полугодия мы сделаем корректировку и, возможно, озвучим новые данные, но то, что международные рейтинговые агентства нам уже подтвердили инвестиционный рейтинг, я считаю большим достижением именно в сегодняшнее время. Мы проделали огромную работу, чтобы раскрыть еще больше информации о нас со всех сторон, проводили многочисленные конференц-коллы, углублялись в детали, особенно в свете всех происходящих событий. 

Да, я знаю, нас иногда критикуют, но в кризисные моменты мы лишний раз доказываем, что идем по правильному пути. Несмотря ни на какие трудности, мы растем и остаемся одним из самых надежных финансовых институтов Казахстана.

- Цифровая трансформация подвигла многие банки и компании перестраивать свои процессы в онлайн-формат и закрывать физические отделения. Как с этим обстоят дела у Halyk Bank?

- У Halyk Bank очень большое количество физических отделений, что является нашей сильной конкурентной стороной. В то время как другие банки закрывают или сокращают свои отделения, мы собираемся переформатировать их в логистические пункты доставок товаров. С прошлого года мы запустили маркетплейс Halyk Мarket и уже видим хорошие показатели по объемам продаж. Если учесть, что отделения Halyk Bank находятся в хороших проходимых местах, то с точки зрения бизнеса — это выгодная единица, когда к банковским услугам можно добавить и такие небанковские сервисы, как логистика, страхование, инвестиционные и другие продукты, предоставляемые нашей группой.

Самое главное, что платформа будет удобна не только для физических лиц – покупателей, но и для предпринимателей – наших клиентов, которые смогут в ее рамках получить много взаимодополняемых выгод. 

Более того, скажу, что мы сами не возим и не покупаем товары, как это делают, например, наши конкуренты, а просто предоставляем свою площадку бизнесменам, чтобы они могли конкурировать на ней только между собой. 

- Какие сервисы вас отличают или будут отличать от других банков/финтех-холдингов в текущем году? 

- В настоящее время мы развиваем несколько дополнительных направлений в маркетплейсе, к примеру, скоро запускаем автокредитование, таким же образом планируем внедрить ипотечные продукты. Дополнительно в нашем банковском приложении Halyk Homebank мы активно интегрируем государственные сервисы, оперативно отрабатывая с соответствующими ведомствами и министерствами. В нашем приложении есть вкладка «Госуслуги», в ней можно найти весь доступный перечень госуслуг. Так, недавно мы единственные среди казахстанских банков запустили ноу-хау сервис «Прописка», где можно прописаться как самому, так и прописать своего ребенка от 14 до16 лет.

Так что с точки зрения развития финтех-услуг, мы сделали значительный прорыв за последние два года, и на этом не собираемся останавливаться. У нас агрессивные планы на 2022 год в части развития IT-платформы и запуска новых сервисов для наших клиентов. 

-  Насколько мне известно, ваша новая стратегия предполагала и ребрендинг…

- Да, ребрендинг мы утвердили еще в сентябре прошлого года, когда приняли новую стратегию. В рамках нее мы обозначили для себя три основных направления развития: традиционный банкинг, диджитализация всех процессов и построение экосистемы. Соответственно, это предполагало, что мы отойдем от названия «банк» в сторону группы Halyk. На разработку нового логотипа мы потратили большое количество времени и ресурсов, потом готовились к масштабной презентации для инвесторов, которую должны были запустить в середине января, но, к сожалению, в том же месяце случились трагические события в нашей стране. Затем, в феврале, ситуация стала еще хуже из-за войны в Украине, и мы решили отложить ребрендинг до лучших времен, потому что посчитали, что не все наши клиенты сейчас готовы видеть изменения в банке, а нам важно не подрывать их доверие, важно, чтобы они видели, что у нас все стабильно, что Halyk Bank продолжает оставаться тем же фундаментальным и стабильным банком. Для нас это доверие дорого стоит, ведь его выстраиваешь даже не годами, а десятилетиями. По оценкам внешних агентств, Halyk Bank один из самых дорогих брендов в Казахстане, эксперты его оценивали в 200 млн долларов. 

- В прошлом году в СМИ просочилась информация, что Halyk Bank собирается приватизировать Казпочту. Хотелось узнать от вас, правда ли это?

- Могу сказать, что мы провели дью-дилидженс и поняли, что на сегодня это уже неактуально, и вопрос отпал. Изначально мы задумывали это сделать в контексте нашей новой стратегии, но потом решили, что можем развиваться и сами, для этого необязательно совершать такие большие покупки. 

- Есть ли в планах у Halyk Bank выйти на новые рынки?

- На новые рынки с точки зрения продуктов и сервисов - да, а с точки зрения территориальной экспансии - нет. Сейчас у нас 17 дочерних компаний и мы видим, по каким направлениям их развивать, а по каким - нет, при этом смотрим на риски - и региональные, и внутристрановые. К примеру, на данный момент мы стоим на выходе из Таджикистана и готовы продать там наш дочерний банк, об этом мы уже публично уведомили их регулятора.

Вместе с тем недавно я была в Ташкенте на инвестиционном форуме и увидела огромный интерес со стороны его участников к Центрально-Азиатскому региону, в том числе с позиции возможностей для создания дополнительных транспортных артерий.

В этом ракурсе мы понимаем, какой широкий потенциал для развития всей группы Halyk имеется у нашей узбекской дочки Tenge Bank, мы инвестировали в нее достаточно большой объем средств и в настоящее время делаем упор на продвижении там банковских и небанковских услуг, в том числе внедрении маркетплейса и тому подобных сервисов.

Узбекистан - сама по себе большая страна в плане закономерного роста экономики, но Казахстан, с точки зрения своих рейтингов и развития, стоит все-таки выше, вот почему нам важно эту конкурентоспособность не потерять как внутри страны, так и в региональном масштабе.

Сегодня наша страна находится в ситуации серьезных вызовов, причем как внешних, так и внутренних. И все же я верю, что у нас есть большой потенциал, все возможности, чтобы достойно встретить эти вызовы и пройти сквозь них, став еще сильнее.

Интервью было записано 15 апреля 2022 года