Развитие мультипликации в Казахстане не предусматривает долговременной стратегии. Средства выделяются на текущие утвержденные государством проекты, их расходование — тайна, коммерческий успех не важен.
Казахстанской мультипликации — 50 лет. Ее история началась с показа анимационного фильма режиссера Амена Хайдарова «Почему у ласточки хвост рожками?» Он был обласкан многочисленными международными наградами, включая и приз Международного кинофестиваля мультфильмов в Нью-Йорке в 1975 году. Мультфильм по сей день считается эталонным, визитной карточкой казахстанской мультипликации.
За минувшие десятилетия отечественные мультипликаторы создали более 200 анимационных фильмов, среди которых и лауреаты международных конкурсов. К 50-летию анимационного кино Нацбанк выпустил памятную серебряную монету, а «Казпочта» — юбилейную марку. Но это не скрывает того безрадостного факта, что наш мультпродукт малозаметен и редок даже на собственном рынке. Почему? На эту тему «Капитал.kz» поговорил с участниками рынка мультипликации Казахстана.
Заказ и творчество могут быть совместимы
Салтанат Дунгенбаева, кинодраматург и редактор, и Любовь Радионова, ветеран казахстанской анимации, по собственной инициативе работают над книгой истории казахстанской мультипликации. Салтанат Дунгенбаева очень сожалеет, что не успела с ее выходом в юбилейный год. «Раньше в анимации работали художники с именами. Современные же выпускники Жургеневки хорошо рисуют, отлично делают анимацию, но, к сожалению, они часто не начитаны, поверхностны и их больше интересуют деньги, — говорит Салтанат Дунгенбаева. — В советский период темы также спускались „сверху“, но была свобода творчества и люди не исполняли заказ, а творили искусство. Это были очень интересные и зрелые личности. Сейчас же молодые мультипликаторы больше стараются угодить властям, чтобы им дали денег на проект. Их тоже можно понять — им надо на что-то жить и заниматься тем, чему учились».
Без госденег мультфильмы снимает только Америка
Государственный заказ — единственный инструмент, который позволяет казахстанской мультипликации оставаться на плаву. Эту систему в общих чертах «Капитал.kz» описал Адай Абельдинов, руководитель ТПО «Анимационное кино» при «Казахфильме». По его словам, министерство культуры заказывает студиям проекты, которые создаются на государственные же деньги.
Некоторым производителям везет найти другой источник денег. Например, шымкентская студия «Сак» нашла альтернативный источник все тех же государственных денег — областной акимат. Студия Dala Animation сотрудничает с телеканалом «Балапан». Особняком стоит студия Animator Pro, которая получила заказ на создание международного мультсериала «Буренка Даша».
Таким образом, государство — единственный модератор процесса, определяющий не только бюджет, но и степень творческой свободы художников и сценаристов. Нельзя сидеть на «игле» государственных денег, предупреждает Гали Мырзашев, президент Ассоциации анимационного кино Казахстана. «Когда заказчик мультфильма — чиновник, человек без вкуса, это разрушает профессиональные качества работников студий», — считает он.
При этом Гали Мырзашев признает, что анимационное кино находится в непростой ситуации во всем мире. За исключением студий США, для которых рынок — весь мир, остальные страны вынуждены поддерживать своих производителей. Студии Европы, Китая, Японии и России в первую очередь работают на внутренний рынок и потому требуют господдержки.
Как нам обустроить свой рынок мультфильмов?
Адай Абельдинов видит перспективу в «мягком» переформатировании взаимоотношений между студиями и государством. «Анимацию следовало бы выделить отдельным государственным субъектом, например, создать государственную мультипликационную студию. Тогда можно было бы разработать план развития на несколько лет вперед», — считает он.
Сейчас творческое производственное объединение «Анимационное кино» — часть «Казахфильма», работающее больше как административный и продюсерский центр. Получая заказы, ТПО привлекает к проектам группы фрилансеров, которые и выполняют работы. Именно так снимались два последних казахстанских полнометражных мультфильма — «Музбалак» и «Культегин».
Гали Мырзашев предлагает другой путь развития, реализуемый сейчас в России и Китае. «Сотрудничая с «Казахфильмом», художник становится гастарбайтером. Он не заинтересован в рыночном успехе продукта, все авторские права передаются «Казахфильму», нет влияния на прокатную жизнь — как правило, она короткая, — говорит Гали Мырзашев. — Чтобы добиться рентабельности, каждый проект должен финансироваться совместно государством и частным капиталом. Так делается в Китае, где доля государства в создании мультипликационных проектов — 51%. Я работал в Китае, там государство активно помогает студиям субсидиями. За 7 лет такой работы в стране появились свои студии-лидеры, которые могут работать самостоятельно. Комитет по анимации следит за рынком, проводит конкурсы, задает темы — рынок развивается. Россия до 2009 года тоже играла в либерализм, но приняла опыт Китая. Благодаря этому появились такие успешные проекты, как «Смешарики», «Маша и Медведь».
Деньги решают все
«Маша и Медведь» — феноменально успешный проект, купленный прокатчиками более чем 20 стран мира. В общей сложности он принес создателям $400 млн при первоначальных затратах $30 млн.
А какие бюджеты вкладываются в казахстанские мультипликационные проекты? Ответ на этот вопрос всегда звучит уклончиво и «примерно». «Говоря о бюджетах, не могу сказать что-то определенное. Анимация — это сложное производство и в какой-то степени не устоявшееся. Мы не можем говорить о расценках, зарплатах, гонорарах четких. Не то что на базе „Казахфильма“, а вообще. В Америке, Европе, России есть расценки, у нас пока все в фазе строительства», — признается Адай Абельдинов.
Гали Мырзашев полагает, что следует ориентироваться на общепринятые в мире мультипликации бюджетные стандарты. «Есть международный стандарт бюджета и календарного графика. Мультфильм продолжительностью 90 минут не может стоить дешевле $5 млн, больше — может. У нас это не выдерживается, денег всегда мало, сроки короче. Это негативно влияет на производственные отношения и качество продукта», — говорит он.
В качестве примера «Капитал.kz» попытался разобрать бюджет громко проанонсированных полнометражных проектов «Музбалак» и «Культегин». Второй выполнен в технологии 3D, над его созданием работали 40 человек. Сейчас оба мультфильма в периоде постпродакшена, выход на экраны ожидается в текущем году.
Адай Абельдинов, режиссер фильма «Культегин», отказался называть точную сумму бюджета. По его оценке, каждый из мультфильмов «не дороже $1 млн». Гали Мырзашев дает более точную оценку, утверждая, что на «Культегин» потрачено $700 тыс. Обратив внимание на то, что предыдущий полнометражный мультфильм «Ертостик и Айдархан» обошелся в два раза дороже, он заметил, что снижение бюджетов вредит развитию культуры. «За этим непубличным процессом может скрываться не только демпинг, но и воровство», — считает Гали Мырзашев.
Казахстан выпускает «патроны произвольного калибра»
Как в стране выживают маленькие анимационные студии? Чтобы понять это, журналист «Капитал.kz» посетил офис алматинской студии Animator Pro. «Анимация в Казахстане не приносит ничего, это полностью дотационный процесс. У нас нет аудитории, которая могла бы платить, население маленькое. На мультфильмы в кинотеатры люди идут за качеством, которое наши студии дать не могут, — говорит Рамиль Усманов, директор ТОО Animator Pro. — Для большого экрана нужен „полный метр“ — от 70 минут, Казахстан же выпускал в основном десятиминутки. Работали мимо, делали патроны произвольного калибра, которые ставить некуда».
На чем зарабатывает современная студия? В первую очередь это производство рекламы. Бюджет одного рекламного ролика — 1 млн тенге. Последнее время, отмечает Рамиль Усманов, в рекламе увеличилась доля анимационной работы. На второй позиции — адаптация, то есть перевод проектов на другой язык, доля этой работы неуклонно растет. До недавнего времени дополнительной статьей дохода было создание мультипликационных фильмов по заказу «Казахфильма». Бюджет 10-минутного фильма составляет $60 тыс.
Однако студии удалось стать участником международного мультипликационного проекта «Буренка Даша» и от сотрудничества с «Казахфильмом» пришлось пока отказаться. «Этот мультсериал — своего рода караоке для самых маленьких. Заказчика трудно назвать — один живет в Нью-Йорке, другой — в Бразилии, третий — в Москве. Кроме нас над сериалом работает группа в Беларуси. Мы сделали один сезон, 18 серий, — рассказывает Рамиль Усманов. — Бюджет сериала — коммерческая тайна, есть договоренность о неразглашении. По трудозатратам соизмеримо с производством рекламы. Процесс облегчает то, что в сериале есть готовые сквозные персонажи, есть некий материал, который мы из серии в серию используем. Проект может быть бесконечным, насколько у заказчиков хватит прибыли».
Важная деталь: из-за сериала студии пришлось сократить прием заказов на создание рекламы. «Казалось бы, логично было расширить студию и осваивать все заказы. Но на рынке не хватает аниматоров, — говорит Рамиль Усманов. — Задача аниматора — оживить персонаж. Художник-постановщик рисует персонажей, режиссер решает, что должно происходить на экране, а те, кто должен двигать, они на рынке отсутствуют».
С технической точки зрения студия не самая претенциозная. Для полноценной работы хватает трех компьютеров не дороже $1 тыс. каждый с качественным программным обеспечением. Есть отдельный бюджет на непредвиденные расходы, например, поломку аппаратуры. Штат студии состоит из трех исполнителей, они же учредители.
Кстати, похожей стратегии — сотрудничество с иностранными продюсерами — сейчас придерживается и Гали Мырзашев. Помимо работы над китайскими проектами, у него заключен договор с европейской компанией Orbis Media, которая ищет финансирование под его идеи. Когда инвестиции будут получены, будет реализована вторая часть плана, включающая в себя создание полнометражного мультфильма и его адаптацию для показа в разных странах, включая Россию и Китай.
Какой путь развития нарисует казахстанская мультипликация?
Перспективы развития остаются неясными. Возможно, некие итоги будут подведены после выхода на большие экраны полнометражных мультфильмов «Музбалак» и «Культегин». Адай Абельдинов не скрывает своего беспокойства. «Судьба мультфильма зависит от прокатчиков, рекламы. В США рекламные бюджеты сопоставимы с бюджетом фильма. Но так как у нас заказчик — государство, не всегда ставится задача окупить фильм. Главное — довести до зрителя, завоевать аудиторию», — говорит он о ближайших планах.
Что касается развития мультипликации в целом, то «Казахфильм» ставит задачу создания анимационного сериала. «Есть цель запустить анимационный сериал, который мог бы продаваться, прорваться на зарубежные детские каналы. Идеи есть, но пока не утверждены. В „Казахфильме“ есть экспертный совет, где мы обсуждаем персонажей, героев, линию сюжета. Прогнозируем, что получим на выходе, сможем ли мы его продать, аналоги изучаем. Потом подадим заявку в министерство. Изобретать велосипед не будем, изучили феномен „Маши и Медведя“. На одну 7-минутную серию у них уходит $300 тыс. Не знаю, сможем ли мы добиться такого бюджета. Всем в мире мультипликации нужно что-то новое, если угадаем — выиграем», — говорит Адай Абельдинов.
