Казахстан переходит от разрешительного списка СНР – к запретительному

Налоговая реформа – это стимул для реального укрупнения бизнеса, сказал директор Департамента налоговой и таможенной политики МНЭ РК Ерлан Сагнаев. Он отметил, что сегодня крупный бизнес дробится до среднего, средний – до малого. В проекте нового Налогового кодекса вводится понятие взаимосвязанных сторон, и Комитет государственных доходов будет иметь рычаги по выявлению налогоплательщиков, которые будут и дальше пытаться оптимизировать свои налоговые обязательства. Также правительство примет перечень видов деятельности, по которым нельзя будет действовать в упрощенном режиме налогообложения.

– Ерлан Ермекович, расскажите, пожалуйста, на что направлена нынешняя бюджетно-налоговая реформа? Какую недостающую сумму в бюджет она должна принести?

– Текущий уровень налоговых поступлений в Казахстане остаётся исключительно низким по сравнению как с сопоставимыми странами, так и с развитыми экономиками. Расходная часть бюджета уже сегодня значительно превышает собственные доходы государства, что создаёт устойчивый структурный дефицит.

Основная цель реформы – увеличить собираемость налогов для того, чтобы у государства было больше средств на покрытие ежегодно растущих социальных нужд.

Изначально планировалось увеличение ставки НДС с действующих 12% до 20%. Наряду с этим мы хотели обнулить ставку социального налога для доходов граждан. Это способствовало бы снижению нагрузки работодателей и себестоимости производимой продукции. И сейчас в обществе формируется неправильная мысль, как будто путем торга государство достигло текущих 16%. На самом деле это не так. Предложив ставку НДС в 20%, мы хотели наряду с этим уменьшить ставку социального налога, обнулить ее. Сейчас она составляет 11%, в том числе 5% – это социальные отчисления.

Благодаря этому дополнительные поступления от увеличения ставки НДС мы могли бы направить на покрытие части социальных нужд, которые сегодня покрываются не в полном объеме, а также на недофинансированные институты развития. У нас на сегодня очень низкий процент расходов бюджета направляется на развитие предпринимательства, инфраструктуры и другие направления.

Кроме того, мы бы отошли от трансфертов из Национального фонда. В прошлом году из него взяли более 5 трлн тенге в виде гарантированного трансферта, на 2025 год запланирована аналогичная сумма.

Продолжающееся изъятие средств из Национального фонда несёт реальные риски его истощения уже к 2035 году, что поставит под угрозу не только финансовую стабильность, но и реализацию стратегических целей страны.

В итоге на сегодня за счет подходов по реформе НДС мы ожидаем дополнительные поступления в размере порядка 2,8-3 трлн тенге, и плюсом около 1,5-2 трлн тенге от тех подходов, которые мы заложили до этого в проекте нового Налогового кодекса, с которым зашли в мажилис в сентябре прошлого года. Итого ожидается порядка 4,8-5 трлн тенге в год, начиная с 2026 года.

– Как сейчас ведется диалог с депутатами и бизнес-сообществом? Какие нормы им удалось отстоять, а с какими вы категорически не согласны и настаиваете на том, чтобы они остались?

– Уже на протяжении двух-трех лет идет активная разработка нового Налогового кодекса, и мы решения не принимаем кулуарно. Даже обсуждение краеугольных вопросов, например, в отношении тех же специальных налоговых режимов, которые на сегодня очень волнуют малый и средний бизнес, а также положения, связанные с инвестиционными проектами, соглашениями, льготами на предмет их сохранения или упразднения, мы активно обсуждаем с бизнес-сообществом в лице НПП «Атамекен». Мы все эти два года находились вместе в рабочей группе в стенах Института экономических исследований, и каждый день обсуждали все эти вопросы.

В результате обсуждений с депутатами мажилиса была достигнута согласованная позиция. Сейчас подход таков, что базовая ставка НДС 16%, но ее дифференцировали до 10% для отрасли здравоохранения, и то в части платных услуг. Все, что будет финансироваться из бюджета, будет подпадать под освобождение от НДС. Кроме того, освобожденный оборот по НДС будет на 19 видов социально значимых продуктов питания, на отрасль книгоиздания и археологию. Это то, к чему мы пришли с учетом консенсуса с депутатским корпусом.

В феврале мы заходили в стены мажилиса с реформой в части освобождения от НДС агропромышленного комплекса. От этой идеи мы ушли, потому как представители отрасли за это время обсуждений совместно с министерством сельского хозяйства и с аграрным комитетом мажилиса парламента выработали предложение. Они считают, что освобождение от налога является неприемлемым для отрасли. Благая мысль освобождения от НДС нашего агрокомплекса повлекла бы за собой снижение стоимости сельхозпродукции. Трейдер, который отправляет на экспорт производимую сельскохозяйственную продукцию, сегодня заинтересован в зачетном НДС. И производители говорят, что в случае отмены НДС трейдер будет сбивать их цену за минусом НДС.

В этой связи существующий механизм так называемого дополнительного зачета по НДС в размере минус 70% для отрасли сельского хозяйства и переработки мы решили сохранить, чтобы не ломать копья и не придумывать пятое колесо.

Кроме того, среди ключевых норм, нашедших отражение в проекте, есть освобождение от уплаты индивидуального подоходного налога (ИПН) пенсионных выплат из ЕНПФ. Эта инициатива направлено на поддержку граждан.

Введен поправочный коэффициент при расчёте налога на транспортные средства, в зависимости от срока эксплуатации автомобиля: от 10 до 20 лет – коэффициент 0,7; свыше 20 лет – коэффициент 0,5.

На сегодня большого консенсуса мы достигли в части специального налогового режима (СНР), который вызывает наибольшее внимание и обеспокоенность. Он касается упрощенной декларации. Порог по доходу мы оставили действующий, в размере 600 тыс. МРПили порядка 2,4 млрд тенге. А численность наемных работников в этом режиме на сегодня предполагает ограничение до 200 человек. То есть, если у меня штат свыше 200 человек, я в этом спецрежиме не могу сегодня работать. В проекте нового Налогового кодекса мы это ограничение убираем.

Кроме того, действующий механизм режима розничного налога предполагает две ставки. Если я торгую в этом режиме в адрес физических лиц, то я облагаю свой доход по ставке 4%, с правом маслихатов на местах снижать эту ставку на 50% - до 2%. Если же я продаю бизнесмену, юридическому лицу, то сегодня ставка у меня по такому доходу составляет 8%. В проекте же была заложена ставка в 12%. Такие изменения были внесены в сентябре прошлого года. Это была наша инициатива, чтобы не было лишнего желания недобросовестного бизнеса оптимизировать свои налоговые обязательства через применение специальных налоговых режимов.

Сейчас мы эти подходы пересмотрели и говорим, что неважно, работаешь ли ты в режиме B2C или B2B. Для компаний, которые применяют спецрежим, будет единая ставка на упрощенной декларации, такая же – в размере 4%. Но если ты, находясь в этом режиме, продаёшь товары или услуги компании, которая работает в общеустановленном режиме налогообложения, ты не сможешь отнести эти расходы на вычеты.

Таким образом, мы дестимулируем желание бизнеса, который находится в упрощённой декларации, оптимизировать налоговые обязательства. И это тот консенсус, к которому мы пришли вместе бизнесом и депутатским корпусом.

И что самое важное: ранее у нас был разрешительный список видов деятельности, которые вправе быть на упрощенной декларации. Сейчас мы идем к запретительному списку. То есть всем разрешаем, но будет отдельный перечень, который будет устанавливаться на уровне постановления правительства, тех, кто будет не вправе работать в упрощенном режиме налогообложения.

Теперь то, что касается порога по НДС. Когда мы заходили с проектом в прошлом году, мы его не меняли. Ныне действующий порог 20 тыс. МРП, на сегодня это около 78,6 млн тенге.

Но в этом году, с учетом реформы, мы приняли решение о том, что порог нужно снижать. И в феврале наша идея заключалась в его снижении до 15 млн тенге. Это вызвало широкий общественный резонанс, и по итогам пленарного заседания мажилиса 9 апреля был достигнут консенсус - остановиться на пороге в 40 млн тенге. То есть на сегодня это условно порядка 10 тыс. МРП.

Соответственно, мы ныне действующий порог для постановки на учет по НДС в проекте снижаем с 20 тыс. МРП до 10 тыс. МРП.

– Сегодня НДС платят 110 тыс. налогоплательщиков, как изменится эта цифра с введением порога в 40 млн тенге?

– Ранее мы заявляли: если порог снижаем до 15 млн, то плюсом будет где-то порядка 300 тыс. налогоплательщиков. А если установим порог в 40 млн тенге, то к ныне существующему количеству налогоплательщиков добавляем плюсом около 140 тыс. юрлиц. Это расчетные цифры Института экономических исследований. 

– Вы не боитесь, что бизнес больше уйдет в тень? Что делается для того, чтобы этого не допустить? Каковы ваши прогнозы на этот счет?

– Крепко стоящий на ногах бизнес строительной отрасли, сферы торговли на сегодня очень активно использует схемы оптимизации налоговых обязательств. Это показывает анализ налоговой отчетности Комитета государственных доходов (КГД). Но никто не говорит, что это незаконные схемы. Это законом разрешённый путь, когда налогоплательщик вправе выбрать, быть ли ему в упрощённой декларации или в режиме розничного налога и платить налог по пониженным ставкам, или укрупняться и переходить на общеустановленный режим налогообложения.

Мы в проект кодекса заложили такие нормы, как понятие взаимосвязанных сторон. После вступления в силу этих норм, у Комитета государственных доходов уже будут рычаги по выводу на чистую воду таких неблагонадежных налогоплательщиков, которые будут и дальше пытаться оптимизировать свои налоговые обязательства.

Мы даем стимулы для реального укрупнения бизнеса. Не секрет, что крупный бизнес дробится до среднего, а средний – до малого.

Сегодня, чтобы не превысить порог для постановки на учет по НДС, налогоплательщики, достигая оборотов в 70 млн тенге, открывают другое ИП или другое ТОО и дальше продолжают работать. Они размывают эту налогооблагаемую базу на своих родственников, друзей и так далее, создавая аффилированные лица. Как новый год начинается, снова они возвращаются к той же схеме, и те же лица продолжают работать на субъектах, которые они создали год назад. Мы сами создали ситуацию с излишней конкуренцией. У некоторых налогоплательщиков есть целые бухгалтерские команды, которые помогают контролировать множество компаний и ИП, чтобы избежать превышения порога для регистрации по НДС. Сейчас мы пытаемся противодействовать таким вещам, чтобы налогоплательщики вели себя прозрачно, чисто.

– Будут ли изменения по фонду оплаты труда (ФОТ)? Или после того, как 20% НДС не поддержали, данный вопрос больше не обсуждается?

– Да, это была часть реформы, когда мы хотели соцналог отменить, и это бы значительно снизило нагрузку на ФОТ. Но так как мы не договорились с бизнес-сообществом, то нагрузка остается такая, какая есть.

– Заместитель премьер-министра – министр национальной экономики Серик Жумангарин говорил, что инфляционный эффект от повышения НДС будет краткосрочным и исчерпается в течение года. Тем не менее сегодня наше население не так оптимистично настроено, потому что и цены на бензин поэтапно растут, и коммунальные услуги... Не кажется ли вам, что слишком много нагрузки на цены, и правительство реформами еще больше подстегивает этот рост?

– Мы говорим об инфляционном ожидании именно от нашей реформы по увеличению ставки НДС и по снижению порога. По данным Института экономических исследований, дополнительный инфляционный эффект составит 2,5-3% к той инфляции, которая будет существовать на тот момент. Это действительно так. У нас есть расчеты и подтверждающие документы. Это все рассчитывалось институтом на макроуровне, на макромоделях. Это не пустые слова.

– Расскажите, пожалуйста, будет ли оказываться консультационная поддержка бизнесу, чтобы они могли правильно посчитать налог?

– Очень хороший вопрос. На этом сильно заострил внимание представитель Минфина, вице-министр Ержан Биржанов на заседании общественной палаты при мажилисе и на пленарном заседании палаты.

Сейчас в проекте нового Налогового кодекса предполагается так называемая сервисная модель налогового администрирования, когда сотрудники КГД на местах будут сопровождать бизнес, начиная от его регистрации и заканчивая его ликвидацией. КГД очень активно использует мобильные приложения для физических (e-Salyq Azamat) и юридических лиц (e-Salyq Business).

Уже сегодня налогоплательщики, находящиеся в специальном налоговом режиме, имеют возможность как выбивать чеки через это мобильное приложение, так и исполнять налоговые обязательства, когда КГД через мобильное приложение направляет налогоплательщику предзаполненную декларацию, и он в один клик имеет возможность через банковское приложение тут же исполнить свои налоговые обязательства.

И как мы выше говорили, дополнительный прирост плательщиков НДС составит 140 тыс. компаний. У многих вызывает беспокойство, что в таком случае потребуется как минимум 140 тыс. бухгалтеров по всей стране. Но такие страхи не обоснованы. Если у налогоплательщика несильно обременённый бизнес и нет основных средств, которые требуют ведения отдельного учета, если он простым бизнесом занимается, условно говоря, являясь представителем розничной торговли, то такому налогоплательщику не придется брать в штат отдельного бухгалтера.

Даже если все 140 тыс. налогоплательщиков встанут на учет, то КГД активно будет предзаполнять декларацию, помогать, советовать, консультировать. Обязательно нанимать бухгалтера налогоплательщикам не придется. То есть КГД будет очень активно содействовать этому вопросу.

Кроме того, в региональных подразделениях НПП «Атамекен» есть программа поддержки начинающего бизнеса, куда может обратиться любая компания и получить консультацию.

– Не ухудшат ли вносимые поправки инвестиционный климат?

– Я бы не стал разделять ваши опасения. Мы очень активно в рамках разработки нового кодекса общались с представителями Международного валютного фонда и Всемирного банка. Все специалисты говорят, что у нас относительно низкая налоговая нагрузка, в целом. В развитых странах Европы, Америки собираемость налогов выше. И даже если сравнивать со странами постсоветского пространства, Казахстан тоже в позиции государств с щадящим налоговым бременем как для простых граждан, так и для субъектов бизнеса.

По оценкам Всемирного банка, доля доходов бюджета к ВВП в Казахстане составляет всего 19,5%, в Узбекистане – 24,7%, в России – 36,5%, в развитых странах – выше 45%. Это означает, что государство ежегодно недополучает значительные ресурсы, необходимые для реализации приоритетных госпрограмм и обеспечения устойчивого развития.

При принятии решения инвесторами о том, заходить в эту страну с инвестициями или нет, в первую очередь важны вопросы наличия длинных, дешевых денег, вопросы развития инфраструктуры и правовой защищенности. То есть это подтверждает, что уровень налоговой нагрузки в стране играет не первостепенную роль при принятии решения инвестором. У нас многие крупные компании являются участниками Международного финансового центра «Астана», где действует отдельное английское право. Это более глобальные вещи, которые интересуют иностранного инвестора.

– Спасибо за интервью.