1. Главные новости
›
2. Финансы

Нацбанк не боится слабого рубля

Решение Нацбанка по базовой ставке на сей раз принималось в условиях волатильности на валютном и фондовом рынках и повышенного внимания к реакции казахстанских властей на происходящее на российском рынке.

Уровень базовой ставки и, соответственно, обязательства Нацбанка о цене, по которой на рынках абсорбируется и предоставляется тенговая ликвидность, является одним из ключевых инструментов влияния, и следующее решение по ставке будет приниматься даже не в мае, а 4 июня в 17:00 по астанинскому времени.

Базовая ставка была снижена на 0,25% - до 9,25%. При этом существовала развилка, в рамках которой мог бы быть выбран более жесткий подход, связанный с сохранением ставки на прежних уровнях. Или даже с ее повышением и, соответственно, непопаданием ликвидности на валютный рынок, или ее снижением в больших масштабах, например, на полпроцента, как это произошло в начале года, если бы был принят подход, согласно которому в ответ на происходящее на российском рынке следует содействовать ослаблению тенге.

Снижение ставки с минимально возможным лагом на 0,25% точно таким же темпом, как это произошло в марте, стало фактически сигналом, что пока ничего особого не произошло и общая макроэкономическая картина не претерпевает значимых изменений. По оценкам главы Нацбанка Данияра Акишева, регулятор постоянно проводит мониторинг ситуации на внешних рынках и оценку ее влияния на финансовый рынок Казахстана: «Наблюдавшаяся на прошлой неделе волатильность на внутреннем валютном рынке, как реакция на события в России, оценивается как краткосрочная и умеренная. В связи с этим Национальный банк не считает необходимым ужесточение денежно-кредитных условий в ответ на ослабление тенге».

Рубль влияет на курс тенге больше, чем ставка

Участники репрезентативного опроса Ассоциации финансистов Казахстана до геоэкономических потрясений прошлой недели на консенсусной основе также прогнозировали снижение ставки на 0,25%.

Что касается их ожиданий на конец года, то они состояли в уменьшении базовой ставки еще на полпроцента — до 8,75%. В марте участники прогноза считали наиболее вероятным уровнем базовой ставки на конец года — 9,25%, то есть тот масштаб снижения, что уже произошел к апрелю.

При этом на прошлой неделе аналитики АФК в момент небольшого взлета ставок на денежных рынках, прежде всего, рынка валютных свопов и однодневного репо, сомневались, что Нацбанк в этих условиях решится на дальнейшее смягчение.

Аналитики «Казкоммерц Секьюритиз» в своем ежедневном обзоре после решения по ставке в свою очередь отметили, что это уже третье снижение базовой ставки в текущем году, в общей сложности на 1,00%, что выглядит довольно агрессивно. Это снизит доходности на рынке государственных и корпоративных облигаций. Кроме того, банки наверняка тоже будут ужесточать условия по депозитам. «Реальный уровень базовой ставки, исходя из ожидаемого уровня инфляции на ближайшие 12 месяцев (6,0%), составляет 3,1%. Мы не ожидаем какого-либо значительного эффекта на курс тенге от данного снижения базовой ставки. Сейчас на курс больший эффект будет иметь курс российского рубля», — считают аналитики.

Индексы реагируют штатно

Комментируя решение по базовой ставке для телевизионных медиа, Данияр Акишев привел данные по размерам открытой позиции Нацбанка, показывающей объемы стерилизуемой тенговой ликвидности, операций прямого и обратного репо и краткосрочных тенговых депозитов банков в НБ РК.& Обычно при принятии решения по базовой ставке этого не происходит, и, очевидно, это отражает некоторые опасения, что тенговая ликвидность в сложившихся условиях может оказаться на валютном рынке. Объем абсорбации ликвидности Нацбанком на вечер пятницы, однако, превышал 3 трлн тенге, что, конечно, существенно охлаждало соответствующие ожидания.

Отток ликвидности из инструментов Нацбанка оказался крайне краткосрочным и, по сути, однодневным, он пришелся на 10 апреля, когда отмечались пиковые с ноября 2015 года объемы торгов на валютном биржевом рынке.

На следующий день после принятия решения по базовой ставке индексы денежного рынка скорректировались до уровней обязательств по изъятию ликвидности Нацбанка. Некоторое время индексы MM и TONIA находились выше 8,5%, но потом, видимо, после вмешательства регулятора они оказались на уровне, близком к 8,25%, определенном в качестве нового ориентира. При этом объемы на рынке однодневного репо 17 апреля в 324 млрд тенге, или $988 млн, хотя и выросли, были далеки, например, от мартовских максимумов в этом сегменте.

Ставки на рынке десятидневных валютных свопов снизились до уровня в 7,91%, притом что в четверг на прошлой неделе они были выше 11,5%. Индекс межбанковского кредитования KazPrime, определяемый на основе взаимных котировок по предоставлению ликвидности 5 крупными банками с казахстанскими акционерами, обычно неуклонно следующий за обязательствами Нацбанка по предоставлению ликвидности в рамках механизма базовой ставки, во вторник на этой неделе снизился только до 10,42 с 10,5%. До нового уровня в 10,25% снизить свои котировки оказались готовы только два из пяти банков.

Аналогии с 2015-м пока сугубо гипотетические

Основной акцент в комментариях Нацбанка был сделан на происходящем снижении общей и базовой инфляции, инфляционных ожиданий населения и нахождении баланса между стабильностью цен и экономическим ростом. Стимулирование дедолларизации (как и в ходе всех представлений решений по базовой ставке с начала 2017 года) не упоминалось в качестве рассматриваемых факторов совсем. В какой степени волатильность прошлой недели и неопределенность относительно дальнейшего развития событий повлияли на валютные предпочтения населения и участников рынка, станет понятным только после опубликования апрельской статистики по депозитам и объемам продаж долларов обменными пунктами в середине и конце мая.

Министр национальной экономики Тимур Сулейменов упомянул, что на прошлой неделе в рамках заседания Совета по экономической политике рассматривались различные сценарии влияния на экономическую ситуацию в Казахстане при курсах российского рубля к доллару в 70, 80 и 90 рублей. Обсуждались с участием профильных министерств и Нацбанка различные фискальные и регуляторные ответы на вызовы, которые могут возникать в этой ситуации. Пока, однако, самые жесткие варианты развития событий не позиционированы как базовые. Внешний макроэкономический фон определен как умеренно благоприятный, и очень высокое давление на казахстанскую экономику через валютный и макроэкономический каналы оценено как относительно маловероятное. Очевидно, это обсуждение во многом и предопределило нежелание отступать от инерции в ситуации с базовой ставкой.

Наиболее явной аналогией в случае, если рубль начнет ослабевать, выглядит ситуация конца 2014 и начала 2015 годов. Тогда монетарные власти не хотели переходить к политике инфляционного таргетирования под давлением внешних обстоятельств, сейчас этот переход уже совершен и очевидно, не может быть такого нависающего ожидания одномоментной девальвации, фактически предопределявшего все развитие ситуации в экономике.

Одним из наиболее активно обсуждавшихся на экспертном уровне решений в тот момент был план сдерживания долларизации, предложенный экономистами Олжасом Худайбергеновым и Ануаром Ушбаевым. Он предусматривал определенные антидевальвационные гарантии по тенговым депозитам и ограничения во внешней торговле. Предлагалось, в частности, достижение договоренностей с Россией о добровольном квотировании объемов экспорта на том уровне, который был до ослабления рубля, чтобы не вводить каких-либо торговых ограничений в рамках режима свободной торговли в ЕАЭС.& В итоге те предложения не были реализованы.

А что сейчас?

Один из соавторов программ Олжас Худайбергенов, однако, видит скорее больше различий в той и нынешней ситуациях. По его оценкам на странице в Facebook в момент наибольшей волатильности на прошлой неделе: «во-первых, нет трехкратного падения цены на нефть, во-вторых, нет крымского фактора, а имеющиеся геополитические события существенно меньше по масштабу, в-третьих, отток капитала, который мог быть из России, уже почти весь реализовался. Поэтому вряд ли по рублю стоит ожидать 50−100% обесценения. С другой стороны, тренд на ужесточение санкций очевиден, и если раньше лимиты на Россию резали только международные финансовые институты, то теперь это будет общей практикой. Фактически доступ российских компаний к рынкам капитала сократится до крошечных объемов, по крайней мере, в западном направлении, что задает потенциал постоянного ухудшения ситуации в России, если экономическая политика будет реагировать в прежнем режиме. На Казахстан российские события имеют прямое и косвенное влияние. Прямое — на курс тенге к доллару, а косвенное — через общее ухудшение ситуации в России. Что касается влияния на курс, то Нацбанк уже реализовал максимум мер по стерилизации „лишней“ ликвидности банков, которые потенциально могут быть направлены на покупку валюты. Остается вопрос лишь в спросе населения через обменники и депозиторов. В принципе, у Нацбанка есть все возможности держать курс или не допускать соразмерного ослабления, либо растянуть ослабление по времени, дозируя интервенции на валютном рынке».

В начале этой недели на валютном и фондовом рынках России происходит восстановление под влиянием отсутствия какой-то дополнительной геополитической остроты, однако ощущение общей нестабильности остается по-прежнему достаточно заметным на российском рынке и опосредованно на казахстанском.

Решение по базовой ставке до определенной степени может иметь психотерапевтический эффект с учетом того, что практически все эксперты говорили о том, что тенге ослабевал на прошлой неделе под влиянием эмоций.