Бои по смешанным единоборствам, или ММА (Mixed Martial Arts), завоевывают все более широкую популярность. Отчасти это даже спровоцировало кризис в профессиональном боксе, когда телевизионная аудитория стала все чаще делать выбор в пользу эмоциональных и честных боев в октагоне. Сейчас, например, все внимание привлечено к предстоящей в октябре суперсхватке россиянина Хабиба Нурмагомедова и ирландца Конора Макгрегора.
А где во всем этом параде блистательных побед и дорогостоящих поражений казахстанские бойцы? Сколько стоит подготовить профессионального бойца в Казахстане и вывести его на серьезный уровень? Почему клубы закрываются, едва заявив о себе? Об этом «Капитал.kz» рассказал Данияр Каскарауов, основатель бойцовского клуба «Алаш Прайд» и президент Промоутерской азиатской лиги.
Бойцовский клуб «Алаш Прайд» появился в 2010 году. «Начинали спонтанно, без бизнес-плана. Сам себе удивляюсь, как я это сделал. В то время стали набирать популярность бои ММА, я познакомился на тренировке с ребятами из боев без правил и решил их поддерживать. Я сам вольник, спортивную жизнь знаю, им всегда не хватает поддержки, — вспоминает Данияр Каскарауов. — Хорошие ребята, хорошие бойцы: Куат Хамитов, Кайрат Ахметов, Ержан Естанов, Акылбек Тулегенов, Аслан Токтабаев. Каждый месяц платил зарплату — $500, снял для них квартиры в центре Алматы. Потом стали другие подтягиваться. Решил создать команду. Нашел зал, тренеров. Спортсменов было около 30 человек, но только 8 из них были на зарплате, другим дали возможность бесплатно тренироваться, расти. Сняли офис, наняли секретаршу. Расходы стали составлять $15 тыc. ежемесячно».
Следующая задача — стать участниками рейтинговых боев. «В то время единственным доступным серьезным турниром был M1 в России. О том, чтобы попасть на схватки уровня UFC, нельзя было и мечтать: для контракта боец должен быть не только хорошо подготовленным, но и зрелищным, дарить зрителям настоящее шоу. А наших бойцов никто не знал, — вспоминает Данияр Каскарауов. — Решили начать с того, чтобы вести учет схваткам, для этого пришлось открыть Промоутерскую лигу. На презентацию пригласил президента Международной федерации Bushido Данатаса Симонайтиса. Он посоветовал провести громкий турнир с участием Александра Емельяненко. Тогда многие мечтали его просто увидеть, а мы предложили турнир с его участием. Емельяненко согласился драться с нашим Акылбеком Тулегеновым, он чемпион мира среди молодежи по вольной борьбе. Весь турнир с участием бойцов из 10 стран обошелся в $220 тыс., все это деньги спонсоров, я сам вложил $70 тыс. Часть денег вернули через билеты, жаль, недорого их продавали, да и те разошлись в два последних дня перед боем».
Затем было еще несколько турниров, украшением которых стали такие великие бойцы, как Расул Мирзаев, Джефф Монсон. «Я понимал, что людям нужны интересные бои. Всегда старались главный бой сделать сенсационным. На этом фоне и своих бойцов раскрутили. Конечно, многие сравнивают наши турниры с уровнем UFC, но там сотни профи работают, а мы никогда в жизни этим делом не занимались, — вспоминает Данияр Каскарауов. — Когда в России стали открываться серьезные турниры, например, Fight Nights, мы стали ездить в гости друг к другу на бои, хорошо работали. Потом стали открываться клубы в Китае. Везде хорошо платили, и наши бойцы стали туда перетекать. Кто-то спрашивал разрешения, кто-то тихо уходил. Я их всех понимаю: век бойца короткий».
Так окупается ли промоутерская работа? Нет, считает Данияр Каскарауов, невозможно вкладывать деньги без отдачи. «В ММА зарабатывать трудно, если нет сопутствующего рынка: продаж телетрансляций и билетов на бои. В Казахстане закрылись все клубы, которые открывались. Даже в России начался спад, турниры могут поддерживать серьезный уровень только за счет меценатов. Поэтому я решил не конкурировать, работаю за счет авторитета. Я знаю, как турнир стоимостью в $100 тыc. провести за полцены, но для бойцов он принесет хороший рейтинг. В этом году я провел 5 таких турниров, еще 4 на очереди. Достаточно проводить один качественный турнир в месяц-полтора, — говорит Данияр Каскарауов. - Раз уж я начал, не хочу останавливаться. Хочу довести хоть одного бойца до уровня UFC. Часто мечтаю о государственной поддержке, о стабильных контрактах с бойцами. Хотя, кажется, это никому не нужно. Потом пообщаюсь с бойцами, посмотрю в их горящие глаза и думаю: ладно, пойдем до конца».
