1. Главные новости
›
2. Государство

Просто добавь воды

Заочный спор между Нурсултаном Назарбаевым и Александром Лукашенко о белорусском молочном экспорте вызвал живой отклик у жителей стран ЕАЭС. Комментаторы на интернет-форумах активно обсуждают высказывания президентов, заметно склоняясь на сторону «своего», причем, не особо вникая в суть спора. Хитрые белорусы продают нам «туфту», ругаются казахстанцы, наше молоко – самое-самое, твердят белорусы.

«Зачем вы молоко-то разбавляете?»

Напомним, на форуме приграничного сотрудничества России и Казахстана в Сочи 16 сентября Нурсултан Назарбаев поднял вопрос о молочных стандартах, предложив разработать новые технические регламенты, в которых будут прописаны состав продуктов и качество сырья. В пример он привел отсутствие на рынке ЕАЭС четкой грани между натуральным и восстановленным молоком.

«Мы с нашим другом Александром Григорьевичем спорим, – апеллировал к белорусскому коллеге казахстанский президент. – Он шпарит туда порошок этот, порошок разбавляется и продается. Это совсем не цельное молоко, это молочный напиток, он на Западе таким и считается, а продается по таким же ценам, по которым продается наше молоко. Он бы сейчас сильно со мной спорил, конечно. Но на самом деле это так. Нам нужно в этом разобраться. Наши товаропроизводители говорят: «Как же так?» У нас нет грани, мы сами в этом виноваты. Должна быть справедливая конкуренция между производителями натурального и восстановленного молока».

Спустя два дня в том же Сочи, но уже на форуме регионов России и Беларуси, Александр Лукашенко в компании Владимира Путина публично ответил Нурсултану Назарбаеву.

«Мы живем в рыночных условиях, и самый продвинутый рыночник среди нас – Нурсултан Абишевич. Покупают в Казахстане молоко такое, туда его и везут. Не покупали бы – не повезли бы, – парировал белорусский президент. – Все прекрасно понимают, что и Россия, и Беларусь взаимно сушат это молоко, удаляют воду. Мы часто покупаем в России это молоко, разбавляем его, то есть добавляем воду, и получается нормализованное молоко».

Путин же от участия в дискуссии демонстративно воздержался, отмахнувшись шуткой: «Это не пиво. Зачем вы молоко-то разбавляете?»

В Россию – «мокрое», а в Казахстан – сухое

Слова Нурсултана Назарбаева о том, что Александр Лукашенко «шпарит порошок», подтверждаются белорусской статистикой. Так, по данным Белстата, в прошлом году Беларусь поставила в Казахстан всего 2 тыс. тонн молока и сливок несгущенных на $1,6 млн. Это совсем мало и к тому же на 42% меньше, чем в 2013 году. Для сравнения: в Россию за минувший год молока и сливок несгущенных было продано 277 тыс. тонн. То есть объемы поставок жидкого молока в Казахстан и в Россию отличаются в 139 раз.

Совсем другой расклад по такой позиции ТН ВЭД, как молоко и сливки сгущенные и сухие. Их Беларусь за прошлый год поставила в Казахстан 16 тыс. тонн почти на $48 млн, сохранив объем экспорта на уровне 2013 года. В то же время в Россию сухого и сгущенного молока из Беларуси ушло 210 тыс. тонн, то есть соотношение казахстанских и российских поставок по данному коду ТН ВЭД составило 1:13.

Такому раскладу есть простое объяснение – расстояние. Если до Брянской и Смоленской областей, а также до российских столиц цельномолочная продукция из Беларуси доезжает легко и быстро, то в Астану фуру с белорусским кефиром пустишь едва ли. Может, кефир в ней и не испортится, но точно станет золотым. То же, если доставлять его самолетом. Другое дело – сухое молоко. То есть, когда президент Назарбаев говорит о разведенном порошке, надо понимать, что разводят его в Казахстане казахстанские же производители, которым, как известно, не хватает собственного цельного сырья. Так что тезис Лукашенко «не покупали бы – не повезли бы» вполне оправдан.

К этому следует добавить и еще один: не сушили бы, если бы коровы доились круглый год. Однако молочное производство на просторах ЕАЭС, как известно, зависит от сезона. Летом, в сезон большого молока, его сушат, чтобы заготовить впрок, а зимой разводят. Это во всех трех странах союза одинаково. С той лишь разницей, что Россия и Казахстан вынуждены докупать сухое сырье за рубежом. А Беларуси, как стране небольшой и сельскохозяйственной, вероятно, и зимой для внутреннего потребления достает цельного сырья, сухое поставляют в основном на экспорт. По крайней мере, так утверждают тамошние чиновники.

Техрегламент – на доработку?

Это – грустные реалии нашего сельского хозяйства. А вот то, скрывать ли их от потребителей либо честно разграничивать на прилавках натуральное молоко и восстановленное из концентратов, вопрос коммерческого лобби. По всей видимости, тут сталкиваются интересы производителей сырья и его переработчиков.

Молокозаводу, у которого нет своей сырьевой базы, выгодно, чтобы порошок, который он разводит, на витрине ничем не отличался от цельномолочного продукта. Фермерскому хозяйству, которое постоянно находится под гнетом ценового диктата переработчика, принципиально важно, чтобы его молоко из-под коровы выгодно смотрелось на фоне импортного порошка. Именно отсюда проистекают споры о терминологии: как называть восстановленный продукт – молоком или молочным напитком.

Получается, президенты просто говорят о разном. Один – о производстве и экспорте сухого сырья, другой – о наименовании готовых продуктов. Путин же почему-то вообще говорит о пиве, хотя тема молока должна волновать его не меньше.

Вообще, казалось, стороны-разработчики техрегламента Таможенного союза «О безопасности молока и молочной продукции» в долгих спорах расставили все точки над i. Недаром же документ вступил в силу только 1 мая 2014 года, почти на полтора года позже запланированного. «Молочный напиток» в работе над техрегламентом проходил одним из главных пунктов разногласия, инициатором этого термина выступала российская сторона.

Борются не страны, а отрасли

В России разведенное сухое молоко заклеймили названием «молочный напиток» еще в конце 2008 года. В Казахстане с августа 2010 года обязали производителей писать на упаковке, из какого именно – концентрированного, сгущенного или сухого – молока изготовлена их продукция. Беларусь, хоть и последней, тоже намеревалась разоблачить порошок. В национальном техрегламенте, который так и не вступил в силу, понятие «молочный напиток» присутствовало.

Однако при обсуждении техрегламента ТС официальный Минск изменил свою позицию и стал настаивать, чтобы у восстановленного молока было право называться молоком. Такую же позицию заняла и Астана. Причем если казахстанские чиновники мотивировали свои воззрения тем, что восстановленное молоко, дескать, ничуть не хуже натурального, то аргументы белорусов порой звучали алогично.

«У нас молока достаточно, в белорусских магазинах питьевого восстановленного молока нет, но как понятие оно должно существовать, так как не противоречит требованиям, принятым во всем мире», – в разгар межгосударственного спора в 2012 году объясняла несогласие Минска с «молочным напитком» представитель отраслевого института.

Собственно из-за этого пункта принятие техрегламента и тормозилось так долго, причем поговаривали, что всему виной – принципиальная позиция российского Минсельхоза, который тогда возглавляла еще Елена Скрынник. Когда же документ наконец увидел свет, оказалось, что московское ведомство потерпело поражение, а коалиция Минск – Астана, наоборот, победила.

В утвержденной версии техрегламента хоть и появился термин «молочный напиток», однако означает он совсем не то, что предполагалось изначально. А разведенный водой сухой или жидкий концентрат, согласно документу, следует таки называть «молоком восстановленным».

Для российского потребителя техрегламент ТС очевидно стал шагом назад. Однако в российском национальном союзе производителей молока «Союзмолоко» принятое решение вопреки официальному «поражению» РФ назвали большой победой. Что еще раз доказывает, что граница разлома в этом вопросе проходит не по странам, а по отраслям хозяйства и интересам конкретных коммерческих групп. Разве что внутри Беларуси нет выраженного конфликта по этому поводу, и то лишь потому, что страна ориентирована на экспорт сухого молока.

Учитывая, что сельское хозяйство в странах ЕАЭС традиционно уступает лобби торгово-промышленных групп, едва ли потребитель в ближайшие годы увидит на упаковке разоблачающие надписи.