Общая экономическая ситуация в Казахстане стабильная, утверждают представители экономического блока правительства. Уже сделано несколько заявлений о необходимости повышения прогноза по росту экономики, однако, несмотря на это, даже официальная статистика продолжает фиксировать падение реальных доходов населения. Токсичным можно назвать и положение финансового сектора, особенно в банковской сфере. Можно ли перезагрузить казахстанскую экономику, какие механизмы для этого существуют, окажут ли положительный эффект снижение фискальной нагрузки и запуск недавно озвученных социальных инициатив. Об этом «Капитал.kz» поговорил с директором Института экономической политики РК Каирбеком Арыстанбековым.
Социально-экономические ножницы
Безусловно, наблюдается оживление экономики, улучшение ряда макроэкономических показателей страны. Между тем по итогам 2017 года в Казахстане впервые появились так называемые «социально-экономические ножницы» правительства Бакытжана Сагинтаева. Их суть заключается в том, что в зарубежных странах и в странах с рыночной экономикой при достижении экономического роста происходит «однонаправленное» движение основных макропоказателей. Например, если есть прирост ВВП, то растет и занятость населения, параметры заработной платы
На мой взгляд, выход экономики из кризисных тенденций обеспечен, а выход «социалки» из кризисного кругооборота — все еще нет.
Кругооборот проблем в Казахстане
Предварительные результаты социально-экономического анализа позволяют выявить следующие негативные явления в социальной сфере.
Первое: несоответствие жизненно важных социальных стандартов уровню экономического развития. В соответствии с бюджетным законодательством прожиточный минимум составляет около 28 тыс. тенге. Прожиточный минимум определяется правительством на основании расчета потребительской корзины. В состав потребительской корзины Казахстана входит всего 43 наименования товаров и услуг, в то время как в странах с низким уровнем душевого ВВП этот показатель значительно больше: в Грузии — 288, в Украине — 296. В соседней России — 156.
Второе: социальная деградация определенных слоев населения. В Казахстане образовалась сфера застойной бедности, охватившая ряд регионов, моногородов, сельских территорий, а также зону самозанятости населения. Вопрос даже не в низких доходах и случайных заработках, а в отсутствии перспективы, вертикальной мобильности. При существующей ресурсной базе мобильность не появится даже с учетом компенсаторов — программ ДКБ-2020, «Занятость-2020», «Агробизнес-2020» и других. Последствия — эмиграция граждан за рубеж, маргинализация общества. Часть людей, которые не хотят смириться с этим уделом, уходят в религиозный экстремизм или в криминал.
Третье: состояние преступности с участием безработных. Так, по информации генпрокуратуры, за 2013−2017 годы по стране ежегодно выявляются в среднем 85−95 тыс. лиц, совершивших преступления. Среди них около 75−80% - это трудоспособные безработные.
Четвертое: формирование «полицейско-силовой» модели государства. Несмотря на принимаемые меры по реформированию правоохранительной службы, Казахстан продолжает оставаться в первой двадцатке стран мира по количеству полицейских (на 100 тыс. человек). Меры по вхождению республики в число 30 развитых стран в экономике должны сопровождаться реформами правоохранительных органов.
Пятое: уход ряда финансово-промышленных и транснациональных компаний из сферы национального и юридического контроля. В сырьевых и энергетических секторах продолжается процесс транснационализации экономики. Это может привести к монопольному использованию и неэффективному перераспределению ключевых экономических ресурсов. Их уход из госконтроля подтверждается тем, что незаконная утечка капиталов из страны идет, прежде всего, в офшорные зоны.
С другой стороны, в 2017 году около 18 компаний незаконно удерживали за пределами страны $12,5 млрд за рубежом. Это противоречит валютному законодательству страны и дестабилизирует состояние платежного баланса. В их числе «КазМунайГаз» ($3 млрд), РД «КазМунайГаз» ($2 млрд), «Азиатский газопровод» (свыше $1 млрд)
Шестое: в силу нехватки ресурсов и разнонаправленного движения макропоказателей подавляющее большинство населения вынуждено постоянно обращаться в коммерческие банки за кредитами. Результат — образование токсичных активов и регулярная их чистка (выкуп) за счет средств Национального фонда.
Необходимо разорвать этот замкнутый круг и обеспечить своевременный выход страны из «ловушки недоразвития».
Дилемма Нацбанка
Я считаю, что денежная власть Казахстана оказалась перед сложной дилеммой: управление и подавление инфляционных процессов — с одной стороны, и достижение высоких темпов экономического роста — с другой. Для обеспечения роста ВВП крайне важно поднять уровень кредитования в экономике, однако эта задача становится частично выполнимой, в том числе из-за необходимости массированного изъятия денег регулятором из оборота. По нашей оценке, львиная доля свободных средств сосредоточена в ценных бумагах Минфина, свыше 7 трлн тенге, и различных нотах Нацбанка, около 13 трлн тенге. Кроме того, этот тренд сопровождается неэффективной работой фондового рынка страны. Иными словами, то, что отметили, — это состояние и картина денежного предложения.
Теперь обратим внимание на денежный спрос в экономике. Несмотря на то, что банковский сектор получает господдержку длительное время по двум каналам — низкая ставка налогообложения и выкуп токсичных активов Нацфондом, — он не стал главным источником инвестиций для экономики. К примеру, по оценке НПП РК, свыше 1,1 млн предпринимателей все еще нуждаются в реальном кредитовании.
Рецессии в промышленности нет
По данным Бюро экономического анализа США, под рецессией понимается падение или снижение показателей промышленности в течение 6 месяцев подряд. Что касается нашей страны, такое явление пока не наблюдается. Это означает, что рецессии в промышленности нет.
Не совсем рыночная экономика
Инициатива по значительному сокращению фискальной нагрузки для уязвимых слоев населения правильная и своевременная. Однако наши проблемы лежат в другой плоскости: не работают и нарушаются базовые принципы рыночной экономики. К примеру, налоги не должны подавлять экономическую деятельность, но в Казахстане высокий уровень теневой экономики — свыше 23% к ВВП; законы должны соблюдать все субъекты, но продолжается незаконный отток капиталов из страны; все субъекты должны находиться в одном правовом режиме, но объем льгот, предоставленных отдельным субъектам, достигает 1 трлн тенге; право собственности священно, но у нас все еще происходит рейдерство; частная собственность лучше, чем государственная, но удельный вес госпредпринимательства превосходит аналогичный показатель в других странах, активы квазигоссектора достигают 45% ВВП; раздача незаработанных денег аморальна и разрушительна, но из-за налогово-бюджетной политики мы создали две группы регионов: регионы без экономической мотивации и регионы-иждивенцы.
Как перейти от стратегий к результатам?
Когда обсуждался проект стратегии «Казахстан-2025», в нем участвовали околоправительственные и приправительственные организации, а также аффилированные эксперты. К примеру, мы не были приглашены для обсуждения проекта этой стратегии. Тем не менее после нескольких раундов обсуждений стратегия была одобрена и утверждена. На мой взгляд, неважно, как прописана стратегия, важно, как достичь поставленных целей и индикаторов. Известно, что она будет реализована за счет инструментов системы госпланирования. Однако опыт за 2010−2017 годы показал, что в этой системе есть ряд нерешенных проблем:
— во-первых, слабо взаимоувязаны системы экономического, стратегического и бюджетного планирования, не завершен процесс внедрения бюджетирования, ориентированного на результат;
— во-вторых, первоочередные шаги и меры, предусмотренные в программных документах, не получают должного отражения в стратегических планах госорганов;
— в-третьих, отдельные компоненты стратплана (например, функциональные возможности, управление рисками) все еще носят формальный характер;
— в-четвертых, действующая система внутреннего финансового контроля не отвечает требованиям международной практики. Там она предусматривает предупреждение и профилактику нарушений вместо выявления и наказания за допущенные нарушения.
Другими словами, сначала нам надо четко разобраться с инструментами и механизмами достижения поставленных целей, ясно проработать систему госпланирования.
