Лица столицы мира
Нью-Йорк – безобразный город, грязный город. Его климат – это катастрофа, политикой – только детей пугать, движение – безумие, конкуренция убийственная. И все же стоит вам пожить в Нью-Йорке, стоит ему стать для вас домом, и никакое другое место вас уже не устроит.
Джон Стейнбек, американский писатель, 1953
Нью-Йорк – это потрясающе свободный город. С искренней любовью, как называют его сами американцы, город «Большого яблока» является целью любого туриста, которого манит желание приехать и увидеть «столицу мира».
Нью-Йорк – город-мечта. Он остается центром американской и мировой культуры, создавая идиллию смешанных контрастов из небывалой роскоши района Манхэттен и нищеты «цветных» кварталов. Какие бы происшествия ни выпадали на судьбу этого города, фантастический мегаполис сохраняет имидж всемирного магнита, который тянет в свои объятия.
Городу безразличны культурные стереотипы иностранцев, и поэтому он неудержимо влечет к себе туристов, бизнесменов и людей свободного искусства. Не обижайтесь на нелепых туристов, которые во время людского трафика вдруг останавливаются перед вашим носом и начинают фотографировать достопримечательности, создавая неожиданную коллизию между вами. Мне, как студенту, прожившему в Нью-Йорке более шести лет, было даже смешно глядеть на этих бедных туристов, терявших ориентир, стоя на платформах нью-йоркского метро или посреди проходившей толпы во время часа пик на Таймс сквер.
В этот замечательный город я приехал в 2003 году для поступления в университет. Стоило мне лишь выйти из дверей аэропорта Кеннеди, первое, что я почувствовал, это специфический запах Нью-Йорка. Здесь манящие запахи этнических блюд регулярно уступают место стойким «ароматом» канализаций, а контраст звуковых волн обескураживает слух. По дороге из аэропорта пейзажи меняются довольно резко. Можно увидеть не только кварталы округа Квинса, но и мрачные постройки высотных зданий, у которых стоят афроамериканцы, укутанные в балахоны. Такие здания есть в каждом из пяти районов Нью-Йорка, местные жители называют их «гетто» или «проджекс». В 80-е годы американское правительство реализовало проекты по обеспечению жильем малообеспеченных семей и безработных граждан, большинство из которых являлось афро– и латиноамериканцами. Тогда по этим программам были выделены земли для построек таких многоэтажных зданий с возможностью аренды в них небольших квартир.
Нью-Йорк движется в бесконечном ритме и не засыпает ни на минуту. На улицах Манхеттена суетливые толпы проносятся в бешеном ритме и непреднамеренно задевают тех, кто не живет этим ритмом. Но, в отличие от других крупных городов, житель Нью-Йорка обязательно извинится перед вами за неловкость и улыбающийся убежит дальше по своим делам. Здесь вам придется заново учиться планировать время, даже если вы гений большого бизнеса. Город мечты не будет укладываться в ваши желаемые графики. Успеть влиться в ритм жизни мегаполиса является задачей номер один, и при этом не умереть от культурного шока.
Уходя в историческое прошлое этого города, известно, что первоначально он был назван Новым Амстердамом основавшими его в 1626 году голландцами. Однако в 1664 году облюбовавшие это место англичане нарекли город именем «Новый Йорк», которое он носит до сих пор. Громадный мегаполис в устье реки Гудзон по праву считается «Столицей мира», и ни один другой город на земле не может тягаться с Нью-Йорком за этот титул.
Он впитал в себя все черты американской жизни, и глубокое знакомство с Нью-Йорком равнозначно знакомству со всеми Соединенными Штатами. Поскольку этот «Новый Йорк» даст вам исчерпывающее представление обо всем многообразии населяющих Америку национальностей, религий и наиболее частых социальных катаклизмах США. Множество явлений, связанных с городом, могут быть крайне противоречивыми. С одной стороны, несложная «топография» улиц Нью-Йорка обеспечивает легкость ориентирования. В то же время его огромная территория не дает возможности полностью увидеть его, так как на вас «валятся» сотни предложений с интереснейшими экскурсиями, а вы не знаете, на каком из них остановить свой выбор. Знакомясь с местными жителями, вы понимаете, что они прямы и просты в общении. Но вас шокируют их грубые манеры и непонятное чувство юмора. Вы поражаетесь несоответствующему артистизму американских изобретателей, когда слышите, что на Таймс-сквер открылся общественный театр-туалет со сценарными постановками, а на другой день вы рыдаете на представлении театра Шекспира. А еще вы узнаете биографии великих иммигрантов и приходите в недоумение, когда слышите о нереализации их надежд в этом городе мечты. Изумительные контрасты безоговорочно являются спецификой Нью-Йорка. Они стали частью души «большого яблока».
Бытует мнение, что в этом городе закаляется характер и крепнет воля. Сюда приезжают не ждать, пока освободится место под солнцем, а действовать. Так же, как и Москва, Нью-Йорк «слезам не верит». Однако будет несправедливо сказать, что мегаполис полон бездушных и циничных людей. Везде есть добродушные и порядочные люди, и на своем личном знакомстве с такими людьми, я могу привести пару примеров из истории жизней нескольких коренных жителей Нью-Йорк Сити.
Общаясь с местными жителями, главной рекомендацией для гостей этого города будет отказ от преждевременных выводов и взаимное уважение друг к другу. Пройдет время, когда вы перестанете удивляться любой неординарности, и вы найдете общий язык с Нью-Йорком. Разновидность менталитетов и культур лишь прибавит дополнительный стимул для общения, потому что было бы скучно жить в предсказуемом мире.
Мое знакомство с этим человеком произошло на одной из закрытых вечеринок нью-йоркского вегетарианского ресторана в восточной части Манхеттена, в котором барменом подрабатывал мой друг из Алматы. До моего появления в ресторане «Гобо» мой друг очень часто рассказывал про своего коллегу-посудомойщика по имени Руди. Когда я увидел его в первый раз на этой вечеринке, он мне показался простеньким афро-американцем худощавого телосложения, где-то в районе 47-50 лет. Медленно передвигающийся из одной компании к другой, держа бутылку пива, Руди общался со всеми: и с молодыми, и с пожилыми работниками ресторана. В общем, все, кто находили Руди в толпе, кричали: «Руди, мужик! Как дела?».
Мы с моим другом Мади сидели на диванчиках в уголке ресторана. Делая очередной круг в толпе, Руди заметил нас и быстро присоединился. Мой друг нас познакомил, а Руди сказал:: «Кто друг Мади, будет и моим другом». Так и завязалось наше общение почти до утра. Он рассказывал нам много интересного, а мы в ответ ему про Казахстан. Упомяну его веселую заметку: «Вы, казахи, несильно отличаетесь от нас, квартальных чернокожих. Вы действуете быстро и энергично для своего блага, и к тому же вы испокон веков пишете классический фристайл-рэп». Позже я узнал, что Мади задолго до нашего знакомства рассказывал ему про состязание казахских народных певцов в айтысовском «фристайле», и Руди это запомнил.
Чем чаще я заходил к ним в гости, тем больше я узнавал этого интересного человека. Позже выяснилось, что Руди сейчас 69 лет, и к тому же он ветеран вьетнамской войны и бывший заключенный, сидевший в нью-йоркской тюрьме за убийство. Но надо разложить все по своим местам, чтобы преждевременно не делать выводы. В 60-е годы прошлого века в Нью-Йорке общество было разделено на высший слой, в который входили в основном белые американцы, и низший «цветной» слой, к которому относилось большинство малообеспеченных афроамериканцев, таких как Руди. В 1959 году, когда ему было 18 лет, из-за драки с «белым» американцем Руди арестовали. Именно тогда его поставили перед выбором: либо сесть в тюрьму на «законные» 7 лет за избиение человека, тем более белого гражданина, либо поехать служить во Вьетнам на 2 года. Отчаявшийся от беспомощной ситуации, он согласился поехать в место боевых действий.
По его рассказам, во время многочисленных походов по джунглям его отряд всегда охватывал жуткий страх, что вьетнамцы сейчас откроют огонь. Используя преимущество бесконечных и густых джунглей, вьетнамцы строили множество смертельных ловушек для противника и стреляли, в основном, из засады, унося сотни жизней американских солдат в день. Поэтому Руди и его отряд, не жалея пуль, стреляли в любое место, где слышался шорох кустов, и иногда в хаосе неразберихи даже попадали в своих же ребят.
На одной из таких подготовленных засад вьетнамцы все-таки настигли отряд, в котором служил Руди, и в шквале огня одна из пуль противника попала в висевшую гранату одного из рядовых, который пробегал в нескольких метрах от нашего Руди. Граната разорвалась, а Руди больше ничего не помнил. Чудом молодой паренек остался жив, благодаря такому же молодому доктору, который, в буквальном смысле «собрал» его левую руку и левую часть туловища, когда все врачи в военном госпитале настаивали на ампутации.
На этом история нашего героя не заканчивается. Прилетев из Вьетнама с почетным орденом «Пурпурного сердца», он продолжал жить, как и раньше. Но из-за расовой дискриминации найти достойную работу среднестатистическому афроамериканцу было крайне сложно. Пенсии за его военные заслуги не хватало, потому что в скором времени он женился и обзавелся детьми, которых надо было кормить. Оказавшийся в таком же безвыходном положений, как десяток лет назад, он начинает заниматься «хастлингом», то есть выкручиваться из положения, как говорится на сленге «цветных» кварталов. Это слово имеет множество значений, в том числе и занятие нелегальным бизнесом, таким как продажа наркотиков. Так Руди был втянут в этот грязный бизнес. Продавцы наркотиков хорошо зарабатывали на улицах Нью-Йорка, и территориальные стычки между наркоторговцами не раз заканчивались перестрелками. В один день, на одной из таких территориальных стычек в Руди выстрелил гангстер, раня его в плечо, но Руди тоже был вооружен. Он выстрелил в ответ и убил его на месте. За хранение оружия и совершение убийства герой с «пурпурным сердцем» получил больше 20 лет, но был выпущен за хорошее поведение через 14 лет. Единственным приятным моментом в его тюремной жизни, как ему показалось, было знакомство с Франком Лукосом, известнейшим чернокожим гангстером из Гарлема, который снабжал героином, привезенным из Вьетнама в 70-е годы, весь город.
Выйдя из тюрьмы, Руди «завязал» с грязным бизнесом, понимая, что таким путем не выбраться. К тому же, он уже не мог рисковать своей жизнью как в молодости и жертвовать драгоценным времяпровождением со своей семьей. Получая свою заслуженную пенсию, он устроился посудомойщиком в ресторане и неплохо зарабатывает.
После всех его рассказов я спросил его: «Руди, вы побывали на войне, жили в самый пик «расизма», сидели в тюрьме, знакомились с Франком Лукосом. Вы, должно быть, из рода вампиров, что выглядите так молодо, сколько вам лет?». А он ответил: «68, наверное, я выгляжу так молодо, потому что до сих пор чувствую себя молодым».
Нью-Йорк бывает порой жесток. Он закручивает судьбы людей в таких круговоротах событий и волнений, что, кажется, любой простой человек не выдержал бы столь мощного напряжения.
Город предназначен для сильных духом. Но если у вас есть чуть воли, то Нью-Йорк сделает вас самым «выживаемым» видом человечества из всего нового света.
Ньюйоркцы предусмотрительны ко всему, тем более к денежным ситуациям. Уважительно бережное отношение к деньгам демонстрируется каждым жителем этого города. Даже когда человек обеспечил себя всем и ни в чем не нуждается, ему не придет в голову бездумно транжирить свои банкноты. К тому же, там не принято снисходительно относиться к обслуживающему персоналу. В Нью-Йорке всегда присутствует возможность карьерного роста. Вот почему сегодняшний официант завтра может оказаться директором отеля.
В этом я убедился, услышав интересный рассказ моего друга, когда он работал в ресторане «Гобо». Как-то в очередной свой рабочий день он отошел от барной стойки. Спустившись на нижний этаж, он зашел в уборную, которая была занята. Дожидаясь в прихожей, пока она освободится, мой друг увидел, как к нему подходит молодой человек с кудрявыми волосами, в котором он распознал известного голливудского актера Орландо Блума, игравшего в таких фильмах как «Пираты Карибского моря» и «Властелин Колец». Мистер Блум любит частенько заходить в ресторан «Гобо», потому что является вегетарианцем. В общении актер был прост и спокоен, без каких-либо излишних качеств, которыми порой обладают люди его круга и величины имени. Самый интересный момент произошел в конце их разговора, когда уборная освободилась. Мой друг, как интеллигентный, понимающий человек уступил актеру свою очередь, сказав: «Вы, наверное, спешите, заходите первым. Я подожду». На что актер ответил: «Мади, вы стояли здесь раньше меня. Не воспринимайте меня как какую-то важную «шишку». Я настаиваю, чтобы вы зашли первым».
Манхэттен – известнейшая часть Нью-Йорка, здесь его гости проводят большую часть своего времени. Тут возносятся в небо знаменитые небоскребы и завлекают многочисленные музеи и мюзиклы Бродвея. Бесконечные пробки с желтыми такси также являются неотъемлемой частью Нью-Йорка. Поэтому большинство жителей предпочитают передвигаться по знаменитому нью-йоркскому метро, или, как его называют сами американцы, «сабвэю».
Метро простирается на 392,6 км, оно доставит вас в любую точку города и, что самое удобное, – в любой аэропорт. Но нью-йоркское метро имеет устойчивую славу самой запутанной коммуникационной сетки в мире. Кроме того, это место не отличается особой чистотой и может быть самым опасным местом в темные сутки. Хотя, вглядываясь в знаменитую подземную карту сегодня, такое утверждение может показаться несправедливым, потому что граффити постепенно стираются, а полицейского можно встретить и ночью в штатском. Хотя всегда лучше быть бдительным.
Интереснейшие истории происходили со мной в метро этого города. Из-за ежегодных повышений цен за проезд мы с моим братом, который еще до моего прибытия в Нью-Йорк учился там, выработали проверенный способ – ездить по одному проездному билету. Поначалу мы просто рассчитывали на свои «коммуникационные» способности и нагло перепрыгивали турникеты. Но иногда нас ловили полицейские в гражданских одеждах, которые специально караулят в незаметных местах. Когда нас ловили, мы говорили о том, что простые студенты из Токио и на нашей родине студентам разрешается ездить бесплатно. Ошеломленные полицейские терялись при таких заявлениях. После кратковременных нотаций они отпускали нас, хотя могли оштрафовать каждого на $120 за нелегальное проникновение.
Конечно, было нелепо заниматься такими делами, но когда ежемесячный проезд стоил $92, приходилось выкручиваться.
Ездить в метро было тоже крайне опасно. Мой брат рассказал мне такую историю: когда он ехал в метро, с ним завязал разговор какой-то мужчина. Выходя на своей остановке, он заметил, что этот мужчина продолжал разговаривать… только с самим собой.
Но кроме этого, нью-йоркское метро является самым интереснейшим местом в подземном городе. Помимо кратковременных концертов множества артистов на таких станциях как «42 улица» и «34 улица», каждая поездка в метро для меня была равносильна каждодневной поездке по всему миру, потому что в метро спускались миллионы разных людей, что даже сложно описать.
Нью-Йорк является настоящим феноменом современной урбанизации. Только на одном островке Манхэттена проживает порядка 8 млн. человек, всего же численность нью-йоркского населения вместе с пригородами насчитывает 19 млн. человек. Уникальная концентрация населения с бесконечной спешкой и суетой большого города откладывает свой особый отпечаток на характер типичного ньюйоркца. Когда я вернулся в Казахстан, мои знакомые, которым случалось идти рядом со мной, мне не раз говорили, что я очень быстро хожу. Наверное, привычка не хотела покидать меня и дома.
Я слышал много разных впечатлений людей, которым когда-то приходилось жить в этом городе. Одни искренне тоскуют и вспоминают с любовью каждый прожитый момент в Нью-Йорке. Другие отчаянно ненавидят его. Однако уже сотни лет сияющие огни волшебного мегаполиса привлекают миллионы людей с разных уголков мира.
Лично я, покидая этот город, искренне радовался, что возвращаюсь домой. Но, смотря на мерцающие огоньки Нью-Йорка через окошко набиравшего высоту лайнера, мне становилось грустно, что больше их не вижу.
Вскоре мой давний друг Мади рассказал мне, что Руди очень грустил. Он никак не хотел понимать причину моего возвращения на родину, и при этом говорил: «Черт возьми! Почему он уехал, мы могли устроить его на работу в этом ресторане. Ведь он же мог остаться, как эти заполонившие Нью-Йорк мексиканцы».
