Алматинец хочет вовлечь мир в «Игры дронов»

– Абылайхан, почему вы решили пойти в такой узкий сегмент IT – компьютерные игры?– Почему узкий? Это самый прибыльный сегмент в IT-сфере на данный момент.– Насколько развита индустрия создания игр в Казахстане?– У нас единицы инди-разработчиков, не встречал крупных проектов. Знаю ребят, которые делают проект, но не могу предположить, насколько быстро он выстрелит. Пока еще не было примеров, когда кто-то из Казахстана выстрелил на мировом уровне. Вообще, такие вещи, как игры, делаются не на внутренний рынок, а на внешний. Из-за этого мы первопроходцы в этой сфере.– Значит ниша разработки игр в Казахстане свободна, если нет разработчиков?– То, что их нет в Казахстане, не означает, что ниша свободна. Любой разработчик ориентируется прежде всего на мировой рынок. На мировом рынке каждый день выходят сотни игр. Эту нишу нельзя назвать свободной. За 2017 год компьютерные игры заработали $109 млрд. Где большие деньги, там серьезная борьба, конкуренция очень большая. Если даже не 1%, а 0,01% рынка забрать, – это уже кайф.– Вы планируете начать с региона Юго-Восточной Азии…– В первую очередь – да. Жители этого региона достаточно открыты к новшествам, инновациям – во-первых. Во-вторых, тематика самой игры им близка. В-третьих, 47% мировых вкладов в компьютерную индустрию идут с ЮВА.– Получается, рынок искушенный. Чем будете удивлять геймеров?– Если вы поняли концепцию игры, то должны увидеть, что это полностью, от А до Я, новый формат. Такого в мире никогда не было, это новое в игровой индустрии. И сами ощущения от игры… Если вы играли на дронах через VR в соревновательном режиме, вы понимаете, насколько это захватывает. Это ощущение полета, адреналин, экстаз. Помимо этого, рынок дронов за четыре года вырос в 29,5 раза, сами дроны стали популярными. Если вы сейчас захотите полетать на дроне в соревновательном режиме, вам нужно будет приобрести дрон, найти таких же, как вы, увлеченных людей, найти место – построить трассу, потому что во всех развитых странах запрещено летать на дронах на улице. То есть для того, чтобы просто поиграть, вам нужно будет затратить много времени и денег. А тут вы сели за компьютер в свободное время у себя дома и поиграли. Вот и все.– Рассчитываете на другие регионы, помимо ЮВА?– У нас сейчас партнеры в США, в Силиконовой долине. Если ЮВА и США охватить, остальной мир сам подтянется.– А аудитория из Казахстана?– Казахстан за 2017 год потратил на компьютерные игры $120 млн, это капля в море. Конечно, я буду рад, если казахстанцы будут играть, но у нас не такое платежеспособное население. Конечно, так или иначе, тестировать игру будем в Казахстане. Первые отзывы – что нужно изменить, подправить – хочу получить от наших геймеров, чтобы на мировую арену выходить без косяков.– Сколько пользователей вы хотите привлечь в целом?– Не буду называть точные цифры, но если в течение двух лет доберемся до 100 тыс., меня это устроит. Это мой пессимистический прогноз. Почему пессимистичный? Сравните с компьютерными играми, например, PUBG (многопользовательская онлайн-игра, разработанная «дочкой» корейского издателя Bluehole студией PUBG Corporation, – прим. ред.) появилась в апреле прошлого года, а к декабрю у нее было 3 млн постоянных онлайн-пользователей. Люди играют, надо на этом зарабатывать.– Сколько пользователей в месяц вам будет нужно, чтобы получать прибыль?– Точное количество назвать сейчас не могу, потому что у нас будет несколько путей монетизации. Во-первых, через подписку, во-вторых, через плату за различные улучшения и визуальные изменения, в-третьих, будет игровой тотализатор.– Какой будет стоимость подписки?– Подписка будет стоить $20-30 в месяц. Дороже, чем в стандартных играх из-за специфики нашей игры. Остановились на этой сумме, нужно было сделать так, чтобы и пользователей не било по карману, и популярность наша игра набирала, и чтобы мы могли зарабатывать.– Дроны будут принадлежать вашей компании или пользователи должны будут их покупать или арендовать?– Дроны будут принадлежать нашей компании. Геймеры будут платить за подписку. Платят, подключаются, играют. Хотят дроны получше – платят больше. Хотят персональный дрон – платят больше.– Сколько дронов планируете купить?– Начнем с 10 тыс. штук, а потом – пару сотен тысяч.– Рассчитываете на такой большой спрос?– Не сомневаюсь, что спрос будет большим. Нормальная компьютерная игра имеет пару миллионов активных пользователей. Наша задача – дорасти до этой планки в ближайшие три года.– Дроны будут ломаться, повреждаться… Сколько вложений от вас потребуется, чтобы следить за техникой?– На данный момент это неактуальный вопрос, это все еще впереди.– Сколько составили ваши первоначальные вложения?– Я вкладывал собственные деньги в разработку, это относительно небольшая сумма – $20-30 тыс.– Сейчас существует прототип игры, он действующий?– Да, он рабочий, мы тестируем его со своими игроками. Пока не зарабатываем, до этого еще далеко.– Где вы тестируете прототип?– С площадью нам помог Astana Hub, я являюсь его резидентом. У нас участок на территории ЭКСПО, 200-300 кв. м, нам этого достаточно, потому что пока мы только тестируем продукт. А в дальнейшем нам понадобятся сотни гектаров земли.– Как решите вопрос земли?– Ну, в девятой по размеру стране…– … очень больной вопрос земли, к сожалению.– Вообще, это не вопрос, абсолютно не проблема.– То есть вы сможете спокойно купить участок или арендовать его?– Да, именно так. Или арендовать, или купить у государства, у частных лиц. Вы сейчас говорите о «непроблемной» проблеме. Это мелочь, всего лишь земля, у нас в стране очень много свободного пространства. Если поедете на поезде, увидите – степь, ничего не застроено. Если вы сравниваете меня с пенсионером, которому какие-то бытовые вещи сложны, то это не по адресу. Я же предприниматель. Такие сложности – не сложности, это всего лишь вопрос, который надо решить. Все решаемо.– Сколько средств вам понадобится для обустройства арен? – На серии «сид» планируем получить около $2 млн частных инвестиций, на раунде А – от $20 млн. Это наша задача, если в течение года ее реализуем, будет нормально.