Для мирового рынка нефти 2016 год стартовал с очередной «игры нефтяных престолов». Конфликт, начавшийся после того как Саудовская Аравия казнила известного шиитского проповедника и активиста Нимра аль-Нимра в числе 47 человек, осужденных за причастность к терроризму, поначалу представлялся политическим, но позже, судя по всему, стал перетекать в нефтяную плоскость. Некоторые действия Эр-Рияда заставляют думать, что королевство, возможно, пытается воспользоваться сложившейся ситуацией, чтобы «заглушить» Иран, вознамерившийся увеличить поставки черного золота за рубеж. Эксперты проанализировали для центра деловой информации Kapital.kz, насколько вероятна эта версия, а также поделились мнением относительно дальнейшего поведения Brent'a, который, вопреки нефтяной логике, очень слабо отреагировал на конфликт.
На особом счету друг у друга
«Сколько добывается нефть в Иране и Саудовской Аравии, столько между этими странами существует ревностное отношение друг к другу», – поясняет Акбар Тукаев, заместитель генерального директора Казахского института нефти и газа.
Для мирового рынка нефти «разборки» этих двух государств имеют большое значение, поскольку Саудовская Аравия и Иран в общей сложности занимают примерно шестую часть в мировой нефтедобыче. А Бахрейн, Судан и т. д., которые также разрушили дипотношения с Ираном, – это не те игроки, которые воздействуют на нефтегазовый рынок.
По мнению аналитика, вполне возможно, что изначально действия Саудовской Аравии не носили системного характера именно в плане определенного воздействия на Иран – с тем чтобы спровоцировать новые санкции против него. «Возможно, саудиты сами не думали, что шиитский мир так отреагирует на казнь проповедника, ведь в самом королевстве примерно 10% населения – это шииты. Иран также, вероятно, не ожидал столь бурной реакции граждан», – предполагает Акбар Тукаев. Но теперь, получается, случайное обострение конфликта действительно переходит в нефтяную плоскость.
Так ли страшен Иран, чтобы его бояться?
На мысль о том, что Саудовская Аравия нашла удобный повод изолировать от «внешнего мира» Исламскую Республику, грозящуюся увеличить экспорт на 1 млн барр./сут., наталкивает следующий факт. В череде ответных действий на возмущение Ирана казнью проповедника – когда одна страна за другой стала разрывать с ИРИ отношения, в том числе на дипломатическом уровне – Саудовская Аравия вдруг снизила стоимость своего сырья для европейских потребителей. Так, отпускные цены на февраль понижены: на 0,6 доллара для северо-западной Европы и на 0,2 доллара для средиземноморских покупателей; цены для азиатского рынка, напротив, повышены на 0,6 доллара, стоимость для американского рынка осталась прежней.
Возможно, это решение связано с готовностью Ирана активнее работать именно с рынком Старого Света. В мае прошлого года представитель министерства нефти Ирана и директор по международным вопросам государственной Иранской национальной нефтяной компании Мохсен Камсари в интервью агентству ISNA сообщил, что страна способна обеспечить около половины европейского спроса на нефть. «Контракты будут заключаться на основе спотовых сделок, пока не закончатся годовые контракты европейских стран с другими поставщиками и те не будут готовы к новым долгосрочным соглашениям», – цитирует его слова ТАСС.
По данным Акбара Тукаева, в 2013-2014 годах (по 2015-му цифр еще нет) Саудовская Аравия занимала на нефтяном рынке Европы около 8%, на рынке всей Азии – около 4%. До санкций Иран поставлял в Европу порядка 700 тыс. барр./сут., в Азию – примерно 600 тыс. барр./сут. «Это меньше, чем у саудитов, но довольно близко к их показателям. Сейчас обходными путями в Европу попадает около 100 тыс. барр./сут. иранской нефти, в Азию (в том числе в КНР и Индию) – около 300 тыс. барр./сут. Следует отметить, что порядка 90% экспорта Ирана и Саудовской Аравии составляет средняя по плотности и сернистая нефть. Такое сырье пользуется хорошим спросом и в Европе, и в Азии», – комментирует спикер.
Борьба за пальму регионального первенства
«То, что сейчас происходит на Ближнем Востоке, – яркий пример региональной конкуренции», – представляет свое видение происходящего Олжас Байдильдинов, независимый аналитик в нефтегазовой сфере.
«Прошлый год прошел под знаком возвращения Ирана на международную арену и ослабления международной изоляции. Страна уже начала получать первую плату от европейских покупателей нефти и нефтехимии, хотя раньше прямые транзакции были запрещены. В Иране уже больше года находится «десант» ведущих транснациональных корпораций, включая и нефтяные», – перечисляет собеседник моменты, усиливающие позиции ИРИ.
Кроме того, у государства очень большие перспективы и стартовые условия – почти 80 млн населения (больше половины из них – младше 30 лет), объем ВВП по итогам 2014 года составил более 400 млрд долларов (ВВП по паритету покупательной способности – более 1 трлн долларов).
Также сильны исходные данные в нефтегазовой сфере: согласно BP Statistical Review of World Energy, доказанные запасы нефти – почти 160 млрд баррелей, то есть 9% от мировых запасов. Иран занимает по этому показателю 4-е место в мире после Венесуэлы, Саудовской Аравии и Канады. Доказанные запасы нефти ИРИ существенно превышают показатели таких энергетических гигантов, как Россия, Кувейт, ОАЭ. Страна занимает 1-е место в мире по доказанным запасам природного газа – 34 трлн куб. м, то есть 18% от мировых запасов, опережая по этому показателю Россию, Катар и Туркменистан. Самое интересное, отмечает аналитик, что у этих углеводородов низкая себестоимость.
«Санкции и международная изоляция Ирана однозначно будут сняты, что заставляет остальные страны региона беспокоиться о том, чтобы не упустить пальму регионального первенства», – поддерживает эту версию Олжас Байдильдинов.
Иран вряд ли испугается ценового марафона...
Саудовская Аравия и Иран начнут «бодаться», кто готов выдержать более низкую цену на нефть, предполагает Акбар Тукаев. У саудитов, по его словам, козыри в виде низкой себестоимости, а Иран после снятия эмбарго готов на любые цены и условия, лишь бы начать официальный экспорт.
Это же преимущество ИРИ отмечает Олжас Байдильдинов. «Следует учитывать, что период роста цен на энергоносители коснулся ИРИ лишь частично: действовавшие международные ограничения заставляли искать лазейки и торговать нефтью с существенными дисконтами, то есть в Иране уже давно привыкли жить при низких ценах и будут рады даже уровням в 30-40 долларов за баррель», – говорит он. До санкций Иран добывал 4,3-4,4 млн баррелей нефти в сутки, по итогам 2014-го – 3,6 млн барр./сут. Страна обладает возможностями в течение года вернуться к прежним объемам, выплеснув на рынок дополнительные 500-700 тыс. барр./сут., уверен собеседник.
При этом, если раньше риторика Ирана была более воинственной – возможная атака на нефтяные танкеры других стран, угрозы перекрыть Ормузский пролив, через который проходит 30-35% мирового экспорта нефти и т. д., то сейчас, если обратить внимание на текущие заявления, подобные меры уже сняты с повестки дня. «Следовательно, риски физических перебоев поставок уже несущественны», – поясняет Олжас Байдильдинов.
Эксперт говорит, что ситуацию Ирана можно в некотором смысле сравнить с периодом обретения странами СНГ независимости, когда была жизненная необходимость привлечения иностранных инвестиций и технологий. «Для транснациональных корпораций это идеальное время для выхода на иранский рынок, который имеет существенные перспективы роста: Иран будет готов предложить им весьма выгодные условия. В ближайшие 1-2 года мы увидим увеличение производства нефти в Иране и запуск новых масштабных проектов – и новых, и на действующих объектах», – говорит собеседник. Таким образом, по его мнению, региональное соперничество ближневосточных стран приведет к еще большему росту поставок нефти на мировые рынки.
…но выдержат ли другие игроки?
Само по себе противостояние двух серьезных игроков на рынке черного золота – повышающий фактор для стоимости сырья, однако Brent на новостях о конфликте «потеплел» совсем немного. Так, 4 января к 9:25 мск февральские фьючерсы на североморскую смесь подорожали на бирже ICE Futures лишь на 0,67 доллара, до 37,95 доллара. В ходе сессии, как отмечает агентство Bloomberg, котировки поднимались к 39 долларам, однако торги в понедельник, 4 января, завершились снижением на 0,2%, и в дальнейшем падение продолжилось (повлияла слабая экономическая статистика из Китая и ожидание данных о запасах в США).
«Удивительно, что Brent отреагировал на конфликт Саудовской Аравии и Ирана слабо», – комментирует Акбар Тукаев. Когда в прошлом году были достигнуты договоренности между Россией и Украиной, эталонный баррель отреагировал несравнимо энергичнее – в течение часа взлетел на 3-5 долларов, и это притом что Украина не является нефтедобывающей державой. Тут же два нефтяных монстра конфликтуют, а котировки относятся к этому в целом прохладно.
Возможно, это вызвано тем, что конфликт начал набирать обороты в период рождественских и новогодних отпусков на биржах, предполагает аналитик. Теперь же необходимо смотреть на дальнейшее развитие конфликта между Саудовской Аравией и Ираном. «Сейчас, возможно, мы увидим в действии принцип голландского аукциона (на понижение цены). Положение осложнится тем, что все другие топовые страны нефтедобычи – Россия, США, Канада, Ирак, Китай, Кувейт, ОАЭ, Венесуэла – именно сейчас уперлись в нежелании снижать производство нефти. Ослабила позиции только Бразилия. Однако нужно отметить, что только пяток стран мира способен долго выдержать цены ниже 30 долларов за баррель. Так что возможный предел падения цены – около 25 долларов», – обрисовывает ситуацию эксперт.
Александр Разуваев, директор аналитического департамента «Альпари», отмечает, что более высокий уровень нефтяных цен возможен только при затяжном конфликте при существенном падении уровня добычи. Рост цен на нефть, по его словам, однозначно позитивен для российского бюджета и рубля, в плюсе будут также валюты Казахстана, Азербайджана и других стран – нефтяных экспортеров.
