1. Главные новости
›
2. Экономика

Тимур Сулейменов: Будем предлагать бизнесу более сложные проекты

О важности ГЧП, новом Законе «О естественных монополиях» и прогнозах на будущий год рассказал министр национальной экономики Автор: Асия Агибаева

Готовиться к интервью с министром национальной экономики Тимуром Сулейменовым было непросто. Вопросов много, а время и печатные полосы ограничены. Ведомство разрабатывает госпрограммы, координирует экономическую деятельность госорганов, отвечает за налоговую политику, регулирование естественных монополий, ведение официальной статистики. Большой пласт работы – торговля внешняя и внутренняя. Основной темой нашей беседы с министром стали состояние экономики, прозрачность тарифообразования и прогноз на следующий год. 

- Казахстан впервые вошел в топ-30 рейтинга Doing Business. За счет чего удалось подняться сразу на 8 строчек?

- У нас хорошие подвижки были по получению разрешений на строительство. Часть реформ реализовали в прошлом году, подзаконные акты, которые уже частично в прошлом году, частично в этом году были приняты и реализованы на практике, помогли нам продвинуться. Большая подвижка у нас была по международной торговле. Этот индикатор измеряет время и стоимость доставки 20-футового контейнера из крупнейшего города страны до ближайшего порта открытого моря. То есть из Алматы, например, в Карачи, в Санкт-Петербург или на китайское побережье. Сколько по дням и сколько по стоимости будет доставка. Понятно, что у нас от Алматы до ближайшего порта открытого моря достаточно далеко, поэтому мы всегда далеко остаемся по этому индикатору. Это то, на что мы влиять не можем. Но мы можем влиять на время и в какой-то степени на стоимость всех этих процедур. Поэтому много что у нас было сделано в части упрощения процедур и сокращения стоимости. В первую очередь мы приняли новый Таможенный кодекс, 1 января он вступил в силу.

Запустили информационную систему «Астана-1» в этом году. Сначала мы ее запустили в пилотном режиме, потом – на транзит, потом – на экспорт. Теперь все три режима – экспорт, импорт, транзит –  работают в полном формате. Что это дает? Система сама оценивает, есть необходимость досматривать машину, человека или нет. Если нет – он идет по зеленому коридору, если высвечивают какие-то риски, тогда проводится документальная проверка (желтый коридор), если риски достаточно высокие – груз какой-то заявленный может быть рискованным, таможенная стоимость занижена явно, тогда он идет по красному коридору и, возможно, уже с досмотром. Теперь все это сделано в автоматизированном режиме.

По индикатору «защита миноритарных инвесторов» мы второй год номер 1 в мире.

Вхождение Казахстана в 30-ку стран по легкости ведения в рейтинге Doing Business - результат работы Правительства по реформированию действующего законодательства, совершенствованию разрешительной системы, упрощению процедур создания бизнеса, оптимизации контрольно-надзорной деятельности. Сейчас работаем над очередным пакетом поправок в законодательство. Он предусматривает внедрение системных изменений в разрезе ключевых индикаторов рейтинга Doing Business, так называемый «7 пакет».

- До конца года осталось буквально два месяца. Можете подвести предварительный итог – будет ли выполнена задача по росту ВПП в 4%?

- Думаю, да. Рост ВВП за 9 месяцев 2018 года составил 4,1%. С учетом набранных темпов роста мы ожидаем, что по итогам года рост ВВП будет в пределах 3,8-4%. Традиционно у нас последний квартал достаточно большой по весу. ВВП формируется по кварталам неравномерно, и у нас в IV квартале значительный прирост. Проекты, реализованные по государственным программам, из-за сроков актирования зачастую вводят в эксплуатацию в IV квартале, и в поле зрения статистики они официально попадают именно в ноябре-декабре. Поэтому надеемся, что многие объекты производственные, инфраструктурные и другие будут запущены до конца года, что позволит достичь роста в 4%.

- То есть это больше технический вопрос?

- Часто бывает так, что работа сделана, проект завершен, но еще не сдан в эксплуатацию. Сейчас мы упростили процедуру приемки, и этот вопрос занимает меньше времени. Раньше могло быть так, что в июле построили дом, к примеру. Несколько месяцев уходило на прием объекта комиссией, и дом мог отразиться в статистике в сентябре. Сейчас этот разрыв не такой большой, но все равно он есть.

В целом подъем экономики происходит на фоне замедления инфляционных процессов и высокой инвестиционной активности. За 9 месяцев инфляция составила 6,1% и сохранилась в пределах заданного коридора. Инвестиции в основной капитал сохраняют тенденцию высокого роста – 21,6% за январь-сентябрь. Также основным двигателем экономического роста является несырьевой сектор, в частности, обрабатывающая промышленность, транспорт и сервисная экономика.

- Какие регионы все же отстают на данный момент?

- Регионы в целом за 9 месяцев показывают положительные результаты. Три региона отстают по темпам промышленного роста. Это Западно-Казахстанская, Кызылординская и Туркестанская области. Это происходит по объективным причинам. В Западно-Казахстанской области не дает запланированных объемов Карачаганак Петролиум. Они проводили плановый ремонт, плюс у них высокое обводнение пластов. На ситуацию в сельском хозяйстве повлиял климатический фактор. По Кызылординской области: как вы знаете, это был один из наших ключевых нефтедобывающих регионов, но, к сожалению, там месторождения старые, они постепенно истощаются. Соответственно, это отражается на промышленном производстве региона. В Туркестанской области также ситуация понятная, это эффект разделения. Шымкент – крупный город, ядро с промышленным потенциалом, он получил особый статус. Это одна причина. Вторая – «Казатомпром» немного сократил добычу. Но это было запланированное сокращение, чтобы влиять на мировой рынок урана.

- Ваше ведомство предлагало ввести альтернативу ВВП. Почему возникло такое предложение и нужен ли ВВП?

- ВВП, конечно, нужен. Это как температура для оценки состояния здоровья человека, то есть базовый показатель. Понятно, что у тебя даже при хорошей температуре 36,6 может быть много болячек, о которых тоже надо знать, уметь диагностировать, потом лечить. Но тем не менее если у тебя температура высокая или низкая – это повод для беспокойства. Поэтому как базовый макроэкономический показатель ВВП обязательно нужен, и он, конечно же, нужен с точки зрения международных сопоставлений. Мы должны сравнивать себя с другими странами, сравнивать себя в динамике, какими мы были 5-6 лет назад. Но это неполная картина. Она не показывает качество роста, не показывает, как национальное богатство, создаваемое экономикой, распределяется между предприятиями, населением.

- И поэтому вы предлагали ввести альтернативу?

- Это не альтернатива, мы не придумывали замену ВВП. Индикаторы качества жизни являются дополнением к ВВП. У нас в рамках Стратегического плана до 2025 года есть цель добиться качественного и устойчивого роста экономики, ведущего к повышению уровня жизни людей, сопоставимого со странами ОЭСР. И для этого планируется рост экономики, то есть ВВП на уровне не менее 4,5-5,0% в среднем в год, что позволит Казахстану к 2025 году обеспечить рост уровня ВВП на душу населения до 46 100 долл. США (по ППС). Такой рост ВВП является необходимым условием для достижения поставленных целей. Еще раз подчеркиваю, мы никогда не отказывались от ВВП. ВВП нам нужен, это базовый макроэкономический показатель. Это то же самое, что сказать, мы никогда больше не будем мерить температуру. Будем мерить.

- Вводите еще и рентген?

- Да, вводим и рентген, и МРТ, и все остальные исследования. Это набор показателей, который из года в год будем оцениваться в совокупности, чтобы в полной мере отражать качество жизни, уровень реального благосостояния граждан, в СП 2025 предусмотрены еще 36 других индикаторов, разбитых на 14 сфер измерения.

- В последнее время много говорили о развитии ГЧП, рекордных количествах и суммах договоров по проектам. Количество этих проектов будет отвечать качеству? Как будут отслеживать процесс их реализации, не забросят ли эти проекты еще до начала их реализации?

- Проекты ГЧП не забросят, потому что есть государственный партнер, есть частный партнер. И оба заинтересованы в том, чтобы проект активно работал. Есть простейший пример – детские сады. Например, управление образования района Алматы города Астаны заключает договор со мной, условно есть ИП «Самал», на эксплуатацию детского сада, оказание образовательных услуг сроком на три года. У него есть типовой проект, типовой договор на ГЧП. За каждого ребенка ему государство по госсоцзаказу будет платить примерно по 25 тыс. тенге в месяц. Зарегистрировали этот договор в казначействе. То есть государство уже про этот проект забыть не может. Потому что он с ним, как с частником, по обязательству ГЧП будет рассчитываться.

Те проекты, которые сейчас реализуются, они в основном сервисные. Мы хотим, конечно, чтобы увеличивалось и количество ГЧП-проектов производственного, инфраструктурного характера. В «Дорожной карте бизнеса» есть такое направление, как «подведение недостающей инфраструктуры к объектам бизнеса». Но у нас там денег мало. Мы хотим, чтобы часть затрат на себя брал частный партнер. Чтобы было понятно, приведу еще один пример. Крестьянское хозяйство просит выделить 200 млн тенге на подведение линии электропередачи. Ближайшая линия находится в 2 км. Мы говорим: давайте заключим с вами договор государственно-частного партнерства, по которому мы вам из 200 млн выплатим гарантированно 100 млн, а 100 млн вы соберете от других крестьянских хозяйств, которые расположены рядом с вами и тоже нуждаются в подведении ЛЭП. Вот таких проектов мало. А мы хотим, чтобы они были, чтобы тиражировались такие проекты, как БАКАД.

В целом очень хорошо, что у нас сложилась критическая масса проектов сервисных. Люди знают, что такое ГЧП, что государство умеет работать по ГЧП, платит по своим обязательствам, что рисков мало. Кроме того, процедуры, которые связаны с согласованием, сокращены, и даже если они есть, они понятны. То есть мы идем от простого к сложному. Теперь будем более сложные проекты бизнесу предлагать и масштабировать. Но важно было зацепить, важно было, чтобы ГЧП как класс взаимодействия государства и бизнеса появился и состоялся.

- Складывается впечатление, что вы заставляете из-под палки реализовывать проекты по ГЧП.

- Да, мы заставляем. Мы ответственны за анализ государственных инвестиционных проектов. Допустим, какое-либо министерство или регион просит профинансировать проект из бюджета. Первый этап: запрашиваем анализ готовности рынка (АГР), насколько проект необходим, может ли частный рынок самостоятельно реализовывать. Второй этап: заставляем прорабатывать механизм ГЧП. Только если он доказывает, что это, например, отдаленный аул, в котором нет частного инвестора, но проект жизненно необходим, только тогда мы идем на бюджетный инвестиционный проект. Сейчас я говорю очень упрощенно, но процедура происходит по такой схеме. Многие ведомства привыкли работать по старинке и просить деньги из бюджета. Мы эту психологию меняем. Все поручения президента, связанные с созданием нормативной среды, выполнены. Все процедуры прозрачны и понятны. Заключено 443 договора на общую сумму 1,1 трлн тенге. За 10 месяцев этого года заключено 192 договора на сумму 845 млрд тенге. За этот же период введено в эксплуатацию 49 объектов на сумму 29,1 млрд тенге. Дополнительно на различных стадиях подготовки находится 721 объект на 1,5 трлн тенге. Прирост за 10 месяцев 2018 года составил 253 проекта.

НА РЕСПУБЛИКАНСКОМ УРОВНЕ реализуется 9 проектов ГЧП:

Business graphics

На различных этапах подготовки имеется 13 проектов:

4 проекта Министерства внутренних дел;

3 проекта Министерства по инвестициям и развитию;

3 проекта Министерства здравоохранения;

по 1 проекту у Министерств образования, энергетики и Управления делами Президента.

- Как будет обеспечена прозрачность тарифообразования? Какие именно механизмы планируется применять?

- Все механизмы включены в проект Закона «О естественных монополиях», который в настоящее время находится в мажилисе Парламента РК. Это не закон о внесении поправок, а совершенно новый закон.

В первую очередь хотим создать такой инструмент, как Совет по тарифной политике, который будет разрабатывать предложения по методам тарифообразования, какие изменения надо вносить, насколько полно реализуется та или иная инвестиционная программа. То есть это большой консультативно-совещательный орган, который будет иметь достаточно сильное влияние на то, как развивается законодательство и нормативное регулирование в сфере естественных монополий. Туда мы хотим привлечь потребителей – физические лица и бизнес, депутатов, ученых, самих монополистов, представителей госорганов.

Второе – это тесная работа с общественными объединениями потребителей услуг естественных монополий. Они у нас есть, их 172 общества прав защиты потребителей, но из них функционирует чуть больше 50, потому что нет денег. Мы хотим, чтобы эти общества защиты прав потребителей занимали активную общественную позицию. Вода, тепло, электричество – это все монополисты, их огромное множество, и они постоянно что-то ремонтируют, котлы меняют, линию электропередач новую проводят и т. д. За этим нужно следить. И мы считаем, что будет более эффективным, если общество также будет следить за ними и там, где надо, давать сигнал компетентным органам, чтобы реагировали. Мы хотим общество потребителей развивать и давать им государственный социальный заказ, чтобы они могли на эти деньги нанимать юристов, экономистов, специалистов, которые в технике разбираются, и быть, что называется на Западе, Watch Dogs – сторожевым псом и где надо привлекать внимание необходимых органов, для того чтобы реагировали.

- Он будет действительно сторожевым, если создается вами?

- Нет, он не нами создается. Они не будут нам подчиняться. Мы установим общие квалификационные требования, условно это не могут быть два человека, которые пришли и сказали: я общество прав потребителей, теперь имею право заходить на любую ТЭЦ и проверять реализацию инвестиционной программы. Конечно, квалификационные требования должны быть, и их установим именно мы. Но установили их мы в отношении неограниченного количества людей. Кто соответствует этим требованиям – организуйтесь. Нам они неподотчетны.

- Когда начнут действовать и совет, и общества прав потребителей?

- С вступлением закона в силу. Планируемый срок принятия законопроекта – декабрь 2018 года. Мы надеемся, что 1 января 2019 года вступит в силу. Понятно, что надо будет подзаконные акты принять. И, наверно, во второй половине 2019 года советы будут создаваться.

Кроме того, для повышения прозрачности с 1 января 2019 года будет осуществлено внедрение обязательного электронного формата представления СЕМ заявок на утверждение тарифов и обеспечение доступа к ним для всех потребителей (база «Монополист»). Будет осуществлен ежегодный и полугодовой отчет об исполнении тарифных смет, инвестиционных программ, достижении показателей эффективности деятельности, качества и надежности регулируемых услуг.

Предполагается внедрение общественного мониторинга исполнения инвестиционных программ с посещением непосредственно объектов ЖКХ (с участием представителей СМИ, НПП, общественных объединений, МИО и др.).

 - Через год будет проводиться национальная перепись населения. Что изменится в этом процессе, какие технологии будете применять для эффективной организации работы?

- На перепись мы потратим около 8,8 млрд тенге. Это небольшие деньги, учитывая объем работы, – по всей стране надо зайти в каждый аул, в каждый дом. Кроме того, 10 лет назад на перепись потратили примерно такую же сумму, хотя людей было на 2,5 миллиона меньше. На душу населения приходится по 480 тенге. Сэкономить удастся именно за счет применения технологий, внедрения онлайн-переписи и соответственно сокращения числа интервьюеров. Уже провели две пилотные переписи в Аягозском районе Восточно-Казахстанской области и Бурабайском районе Акмолинской области. Там меньше 10% респондентов приняли участие в онлайн-переписи. Хотя в райцентрах есть высокоскоростной интернет. Здесь будет от нас самих, казахстанцев, зависеть, будем ли мы ждать, когда к нам в дверь постучат и зададут вопросы, либо мы сами зайдем через компьютер или планшет и ответим на вопросы. Мы будем работать над популяризацией онлайн-приложения. Это касается нашего участия, казахстанцев. А что касается обработки данных, она вся будет компьютеризирована. Интервьюеры будут не с бумажными анкетами ходить, а с планшетами. Данные будут мгновенно перегружаться в общую систему и сразу же анализироваться, агрегироваться.

- Каким, по вашим прогнозам, будет 2019 год для экономики Казахстана?

- С точки зрения спроса внутреннего и предложения, которое мы генерируем, у нас проблем не должно быть. Но мы открытая экономика, открытое государство, и то, что происходит в мире, в странах-партнерах, влияет на нас, поэтому есть внешние риски.

В целом, но с учетом сохранения стабильной ситуации в мировых товарных рынках и устойчивого развития экономики в текущем году, рост ВВП в 2019 году ожидается на уровне 3,9%. Со стороны отраслевой специфики с учетом проводимых реформ ожидается, что рост экономики в 2019 году будет во многом обеспечен за счет несырьевого сектора, рост (4,1%) которого будет опережать рост сырьевого сектора (3,1%).

Потенциал традиционных отраслей обрабатывающей промышленности будет увеличен (4,1%) за счет расширения перерабатывающего производства в рамках реализации Государственной программы инновационного индустриального развития.

Развитию сельского хозяйства (6,2%) и пищевой промышленности (5,9%) будет способствовать госпрограмма Агропромышленного комплекса, реализация которой обеспечит широкий круг производства экологически чистых продуктов питания и их конкурентоспособность как на внутреннем, так и на внешних рынках.

Благодаря реализации госпрограмм по развитию сферы услуг «Цифровой Казахстан», «Нұрлы жол» и «Нұрлы жер» сервисная экономика (4,3%), транспортная (3,8%) и строительная отрасли (3,8%) будут играть ключевую роль в обеспечении экономического развития и занятости.

Вместе с тем традиционный сырьевой сектор продолжит оказывать влияние на динамику экономической активности, так как высокий удельный вес будет играть ключевую роль.

При работе с материалами Центра деловой информации Kapital.kz разрешено использование лишь 30% текста с обязательной гиперссылкой на источник. При использовании полного материала необходимо разрешение редакции.