1. Главные новости
›
2. Эксперты

Мы ведем переговоры по слиянию

Несмотря на санкции в отношении России, банковские «дочки» из этой страны продолжили успешное развитие в Казахстане. Некоторым игрокам и вовсе не пришлось обращаться к материнским структурам за дополнительным финансированием. Деловое издание «Капитал.kz» побеседовало с Данилой Смирновым, председателем правления ДБ «Альфа-Банк», и узнало отношение банкира к инициативам регулятора, о том, планирует ли фининститут переезжать в Астану, и за счет каких средств намерен повысить капитал к 2016 году.

-  Данила Федорович, российский «Альфа-Банк» был одним из первых банков, открывших «дочку» в Казахстане – ДБ «Альфа-Банк». Ваш банк работает на казахстанском рынке более 20 лет. Насколько оправдались ожидания акционеров?

- Можно выделить два этапа развития бизнеса ДБ «Альфа-Банк» в Казахстане. Активно развиваться банк начал 6 лет назад, до этого он не демонстрировал ощутимого роста. За последние шесть лет активы банка ежегодно увеличивались на 25-30%, и этот тренд вполне устраивал наших акционеров.

- То есть пока банк не планирует покидать рынок Казахстана?

- Нет, не намерен. В этом нет смысла, так как банк является прибыльным.

- Какова сейчас доля привлечений от материнской структуры? Обеспечивается ли поддержка со стороны материнской организации на рыночных условиях?

- Сейчас у нас нет финансирования от российского банка. Банковская группа «Альфа-Банк» лишь направляла средства в уставный капитал нашего банка. Каких-то длинных кредитов со стороны материнской структуры не было. Впрочем, в конце декабря 2014 года на 3-4 дня мы привлекли от группы $50 млн, так как в конце года казахстанский банковский сектор сильно лихорадило. Поэтому, учитывая, что в России были длительные новогодние выходные, мы решили привлечь $50 млн заранее, на всякий случай. Хотя в этих средствах, по сути, мы не испытывали потребность.

- Рассчитались ли вы уже со своей материнской структурой?

- Да, сразу после Нового года мы все вернули.

- Можете озвучить крупные секторы, проекты, которые были профинансированы вами не в рамках своего баланса, а за счет баланса российского «Альфа-Банка»? Какими суммами исчислялись такие проекты?

- У нас есть такие проекты, но не с нашей материнской структурой, а с Амстердамским торговым банком, с которым мы сотрудничаем уже шесть лет.

- О каких суммах может идти речь?

- О десятках миллионах долларов. В последнее время таких сделок стало гораздо меньше, скорее всего, это связано с рыночными условиями. Европейские регуляторы изучают казахстанских клиентов более пристально, чем ранее. Привлекать средства из Европы стало сложнее. Между тем в настоящее время у нас есть еще сделки, которые пока не закрыты.

- В какой форме Амстердамский торговый банк предоставляет вам финансирование?

- В виде кредитной линии. Финансирование какого-нибудь крупного проекта мы с голландским банком осуществляем совместно. Часть средств предоставляется через баланс нашего банка, другая часть – через баланс Амстердамского торгового банка. Таким образом, риски между нами распределяются соразмерно доле участия. В таком же формате мы могли бы сотрудничать с любым другим банком.

- Какие проекты были вами профинансированы при поддержке голландского банка? Какие секторы являются более предпочтительными?

- Нашему партнеру из Амстердама в основном интересны экспортоориентированные предприятия. Банк сотрудничает с такими компаниями через сделки торгового финансирования.

- Наблюдали ли вы отток клиентов во время обострения ситуации на Украине, санкций в отношении России? Ранее аналитики предполагали, что «побег» клиентов мог произойти из российских дочерних банков, работающих в РК.

- В нашем банке такой тенденции не прослеживалось.

- Ожидаете ли вы в 2015 году девальвацию тенге?

- Если бы мне задали этот вопрос еще два месяца назад, то я бы на него ответил положительно. Но сейчас резкую корректировку курса тенге делать, на мой взгляд, поздновато.

- Все-таки, ожидали ли вы, что в феврале 2014 года тенге резко ослабит свои позиции? Была ли пересмотрена стратегия банка после девальвации или валютные риски уже были учтены?

- Риск девальвации валют стран СНГ существует всегда, и вряд ли банки РК стали бы менять свои стратегии из-за резкого обесценения тенге. Понятно, что казахстанская валюта, как и российская, не являются резервными валютами, и риск того, что эти валюты девальвируют, всегда сохраняется.

- То есть в вашей стратегии уже были заложены какие-то валютные риски?

- Конечно. Предположу, что такие риски заложены в стратегии практически каждого фининститута, который работает в Казахстане. Банкиры понимают, что тенге не такая твердая валюта, как, скажем, доллар. Поэтому игроки финансового рынка всегда где-то в глубине души готовы к девальвации. Это можно проследить на кредитном рынке. Процентные ставки по тенговым займам всегда выше, чем по долларовым. Этот разрыв в ставках и отражает вероятность возникновения девальвации. Если бы риска корректировки курса валют не было, то все ставки на кредитном рынке вне зависимости от валюты были бы идентичны.

- Через некоторое время после девальвации тенге 2014 года многие казахстанцы стали конвертировать тенговые вклады в долларовые. Как поменялась валютная структура депозитного портфеля вашего банка в связи с этим?

- Активно перекладывать свои накопления из тенге в валюту клиенты стали именно тогда, когда появились слухи о еще одной волне девальвации. В конце 2014 года среди наших вкладчиков наблюдались панические настроения – многие из них конвертировались в валюту. Около 30% накоплений физических лиц в банке было переведено в доллары. Сейчас доля долларовых вкладов в общем депозитном портфеле банка составляет 46,5%, в розничном больше – 73,4%, в портфеле юридических лиц меньше – 31,1%. В сложившейся ситуации, когда тенговая ликвидность была очень нужна, Нацбанк особо не помогал. Тенге можно было привлекать на KASE через однодневные свопы и операции РЕПО, но ставки по таким инструментам доходили до 120-130% годовых. Такая стоимость денег убивала банковскую систему и, соответственно, экономику Казахстана.

- Как вы выкручивались?

- Как и другим фининститутам, нам некуда было деваться, мы привлекали тенге под 120-130%, очень быстро проедали свой капитал. Можно сказать, что со всеми банками мы неслись в пропасть.

- Сейчас ситуация на денежном рынке по сравнению с 2014 годом стабилизировалась. Ставки по однодневным свопам и РЕПО находятся на уровне 14-15%. Насколько такие ставки комфортны для банков?

- Для экономики это все равно высокие ставки. Ликвидность предоставляется под залог валюты. Например, тенге привлекается под 14-15% годовых, иностранная валюта – под 3-4%. И получается, что с учетом риска и операционных издержек стоимость денег в банке может доходить до 18-19%. Также нужно учесть и банковскую маржу. В итоге приходится кредитовать бизнес под 20% годовых. Предприятий, которые отбивали бы такую ставку и при этом были бы рентабельными, немного.

- Но ведь в прошлом году Нацбанк открыл банкам линию валютных свопов на $10 млрд на 12 месяцев под 3% годовых. В конце апреля 2015 года регулятор сообщил, что данная линия валютных свопов полностью не исчерпана банками. Насколько эта инициатива оказалась полезной для вашего банка? Вы воспользовались линией?

- Мы полностью освоили средства, привлеченные через данный инструмент. Не думаю, что эту линию, если она будет полностью исчерпана, продлят под 3%. Существует слишком большой соблазн продать ликвидность под 14-15%. Однозначно сказать, что привлеченные средства помогли банку, не могу. Но и сказать, что эта помощь со стороны регулятора никак не повлияла на финансирование проектов, тоже не могу. Это лучше чем ничего. В целом шаг со стороны регулятора, когда можно привлечь тенге под 3%, считаю сугубо положительным.

- Можете обозначить сумму, которую вам удалось привлечь через линию свопов от Нацбанка?

- $250 млн. Валютные свопы, как и РЕПО, – это инструменты ликвидности. Сейчас банкам взять тенге для восстановления ликвидности негде, кроме как в Нацбанке и ЕНПФ. По-прежнему наблюдается тенденция по конвертации казахстанской валюты в доллары и это приводит к тому, что банкам становится тяжелее предоставлять тенговые кредиты, так как у предпринимателей более востребованы ресурсы в национальной валюте. Также в любой момент вкладчик может придти и снять часть своих средств с депозита и банк должен ответить по своим обязательствам. Согласно законодательству РК, мы обязаны в течение трех дней выдать депозитные средства даже тогда, когда вклад открыт на 5 лет. Как действовать банку в ситуации, когда вкладчик досрочно снимает средства с долгосрочного депозита? Есть два пути: либо дефолт, либо обратиться в Нацбанк и открыть линию валютных свопов или провести сделку РЕПО.

 - В 2015 году Нацбанком был озвучен план по дедолларизации экономики. План, представленный общественности, был очень сжатым. Мы пробовали обращаться к банкирам, но, как выяснилось, более расширенной версии документа никто не видел. Видели ли вы более полную версию такого плана, что она собой представляет? Были ли какие-то рабочие группы с банками при составлении такого плана?

- Наш банк никто не звал в рабочие группы по обсуждению этой темы. Более полного плана по дедолларизации, чем тот, который был представлен публично, не видел.

- Планирует ли ваш банк в этом году эмитировать облигации?

- Мы бы выпустили, но не знаем, кому их можно продать. Главный вопрос – это цена. Сейчас игроков, которые могли бы приобрести облигации, немного. Раньше наши бумаги приобретали пенсионные фонды, у них были свои лимиты на банки, был какой-то рынок. Сегодня этого рынка нет. В настоящее время Нацбанк управляет активами ЕНПФ, это странно. В классическом понимании Нацбанк не должен заниматься данной функцией, он должен регулировать объем денежной массы, учетную ставку, валютный курс.

- Недавно глава Нацбанка заявил, что с 2016 года планируется передать часть активов ЕНПФ под управление частным управляющим. Как вы относитесь к этой инициативе?

- Чем частные НПФ не устраивали регулятора ранее? Разве нельзя было сразу забрать активы у неэффективных управляющих и передать их добросовестным? Считаю, что на рынке должно быть несколько фондов, вкладчики самостоятельно должны выбирать НПФ в зависимости от уровня доходности инвестпортфеля. При этом совсем не обязательно, чтобы регулированием этого рынка занимался Нацбанк, это может быть Комиссия по ценным бумагам. При вложении в сомнительные бумаги депозитарий не должен пропускать такие сделки.

- Вы сказали, что пока не намерены выпускать долговые бумаги. Между тем один из крупных банков размещает свои облигации под 7,5%.

- Это не совсем рыночная ставка для вкладчиков. При текущем состоянии рынка, думаю, ЕНПФ мог разместить свои средства подороже, скажем, под 10%. Я бы на месте вкладчиков пенсионного фонда задал бы вопрос на эту тему управляющему активами фонда.

- Наблюдали ли вы всплеск спроса на рубли в конце 2014 года? Снизилась ли потребность в российской валюте сейчас?

- Спрос увеличился, но без ажиотажа. Рублей было достаточно и в конце 2014 года, и сейчас. В среднем ежемесячный объем продажи российской валюты за март-май 2015 года по сравнению с тем же периодом 2014 вырос на 43%.

- Какова структура кредитного портфеля вашего банка?

- Доля корпоративных займов не превышает 50% портфеля, около 35% занимает МСБ, остальная часть – розница.

- На какой из секторов вы намерены делать наибольший упор в 2015-2016 годах?

- Скорее всего, немного снизится доля корпоративных займов и возрастет доля кредитов выданных физическим лицам. Планируем наращивать портфель по автокредитам. Сложно сказать какой доли по автокредитам мы сможем достигнуть, данные по этому рынку не прозрачны. Не все банки отражают в своей отчетности объем выдачи автокредитов.

- Планируется ли пересмотреть ставки по кредитам в этом году?

- Размер ставок будет зависеть от стоимости денег на рынке, сейчас сложно сориентироваться, как поведет себя рынок. Но если стоимость ресурсов останется на том же уровне, то в этом году пересмотр ставок не планируется. В этом году банк не намерен активно наращивать кредитный портфель. Сейчас постепенно на рынке стали появляться тенге под 14%, и заемщики перестраиваются, некоторые из них готовы кредитоваться под более высокие ставки. Но большинство предпринимателей пока еще предпочитают для поддержания бизнеса использовать свои накопления.

- Какой объем тенговой ликвидности вам необходим?

- С учетом того, что ежегодно кредитный портфель банка рос на 30%,  мы бы разместили в займы $150 млн. Ликвидности в банке достаточно для поддержания текущих клиентов и неагрессивного кредитования новых.

- Нацбанк планирует ужесточить требования по собственному капиталу. С 1 января 2016 года капитал банков не должен быть менее 30 млрд тенге, с 2017 года – 50 млрд, с 2018 года – 75 млрд, с 2019 года – 100 млрд. Иначе банки ограничат в привлечении розничных вкладов. Разделяете ли вы мнение, что увеличение капитала может сделать банковскую систему устойчивее?

- Требование по увеличению капитала приведет к селекции на рынке, в результате реальными игроками останутся только крупные банки.

- Но ведь банки могут работать и с небольшим капиталом, но их ограничат в привлечении розничных вкладов…

- Депозиты населения – очень важный источник привлечения средств для банков в текущих условиях. Других инструментов не так уж много. Свопы и РЕПО являются инструментами ликвидности, но не привлечения. Сейчас проводится целенаправленная политика укрупнения банков. Судя по всему, уже решено, сколько банков необходимо в РК. Увеличение требований по капиталу, слияние банков, миграция иностранных игроков с финрынка Казахстана и размещение средств ЕНПФ только в тех банках, которые выбрал Нацбанк, – все это свидетельствует о том, что Нацбанк намерен сократить количество банков. Но все эти слияния приведут к снижению конкуренции.

- А как насчет устойчивости?

- Если банк имеет большой капитал при больших активах, то это еще не говорит о его устойчивости. К тому же крупным бизнесом управлять сложнее, чем небольшим. В кризис мелкие игроки более устойчивы. Почему? Потому что в крупных фининститутах разглядеть теневые потоки и сделки сложнее. Если на рынке останется только несколько крупных банков, то банковская система станет неустойчивой. Больших игроков спасать дороже, а если мелких банков на рынке много, то при возникновении трудностей их легче санировать, в том числе и путем поглощения.

- В Казахстане работает 36 банков, насколько оптимально такое количество?

- Однозначно ответить на этот вопрос невозможно. Если небольшой банк имеет свой сегмент клиентов, обслуживает свой регион, у него достаточно капитала и ресурсов для обслуживания клиентов, исполняет все нормативы, то кому он мешает? Пусть и дальше продолжает работать. Ведь нужно рассматривать и социальный аспект: такой фининститут обеспечивает работой и заработной платой сотрудников, платит в бюджет налоги. Если клиентов у небольшого банка не будет, то он сам уйдет с рынка. А если он работает, значит, у него есть свой пул клиентов. Конкуренция среди банков ведет к снижению ставок по кредитам, а если конкуренции не будет, то ставки будут расти. Это негативно повлияет на устойчивость предпринимателей, высокую ставку по займам они станут закладывать в стоимость своей продукции. Это потянет вверх инфляцию и замедлит развитие экономики. По-моему, рынок сам должен определять, сколько банков должно работать в секторе.

- Сейчас капитал вашего банка составляет 28,8 млрд тенге. Планирует ли материнская структура осуществлять вливания в ваш капитал?

- Мы рассматриваем слияние. Пока проводятся переговоры.

- То есть какого-то другого пути, кроме слияния, ваш банк не видит?

- Всегда есть несколько путей, но слияние – это наименее затратный и наиболее понятный путь. Второй по привлекательности путь – покупка банка, третий – увеличение капитала за счет вливаний.

 - В Астане планируется создать международный финансовый центр (AIFC). Как вы относитесь к этой идее? Планирует ли ваш банк передислоцироваться в столицу?

- Говорить об этом еще рано. Пока мы даже не просчитывали, в какую сумму может обойтись наш переезд, сейчас перед банком стоят более важные задачи. Передислокация офиса – это не только трудоемкий, но и дорогостоящий процесс. К тому же нужно иметь в виду, что на переезд в Астану могут согласиться не все сотрудники, и часть из них мы можем потерять. Для начала нужно посмотреть, как будет проведено «Экспо-2017», какой бизнес-климат сложится в этом случае и каким образом будет работать AIFC. Немаловажным фактором является и наличие необходимой инфраструктуры в Астане.

- Какие планы у банка на 2015 год, помимо слияния и наращивания розницы?

- Сохранить капитал. По росту кредитного портфеля сложно что-то прогнозировать.

- Общаетесь ли вы с банкирами России, есть ли у них планы заходить в Казахстан?

- Скорее всего, у них нет таких планов. Это связано с тем, что у банков РФ есть свои проблемы, которые необходимо решать. Последствия от ослабления рубля и падение котировок на нефть негативно отразились на их денежных потоках за счет сворачивания бизнеса, снижения платежеспособности заемщиков. Некоторые предприятия теперь не могут отвечать по своим займам в срок, некоторые из них потерпели дефолт. Если посмотреть статистику кредитных портфелей банков РФ, то их качество заметно ухудшилось. Когда растет доля плохих займов, то нет ресурсов для наращивания доли или экспансии. Требования по увеличению капитала в РК не добавляют оптимизма банкам, которые ранее планировали зайти в Казахстан. Регулятор все сделал для того, чтобы банки не заходили в страну.