1. Главные новости
›
2. Экономика

Айдын Кульсеитов: Стране необходима целевая эмиссия тенге

Промышленники Казахстана ждут от Нацбанка выполнения той части президентского Послания, в которой он озвучил тезис о новой стратегии главного финансового регулятора — не только бороться с инфляцией, но и развивать экономику. Улучшить положение многочисленных субъектов производства сегодня можно, сделав кредитные ресурсы доступными через наполнение экономики деньгами и понижение ставки вознаграждения. Об этом на встрече с представителями СМИ в Астане заявил председатель правления Казахстанского института развития индустрии (КИРИ) при Министерстве по инвестициям и развитию (МИР) РК Айдын Кульсеитов, передает корреспондент центра деловой информации Kapital.kz.

«На наш взгляд, промышленность адаптировалась к новым условиям. В настоящее время, сложно придумать что-то, чтобы ей стало еще хуже. Но возможность сделать лучше есть, и она достаточно простая и понятная. Самый главный тезис прозвучал в Послании главы государства о том, что Национальный банк должен играть не только роль регулятора цен и инфляции, но и отвечать за рост экономики. Сжатие денежной массы и борьба с инфляцией не является притчей во языцех большинства национальных банков в разных странах мира. Мандаты Нацбанков таких нефте- и горнодобывающий, сырьевых стран, как Норвегия, Австралия, Канада и т. д. ориентированы на три вещи. Это инфляция, экономический рост и борьба с безработицей. Без следования всем трем компонентам, мы не сможем оживить экономику и достичь третьего этапа модернизации», — поделился своим мнением Айдын Кульсеитов.

Он отметил, что «нагнетание настроений в том плане, что запуск денег в экономику приведет к мощной волне инфляции, всего лишь эмоции».

«Мы провели исследование корреляции между ростом денежной массы и ростом экономики: взаимосвязь составила 96 %, то есть чем больше денег вливается в экономику, тем больше растет экономика Казахстана. Так, с 2003 по 2015 год за 13 лет, что представляет достаточно большую выборку корреляция составила 96−98 %. Тогда как корреляция между денежной массой и инфляцией составляет у нас всего 4 %. В то время, как в Австралии и России она вообще отрицательна. Например, в России она составляет „- 75 %“, то есть чем больше денег приходит в экономику, тем меньше растет инфляция. Таким образом, инфляция в Казахстане и России носит не монетарный характер», — добавил он.

Айдын Кульсеитов согласился с тем, что гиперинфляция может произойти только в том случае, если деньги начнут раздаваться всем подряд: на покупку квартир, в торговлю, на потребительское кредитование и т. д. Банкам второго уровня в этом случае захочется кредитовать именно этот короткий сегмент рынка для большей оборачиваемости и маржинальности. Тогда как кредитовать необходимо создание активов в реальном секторе экономики: выделять деньги на строительство, на производство товаров и в первую очередь на производство товаров народного потребления.

«Чем больше мы дадим денег реальному сектору, тем больше он произведет товаров и тем меньше будет цена на них. Именно это позволит нам рвануть в 2017—2019 годах», — убежден глава КИРИ.

Айдын Кульсеитов признался, что ему близка идея целевой эмиссии тенге. По его словам, это более сложный инструмент, чем просто инфляционное таргетирование, но и более эффективный. Все контраргументы противников денежной эмиссии и сторонников инфляционного таргетирования сводятся к тому, что эмиссия превратит нас во вторую Венесуэлу или Германию 1920-х годов. Однако есть конкретные расчеты, которые это опровергают.

«Помимо корреляции денежной массы к инфляции и экономическому росту, имеется показатель денежного агрегата М3 к ВВП страны, который у нас составляет всего лишь 40 %. В России этот показатель выше 50 %, что для них крайне мало, так как у россиян больше товарного производства. В Австралия он превышает 100 %, в Турция и США — 80 %, в Канаде — 90 %. В то же время, показатель денежной массы к ВВП на уровне 35 — 40 % свойственен таким странам как Азербайджан, Кот-д'Ивуар и Афганистан», — рассказал Айдын Кульсеитов.

Причины того, почему Казахстан избрал именно фридмановскую, монетарную модель развития экономики, по мнению главы КИРИ, кроются не в каком-то давлении международных финансовых организаций: Всемирного банка или Международного валютного фонда, скорее это происходит из-за боязни перемен.

«То есть, все сводится к тому, что сейчас мы хоть как-то живем, а вдруг завтра будет еще хуже. Поэтому, давайте, не будем реформировать денежно-кредитную политику и экономику. Благодаря эпохе сырьевой ренты, за счет которой мы более активно развивались и это, действительно, было нашим благом, мы воспользовались своим первоначальным шансом. Но сейчас эффект сырьевой экономики иссякает. Недавно мы сделали расчет и увидели, что с 2005 года фактор сырьевой ренты перестал двигать и развивать экономику Казахстана. Начиная с 1998 и по 2005 год, он заряжал ее импульсом, но затем стал затухать. Если мы продержимся еще несколько лет в коридоре 50−60 долларов за баррель нефти, это станет большой удачей: такой паритет цен будет устраивать всех, включая спекулянтов. При добыче 70 млн. тонн баррелей нефти в год и указанной цене мы сможем продержаться на плаву, но в ближайшие годы нам все равно придется менять денежно-кредитную политику, если мы хотим, чтобы экономика росла», — подчеркнул Айдын Кульсеитов.

По его словам, Россия может опередить Казахстан по этой экономической реформе, даже невзирая на весь традиционный консерватизм тамошней внутренней политики. И тогда нам придется идти отстающими темпами в фарватере нашего северного соседа. Но идти все равно придется, потому что выбор невелик: либо борьба с инфляцией и стагнация, либо небольшой рост инфляции и экономический рост.